Это был странный сон. "Надо же было такому присниться", — думает Эдд. Весь день проходив с неприятным чувством осознанности и реальности происходящего ночью в его голове, наконец вернулся домой. Там парня ждал как всегда довольно старый пес по кличке Моб.
— Хочешь услышать, что сегодня происходило в моем сне, друг?
Собака завиляла хвостом и Эдд решил, что это согласие.
— Насмотревшись тех историй про олимпийских богов, — помнишь? — лег в постель. Провалился в нелогичные картинки сразу же, но не так далеко ушел в небытие снов, и внезапно оказался посреди дорого обставленного зала...— Желаете поговорить с ними, сер? — отозвалась каким-то образом возникшая девушка за спиной приятной внешности.
— Прошу прощения?
— С ними, сер.
Мы прошли дальше по залу, в коридор, освещенный факелами. Оказалось, что предыдущее помещение становило лишь треть от того, что оказалось дальше. Огромные стулья из позолоченного дерева, хорошо отделанные, будто этот цвет рос из-под коры. За столом из слоновьего бивня, сидели пятеро. Перед всей этой картиной стояла небольшая скамья из такого же отбеленного материала, на ней мог уместиться лишь один человек.
— Сер Высокомерие. — опять-таки неожиданно вставила девушка. На первом слева седалище был виден крепкого телосложения мужчина. Немного вьющиеся темные волосы средней длины спадали на дорого вышитый ворот. Плечи были сильными, а руки в царской позе раскинуты на подлокотниках, широко расставленные ноги были в позе твердо стоящего на земле человека. Одеяния были в цвет волос и глаз: черный камзол, обшитый темно-синими сапфирами. Выражение лица не говорило смотрящему ни о чем, только взгляд, неравномерной температуры, накалял внутреннее ощущение дискомфорта, возникало подсознательное желание преклонить колено.
Эдд от данного удержался.
— Мисс Застенчивость. — Сперва парень не знал, на кого смотреть, огибая глазом сидящих не видел ни одну особу, кто бы прореагировал на это имя. Спустя минуту стало понятно, что последнее справа кресло не пустует, а держит на себе маленькую, невидимую, пока не присмотреться, девушку. На огромном стуле она казалась забавна и даже смешна, но ее манеры вызывали желание пригреть "дюймовочку". Белое платье, светлые кудри. Если на одеждах и теле были аксессуары, повидать их не получилось. Глаза светло-светло голубые смотрели то в пол, то на Эдда, руки были сложены в жест послушания, ноги сжаты в знак закрытости. Девушка наверняка была прекрасна, чувствовал парень, красива и элегантна, но столь маленький рост не давал толком рассмотреть ее, а выедать глазами отдельные черты обычно считалось плохим тоном.
— Мисс Азартность. — послышалось рядом, и вдруг второй от Высокомерия человек ожил в неясных манипуляциях. Женщина была предпреклонного возраста, худа и седа. На голове виднелось "гнездо", а одежды ее были давно выцветшими. Бесцветные безумные глаза не видели ничего перед собой и никого, только голова металась из стороны в сторону, в такт движениям рук. Те же, костлявые и с длинными пальцами, на который были надеты по нескольку украшений сразу, срывали кольца, серьги, ожерелья и бросали в зал, временами попадая в Эдда, рядом сидящих. Одна бусинка укатилась в коридор, отчего помещением прошелся гулкий звук чего-то ушедшего, и женщина тяжело вздохнув стала внезапно дико грустной, жалеющей то ли о драгоценностях, то ли о чем-то еще.
— Сер Сентиментальность. — молодой парень невзрачной внешности сидел рядом с Застенчивостью. Ни одежды, ни взгляд не привлекали внимание Эдда, нечто другое притягивало глаз парня. Перед этим юношей на столе были разбросаны различные предметы: моток ниток, кольца, листы с рисунками и записями, расчески, очки и пустые флаконы духов... Всему этому парень уделял все свое внимание, не отрываясь от стола ни на секунду. Иногда проскакивали некие возгласы, и радостные, и горестные: "Оу!", "Ах, да-а..", "Ммм...". Молодой человек был худ и создавалось впечатление, будто он и поесть не отходит, все смотрит на предметы и по-своему восхищается, боится отойти, чтобы кто-нибудь не забрал его приятные воспоминания или грусть. Эдд не стал беспокоить и его.
Посредине этих четырех сидели двое... на одном стуле.
— Сер и мисс Истеричность. — обозначила своего рода секретарша. Эта парочка, если можно было так назвать, не могла усидеть на одном месте. Безмолвная суматоха царила на их седалище. Толкаясь, выпихивая друг друга те одновременно кидались на остальных рядом присутствующих, и снова возвращались к собственному партнеру. Одежды на них были разорваны, самостоятельно, прически представляли неясный вихрь, а постоянно открывающиеся во всю ширину рты вызывали в голове отголоски нелогичной ругани. Синие глаза горели яростью, отдавая ассоциациями о подожженных конфорках, регулятор которых сломался и вот-вот все взлетит на воздух. Ощущение провалиться сквозь землю или того лучше стать невидимкой говорило о том, что гробовая тишина и игнорирование парочки было вызвано инстинктом самосохранения. "Они устали, но не знают, как остановиться", — вдруг пришло в голову Эдду.
Сон длился будто целую вечность, но только сев на стул, Эдд оказался в собственной постели, без шикарного зала и неясных людей.
— Такая вот история, Моб. Тебе не понять, наверное, но спасибо, что выслушал.