Смешно вспомнить детство, как я любил мечтать, что стану богатым и известным, что меня будут узнавать на улице и брать автографы, как мои родители будут гордиться моими успехами. Потом, чуть повзрослев, еще представлялось, что я погибаю в неравном бою с фашистами, погибаю за Родину, как вся страна оплакивает героя и в этом на тот момент был сакральный смысл моего существования. В юности моими мечтами овладела сексуальная озабоченность, и я представлял себя таким всемогущим дьяволом, которому принадлежали все женщины мира, и стоило мне захотеть, любая из них влюблялась в меня без памяти. Когда мне исполнилось тридцать три года, то есть я достиг возраста, после которого можно подвести итоги, мечты мои стали более приземленными. Мне хотелось простого семейного счастья. За плечами было уже два брака. Я не хочу называть их неудачными, ибо в этих браках я был счастливым человеком, у меня родился первый ребенок, но все же сердце мое было опустошено, силы истощены, а богатство оставлено тем, кого я все еще любил. Из прошлой жизни у меня остались лишь машина, довольно надежная, да помятый костюм, и так уж случилось, что я невольно ночевал там, где придется, потому что остался без квартиры и работы.
В стране разразился кризис, и каждый спасал свою шкуру как может. Настоящих друзей у меня было мало, меня изнуряли сложности в общении с дочерью, и в какой-то момент я почувствовал одиночество. Я учился быть мужчиной без гроша в кармане и это было, поверьте, очень сложно. Слава богу, судьба была благосклонна ко мне. Родители были живы, но я не хотел рассчитывать на их помощь. К тому же вернуться в отчий дом казалось для меня поражением, а я был не из тех людей, кто так просто сдавался. Меня по-прежнему выручали женщины и вино. В этом обществе я чувствовал себя как рыба в воде. Именно среди женщин, красивых и даже замужних, я находил себе приятную отдушину. Обычно мне помогали бескорыстно, наверно, у меня был талант нравиться, часто они не требовали ничего взамен, кроме понимания! Я отказывался от их денег и подарков, но мог пользоваться их телами и душами, чтобы утолить свою боль, и в этом я был, конечно, виновен, что даже сейчас чувствую угрызения совести, но тогда я был все же молод, и я верил, что рано или поздно выкарабкаюсь и встану на ноги, начну новую жизнь, найду свою любовь, которая меня примет таким, какой я есть.