Родительское собрание

Оксана Студецкая
Оксана Студецкая
                Родительское собрание
                ( из цикла рассказов «Мать»)
   Действие происходило  в 85 году прошлого столетия. Поздно вечером  на улице мне повстречалась моя знакомая, медленно бредущая со слезами на глазах. Чтобы ее успокоить, пришлось поинтересоваться, что у нее случилось?  И вот что она рассказала.
      - Посетила  родительское собрание в школе дочери. Казалось, что может быть необычного на  таком собрании? Обычное родительское собрание, где учитель поможет, как воспитывать детей, расскажет об их успехах и неудачах.
     Но после собрания родительский актив попросил всех  задержаться еще на полчаса. Кстати, я не участвую в родительском комитете и не занимаюсь общественной работой. Почему? По простой причине – нет времени, а также организационный работник я никакой.
     Родительский актив разбирал вопрос о сдаче денег родителями на общественные мероприятия для детей, на подарки учителям, на ремонт школы, класса. Общая сумма  составляла  10 рублей на полгода. Вроде бы и деньги не большие, но где их взять?  Лишних - никогда не бывает…
     Казначей отчиталась перед родителями за расходы прошлого года, где все верно, все нужно. Но за прошлый год многие родители так ни разу не сдали денег. Казначей зачитала фамилии, в этом списке была и я.  Правда, я об этом первый раз услышала…  На собраниях бываю редко, а в те разы, что пришлось посетить школу, об этом речи не вели. Лично мне также никто не передавал и не требовал сдать деньги.
     На озвученный перечень фамилий, много возмущенных возгласов послышалось со всех сторон:
   - Не стыдно ли матери, или отцу, которые ни разу не сдали денег!?
   - А почему мы должны сдавать по два раза за кого-то?
   - Действительно, почему?
   - Дети тех родителей, которые не сдают деньги, не будут ходить на общественные мероприятия, - поступило предложение.
   - Правильно! Не будут ходить!
   - А я была свидетелем такого явления, когда мы возили детей в кукольный театр, - начала рассказывать одна мать из членов комитета. – Были дети, которым родители не дали в дорогу ни копейки. А им то и воды попить надо, и пирожок купить, и мороженое… Возмутительно! Неужели трудно дать ребенку тот рубль или два?
     - В прошлом  году, - вдруг забаритонил  чей- то отец, - пришлось поздравить учительницу с 8-м Марта только нам. Никто денег не сдал, и мы с женой отдали свой четырехтомник Чехова. Как это понимать? Будем делать подарки  в одиночку, или все сообща?
    - Да, как быть с этими родителями? – зафиксировала свою речь казначей на данный случай. – Деньги за четырехтомник этим родителям, думаю, надо вернуть...
-  Да, оставьте! Не надо! Что было, то прошло, - стал отказываться от такого решения родитель.
- Товарищи! Вмешалась председатель родительского комитета. – Эти вопросы о деньгах на подарки, мы должны решать здесь сами, без участия учительницы. Ее в это дело вмешивать не прилично, потому что учителям вообще запрещено собирать деньги от родителей на любые мероприятия. Это мы должны делать, как понимаете, сами, тем более, когда стоит вопрос о подарках.
   - Так будем сдавать деньги? Или пусть наши дети никуда не ходят? – заторопила всех казначей.
   - Деньги надо сдавать. Это просто халатность родителей. Неужели нет той несчастной пятерки или десятки, чтобы сдать?  - писклявым голосом защебетала одна мать.
   - Будем тогда ходить по квартирам и собирать, - вдруг поступило предложение.
    -  Нет, по квартирам ходить не будем, - строго отвергла это предложение казначей.  – Это унизительно! Никто из нас не согласится подвергать себя подобному унижению…
   - А  что же делать, если люди не понимают? Это же необходимо! – кто-то выкрикнул еще.
     Я сидела и молчала так, как будто меня здесь нет, как будто  говорят о ком то другом, хотя мою фамилию произносили несколько раз и стыдили. Но меня никто не знал в лицо,  и я делала вид, что отношусь к тем же слушателям, что и другие. Ну не было у меня сейчас,  этих злополучных десять рублей! У меня в кошельке вообще одна мелочь лежала, что и домой придется идти пешком, минуя общественный транспорт.
-  Хорошо… Давайте спросим  тех, кто не сдал… Почему они упорно не сдают денег? Что нет? – продолжалась полемика.
  - Может,  и нет! – выкрикнул кто-то.
  - У нас в классе нет таких, у которых нет денег. Разве сейчас есть такие нищие люди, чтобы не смогли сдать рубли для детей?  - удивленно высказалась казначей.
  - Откуда вы знаете? Почему нет таких? Вполне могут быть… – послышались не очень громкие высказывания.
  - А вам известно материальное положение всех?! – вдруг громко высказался один из родителей.
  - Может  и есть… - начала поправлять себя казначей. – Но таких немного – один, два, а остальные что же ?
  - А я думаю, что не один и не два , - продолжил свою точку зрения смелый родитель, встав с места.   – В классе, например, много детей, у которых один родитель  -  в основном мать, а есть и такие, у кого одна бабушка. Впрочем, я понимаю, на общественные мероприятия деньги сдать надо…, а вот на подарки учительнице…?  Я против этого! – он резко сел, отвернув чуть покрасневшее  лицо.
   - Это верно..., - совершенно спокойно сказала одна мать. – Подарки можно не делать…, но цветы дарить учительнице все же надо.
  - Ладно, будем поздравлять учителя только цветами, - согласилась председатель родительского комитета, - коль мы так обеднели. На ковры деньги находим, а на подарок учительнице – нет… Пусть так…
  - Я лично, тоже против подарков, - заговорила еще одна родительница, до сих пор терпеливо молчавшая. – Не потому, что нет или жалко денег, а потому,  что этого не положено делать. Пора наводить порядок с этими вопросами. Посмотрите до каких размеров дошли школьные собирательства – вечные подарки ко всем праздникам, и не только в школе, в детских садиках – воспитателям, нянечкам, заведующим , директорам.  По пятерке, по десятке,  уже и по тридцатке  сдают. А каких же размеров будут стоить выпускные вечера в школах? Я слышала от старшеклассников,  что там готовят по сотне, и это в обязательном порядке… Мы, что миллионерами становимся? Не разумные потребности воспитываем у детей…
   - Правильно!...  Правильно! – послышались голоса.
   - И еще, товарищи! – решила продолжить мать, поддерживаемая всеми. - -    Почему мы должны каждый год делать ремонт класса  своими средствами? С каких это пор повелось? Когда я училась, то не припоминаю, чтобы моя мать сдавала деньги на ремонт школы.. Теперь же десятку в обязательном порядке, да еще приходить белить, красить… Почему так? Может в этом надо разобраться с дирекцией школы? Разве на ремонт не выделяются средства государством? Самодеятельность это наверняка?!  И мы этому потакаем, поддерживаем и скрываем от вышестоящих органов… У многих, может, и нет столько денег на всякие нужды школы.
  - Товарищи! – остановила речь разговорившейся мамы,  казначей.  – Уже поздно, десятый час… Мы с такой полемикой сами ни к чему не придем… Пусть актив родительского комитета  выяснит затронутые вами вопросы  у дирекции школы, и следующий раз мы поставим конкретные , раз и навсегда установленные решения… Так ведь?
  - Да.. -  Да!   -  Да…  - отвечали голоса, поднимаясь с мест, чтобы расходиться, так ничего не решив…
     Я вышла из школы, иду  домой медленно и думаю : - « Да, что делать? Где взять денег еще на школьные  расходы?  В этом году, я так и не купила  дочери новую форму, заштопала дырочки на локтях рукавов и девочка третий год ходит в одном и том же платьице. Каждый день у меня ребенок просит дать деньги на завтрак, а у меня их нет. Я даю ей завтрак в кулечке – булочку, яблочко, сырник – что есть дома, а бывает и нечего дать»…
  В этом момент и повстречалась мне эта женщина с заплаканным лицом. Мы давно сидели на лавочке у подъезда  не ее, но чужого девятиэтажного дома. Было поздно,  и нас никто не беспокоил.  Выговорившись, она успокоилась, и более уверенно и рассудительно продолжала.  Мне пришлось выслушать ее до конца.
    - Вы подумаете, что мы так бедны и голодаем?  Что раздеты и не обуты? Что у нас ничего нет?  Почему? Есть? Только это все из прошлого времени, когда в семье еще был достаток. Да, и ковер есть, и мебель, и телевизор, книги…Есть! Но теперь их надо продавать, чтобы удовлетворить потребности в еде, одежде, расходах на плату за  коммунальные услуги, на учебу в школе детей. Но было бы хорошо, если бы то, что есть, можно продать. Но кому нужен, например, мой ковер, когда его продырявила моль. Даже, если бы он был бы в хорошем состоянии, то кому он нужен? Все равно его никто не купить даже за полцены, так как посчитает – лучше приобрести в магазине новый. Все, что есть в большей степени изношено -  его не продать! Вот и стоит это недвижимое имущество, создавая видимость нашего материального благополучия.
    Одни с годами богатеют, другие беднеют, как кому на этом веку предписано…  Одни растут вверх, достигают должностей, повышения зарплаты, другие наоборот – теряют работу, деньги… Мы привыкли кричать об улучшении  материального благосостояния населения, забывая о том, что есть семьи, которые голодают, или вернее  - стали голодать. Может это не тот прежний голод, когда сухарь и вода?  Но если нет денег в кармане неделю, другую, то можно дойти до сухаря и воды. Мы, конечно, едим… Но что?  Овощи, каши, хлеб, о мясе и масле забыли давно, о фруктах – тоже. Значит, все-таки – голодаем!  Такой голод месяц, два, полгода, год и у детей появляется язва желудка, малокровие и учатся они неуспешно.
     Может у нас это временно? Я надеюсь, что позже станет лучше. Но лучше было раньше… Когда дети были маленькими – расходов меньше, чем старше становятся – тем больше надо. Да, раньше дешевле все было, я еще пособие на детей получала, по 40 рублей на каждого – это было неплохой помощью. Теперь пособий уже нет, все дорожает: продукты, одежда, коммунальные услуги. А тут еще старшая дочь, достигнув совершеннолетия , родила дочь без мужа, полтора года с маленьким ребеночком и без работы. Но это же дочь, ее же не выгонишь, если она зарплаты не приносит? Какая мать это сделает? Никогда не сделает! Делит хлеб на всех, а его все меньше и меньше на каждого…
    Я надеюсь, что это пройдет. Дети вырастут, не умрем. Будем все вместе зарабатывать, а когда разбегутся, я одна как-нибудь прокормлюсь, мне ничего не надо…
2 ноября 1985 года

Р.S.   85 год – 5 лет до распада ссср. Еще раз убеждаюсь, словам великих философов прошлого, что материальное состояние членов общества есть  барометр долговечности или гибели данного государства. Не то ли происходит  сейчас ? – Стремительное повышение цен на самое необходимое,  поборы в несколько раз превышающие доходы населения. – Стремительное обнищание все больших слоев населения – приведет к скорой гибели и этого государства…