С утра падал весенний снегопад и я пошел к накошенным стожкам на ручье Поперечном, границе заповедника.
Легкий снег скрадывает шаги,около стожков свежая потрава и следы оленей на поляне, кто-то их спугнул. Вдруг заметил, что некто на корточках перебежал заснеженную поляну и скрылся в зарослях густой леспедеции, за ним другой.. Ах думаю,браконьеры, и не скрываясь, я пошел напрямик к лесной дороге по открытому пространству в другой конец поляны. Неожиданно узрел на фоне черного ольховника тигру, ее закрывал падающий хлопьями снег. Шапка моя на голове приподнялась от вставших дыбом волос, и я смотрел уже через прицел своего изжившего карабина на чудовищный профиль зверя. Мой первый выстрел по деревьям, но кошка даже не пошевелилась, продолжала смотреть повернутой на меня мордой. Второй выстрел ниже, и только посыпался свежий снег с деревьев - пуля из раздолбанного карабина летит непредсказуемо. Тигра сделала прыжок и скрылась в кустарнике по другую сторону дороги, а я подошел к месту, где она стояла, и увидел следочки двух маленьких тигрят. А громадный след тигры прервался в прыжке около восьми метров, с места. Расхрабрившись, я пошел по следам кошачьего семейства в обратную сторону, надеясь на давленку, но забравшись в заснеженные сухие тростники на линии телефонной погранцов, порядком перетрусил, и от столба к столбу выбрался на залежь Поперечного, на открытое место на границе заповедника, и по дороге, петляющей среди низкорослого дубняка и леспедеции пошел на поселок, это 12 километров.
Два километра до Василенчихой пасеки шел со взведенным карабином, потом успокоился, поставил на предохранитель. А на кордоне Лянгуевой Пади развел огонь в печи, поставил чайник на конфорку.
Вскоре затопали ногами в прихожей, стряхивая снег, местные егеря, они шли с моего кордона Сяухи следом. Сказали, что услышали два выстрела, думали, я добиваю дичь, а потом вышли на мои следы, но егеря пошли дальше через речушку, и на другом берегу, прямо под сопкой нашли останки съеденного изюбря. Выйдя на залежь Поперечного, поверх моих следов шел след тигрицы, которая неспеша провожала меня два километра, переходя на петляющей на изгибах дороги со стороны в сторону к кромке низкорослых зарослей.
Эта тигрица была не моя, пришлая, зимой, еще до Нового года, она ужрала на в Беневском, за перевалом, тракториста на лесосеке - взяла ночью прямо у работающего трактора в свете фар, приехавшего за ним водителя грузовика... Давно это было.