« В лето 6576 индикта 6 Глеб князь мерил море по леду
от Тмутороканя до Корчева 10 000 и 4000 саженей».
Надпись на Тмутараканском камне
После столь неожиданного открытия, - что Тмуторокань и Тмутаракань разные понятия, и что данные поселения находились на берегах совсем разных проливов – Керченского и Босфора. Интересно узнать: а где именно располагался летописный Тмуторокань, по крайней мере, тот, что упомянут в «Слове», и для этого обратимся к любым географическим картам и рисункам, созданным в разные времена. (Для наглядности подмены, не станем использовать «ь» после «т» и будем считать, что название Тмуторокань – мужского рода, как и в надписи на камне. И это, кстати, не подтверждает утверждение А.А. Зализняка, заявленное в лекциях на ТВ по проблемам перевода «Слова о полку Игореве», что слово «медведь(я)» в прошлом было женского рода. Скорее наоборот, в слове «Тмуторокань» поменялся род с мужского на женский).
Первое, что следует отметить, глядя на гравюру, к примеру, «Вид на Стамбул из Галаты-Перы в XVII веке», густоту поселений, причалов, дворцов, крепостей на берегу пролива. Сплошная череда шпилей, башен, домов, минаретов, причем, одинаково плотно, были застроены азиатский и европейский берег. Здесь, сразу даже трудно сообразить, а что именно следует считать Царь Градом или Константинополем. Возможно, это даже совсем разные места и зная, что современный Стамбул строился гораздо позже, то они могли находиться в давние времена вовсе не на берегу Золотого Рога, где, как известно, Босфор не самый узкий. И возможно, кроме широкого понятия «Троянь», как тройственного союза государств, имелось более узкое понятие «Трояни» - как столичной области, позже названное Византией, и ее следует относить ко всему Босфору – Городу – Второму Риму. Впрочем, могло быть и несколько иное – более узкое понятие Рима, - место расположения резиденции или дворца императора.
На самом узком участке пролива недалеко от Черного моря до сих пор сохранились два любопытных поселения – Румеликавак и Анатоликавак. На турецком языке «кавак» означает «тополь», т.е. порода дерева. Вероятно, их не следует переводить на турецкий, а оставить чисто греческое, т.е. византийское название, и тогда селения будут именоваться: Румелитополь и Анталитополь. Похоже, этот перевод был сделан совсем не случайно и к нему может иметь отношение все та же бригада Карамзина, занимавшаяся «переводом» «Слова». Скорее всего, «ополь» является синонимом слова «оплот», что по Владимиру Далю означает то же самое, что у немцев – «бург», а у русских «град» или «город». К примеру, Неаполь можно перевести как Новый Город или даже Новгород. Стоит лишь заметить, что «ополь» следует считать «портовым градом», ибо разно-т-ополи обычно располагались на берегах крупных водоемов. Таким образом, мы имеем два портовых «града» - ромейский и анатолийский, которые, как следует из путеводителя, в древности были соединены плавучей цепью, чтобы не пропускать вражеские корабли. Возможно, перед нами то, что раньше именовалось Царь Градом или Римом в узком смысле - Ромейским Градом (вполне вероятно здесь же была резиденция Константина, т.е. это же и Константин-ополь). Располагался ли он только на европейском берегу, или на обоих, сказать трудно, но попробуем изучить местность вокруг внимательнее. И, о чудо! Чуть выше, на азиатском берегу пролива, обнаруживаем руины крепости, которая до сих пор называется: ЙОРОС! Которая, как гласит путеводитель, построена в незапамятные времена то ли варварами, то ли варягами, то ли, наоборот, для борьбы с ними! Если вспомнить А.С. Пушкина: «Тильзит! (при звуке сем обидном / Теперь не побледнеет росс)», то нужно очень постараться, чтобы не связать Йорос с Россией, т.е. мы обнаружили в непосредственной близости с европейским Римом крепость, которую построили русские на азиатском берегу Босфора. Полагаю, это и есть русский град «Тмуторокань», который именовали «русским» турки, который находился внутри турецкой фемы – Тьмы-тороканской. Возможно, его именовали «Римом росов» - «Росоримом», впрочем, оставим на время словесные упражнения и вернемся к официальной истории. Традиционная наука считает:
«История древнерусского владения на берегах Керченского пролива – Тмутараканского княжества – до настоящего времени остается для историков во многом неясной, туманной и полной многочисленных белых пятен. Главными загадками являются время и обстоятельства, когда эти земли стали принадлежать киевским князьям и когда они окончательно перестали являться частью Древнерусского государства» (энциклопедический словарь).
По-видимому, темной и туманной она является именно по причине того, что привязана к Тамани и берегу Керченского пролива. Однако кратко перечислим князей, что официальная история поселяет в данное место. Все началось якобы с разгрома «хазар» Святославом Игоревичем в 865 или 867 году, когда Тамань перешла к русским, а первым официальным князем становится Мстислав, которого отец – Владимир Святославич направил сюда в 988 году. Его княжение продолжалось до 1036 года, почти 40 лет, что мы ранее принимали за среднее время правление, т.е. это был 1-й «век» русской Тмутаракани. Дата – 988 год очень интересна, ибо овладение Тмутараканью и официальное крещение Руси происходят одновременно. Скорее всего, это не случайно. Вспомним, что крещений на Руси даже в официальной науке указано несколько, к примеру, В.Н. Татищев называл число 4, и самым ранним крестителем был Андрей Первозванный, принесший православие в Русь почти за 10 веков до Владимира. Тогда можно предположить, что в 988 году на Руси и впрямь произошло какое-то очень важное событие, неразрывно связанное с Византией. Возможно, именно в это время между Троянью и Русью был заключен важный договор о взаимном управлении империей или продвижении православия на славянские земли. На высший княжеский престол Руси был допущен «варяг» Константин, или же он начал вести какую-то активную деятельность в Киеве, связанную с православием (строительство храма?). А русский князь в ответ стал соправителем в Царь Граде, и в непосредственной близости от него было разрешено возводить русскую крепость – будущую резиденцию русских князей, коих и будут позже именовать тмутороканскими.
Последующая история Тмутороканя, русского центра на Босфоре, была расцветом, как и всей Руси. Официальная история к этому периоду относит несколько правителей. Правда, они постоянно свергают, гоняют друг друга, снова возвращаются к управлению, и все это выглядит отражением постоянных усобиц в самой стране, скорее всего, выдуманных историками для объяснения «темноты и тумана», что они сами напустили и никак не могут развеять. И являющейся причиной непонимания процессов, происходящих в настоящей истории. Чтобы не повторяться, не пересказывать известные факты и не плодить новые догадки приведем типичный текст из энциклопедии:
«После смерти Мстислава Тмутаракань, видимо, управлялась киевскими наместниками. Лишь спустя много лет здесь правит князь Глеб, сын Великого князя Святослава Ярославича и внук Ярослава Мудрого. Летопись упоминает Глеба в 1064 г. в связи с захватом Тмутаракани одним из князей- изгоев Ростиславом Владимировичем, который изгнал законного князя). Как долго до этого Глеб занимал Тмутараканский стол, нам не известно. Княжение Глеба было очень неспокойным. В 1064 г. Ростислав Владимирович захватил Тмутаракань и прогнал Глеба, но после того как в 1065 г. к городу двинулись войска Святослава Ярославича, отца Глеба, Ростислав вынужден был бежать, и Тмутараканский стол был возвращен прежнему князю. Однако Ростислав не успокоился и вторично изгнал Глеба, который вновь вернулся в Тмутаракань после смерти Ростислава 3 февраля 1067 г. Причем за князя просили жители Тмутаракани, а послом был избран знаменитый Никон. На тмутараканском столе Святославич задержался недолго: в 1069 году Глеб уже княжил в Новгороде, с которым он был связан до конца своих дней. Его жизнь полна тревог и постоянных военных походов то против степняков, то против финно-угорских народов. Во время одного такого похода в земли народа емь в 1078 г. он погиб. Обстоятельства его смерти не известны».
Особое недоумение может вызвать одновременное свидетельство официальных историков, что про Глеба, того самого, как мы понимаем, связанного с иконописным сюжетом, «нам ничего не известно», и тут же приведено поразительно точная дата – возвращение на престол 3 февраля 1067 года. Следует обратить внимание, что историки оперируют датами даже не от С.М., а Р.Х. и откуда они их взяли, приходится только гадать. Но здесь важно отметить, и это почти одинаково изображено в разных источниках, что Глеб оказался в Тмуторокане примерно в середине XI века, и что у него была его родовая вотчина в «новгородских» землях.
Второй герой – Борис, еще более не определен, разве что откуда-то ученым стало известно его крестное имя - Роман. В энциклопедии он вообще не является тмутараканским князем, хотя у Соловьева в таблицах он таковым назван и рядом стоит дата – 1078 г. И в это же время такой же титул получает Олег, а Глеб перестает им быть, т.е. все три персонажа – Глеб, Борис и Олег, постоянно упоминаются вместе. Официальная история дает следующую версию событий:
«Самым известным тмутараканским князем был Олег Святославич (в крещении Михаил), сын Святослава Ярославича, внук Ярослава Мудрого. Он прожил жизнь, в которой были взлеты и падения, а неожиданная удача сменялась горькими утратами. Князь Олег оставил яркий и трагический след не только в тмутараканской, но и в русской истории. В 1076 г. умер великий князь Святослав Ярославич. На великокняжеский престол взошел его брат Всеволод. Но из изгнания вернулся еще один Ярославич – Изяслав. Всеволод был вынужден уступить старшему брату престол. Покойный Святослав Ярославич, виновный в несчастьях бывшего Великого князя Изяслава, был объявлен узурпатором, а его дети стали изгоями. В 1077 г. князь Олег Святославич, поссорившись с дядей Всеволодом Ярославичем, бежал в Тмутаракань. В 1078 г. он вместе с Борисом Вячеславичем (в отдельных летописях Борисом Святославичем (16, с. 95), собрав свои дружины и наняв половцев, отправился отвоевывать черниговский престол. Князья-изгои потерпели сокрушительное поражение в битве у села Нежатина Нива под Черниговом. В этом сражении погибли Великий князь Изяслав и Борис Вячеславич. Олегу чудом удалось уйти (16, с. 95). На следующий год Роман с войском подошел к г. Воиню. Но новый великий князь ловкий дипломат Всеволод Ярославич договорился с половцами. Роман Святославич был убит в половецких кочевьях, а Олег Святославич – схвачен в Тмутаракани хазарами и выдан византийцам (1, 87). »
Здесь все поставлено с ног на голову. Кто союзники, кто противники, кто победители, кто изгои? Борис тут сторонник Олега и гибнет на «Нажатиной Ниве», как утверждают, под Черниговом, а русский князь Всеволод изображен закадычным «другом» половцев! Здесь же, кстати, появился Роман, «погибший в половецких кочевьях». А не Борис ли это, названный по его крестному имени? Похоже, историки нашли способ избавиться от «тумана». Столкнули лбами всех в общей схватке, а «кто не спрятался, - я не виноват», т.е. кто остался в живых тот и участвуй в дальнейших событиях. Олег, – схвачен в Тмутаракани хазарами и выдан византийцам», но спустя небольшое время снова оказывается в Тмутаракани и даже становится, по словам Л.Н. Гумилева, «архонтом Руси». Однако в официальной истории проглядывает одно важное сведение нас интересующее: именно при Олеге Тмутаракань начинает деградировать и перестает быть русской вотчиной. Энциклопедия сообщает.
«После 1094 года Тмутаракань уже не упоминается в летописях. А. В. Гадло считает, что русское население покидает Тмутаракань после 1117 года, так как именно в этом году на территории Черниговского княжества впервые упоминается город именно с таким названием (20, с. 121). Но Тмутаракань в Черниговском княжестве могла быть основана и раньше. Переселение из Тмутаракани в Черниговское княжество шло и в более ранний период. Так, уже Мстислав Владимирович выводил отсюда касогов и «козар» (20, с. 93). О времени, когда Тмутаракань перестала быть русским владением, у исследователей нет единого мнения. Одни уверены в том, что сразу же после того, как Олег Святославич покинул Тмутаракань в 1094 г., город перешел под протекторат Византии (28, с. 87). Другие полагают, что здесь укрепились местные касожские князья (29, с. 162). »
Оставим на время Олега, о нем следует говорить особо, а вернемся к Глебу и перечитаем официальные исторические сведения об этом князе – воине-герое и защитнике Руси.
«Хотя Глеб правил в Тмутаракани сравнительно недолго, он оставил потомкам несколько исторических памятников. Князь в январе 1068 г. измерил расстояние от Тмутаракани до Корчева по льду и увековечил это событие надписью на знаменитом Тмутараканском камне, найденном на Тамани в конце XVIII в. (13, с. 6–13). Эта надпись относится к ранним памятникам древне- русской письменности, которая помогла А. И. Мусину-Пушкину локализовать местоположение забытой к тому времени Тмутаракани (14, с. 9, 12). Из Тмутаракани происходит побывавшая в пожаре и обломленная каменная иконка святого Глеба (христианское имя Давыд). Она изготовлена из камня редкой породы – жировика и имеет колончатые надписи с христианским и языческим именами святого. По мнению Б. А. Рыбакова иконка датируется XI в. и принадлежала самому князю Глебу (15, с. 18). Летописец дает следующее u1086 описание Глеба Святославича (приводим его в передаче В. Н. Татищева): «Сей князь был весьма милостив на убогих, странников любил, был кроток, прилежен к церкви, тепл верою, всеми добродетелями, а также лицом и возрастом украшен» (16, с. 93). В то же время, князь был решителен и смел. В 1071 г. в Новгороде произошел случай, который характеризует его с этой стороны. Однажды в городе объявился волхв, который принялся смущать людей и призывал отказаться от христианства. Он даже объявил себя богом… Горожане разделились на сторонников и противников волхва, в Новгороде назревал бунт. Тогда князь Глеб спрятал под одеждой топор и вышел к язычнику. Он спросил его, знает ли волхв, что будет с ним в ближайшее время. На что волхв ответил утвердительно и сообщил, что он совершит чудеса. В этот момент князь вынул топор и убил волхва, сторонники которого увидели, что поверили лжецу (16, с. 567). Князь Глеб не мог не быть знаком с монахом Никоном. Наше воображение рисует картину, где преподобный и известный ученостью Никон дает совет внимающему ему князю измерить расстояние между Тмутараканью и Корчевым, как это и предполагал Б. А. Рыбаков (15, с. 17–18).»
Пусть легенды об убийстве волхва, про монаха Никона, беготню Глеба из Новгорода на Тамань и обратно со скоростью курьерского поезда, появление еще одной – черниговской Тмутаракани, остаются на совести историков и пусть они все это сами изучают. Мы же обратимся к реальному артефакту, который связан с именем Глеба – Тмутараканскому камню, надпись на котором взята в качестве эпиграфа к данной главе. Имеется научный источник, который считается основополагающим и всеобъемлющим, автор А.А.Медынцева. «Тмутараканский камень». М., 1979. Он и впрямь поражает объемом фактов и пояснений. Вкратце, история находки такова. Поисками Тмутараканского княжества, оказывается, впервые озаботился и основательно занялся ни кто иной, как Мусин-Пушкин. Мало того, это занятие он стал считать «главным делом своей жизни» (получается, до обнаружения рукописи «Слова» никто не знал, где находится Тмутаракань!). Однако «главное дело» очень быстро было завершено. В первой же поездке «озабоченного» собирателя в южные районы, после присоединения Тамани и Крыма к России, в пороге первой же военной казармы упомянутый камень был найден. Это стало не только предметом сомнений в его подлинности, но и даже причиной насмешек более-менее образованных граждан. Императрица потребовала предъявить копию и устроила разнос Мусину-Пушкину, после чего тот начал производить с находкой странные манипуляции. Погрузил на корабль и отправил в Крым, откуда, сорванный с якоря из-за шторма корабль унесло в Константинополь. Вернулся на Тамань камень через год, его выгрузили на берег и после песчаной бури «случайно потеряли». Через некоторое время «случайно нашли» и забыли про него на долгое время. По другой версии в Константинополе камень оказался, когда его везли в С-Петербург, но не довезли и вернули обратно.
Вспомнили про камень после смерти Екатерины II, а точнее, когда были опубликованы первые тома «Истории Государства Российского» Карамзина, где было сказано, что Тмутаракань передавалась в управление Мстиславу в 988 году. После этого, часть историков дружно воскликнула, что камень настоящий и стала восхищаться его древностью, а другая часть усмехалась и утверждала, что это совершенно очевидная туфта. Следует заметить, что отношение к камню в точности напоминает отношение ученых к «Слову». Здесь так же имеются «почитатели», «хулители». Имеются и «скептики», которые считают, что подобно древней поэме, и этот камень изваял сам Мусин-Пушкин, вернее, какой-то мастер по его заказу. Медынцева перечисляет еще много всяких интересных подробностей. И что море вокруг найденной Тмутаракани такое мелкое, что скотина блуждала вокруг, уходя от берега на многие километры. И что надпись на мраморе камня такая четкая, что, глядя на трудночитаемые мраморные памятники столетней давности, сложно объяснить, как такая надпись могла не истереться почти за тысячу лет. И что измерение шагами пролива многие считают пустой и бессмысленной затеей…. Видимо, ученые читают надпись на камне точно так же, как и строки «Слова», т.е. не понимают ни бельмеса.
Так что же написано на камне? Попробуем в этом разобраться.
Во-первых, он представляет собой не цельную плиту, а обломок, с надписью в две строки и утерянными в конце каждой строчки буквами, которые ученые домысливают, как им заблагорассудится. Фраза может быть гораздо большей по объему и, следовательно, значительно иной по смыслу. Но, к счастью, имеются в ней количественные данные – 14 тысяч саженей и 6576 год от С.М., т.е. 6576 – 5508 = 1068 от Р.Х. Причем, указан даже индикт данного года – 6. Зная, что историки с математикой не в ладу, попробуем внимательнее исследовать данные числа. 14 000 саженей, по мнению ученых, соответствует ширине Керченского пролива, т.е. это около 28 км. Известно, что число разных саженей на Руси исчислялось десятками, а здесь почему-то посчитали, что данная сажень равна примерно двум метрам. С этим можно бы и согласиться, но представлено это странным образом – как сумма 10 000 и 4 000 и по-старославянски выглядит как: ««I» и «Д» с титлами». Но даже если посчитать это суммой, то никто не объяснит, почему 10 000 изображено совсем не так, как было принято по-старославянски, т.е. «А» взятое в кружок. А странная «палка» пририсована к «I» даже не к основанию, а середине буквы. Видимо, историки вместе с А.А. Медынцевой, которая посчитала, что «в надписи нет ничего необычного» предложили понимать это как бы «10» умноженное на 1000. Т.е. перед нами явная подгонка под якобы ширину пролива между Керчью и Таманью! Таким образом, числом здесь можно признать только «4 000 саже…», а в 10 000 превратили обычные буквы, процарапав титлу и боковую кривую «палку». А это уже никак не соизмеримо с проливом под Керчью.
Второе цифровое значение еще более сомнительное. Во-первых, из-за того, что здесь нет круга луне и солнцу, а указание одного лишь индикта совершенно бессмысленно. Примерно так можно на вопрос о вашем точном дне рождения сказать, что вы родились, скажем, в пятницу в июне. Действительно, иногда его значение требовали дополнительно указывать, к примеру индикт имеется на бересте со Св. Варварой, найденной в Новгороде на Волхове, но так стали изображать дату гораздо позже, когда в норму прочно вошло применение десятичных цифр, а индикт как бы подчеркивал традицию древнего церковнославянского способа датировки по индиктам, и который был полностью отменен в официальных документах в начале XIX века. Но и там слово «индикт» не писалось, а просто его изображали буквами с титлой рядом с датой по С.М. или от Р.Х.написанной десятичными цифрами. А здесь слово якобы «индикт» начертано полностью. Но и его написание также выглядит как откровенный подгон под желаемое.– Буква «Д» выбита сверху и титла какая-то неестественная.
Однако самое большое сомнение вызывает «S» как в дате, так и индикте. В первой «S», т.е. якобы числе 6 000, слева к букве приделана точно такая же «палка», как и в первом случае, т.е. явная подгонка под дату от С.М.. Но самое удивительное, что такая же буква, означающая единицу года – 6, процарапана внутри буквы «О», которая на церковно-славянском языке соответствовала числу 70! Причем, в надписи рядом расположены две буквы «О», и та, в которой процарапали «S» гораздо меньше размером, чем другая, не цифровая «О» в слове «летО». Мог ли камнерез поступить так, если предполагал всунуть в букву значение единиц годов? Конечно, нет! Но ясно, для чего это было сделано. Если бы там не было «S», то значение индикта – «6» для этого года не стыковалось с 6570. По-видимому, за эту оплошность и получил нагоняй Мусин-Пушкин от Екатерины II, и чтобы исправить ошибку отправил камень в Константинополь, потому как людей, знакомых с индиктовым исчислением рядом не оказалось. На Босфоре «уточнили» дату и, не мудрствуя лукаво, процарапали «S» внутри «О». Получили якобы «SФО + S» год, в котором действительно, индикт равнялся шести. Вот такое «научное» мероприятие было проделано Мусиным-Пушкиным с камнем, а позже ученые мужи от официальной исторической науки вместе с Медынцевой «научно» доказали, что князь Глеб действительно мерил шагами замерзший Керченский пролив «по леду» якобы в 6576 году.
Можно ли как-то по-другому прочитать надпись на камне?
Попытаемся, это сделать, но вначале следует дать версию произошедшего в конце XVIII века. Во время «перевода» «Слова» на современный язык Карамзин и Ко столкнулись с дилеммой: что делать с Тмутороканем? В поэме, по-видимому, его расположение на Босфоре угадывалось вполне четко и следовало, во что бы то ни стало разорвать связь России и Византии, т.е. замазать величие Трояни. И тогда Мусин-Пушкин отправился на юг, с целью подыскать ему подходящее место в землях, недавно отошедших России от Турции. Возможно, камень уже находился в его руках или имелись какие-либо сведения о нем, для чего была организована экспедиция в Константинополь, и там приобретен старинный камень, на котором угадывались слова «Глеб князь» «Тмуторокань» и т.д. За хорошую плату был нанят камнерез, который отбил от камня ненужные буквы, подправил надпись, чтобы лучше читалась и некоторые старославянские цифры, наделав ошибок в индиктах. После окрика императрицы, камень вторично свозили в Турцию, чтобы убрать огрехи, а потом вернули на Тамань, где он якобы был вторично найден. Но все равно, показывать народу не решались, ибо обязательно это вызвало вопросы, сомнения и усмешки. Камень явился миру только после написания Карамзиным его истории, т.е. когда под него была подведена «научная» база в виде списка русских князей, что якобы правили на Тамани, и где была сляпана «женская» Тмутаракань, названная так «за удаленность и дикость своего местоположения». Была разработана целая теория «Боспорского царства», которую перетащили с берегов Босфора и выдумали всякие истории про Симандра, Гермонассу, Самкерц, о торговле, которую якобы вели на берегу малонаселенного пролива в «невиданном по красоте городе». О котором герой Лермонтова и припомнил лишь, что его там чуть не утопили, да известного лишь своей близостью к грязевому источнику. Любопытно, что современная историческая наука предлагает следующее объяснение данному открытию. Считается, что находка тмутараканского камня является научным подтверждением существования Тмутаракани на Тамани, а то, что камень нашли там же, где находится Тмутаракань, означает, что он настоящий! Полагаю, что с подобным подходом, можно вообще доказать «научно» все, что придет в голову.
А теперь попробуем прочитать надпись на камне, понимая, что на этом фрагменте возможно и впрямь имелась информация о великом русском князе Глебе – воине и защитнике земли русской. Который из своих «новгородских» земель был направлен на берега Босфора в город-крепость Тмуторокань, чтобы защищать интересы своей страны, находясь в непосредственной близости к правителям Трояни. Кстати, по-видимому, расцвет Руси заключался и имел основную причину именно в том, что были исключены многочисленные вездесущие посредники и перекупщики. Русские напрямую торговали на Босфоре и ко всему прочему брали налоги с тех, кто ездил через дунайскую дельту, вызывая недовольство и раздражение европейцев, проживавших по Дунаю и ходивших торговать туда же. Именно во времена Глеба назревал конфликт с завистливой византийской знатью упускавшей приличную долю выгоды и «хиновой», «половцами» и пр. племенами, что были вынуждены за мзду пересекать русское Тмутороканское княжество.
Отбросим от букв сомнительные «палки» и внимательно исследуем все подозрительные места в изображении даты. Очень странно тут написана буква «Ф». И хотя на приведенной прорисовке она изображена достаточно четко, но на некоторых снимках, ее вообще нельзя прочитать как «Ф», а, скорее, «Р». Левая округлая часть ее очень мала, так что будем считать это буквой «Р», и тогда цифра «Р» соответствует числу 100, а не 500. Первая «S», без «палки», будет обозначать число 6, а «О» оставляем без изменения, т.е. это – 70. Таким образом, получается полное число: 6 + 100 + 70 = 176. Возникает соблазн к этому значению прибавить либо 6, либо 5 тысяч, ибо зачастую и впрямь в датировках от С.М. первая цифра, обозначающая тысячи годов, отбрасывалась. И сейчас вместо 1914 года напишем «914», чтобы не перепутать начало Первой Мировой войны и любое событие просто в «14» - «014», т.е. 2014 году. Но это будет ошибкой, ибо в XI веке про дату от С.М., а тем паче от Р.Х. речи идти не могло. Если бы в надписи стояла дата, то она бы обязательно была индиктовой, т.е. был указаны еще круг луне и круг солнцу. Еще раз повторимся, - совершенно не понятно, на каком основании ученые историки так смело употребляют все эти конкретные года нашей – не нашей эры.
Но в древности могла применяться косвенная датировка («седьмой век Трояни»), т.е. привязанная к какому-то очень важному событию. Правлению царя, важному историческому происшествию, солнечному затмению и пр. Как было указано в первых главах, вполне отчетливо просматривается начало Трояни – IX век или даже 877 год, когда круги луне и солнцу были единичными. Произведем пробное сложение этих значений: 877 + 176 = 1053. Дата, что получилась, весьма любопытна, именно в это время следы князя Глеба появляются в летописных материалах, а если вглядимся в буквы за датой, то вместо всяких «индиктов» прочитаем: IN(КСИ)S. - За буквой «Н» просматривается причудливая буква «кси». Инксис? Не могло ли это после легкой правки означать место, где впервые произнесли слово «Троянь» на Вселенском Соборе – Никею? Тогда читается вполне логичное начало надписи: «В год 176–й от Ник(еи), Глеб князь мерил м(оре)? по леду от Тмутороканя до Корчева….». Во втором числе, как сказано ранее, оставляем только численное значение «Д» - 4000, а предыдущие цифры превращаем в буквы, т.е. это выглядит как – «ИI» и если допустить, что подправленное «И» + «I» = «Ы», то всю надпись можно прочитать так:
« В год 176 от Никеи (1053 от Р.Х.), князь Глеб мерил м(оре) по леду от Тмутороканя до КорчевЫ ..и 4000 саж(еней) (ок. 8 км ?) ….».
А теперь распрощаемся с Керчью, ибо к этому славному месту Глеб никакого отношения не имеет, и не только потому, что ученые странным образом приравняли Корчеву к Керчи. Лучше вспомним, что на вотчинных – «новгородских» землях Глеба, т.е. тех, что расположены на Волге и севернее ее русла, имеется город с тем же самым названием, что и на камне – Корчева! Вернее, находился, потому, как в XX веке он оказался на дне Иваньковского водохранилища Волги. Таким образом, фразу, написанную на тмутараканском камне, можно понимать так. – В 1053 году князь Глеб зимой (по леду) добирался из Корчевы в Тмуторокань (либо, наоборот, с Босфора на верхнюю Волгу). А 8 км пути, ибо фраза не полная, и чем на самом деле заканчивались обе строки не знает никто, он преодолевал на челне не замерзший участок пролива между русской крепостью Йорос и Черным морем. Или же, наоборот, из Корчевы ехал в свой удел как-то иначе. Было бы интересно узнать, где на самом деле располагалась родовая резиденция Глеба, и если это не Корчева, то где она находилась, и нет ли каких сведений о присутствии Глеба в Корчеве в традиционной истории? Этому поиску и будет посвящена следующая глава, в которой следует внимательнее присмотреться ко всем второстепенным персонажам в легенде о Борисе и Глебе. А пока подведем очередные предварительные итоги.
Русский князь Глеб был назначен правителем в Тмуторокань и лютой зимой 1053 год, когда, по-видимому, даже замерзло Черное море, прибыл на Босфор. Его правление продолжалось до 1078 года, когда он передал свой пост зятю – Борису, женатому на его дочери – Ольге Глебовне. Молодая чета задержалась на родине из-за смерти отца Бориса - Вячеслава, смоленского князя. И когда отправилась верхом на конях в Тмуторокань, то троянские (варяжские, половецкие, хиновские наемники, изображавшихся на клеймах как иноземцы) исполнили заказ князя Олега, который незадолго пробрался в Йорос и коварно захватил власть. Жена Бориса вынужденно доставила тело мужа в Византию, после отпевания в местном храме отправила на родину и сама последовала за гробом. Чтобы избежать разоблачения своего преступления Олег заказал и ее убийство, что и было исполнено во время переправы через Дунай. Но кому-то из слуг Глебовны удалось скрыться. Наскоро прикопав тело княгини, они добрались до Чернигова, где рассказали подробности трагедии. Видимо, поэтому в официальной версии и возникли рассказы, как нетленное тело Глеба долгий срок лежало в какой-то колоде под Смоленском. После того как на Руси узнали о преступлении Олега, началась подготовка к походу на вероломного самозванца. Все закончилось сражением на Дунае, которое официальная история называет битвой под Черниговом на Нежатиной Ниве, в которой встретились в жестокой схватке дружины русских князей и наемное войско Олега. В бою Глеб получил ранение, и его сын Святополк между двух коней иноходцев доставил отца в Киев. Там ли скончался Глеб или уехал на родину, сказать трудно, но, скорее всего, все трое легендарных героев – Борис, Ольга и сам Глеб похоронены, скорее всего, в одном географическом месте – вотчине Глеба. Об этом факте обязательно должны иметься какие-нибудь свидетельства в летописных или народных источниках. Добавим, что если верить официальной истории, то «христианское», т.е. крестное имя Глеба было – Давыд. Об имени гражданском что-либо сказать пока трудно, но возможно в летописных письменах, тексте «Слова» или росписях на стенах храмов в доромановский период, о Глебе было сказано и как о Давыде, а вполне вероятно еще как-либо иначе. Будем искать!
С БОГОМ!