Дождь прекратился. Нам с Ленькой показалось, что смилостивился он над нами опять только на непродолжительное время, но тучи, подобно утреннему туману, возьми и рассейся, уступив место солнцу – кажется, впервые недели за две. И сразу, словно наверстывая упущенное, оно стало пригревать, напоминая, что на дворе все-таки лето. Даже куры, с уже привычно намокшими перьями и гребешками, выбрались из катуха и довольно раскудахтались, а мы с другом скинули телогрейки. Ленька, щурясь на солнце, произнес:
– В то утро, прикинь, тоже солнце выглянуло, и заметно потеплело, листовой прелой запахло и осенью. Батя и маманя с утра на работу ушли, дав мне задание: скотину и кур покормить, ну и дракона тоже не забыть. На задней терраске маманя целый таз варева какого-то для него оставила. Я его, варево-то энто, в ведро перелил, и пошел на двор.
– И как дракон? – спросил я.
– Слышь, как меня увидел, даже крыльями зашевелил, и смотрел уже по-другому. Маманя-то – она в фельдшерском деле понимает, – еще с утра рану ему промыла и пули из спины драконовой вытащила. Они в панцире неглубоко застряли.
– Слава Богу, – произнес я машинально.
– Ага, – согласился друг, и продолжил:
– Я ведро перед драконом поставил и еще подумал, что он его щас опрокинет, когда исть-то начнет, как корова наша обычно и делает. Ан нет, он, слышь, аккуратным оказался. И ел так не спеша, с достоинством. Я тем временем в родник на велосипеде за водой сгонял – подумал, что родниковая вода будет лечить гостя-то нашего. И вправду – мне показалось, что от воды такой – родниковой – он еще быстрее поправляться начал. В общем, позавтракал дракон и посмотрел на меня так вопросительно: мол, чем заниматься будем? А я и сам-то не знаю чем драконы, да еще раненые, занимаются, в книгах об этом не читал.
А, скажу я вам, Ленька – большой любитель книг и знает обо всем на свете, гораздо больше меня.
– Натаскал я ему еще сена и…
Друг посмотрел на меня так, словно ожидал увидеть реакцию на что-то диковинное, что он сейчас изречь собрался:
– И, ты только не смейся, разговаривать я с гостем-то нашим начал. Он, слышь, смотрел на меня так внимательно и, кажись, все понимал.
– А о чем ты с ним говорил-то?
– Да так, знаешь, обо всем подряд; о деревне нашей рассказывал, о семье нашей, только о Филиппыче этом дурном не упоминал.
– А что, в деревне не узнали о драконе?
Ленька в ответ махнул рукой:
– Батя с маманей как с работы пришли так и рассказали, что по деревне слух ходит, будто зверь у нас в доме необычный завелся. Нехристь. А батя, прикинь, даже слышал как поддатый Филиппыч мужикам, в сельхозтехнике, разбалтывал, что энто тот, которого он подстрелил. И все требовал показать ему нехристя. Сам, слышь, не просыхает, а Божью тварь нехристем кличет.
Я, признаться, в то время удивлялся некоторым Ленькиным изречениями, и сочетание «Божья тварь» услышал вообще впервые. Пройдут годы, прежде чем мне откроется горькая истина: люди склонны искать демонов да нехристей в ком угодно и где угодно, только не в себе. Это и меня касается тоже. Но, повторю, подобные вещи я пойму спустя много лет, не просто наломав дров в своей жизни, а целый в ней лес безжалостно спалив, и не только свой…
Тогда же я просто спросил у друга:
– И что твои родители-то отвечали?
– Да то что нет у нас никакого дракона. Народ и отстал быстро, у всех ведь дел в деревне по хозяйству навалом, да и кто алкашу-Филиппычу поверит-то. Но все равно, спустился я к речке и срубил себе ствол молодой ветлы, дома ошкурил его, заострил и, думаю, ежели Филиппыч к нам припрется, так по морде ему дубиной своей съезжу. В общем, неделя пролетела, и дракон, слышь, совсем поправился. Ран на спине как не бывало.
– Классно.
– Ага. И вот однажды вечером – помню, еще как-то особенно тепло было и небо звездами усеяно, хоть в телескоп их рассматривай, – захожу я в сарай, гостя своего проведать, а он смотрит на меня так... Ну, необычно, что ли. И тут, прикинь, вижу я крылья его расправленные. Я-то считал, что они у гостя нашего маленькие, ан нет – здоровые; еле, вон, в сарае уместились – это если их расправить. И еще мне показалось, что дракон прошептал: «Садись».
– Куда? – задал я донельзя глупый вопрос.
– Ну на спину, конечно – куда ж еще-то? – улыбнулся Ленька.
В общем, осторожно так я вывел дракона из сарая. Темно. Небо, как уже сказал, звездное-презвездное. Красотища. И воздух такой. Особенный. Вкусный, что ли. Взобрался я на спину дракона, расправил он крылья, разбежался и, под горкой нашей, взлетел. Мне, слышь, прям ветер лицо будто обжог. Пока дракон высоту набирал, я к его шее прижался – боязно было. Глядел, как дома удаляются и будто игрушечными становятся, и речка в такую маленькую змейку превращается. А потом… А потом, знаешь, дракон, высоту набрав, крылья расправил, и мне показалось, что я на крыльях-то его лечу!
– А какие ощущения были?
– Да не могут толком и сказать-то, – опять улыбнулся Ленька и, словно оправдываясь, произнес:
– Ты не обижайся, я и себе пересказать не могу свои ощущения. Но, знаешь, мне подумалось тогда, что я до звезд рукой могу дотянуться. И ветер… Он мне тоже каким-то, ну, звездным, что ли, казался.
– И сколько вы так летали-то?
– Да всю ночь напролет, и не только над нашей деревней. И над горами пролетами. Заснеженными. И над океаном. Я ж вряд ли, где побываю.
Ленька как-то загрустил и замолчал.
– Да ладно тебе, – толкнул я его в плечо, – наездишься еще.
Друг посмотрел на меня, усмехнулся, махнул рукой и продолжил:
– Вернулись мы только под утро. Я, понятное дело, в то утро долго ворочался. Все заснуть не мог.
– А дракон тебя только один раз катал.
– Не, каждую ночь. Целую неделю. И вот, как-то под утро, сели мы перед домом-то нашим, я думал, что щас в сарай отведу дракона и спать завалюсь. А он смотрит так на меня…
Ленька замолчал и отрешенно посмотрел куда-то вдаль. Где-то минуты две так смотрел, а потом, вздохнув, продолжил:
– В общем, пришло время дракону моему улетать. Тут слышу, сзади меня дверь на терраске открывается, батя с маманей. Обняли гостя-то нашего, маманя даже раскисла немного – она ж, слышь, лечила его, привязалась, «животинкой нашей» называла. Посмотрел на нас дракон, поклонился, обнял я его еще раз, разбежался он и под горкой, на нашем с ним месте, оторвался от земли. Слышь, хоть и утро уже было, сумрак рассеивался, а небо-то еще звездным оставалось. И мне казалось, что с каждым взмахом крыльев гость наш к звездам и приближался. Вот так-то. И, знаешь, у меня друзей-то всего было: ты да дракон.
В тот день дождь не начался снова и вообще погода стала налаживаться. Мы с другом долго гуляли, до самого позднего вечера, до звезд. И вот когда они взошли на небосклоне, Ленька стал часто останавливаться и смотреть на них, будто видел нечто, мне недоступное…
15 – 26 октября 2016 года. Королев. По дороге Королев – Москва, Щелково. Анискино