Помятый конверт Татьяна Егоровна обнаружила ближе к ночи, в десять минут девятого. Он, придавленный октябрьским леденящим ветром, в самый угол открытой террасы, выделялся на фоне серой бетонной стены.
- Олег, - позвала она сына, - Это, кажется, тебе письмо.
- Мне письмо? – удивился мальчик.
- Ты думаешь, я все прочитаю, что там написано?
- Ну, давай вместе посмотрим, - предложила мама, - хотя ты уже неплохо читаешь.
- Это теперь Сашка с «Серым» прислали. Они этим летом опять с владимирским мальчиком сдружились, - обиженно произнес Олег, распечатывая конверт.
У Олега на сердце кипела обида на друзей, которые променяли его на халявные сливы и виноград, на новомодную приставку «Дэнди».
Мама с сыном прочитали содержание записки: «Олег приходи в 21:00 часов на луг к ивам.»
- Здесь нет подписи. Не понятно кто это… - сказала мама.
- Да, я почти уверен, что это они, - сказал сквозь зубы Олег, и в его черных больших глазах сверкнула обида, - Вот я им покажу! – сжал он кулачек.
- Хочешь, я пойду с тобой? - предложила мама.
- Нет, - отрезал Олег, чтобы не показаться трусом, хотя он не отказался бы от помощи.
- Ну, я не совсем рядом, а позади… - успокоила мама. - А то мало ли, кто это…Я же буду волноваться.
- Ну, ладно, - снисходительно ответил Олег, - А сколько сейчас времени?
- Без пятнадцати девять.
- Вот и пойду пораньше, чтобы их застать врасплох, - заключил он, натягивая резиновые сапоги.
На улице было холодно. Сильный ветер налетал порывами. Старые ивы внизу огорода качались и шумели. Еще с пригорка Олег и его мама увидели огоньки, словно светлячки, блестевшие в зарослях.
Решительным шагом Олег направился вниз по тропинке, ведущей на луг. Мама следом за ним. И вдруг, когда он прыгал по камням через болото, образовавшееся от дождей, в кустах что-то громко ударилось о землю.
- Муха, взять их! Взять! – завопил Олег, собаке, которая отправилась вместе со всеми в разведывательную экспедицию.
Собака тут же разразилась громким лаем и понеслась в кусты, под ивовые ветки, прямо к мерцающим огонькам. Олег, пригнувшись, влетел следом за Мухой на открытую поляну. Мальчик резко остановился прямо перед свечами, росшими из черной мягкой земли. Их желтые капли слепили, делая тьму вокруг непроницаемой, угрожающей. А чуть поодаль блестел, отражая блики свечей, топор, вонзивший свое стальное лезвие в трухлявую плоть старого пня… Олег отчетливо увидел кровавые подтеки. Алым узором они сползали вниз по коре. Но ни движения, ни шевеления, лишь пронизывающий октябрьский ветер…
- Вот вам! Вот вам! - Олег, памятуя о присутствии мамы за спиной, стал пинать свечи, вдавливать их в землю.
Татьяна Егоровна, неприятно пораженная картиной, перевела взгляд дальше, во тьму, и разглядела за деревом два силуэта.
-Ну-ка, выходите, негодники! – грозно позвала Татьяна Егоровна.
- Выходите! – выкрикнул с ликованием Олег.
Оля и Инга, прятавшиеся за стволом самой большой ивы, выжидательно переглянулись. Страшное волшебство, сказка на 31 октября, рушилось на их глазах.
- Вот так сюрприз! – выдохнула мама, - Девочки, что это вы такое придумали? Оля, а тебе как не стыдно пугать младшего брата? – обратилась она к дочери.
- Мам, ну, я не думала, что он так испугается. Мне казалось, что это будет весело… как в книгах или фильмах…
- Топор в крови, (надеюсь, что это краска!), свечи, тыква! И это весело?
- Сегодня же 31 октября, мам, - хотела объяснить Оля.
- Сегодня Хэллоуин, - вмешалась Инга, пытаясь защитить подругу.
- Ух, - выдохнула Татьяна Егоровна, увидев пристыженные и огорченные лица подруг, - фантазерки… Ладно, пойдемте домой, там поговорим.
Теплая желто-оранжевая кухня, похитившая, верно, самые сочные цвета бархатцев, была пропитана запахом хвороста и чая с липой. Ребята тут же плюхнулись на уютный мягкий диванчик.
- По-моему «Канун всех святых»* плохо повлиял на тебя, - произнесла мама, посмотрев на дочь, и пояснила всем остальным, - Вчера я начала читать Оле произведение Рея Брэдбери. Оно называется «Канун всех святых»
- Нет, эта повесть меня вдохновила! – перебила Оля и радостно улыбнулась, - Эти мальчишки, сверкающие тыквы, мистер Смерч…
- Ты, наверное, не поняла, что Хэллоуин - праздник всякой нечисти. Не хороший праздник. В Ирландии и Шотландии, где он и появился, это день кануна Всех святых, когда всякие ужасные существа еще могут праздновать свое существование.
- Нечисти! – воскликнула Оля, - Но это же все выдумка!
- Не совсем… - ответила мама, - Сегодня я дочитаю тебе и, надеюсь, что все проясниться. В следующий раз выбирайте для своих игр добрые праздники, смысл которых вам ясен. И, кстати, почему у вас была уже разбитая тыква?
-Ну, мы перекинули веревку через сучок, к веревке привязали тыкву. А она в самый неподходящий момент сорвалась, - засмеялась Оля и добавила, - Ох, до чего же весело было представлять, как Олег испугается окровавленного топора!
И девочки принялись рассказывать, как они готовили свой розыгрыш.
Оля вспомнила, как утром заглянула в сарай: на полу лежали огромные тыквы. Желтые и оранжевые, в крапинку – они, отогрев бока на солнце, теперь остывали в холодке, рядом с погребом.
- То, что надо… - прошептала она заговорщически Инге, которая вошла следом.
- А твои родители точно не рассердятся? – спросила подруга.
- Нет, здесь тыкв столько, что исчезновения одной они не заметят, - успокоила её Оля.
- А веревку мы, где возьмем?
- Я у дедушки спрошу. У тебя есть красная краска?
- Да, мама недавно пометки на крыльях гусям делала, краска осталась, - обрадованно сообщила Инга.
- Так… - протянула Оля, - Веревка, тыква, краска… Лопата еще нужна. И можно писать письмо.
- Ты еще про свечи забыла, - воскликнула Инга.
- Точно! У мамы где-то были в шкафу. Я поищу. И ты тоже посмотри у себя дома. Ладно?
- Хорошо.
Подруги погрузили тыкву в тачку, в которой Олин папа возил картошку с огорода, и вышли за ограду. По-воровски оглядываясь, они спустились по пологому склону, прошли в тени деревьев и свернули в «Пристань русалок» - так девочки назвали свое укромное место, разместившееся между огородом и тропинкой, ведущей на луг. От взглядов людей его заслоняли деревья и плетеная изгородь и сухих веток. В самом центре лежали три больших камня. С боков они были покрыты мягким, салатовым мхом, а нижняя их часть вросла в землю, и ее обступила трава-мурава.
- Положим тыкву тут, - предложила Инга.
- Давай, только прикроем листвой, а то она яркая, кто-нибудь может заметить.
- А теперь писать письмо? – Инга улыбнулась.
- Ага, - Оля улыбнулась в ответ.
Она достала из кармана лист бумаги и ручку, уселась на камень.
«Олег, приходи в 21:00 часов на луг к ивам.»* - написала Оля и прочитала Инге.
- О, напиши, чтобы один приходил, а то притащит друзей… Тогда никакого веселья! – предложила Инга.
- Один, - произнесла Оля, выводя буквы, - Я возьму у мамы конверт, положу туда записку и часов в восемь подброшу на крыльцо, - лицо Ольги засветилось озорством.
- Тогда встречаемся в шесть в ивах и все готовим, - заключила Инга.
И сейчас, на кухне, с их мордашек не сходило чувство торжества, когда они рассказывали всю эту историю. Им нравилось, как они все провернули. Подруги представляли себя настоящими героями сказочной истории. Татьяна Егоровна понимала этот порыв, стремление добавить обыденного волшебства в мирную и спокойную жизнь.
- Хотели, чтобы все было как в мультфильмах? – спросила мама Оли, вырвав девочек из утренних приключений.
- Да! – восторженно подтвердила Оля.
- А сколько времени? - спросила озадаченно Инга.
- Десять уже, - ответила мама Оли, взглянув на часы.
-Ой, мне пора домой, - сказала Инга, поднимаясь с дивана.
-Мам, я провожу, - Оля тоже встала и пошла к вешалке за курткой.
- Сейчас очень темно уже. Я пойду вместе с вами, - сказала мама.
- И я, - добавил Олег, натягивая шапку.
- А ты-то куда? – спросила мама Олега.
- Я тут один не останусь, а то вдруг какая-нибудь нечисть прилетит…
- Папа и дедушка дома.
- Папа уже спит, он ничего не услышит, а дедушка смотрит футбол… а это все равно, что если бы он спал… - пояснил Олег.
- Ладно, собирайся.
Все вышли на крыльцо, освещенное тусклой лампой. Странные тени и отсветы бродили по стенкам сараев. По поселку гулко разносился лай собак. Муха тут же сорвалась с места и, побрехивая, помчалась к калитке. Ночь, черная, как деготь, разлилась вокруг, оставив для утешения тоненький месяц и звезды, будто плохо закрашенные серой краской облаков.
- Чего встали? – ободряюще спросила мама, легонько подтолкнув двух фантазерок вперед.
Цепочка фонарных столбов уже не проливала свет на улицу. И мама предусмотрительно взяла с собой карманный фонарик. Минут за пятнадцать они дошли до дома Инги. Ребята попрощались с ней.
Рассказы о всякой нечисти так взбудоражили детей, что они робко жались к маме всю дорогу домой. И успокоились маленькие впечатлительные сердечки Олега и Оли только, когда дверь в их дом была закрыта на ключ.
Пришла пора вечернего чтения. Татьяна Егоровна, как обычно заняла своё место: на краешке олиной кровати. Раскрыла книгу. Дочка, впитывала каждое слово: витиеватые эпитеты, красочные описания, захватывающую атмосферу жуткого праздника. Все превращалось в образы. И самый лучший театр – воображение – работал с наслаждением.
- Так мистер Смерч – это смерть… - грустно произнесла Оля, когда Татьяна Егоровна закрыла последнюю страницу.
- Да. Но это не важно, ведь он ответил главному герою, что тот не будет бояться смерти, когда достигнет звезд.
- А я когда-нибудь достигну звезд?
- В этом я не сомневаюсь. Когда-нибудь очень не скоро, моя фантазерка, - ответила мама, щелкнув выключателем.
В доме все уже видели цветные сны, а Оле не давала покоя история про зловещие силы. Она все еще была в плену мрачной сказки Брэдбери. Её мысли то витали в Париже, и садились на крылья горгулий, то оказывались в Египте, увитые погребальными бинтами мумий, то весело плясали огнями на Дереве всех святых. К её страху добавлял картинок хвойный лес, изображенный на постере. Машины, мчавшиеся мимо по дороге, обливали светом стволы деревьев на картинке. И Оле иногда казалось, что там есть что-то еще…
Она спряталась с головой под одеяло, оставив только узенькую щелочку, для свежего воздуха – это было последнее воспоминание перед тем, как она уснула.