Как всегда после построения тороплюсь на службу. Пробегаю через штабное КПП. Здесь ничего интересного. Пару солдат и сержантов срочной службы несут службу на входе. Слева, в комнате за большим остекленным проемом, страдают от безделья, дежурные офицеры. Оперативным дежурным по штабу дивизии в тот день был подполковник Шумариков. По штату – он начальник электротехнической службы дивизии. В богатые советские времена такой должности и в помине не было, а вот теперь, в бедных ВСУ*, есть. И у него небольшая когорта бездельников-электриков в подчинении. Разбитной такой парень, охотник, рыболов, но мимо стакана Каберне* спокойно не проходит. "А че, от безделья не только запьешь", - так думали мы о нем, в большинстве.
Возле его окошка околачивается мой давний «друг», бывший НИС* подполковник Бриницын. Он уже года полтора, как находился на пенсии. Не вынесла душа старого коммуниста. Не смог он служить в «новой украинской армии». Военторговского магазина теперь нет и в помине. В его услугах, как председателя лавочной комиссии по распределению майонеза и перца-горошка, уже давно никто не нуждается. Этого добра теперь и в открытых магазинах навалом. Наступила «Светлая эра капитализма». Правда, денег совсем не стало, но мы к этому привычные. Их изобилием нас никогда не баловали.
И вот Анатолий Трофимович нашел себе забаву на пенсии. Он теперь каким- то там по счету секретарем райкома КПУ* заделался, а заодно по старой памяти и нас постоянно навещает.
Смотрю, сейчас вот принес медальки на продажу. Да нет, не подумайте чего - то плохого, не свои - заслуженные, а какие - то поддельные, якобы, из Москвы. С удостоверениями и печатями. За подписью какой – то Сажи Умалатовой, председателя «Постоянного Президиума Съезда народных депутатов СССР" Юбилейные. В честь уже несуществующей Советской Армии и ее бывших побед. Вот сейчас предлагает медали в честь столетия маршала Жукова и генерала армии Маргелова. Идет бойкая торговля. Каждая медалька недорого стоит, по десять гривен за штуку. Параллельно «Бренд», кликуха у него такая, между своими, между саперами, выписывает на каждую медальку удостоверение. Смотрю, покупает сразу семь штук подполковник Сичугин, бывший дивизионный начальник отделения кадров. Шумариков его подначивает:
- Зачем тебе, Юра, так много?
- А тебе какая разница?- огрызается злобно бывший кадровик.
-Так ты это, небось, уже себе на овал готовишь?
- Я тебе сейчас такой овал устрою, последние клыки проглотишь!
- Да ладно тебе, уже и пошутить нельзя, я вот себе тоже уже купил, - примирительно промямлил Шумариков.
Смысл слова овал мне дошел не сразу, но где -то, в какой- то ячейке мозга, он осел. Я еще тогда постоял минуту с ними рядом, пощупал-перебрал побрякушки, неизвестно где и кем наштампованные. Обратил внимание на то, что металл этих медалек по сравнению с советским, был каким- то сероватым и ноздреватым. Видно, что явная подделка, но если издали, если не присматриваться, то особо от оригинала и не отличались. Да и корочки были, как настоящие. Кто - то наладил, видимо, неплохой бизнес.
На том бы и забыл тот случай, но, увы, он имел продолжение. Прошло пару месяцев. Поздний, около одиннадцати вечера, телефонный звонок у меня в квартире. Ох, и не любил я такие внезапные трели этого аппарата в столь позднее время. Дежурный сообщает, что командир дивизии срочно собирает все управление на плацу двадцать пятой бригады.
Собираюсь и бреду в потемках с фонариком. На улице поздняя бессарабская зима. Дождь с мокрым снегом. Слякоть, грязь , темно и сыро. Мерзопакостная погода, одним словом.
Добираюсь к месту построения. Смотрю, там уже гудит-ропщет на столь позднее построение толпа. Навожу справки у первых попавших:
- А по какому случаю собирают?
–А вы еще не в курсе, что ли?
- Нет.
- Представляете? Час назад Шумариков застрелился...
- Как? Почему? Из чего?
- Дома, в ванной, из своего охотничьего ружья.
-По какой такой причине?
- А хрен его знает. Пока еще никто толком не в курсе.
Через пару минут появился Гулиев. Прозвучала команда о построении. Неспешно выстроились в свое обычное каре.
- Товаришши афисэры! - начал командир. -У нас случылась трагэдыя. Погиб наш сослуживец, подполковник Шумариков. Прыказиваю всем охотникам проверить наличие своего оружия. Его сохранность и недоступность для пастаронных. Все! Завтра встрэчаемса здэсь, как обычно. Разойдись!
"Вот на хрена мне на ночь глядя эта новость? Чтобы я и все здесь присутствующие теперь до утра не спали? Страдали? Переживали?" – подумал я тогда про себя, бредя в обратную сторону.
Конечно, мне было искренне жаль сослуживца. В принципе, он был неплохой офицер. Не жадный, скромный, не задиристый. Нареканий на него по службе ни у кого не было. Да, пил иногда в служебное время. Под заборами вроде не валялся. Для пьянства были, видимо, какие - то причины. Не бывает дыма без огня.
На второй день, после построения я подробно пообщался на эту тему с прапорщиком Воронкиным. Он после Бабича теперь исправно тянул лямку адъютанта у Гулиева, то есть был его замом по особым поручениям. И жил этот прапор на одной лестничной площадке с Шумариковым. Мало того, они еще и дружили, и кто-то у кого - то был за кума. И их жены были закадычными подругами. Оказывается, со слов Воронкина, у Шумарикова было двое детей-школьников. Старший уже успел приобщиться к легким (или уже и не совсем легким?) наркотикам. Да и жена придерживалась далеко не самого образцового поведения в супружеской жизни. Я как -то видел пару раз жену этого Шумарикова. Симпатичная, худенькая брюнетка. Она служила каким - то клерком в местном военкомате. И иногда приходила к мужу на службу. Вот на крыльце штаба я с ней и сталкивался. В семье давно были нелады. Видимо, по этой причине он и злоупотреблял.
И тут я вспомнил, что две недели назад он ведь прибегал ко мне в кабинет. Прибегал за помощью, но я тогда так и не понял, чего он хотел. Был он тогда в спортивном костюме. Смотрю, лицо и тело все в гематомах и кровоподтеках. А мне уже доложили, что Шумариков по неизвестной причине отсутствует на службе. Я позвонил ему домой:
- Никак, нездоровится? - спрашиваю.
- Точно! - отвечает. - Что -то прихватило.
- Может направить на дом дежурного врача, если сам не в состоянии прибыть в приемное отделение?
-Ничего страшного, Владимир Кириллович! Сам справлюсь...
. Ну, я и не придал значения.
" Ведь не мальчик"- думаю. Ему тогда было чуть больше сорока.
И вот он, буквально где- то за полчаса до моего убытия домой на ночь, инкогнито заявился сам ко мне в кабинет.
- Что случилось, Саша? -спрашиваю.
- Да вот, Владимир Кириллович, такая у меня семейная ситуация. Сын пятнадцати лет, совсем отбился от рук. Где -то шарится по ночам. В школу почти не ходит. Жена тоже периодически домой является поздно ночью или под утро. Ну и я, как вы, наверное ,замечали, усугублять начал. У нас в семье постоянные сварки, шум-гам-суета. Дети голодные. Ну и так далее. А вчера я пришел пьяным, жена с детьми смотрела телевизор. На мой вопрос:
"Чего поужинать"?- они все дружно стали меня хаять. Затем старший сбил меня с ног и долго бил ботинками куда попало. Вот потому я и не явился такой размалеванный на службу .
- Чем я могу тебе помочь?
- Да ничего не надо. Я сам справлюсь. Вы только придумайте чего - нибудь для Гулиева, чтобы он меня пару дней не дергал, пока у меня макияж не сойдет.
- Хорошо, что - нибудь придумаю. А ты точно дома сам справишься со своими проблемами?
- Можете не сомневаться, Владимир Кириллович. Я уже протрезвел и осознал. Далее сам разберусь, -заверил он, и ушел, какой-то весь несчастный и виноватый, как подстреленный заяц. О том, что старший сын еще и наркоманит, он тогда не сказал ни слова.
Со слов прапорщика я понял, что пружина семейной трагедии была явно перекаленной.
Явившись в очередной раз домой на подпитку, и поскандалив с женой из-за отсутствия ужина, он не стал долго думать. Закрылся со своим ружьем в ванной комнате. Сунув два ствола в рот, нажал на оба курка. Воронкин еще жаловался мне, что мозги пришлось соскребать с кафеля по всем стенам и с потолка.
Хоронили его с полностью забинтованной головой. Но только мы, медики, знали, что вместо головы был примотан резиновый мячик. Чтобы создать видимость ее наличия. Жены и детей на похоронах не было.
Через пару лет, хороня уже другого офицера, я случайно увидел на отшибе, без ограды, маленький гранитный столбик. Он был весь заросший лопухами. Даже могильного холмика не было. Видимо, никто за ней никогда не ухаживал. На камне было высечено:" А.Шумариков", а посредине чуть белел овал его фотографии. На ней были четко видны все медали, которые он купил у бывшего начальника инженерной службы.
Кабэрне*-сорт популярного у местных жителей сухого красного вина.
НИС*-начальник инженерной службы.
КПУ*- коммунистическая партия Украины.