Ёлка

. Ёлка

Ну, что, уважаемые читатели, вот и Новый год опять на носу. А это значит, про ёлку подумать надо. Да, впрочем, чего там думать, были бы деньги, так на любой вкус купишь, потому что этих самых ёлок сейчас на каждом углу продают. Хошь себе маленькую купи, хошь толстенькую, хошь под самый потолок квартиры. И самое интересное, что эти ёлки вполне красивые бывают, пушистые, а знать свежевырубленные, неслежавшиеся и поэтому не превратившиеся в двумерные, то есть  плоские.
Но это сейчас, а вот в недалёкие советские времена всё ведь по-другому было. А были эти советские времена обществом всеобщего дефицита, что, собственно говоря, и к ёлкам новогодним относилось. Достать тогда ёлку хорошую было целой проблемой, поскольку их почти не продавали, а если и продавали, то были они такого вида, что как будто их летом спилили и вот до зимы где-то мариновали, чтобы продать к Новому году. А посему были эти ёлки зачастую такими плоскими, как лист белой бумаги формата А4.
И как только народ не изворачивался у нас на работе, да и, наверное, не только у нас на работе, а по всей стране, чтобы зелёную красавицу себе под Новый год дома установить. Ну, некоторые, конечно, покупали эти «листы» ёлочные штук так по пять и из этих пяти что-то трёхмерное потом дома у себя создавали.
А в отделе, где я работал, лишь только я, хоть и был женатым, детей малых не имел, а у всех моих мужиков-коллег дети малые были. И всем, как сами понимаете, страсть как хотелось порадовать детвору ёлкой. Да и я своей жене тоже хотел приятное сделать.
Так вот, значит, ёлку надобно. А ведь как в те советские времена было – не своруешь, где возьмёшь? Вот и жили все по этому принципу. Даже и я в том числе (был такой грех, признаюсь). Это только сейчас я от него отучился, потому что купить – это проще и всё же лучше, чем где-то «стибрить», так сказать.
И вот в один прекрасный декабрьский день 1985 года собрался у нас в отделе консилиум среди мужиков, где думу мы думали великую, а именно, где достать ёлки для Нового года. И после долгого раздумья мы пришли к выводу, что надо взять нам четверым отгул (а нас в отделе тогда четыре мужика было) и съездить в Верхний Уфалей за этими самыми ёлками.
Первоначально речи о том, что просто  порубать в лесу елки, не было, всё же мы были интеллигентными людьми да вдобавок достаточно умными инженерами. И поначалу мы решили, что приедем в Верхний Уфалей, найдём там лесхоз, заплатим сколько надо и срубим себе четыре небольших ёлочки. На большие ели мы не претендовали, да и, в общем-то, они нам были и не нужны.
И вот в пятницу, взяв все вчетвером по отгулу, мы поехали в Верхний Уфалей. Но в Верхнем Уфалее в тамошнем лесхозе, который надо сказать мы нашили достаточно быстро, нас ждало горькое разочарование. Лесхоз был закрыт, и в нём никого не было. А сторож-дедулька поведал нам о том, что лесхоз не работает, так как все лесники выполнили план по вырубке ёлок, получили премии и теперь вот второй день подряд гудят, хотя до Нового года ещё неделя.
Мы тогда попробовали с дедком договориться, чтобы он нам бумагу какую дал, что ёлки мы честно порубили, но дедок ответил, что полномочий у него таких нет и, кроме того, его вот здесь оставили одного, а все гудят, «мать их за ногу», так что он в обиде и в миноре.
Тогда мы попытались дедку бутылочку горячительного всучить, но чтоб бумага была. Дедок долго пускал слюни на бутылочку, но, понимая, что без бумаги её ему не дадут, он окончательно расстроился, назвал нас «Иродами» и выгнал за ворота Верхне-Уфалейского лесхоза.
Ну, что нам оставалось делать. Не ехать же назад с пустыми руками. А поэтому сказав друг другу слова: «Хрен с ним, не своруешь – где возьмёшь», мы поехали в близлежащий лесочек, где и срубили четыре великолепные и небольшие ёлочки. Как раз то, что нам надо.
Как мы будем возвращаться обратно, мы не знали. Мы знали одно, что теперь надо как-то избежать кордонов из милиции и их добровольных помощников, чтобы они нас не поймали. Сделать это было чрезвычайно трудно, потому что объездных дорог мы не знали, да и какие объездные дороги зимой. И тогда мы просто понадеялись на знаменитый русский «Авось!». Авось пронесёт. Правда мы дождались вечера, чтобы было темно и чтобы нас труднее было заметить. Авось авосем, но и соображать тоже надо.
Но русский авось не сработал, и нас не пронесло. На повороте дороги из Верхнего Уфалея на Касли нас, прямо можно сказать, заарестовали. Поймали нас, причём не милиция, а их добровольные помощники, которые все были малость под шафе, очевидно согревая так свой организм на холодном, зимнем ветру.
Сначала они хотели попросту реквизировать наши ёлочки, то есть отобрать и забрать себе, чтобы потом, как мне кажется, где-нибудь продать. Но мы не дали. Мы стеной  вчетвером встали вокруг багажника, где лежали ёлки, и только так смогли их защитить от этих под шафе помощников милиции. Даже прикоснуться к ним не дали.
Тогда нам было велено ехать в Каслинскую милицию, где на нас должны составить протокол. А чтоб мы по дороге не сбежали, один из добровольных помощников, который был самый под шафе, попытался было даже сесть за руль нашей машины. Но мы его быстренько из машины выкинули и заявили, что такой шофёр нам не нужен. Нам, было, намекнули, что это сопротивление властям, что карается по закону, но мы ответили, что раз под шафе, то никого в нашу машину не пустим и точка.
Конфликт этот разрешился тем, что добровольные помощники милиции завели свой «уазик», который стоял тут же, и под конвоем этого «уазика» нас и сопроводили в Каслинское отделение милиции.
В Каслинском отделении милиции было, как сейчас помню, тепло и пахло мужской казармой. И честно говоря, мы тут, уж сами не зная почему, немножко расслабились, наверное, просто оттого, что здесь была всё же власть, а не их добровольные помощники под шафе.
Заспанный милиционер-дежурный посмотрел на нас ясными глазами, в которых мы чётко увидели, что как надоела этому дежурному эта ёлочная проблема, так то в словах не передать. Наверное, ему просто хотелось дождаться до конца смены и пойти домой. Но вот нас поймали, причём, как мы поняли, очередных, а в результате надо разбираться.
-Срубили? – спросил нас дежурный милиционер.
-Срубили, - честно признались мы и поведали дежурному всё: как трудно достать у нас в городе ёлки, как вот ВерхнийУфалейский лесхоз второй день гудит, и как приняли решение срубить ёлочки без разрешения, и как понадеялись на русский авось. Все же мы были людьми интеллигентными и врать особо не хотелось, поскольку была лишь злость на нашу социалистическую действительность.
-Понятно, - ответил дежурный и добавил, - всё это, ребята, хорошо, я вас отлично понимаю, где бы мне самому для детей ёлку достать, но вам по пятьдесят рублей штрафа всё же платить придётся, таков закон. А ёлки мы у вас отбирать не будем, езжайте с ними домой с миром.
Мы этому обрадовались, как дети, и сказали что-то вроде «Спасибо, а то у нас ваши помощники всё реквизировать хотели!»
Мы заплатили по пятьдесят рублей и с миром отправились с ёлками домой.
По дороге нас ещё останавливали ёлочные кордоны, но теперь на руках у нас были квитанции о штрафе и нас все отпускали, даже не пытаясь реквизировать наши ёлочки.
А пятьдесят рублей по тем временам были деньги немалые, так что не знаю, как у кого, но у нас с женой ёлка получилась пусть и не с золотыми иголками, но с серебряными это уж точно.
Жена меня, конечно, маленько попилила за эти пятьдесят рублей, но она понимала, что хотел как лучше, а следовательно пиления были не очень сильными и скоро вообще прекратились.
Однако, с тех пор я всё же за ёлками в Верхний Уфалей больше не ездил. Мужики ездили, а я нет, поскольку у меня сын появился и куда-то ехать не было времени. Обходились мы ёлками, что продавали, пусть даже и плоскими как бумага формата А4.
 Ну, а потом, вскорости, времена изменились и теперь, слава богу, ёлку можно купить нормальную, никуда не ездя, пусть и за довольно большие деньги. Так что всё течёт и изменяется, причём, как мне кажется, в лучшую сторону.
А ёлку вот эту уфалейскую, как ни странно, все мы помним и дружно смеёмся, когда вспоминаем под новый год историю, которую вам, дорогие читатели, я только что и поведал. Вот так-то!


23.12.2006 17:13
Смолюк А. Л