СЮРПРИЗ ЗА СЮРПРИЗОМ
В 14:00 мы вышли на тропу, что тянулась вдоль реки по травянистому склону. Я бодро шагал в середине колонны с привязанным к рюкзаку красным воздушным шариком. Он гордо реял на ветру, но, увы, совсем недолго. Вскоре раздался прощальный салют – и шарика как не бывало. На нитке болтался лишь жалкий красный огрызок. Конечно, неприятный сюрприз, но я не отчаивался. Чудесный шарик выполнил свою миссию и останется в моей памяти на всю жизнь.
Примерно через два километра упёрлись в скальный прижим. Тропа прервалась у брода и продолжалась на левом берегу. Пройти по правому берегу не представлялось возможным. Река была довольно бурной, но нам удалось найти переправу по камням.
Далее шли по левому берегу, пока не наткнулись на лавинный вынос. Снежная лавина сошла неделю-две тому назад и запрудила реку, но водяной поток пробил себе путь, образовав своеобразный тоннель под широким снежным мостом.
- Вот так сюрприз! – вырвалось у Яниса из уст. Он тут же схватился за фотоаппарат, висевший у него на шее, чтобы сделать неповторимый кадр. Благо, погода несколько улучшилась, и с неба не капало.
- Друзья! Нам нужно перейти на ту сторону, – сказал Дядя, заметив, что скалы отступили от противоположного берега. – И лучше это сделать именно сейчас. Ниже по течению в Мин-Теке впадает мощный правый приток Кашка-Суу. Потом переправиться будет гораздо сложнее.
- Ты предлагаешь перейти по снежному мосту? – спросила его Регина.
- Совершенно верно! – подтвердил Семён.
- А мост-то выдержит? – опасливо вопросил Янис.
- Снег плотный. Должен выдержать! – выразил уверенность Денис.
- Тебя-то выдержит, – измерив снисходительным взглядом тощую фигуру Сафонова, согласился Красинс. – А меня? – он тяжело вздохнул. – Эх, сейчас бы лыжи не помешали!
- Я могу пойти первым! – вызвался Николай. – Я худой и длинный. Сам, как лыжа. Переползу ужом, вот увидите!
- Хорошо, Коля, ты пойдёшь первым, а Янис замыкающим. Будем переправляться по одному и со страховкой, – объявила Регина. – Готовимся к переправе!
Все надели обвязки и каски, вышли на лавинный вынос. Снег слежался и держал хорошо. «Лишь бы не обвалился в реку», – думал я с тревогой. Николай снял рюкзак, пристегнул к себе конец верёвки и со страховкой ползком стал перебираться по снежному мосту на противоположный берег. Остальные следили за ним, затаив дыхание.
К счастью, всё прошло удачно. Народ возликовал и щедро вознаградил героя лестными отзывами. Коля был рад и горд.
Остальное – дело техники. На середине верёвки связали узел и, цепляясь к нему беседочным карабином, по очереди стали переправляться по снежному мосту со страховкой, кто ползком, а кто на четвереньках. Рюкзаки крепили к верёвке и перетаскивали волоком. Узел перемещался туда-сюда, курсируя назад порожняком. Красинс переправлялся последним, пристегнув к беседочному карабину узел на конце верёвки. Он осторожно полз по снегу, с трудом перемещая своё грузное тело, опасаясь рухнуть в реку вместе с мостом.
- А ну-ка, ребята, поможем Янису! – скомандовал Семён. – Раз, два, взяли!
Мы дружно схватились за верёвку и потащили Красинса волоком, словно тяжёлый рюкзак. Янис недовольно что-то заорал, заставив нас умерить свой пыл. Уже у самого берега он, осмелев, встал на четвереньки и попытался подняться. В этот самый момент раздался глухой утробный звук, и снежный мост, обваливаясь, просел в реку. Не сговариваясь, мы одним рывком вытянули Красинса на правый берег.
- Ух, пронесло! – нервно рассмеялся Янис, радуясь счастливому завершению рискованной затеи. – Даже не замочился!
- Какого чёрта ты вставать вздумал! – осерчал на Красинса Агатов.
- Я думал, опасность уже позади, – оправдывался Янис, как нашкодивший пацан.
- Ну, и как? Убедился? – подколол его Денис. – Хорошо ещё, ты последним шёл. А то пришлось бы верёвочную переправу натягивать!
- Потому и рискнул, что последний, – виновато ответил Красинс.
- Ох, Янис, Янис, поседею я с тобой! – сокрушённо покачала головой Регина.
По правому берегу от места переправы шла набитая тропа. Похоже, под обрушенным снежным мостом имелся брод. Не будь лавинного выноса – нам пришлось бы лезть в ледяную воду. Сняв обвязки и каски, мы вышли на тропу, подрезающую травянистый склон, и стали постепенно удаляться от реки. Объеденная под корень трава и мелкие круглые какашки, то и дело попадавшиеся на пути, свидетельствовали о недавнем нашествии в эти места отары овец. «Эх, сейчас бы айранчику попить», – мечтал я тайком и, как наяву, представлял себе полную кружку прохладного густого кисломолочного напитка…
Перевалив отрожек, тропа серпантином спускалась к реке Кашка-Суу. Мы подошли к ней уже в пятом часу вечера. Судьба преподнесла нам в качестве очередного сюрприза весьма завораживающее зрелище. Разъярённый, красно-бурый от песка и глины, могучий водяной поток с бешеным рёвом нёсся по своему стиснутому руслу, гневно разбрызгивая пену и свирепо ворочая камни.
- Нехилая речка! – озадаченно почесал репу Блондин.
- И как мы здесь переправляться будем? – недоумевал Николай. – До того берега не допрыгнуть, а вброд не перейти!
- О переправе сейчас не может быть и речи! - категорично заявил Дядя. – Надо ждать до утра и переправляться по малой воде!
- Ночевать здесь тоже нельзя! – рассуждал вслух Сафонов. – Ни одной мало-мальской площадки для палатки нет. И вода совершенно непригодна для питья. Нужно возвращаться к Мин-Теке.
- Там вода тоже не родниковая! – скептически высказался Бугор.
- Не родниковая! Но всё-таки вода, а не грязная жижа, как здесь! Денис прав. Нужно возвращаться к Мин-Теке. – поддержал Сафонова Агатов.
- Хорошо, вернёмся к Мин-Теке, – сказала Регина. – Но только не по тропе. Пойдём траверсом.
На этом прения завершились. Мы повернули назад. Стараясь не набирать высоты, перевалили отрожек и, не тратя попусту время на поиск приличных площадок для палаток, коих не предвиделось в обозримом пространстве, остановились на первом попавшемся относительно ровном месте в полсотни метров от реки. Сразу взялись за обустройство лагеря. Ледорубами, словно мотыгами, отрыли на склоне три небольшие террасы, на которых и установили палатки.
Солнце спряталось за отрогом, тень от которого стремительно расползалась по всему ущелью, сгущая вечерние сумерки. Дул порывистый ветер. Становилось зябко, и все стали утепляться, меняя сырые от пота походные одежды на сухие и тёплые бивуачные наряды.
Настала пора подумать об ужине. Мы с Витей приняли дежурство. Я начал возводить ветрозащитную стенку для примусов, собирая камни по склону, а Васюков ушёл с котлами к реке. Вернулся он в дурном настроении, уныло опустив плечи. Такой глубокой печали на конопатой от жирных веснушек рыжей физиономии я, кажется, не видел никогда.
- Посмотрите, какая здесь вода! – хмуро изрёк Васюков, поставив котлы на землю. – И как прикажете варить кашу на таком бульоне?
Бродячий народ из непраздного любопытства собрался посмотреть на содержимое котлов. Витя не лукавил: вода, мягко выражаясь, не радовала глаз природной чистотой. Вся мутная от песчаной взвеси, она и впрямь напоминал густой бульон.
- Ни хрена себе! – вырвалось у меня непроизвольно. – До утра, может быть, и отстоится, а сейчас-то как готовить будем?
- Я же говорил! – саркастически рассмеялся Бугор. – Водица здесь тоже не родниковая.
- Не вижу повода для радости, Лёша! – укоризненно заметила Регина. – Лучше напряги свои мозги! Что делать будем?!
- Надо фильтровать! – убеждённо сказал Семён. – Нужна плотная и, желательно, чистая ткань.
- Стерильный бинт не подойдёт? – спросила Алёна. – У меня в аптечке есть. Можно в несколько слоёв свернуть, если надо.
- Нет, бинт не годится! – отмахнулся Дядя.
- Может быть, мешок из-под продуктов подойдёт? – подал голос Виктор.
- Какой мешок? Показывай! – ухватился за идею Семён.
Васюков порылся в рюкзаке и достал пустой мешок из плотной хлопчатобумажной ткани. Агатов взял его в руки и придирчиво осмотрел со всех сторон.
- Годится! – Семён удовлетворённо кивнул головой. – За неимением ничего лучшего, сойдёт. И фильтровать удобно. Шов хороший. Можно прямо в мешок наливать.
Мы с Витей сразу взялись за дело: скрепя сердце опорожнили автоклав, оросив влагой бесплодные камни, и стали наполнять его вновь водой из котла, пропуская её через мешок. Водица после фильтрования стала заметно светлее, но муть всё же осталась.
- Лучше уже не будет! – скривился Бугор.
- Ну и хрен с ней! – нетерпеливо бросил Николай. – Готовьте ужин! Жрать уже охота!
- Это точно! – подтвердил Денис.
- Тогда, пожалуйста, отвалите все! – нахально скомандовал я. – Не мешайте дежурным!
- Ишь ты, какой грозный! – усмехнулся Бугор.
- Если хочешь остаться – помогай! – дружелюбно предложил Виктор, обезоруживая оппонента своей широкой белозубой улыбкой.
- Ещё чего! – хохотнул Алексей. – Пойдём, ребята! Пусть дежурные кашеварят!
- Ну, вот и славно! – сказал Васюков и добавил своё любимое, – трам-пам-пам!
Зрители удалились, а мы с Витей остались исполнять свои невесёлые обязанности.
***
За ужином у всех хрустел песок на зубах. После довольно примитивного фильтрования в воде остались мельчайшие зёрна горных пород, которые, попадая на зуб, издавали отвратительный скрежет, отчего настроение жующих туристов подвергалось жестокому испытанию. Товарищи уже как-то подзабыли, что у одного из славных представителей «горбатой братии» сегодня день рождения.
Всё изменилось, когда приступили к чаепитию. Появление на каменной плите, заменяющей стол, баночки с мёдом и грецкими орехами вызвало заметное оживление в кругу приунывших друзей.
- О-о-о! – послышались одобрительные возгласы с разных сторон.
- Десерт нарисовался! – осклабился Блондин.
- Всё-таки есть в жизни счастье! – произнёс с умилением Николай, потирая ладони.
- Юра, ты волшебник! – радостно воскликнула Алёнка, сверкая дивными очами.
- Волшебник у нас Витя, а я только учусь! – отдал я должное Васюкову, которому был обязан столь ценным подарком.
Разлили чай по кружкам, и наступил, наконец, долгожданный момент, к которому я готовился так долго. Меня охватило приятное волнение.
- Друзья, убедительно прошу вас не торопиться! – привлёк я всеобщее внимание интригующим голосом. – Я приготовил для вас маленький сюрприз!
Ловким движением руки я извлёк из-за пазухи своей пуховки небольшую керамическую бутылочку, запечатанную сургучом, и молча поднял её над головой, ожидая с трепетом реакции почтенной публики. На пару секунд наступила гробовая тишина. Что за тем последовало – не описать словами. Это был настоящий фурор.
- «Рижский бальзам»! – произнесла Регина, не веря своим глазам.
Народ восторженно взревел, наполняя горное ущелье диковинными звуками, пугающими всё живое вокруг. Все что-то кричали и говорили разом, не слушая друг друга. Градус эмоций зашкаливал. Было ясно одно – мои старания не пропали даром.
Когда страсти немного улеглись, я откупорил бутылку и разлил по кружкам крепкий алкогольный напиток тёмного цвета с уникальным неподражаемым запахом, щедро добавляя его в чай.
- М-м-м! Какой чудный аромат! – простонал Янис, поднеся кружку к носу.
- Я сейчас слюной захлебнусь! – пожаловался Николай, судорожно двигая кадыком.
- Не умирай, Коля! – Бугорский дружески хлопнул Викторова по плечу. – Ты нам живой нужен!
- Кто скажет тост? – поинтересовался Васюков и выразительно посмотрел на Регину.
- Семён, скажи что-нибудь! – Шредер быстро перевела стрелки на Агатова. – Ты у нас самый красноречивый.
Дядя обвёл окружающих вопросительным взглядом. Все замерли в ожидании, уставившись на умудрённого опытом корифея горного туризма, заслуженного авторитета в нашей компании. Семён, по-моему, даже немного смутился от такого внимания.
- Ну, что я могу сказать?! – неспешно начал Агатов, подняв кружку. Посмотрел на меня с прищуром, – сколько тебе стукнуло, Юра?
- Двадцать четыре! – ответил я гордо.
- Где мои двадцать четыре… – с ностальгией вздохнул Янис.
- Порадовал ты нас, Юра! Честно говоря, не ожидал, – признался Дядя. – А запах-то какой… – он глубоко втянул воздух ноздрями, прикрыв от блаженства глаза.
- Не отвлекайся, пожалуйста! – Регина легонько двинула Семёна локтем в бок.
- Да! – опомнился Дядя. – Поздравляем тебя, Юра, с днём рождения! Между прочим, дни рождения чрезвычайно полезны для здоровья. Советские учёные это давно доказали. Как ни странно, кто встретил больше дней рождения, тот и живёт дольше… – Семён хитро прищурился и обвёл взглядом аудиторию.
Реакцией на тонкий юмор Агатова стали добродушные улыбки и лёгкие смешки, поощряющие его к дальнейшей импровизации в ораторском искусстве.
- …Желаем тебе наполнить свою жизнь внезапными приступами счастья, стихийными наплывами романтики и бесконечной чередой удач! – продолжал упражняться в красноречии Семён. – Пусть на твою голову обрушится заслуженная слава, а в пути подстерегают грандиозные успехи! Пусть нескромные желания трепещут от твоих невероятных возможностей, а высокие цели падают ниц пред твоим неукротимым напором! Желаем тебе испытать умопомрачительные победы и захватывающие дух подъёмы! Короче говоря, за тебя, Юра!
- За тебя!!! – раздалось со всех сторон.
Все, чокаясь, сдвинули кружки в кучу и отпили по глоточку ароматного горько-сладкого горячительного напитка. Я немного задержал чай с бальзамом во рту, наслаждаясь специфическим терпким вкусом, и сделал глотательное движение. Сразу почувствовал, как по жилам прокатилась горячая тонизирующая волна, доводящая уже приподнятое настроение до состояния эйфории.
- Чудесный напиточек! – крякнул от удовольствия Алексей. – Хорошо пошёл!
- Божественный вкус! – закатив глаза, блаженно выдохнул Янис.
- Молодец, Юра! – похвалила Регина. – Уважил компанию!
- Закусывайте мёдом с орехами! – предложил Васюков и первым запустил ложку в банку.
Его примеру последовали остальные, пустив банку по кругу. В мгновение ока ёмкость опустела наполовину. Все зачерпнули ложками от души.
- Вкуснотища! – блаженно улыбнулась Алёнка и сексуально облизала алые губы.
«Когда накрасить успела?» – сверкнула молнией шальная мысль в моём мозгу. Я встрепенулся:
- Между прочим, меня кто-то поцеловать обещал!
Друзья посмотрели на меня, как на больного.
- Хочешь, я тебя поцелую? – спросил, дурачась, Бугор, мастерски сымитировав голос незабвенного Леонида Ильича Брежнева. – Троекратно! Взасос!
- Спасибо, не надо! – отшатнулся я с наигранным ужасом. – Предпочитаю целоваться с женщинами.
- А кто ж тебе обещал? – изумилась моей наглости Регина.
- Я обещала! – смеясь, сказала Алёна. – И от своих слов не отказываюсь! – глаза её искрились задором. Она смотрела на меня вызывающе, не отводя взор.
Возникла непроизвольная пауза. Все замолкли и удивлённо уставились на нас с Готовской. Тишину прервал Николай:
- Алёна, ты разбиваешь мне сердце! – он картинно схватился за левую грудь. – Поцелуй лучше меня!
- Нет уж! – усмехнулась Готовская. – Я обещала поцеловать именинника.
С этими словами она встала и пошла ко мне. Я вскочил на ноги. Алёна приблизилась к моему лицу, собираясь чмокнуть меня в щёку, но встретила губами мои пылающие губы, и мы слились на мгновение в страстном поцелуе. От неожиданности она отпрянула назад и сверкнула дивными очами, но ничего не сказала. Раздались бурные аплодисменты.
Довольно улыбаясь, я присел за стол, и пирушка продолжилась. Чай с бальзамом пили не спеша. С каждым глотком в мою честь звучали тосты и хвалебные речи, каких не услышишь и за год.
«Горшочек» с мёдом вскоре опустел, и я с удовольствием демонстрировал под аккомпанемент многоголосого ржания, как в него легко входит и замечательно выходит лопнувший воздушный шарик, предусмотрительно сохранённый мной после салюта. А потом молодёжь спела песню «И я того же мнения!» из мультфильма о Винни-Пухе. Забавного медвежонка Винни при этом по праву дарителя горшочка с мёдом изображал Васюков. Евгеньев удачно вжился в образ поросёнка Пятачка, а Готовская успешно сошла за премудрую Сову. Мне, разумеется, досталась роль непутёвого ослика Иа.
Веселье продолжалось до самой темноты. Пасмурное небо скрывало свет далёких звёзд, а жечь фонари попусту было непозволительной роскошью. Едва стемнело, все разошлись по палаткам.
Мы с Витей по долгу службы задержались. Приготовили продукты на завтрак. Профильтровали воду уже опробованным способом и, оставив её отстаиваться в котле до утра, пошли спать.
Лёжа в палатке, я долго не мог заснуть. Всё прокручивал в уме последние события, удивляясь, как много сюрпризов, приятных и не очень, принёс мой день рождения.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ: http://www.proza.ru/2019/10/13/1605