3.
Моря маков – куда не кинь взгляд – от горизонта до горизонта. Оказалось, что пробавляться продажей опиума даже доходнее, чем заниматься контрабандой чая. И вот полчища меленьких, трудолюбивых, как муравьи, китайцев устремились в Синалоа на северо-западном побережье Мексики. И так же, как и муравьи, они были скоры и изощренны в своих расправах над провинившимися или нерадивыми крестьянами.
Господин Прайс стоял у самой кромки макового поля, и, покачиваясь с каблука на носок, с брезгливой миной на холеном лице с рыжими бакенбардами, слушал лопотание бойкого переводчика, тыкаюшего пальцем куда-то в глубину красного поля:
- Вот та женщина, первенец её родился тут же, прямо под солнцем. Никто даже и не оглянулся на её вопли. Многие из местных так и рожают: присядут на корточки, закряхтят, а то и закричат, и на тебе, дите то уже и наруже. Оботрет его передником, замотает в полосатую тряпку, и опять за работу. Только первое-то метвым родилось, мальчик это был. Страхолюдный такой. Говорят, местный шаман и то в ужас пришел. Сжечь велел. Да мать и сама перепугалась не на шутку, все боялась, выгонят её из деревни, с дьяволом, мол связалась.
- Ну хорошо, скажи Юинь Ли, что я доволен им. Хорошо Что прислал ко мне нарочного с письмом. Я хорошо ему заплачу, пусть вечером приходит в дом губернатора, меня спросиТ. Да, вот и тебе, собака, за верную службу.
Прайс швырнул в пыль монету, и переводчик расторопно бросился за ней.
- Показывай теперь товар-то, а с ней я потом договорюсь. – Кивнул он в сторону приземистой, лоснящейся от пота крестьянки.
Недавно прошел дождь и жирные лужи воды заполнили колдобины на ущербной дороге. Внимание чежеземца привлекла галдящая толпа ребятишек, с воплями швыряющая грязь в какого-то заморыша. Как зверек, прижался тот спиной к глинобитной стене дома, закрывая голову и лицо руками. Щуплое тельце его вздрагивало каждый раз, когда новая порция грязи напополам с камнями, влеплялась уму в грудь, плечи или ноги.
Прайс обрушил удары трости на головы оголтелой ребятни, и, с визгом, расступились они, пропуская его вперед.
Он подошел к аморышу поближе и присел перед ним на корточки.
- Ты уверен, что это девочка? – спросил он переводчика.
Тот быстро быстро закивал:
- Её Кончита зовут, так, конечно, сразу и не разобрать, под всем этим.. – Скривился он брезгливо. –Но мать-то уж наверняка знает.
Наудивление любопытный и незаплаканный карий глаз ребенка разглядывал его через щель между пальцев.
Прайс протянул руку, и силой отвел руку девочки от лица:
- А ну, покажись!
И чуть не уселся задом в лужу позади себя.
- Ну и… - Только и нашелся что покачать головой. В голосе его сквозило смешанное чувство отвращения с восхищением. – Ну и.. красавица, Именно то, что мне и нужно. Думаю, император будет мною доволен. Сколько ей лет?
- Кажется, тринадцать, или нет, двенадцать…
Кончита безбоязненно и с жадным интересом смотрела на мужчину. Постепенно, губы её растянулись в широкой улыбке и ярко-алые десны выпятились наружу, обнажая по два ряда зубов в обоих – верхней и нижней деснах.
Девочка протянула руку и потрогала шелковый яркий платок на шее Прайса.
- Нравится?
Переводчик перевел.
Малышка кивнула. Прайс развязал и протянул ей платок. Она его схватила, и, с ловкостью обезьянки, моментально залезла чуть ли не на самый верх близлежащей пальмы, зажав пеструю добычу в крупных своих зубах.
Ребятишки окружили дерево и начали его трясти, надеясь, что она все же свалится им на голову.
Вечером, щедро одарив беспрестанно кланяющегося Юнь Ли, Прайс приказал привести к себе мать Кончиты. Она не осмелилась перешагнуть порог, так и топталась возле, перебирая натруженными ногами, как заезженная лошадь.
Она почти не прислушивалась к словам переводчика – глаза её неустанно следили за пальцами Прайса, отсчитывающего монеты.
-Ей там будет хорошо, ей там будет хорошо.. – тараторил пройдоха, и добавлял что-то еще от себя на местном наречии. Она закивала, когда Прайс вложил в её влажную руку скользкие монеты. Помедлив, он расщедрился, и протянул ей еще одну:
- Ладно, уж за такую находку – не жалко. Да, и скажи ей, пусть расстарается, я и остальных её детей усыновлю, если им повезет, и они будут похожи на Кончиту. Да, и пусть вымоет её, что ли, а то ведь воняет как! Я за ней завтра заеду.
- Что это у тебя на шее? – Прайс протянул руку к маленькому плотному мешочку, но его попутчица быстро зажала его в мохнатой руке с длинными грязными ногтями, и угрожающе оскалилась в алой улыбке.
- Наверное, талисман какой-то, мать дала.- ответил за неё переводчик.
При слове мадре девочка закивала и прикрыла длинными ресницами карие глаза.
- Да она понимает больше,чем мы о том догадываемся. – Подумал Прайс. И словно в ответ на его мысли, она рассмеялась и проговорила на чистом китайском:
- - ;;;;;;;;;;;;;;;
- «Впереди много дорог, впереди много бед».. – медленно повторил за ней заинтересованный Прайс, и впервые, пристальнее, присмотрелся к новой подопечной.
« Интересно, она девственница? « - Подумал он по себя, и взгляд его скользнул по мохнатым ногам ребенка. – « Император предпочитает невинных, но могу ли я предоставить ему такую гарантию, если я сам того не проверял. Вот и займусь этим по прибытии в гостиницу.»
Прайс потянулся так, что хрустнули суставы, и глаза его алчно засветились.