Наверное, надо немного пояснить...
За несколько лет у меня собралось много коротких рассказов о моих сотрудницах.
Естественно, про Степановну рассказов больше всего, потому что с ней мы работаем бок о бок такое количество времени, столько с семьей не проводишь.
ВЫСТАВКА
-Уже фантазии моей не хватает, чтобы такого необычного на областную выставку с детьми изготовить, - сокрушалась на прошлой неделе Степановна.
-А какая тема? - поинтересовалась я.
-Народная игрушка, - мрачно отозвалась Степановна. - Мы уже четвертый год участвуем, чем жюри удивить, не знаю. Кукол из мочалок делали, театр из ложек мастерили, - перечисляла Степановна. - Да и дети в нашей группе еще маленькие, что они сами смогут. А должны сами изготовить игрушки.
В четверг утром, когда я пришла в детский сад, то еще с первого этажа услышала странный стук.
Поднялась на второй этаж - работа кипит.
-Доброе утро! Чем это вы тут занимаетесь? - спросила я.
-А мы машины делаем, - отозвалась ребятня.
Тут же на полу сидела взлохмаченная Степановна. В ее руках были гвозди.
-Смотри, какие игрушки получились, -сказала она и махнула рукой в сторону.
На полу стояли деревянные машинки. Такие в детстве мне делал дед. Один деревянный брусок, к нему приколочен другой, типа кабина, колеса из старых деревянных катушек (в шкафу у воспитателей какого только богатства нет )
- Это у нас будет автоколонна, для перевозки урожая, - пояснила Степановна.
А мальчишки колотили гвозди с таким упоением, что мы с трудом уговорили их идти на музыкальное занятие.
Потом на машины приклеили разные цветные баночки - урожай готов.
В воскресенье Степановна отзвонилась.
-Ты не поверишь! Приехала в область - участников больше тысячи. Мне со своей экспозицией даже встать негде. Пришлось у входа в галерею, на маленький стол все выложить. Смотрю, у людей каких только игрушек нет - и из папье - маше, из соломки, макраме. Одна краше другой.
А папы с сыновьями у наших машин останавливаются. Уже много так собралось. И каждый говорит ребенку:
-Смотри, как просто сделано. И ты бы мог сам смастерить.
Уже мальчишки убежали Смешариков да Покемонов разглядывать. А папы стоят. Они не шелохнулись, даже когда я их сфотографировала. Медленно катают машинки по столу. Наверное, у каждого какие-то свои воспоминания с этими игрушками связаны.
В общем, первое место у нас! В категории "Дети до 7 лет". Видно у членов жюри тоже эти машинки приятные воспоминания вызвали, - смеялась Степановна. - Да, нас пригласили участвовать на следующий год. Теперь точно не знаю, чем людей удивить, - вздохнула Степановна. - Что-нибудь придумаем.
Я уж точно знаю, что она обязательно что-нибудь придумает.
****
ГАДАНИЕ
У Степановны на днях мастер - класс был. Пришли воспитательницы из других детских садов, учились рисовать нетрадиционными способами.
Народ принимал активное участие, рисовали цветным песком, камешками, водой...
Когда все разошлись, я протянула Степановне шоколадное яйцо с сюрпризом и сказала:
- На, поздравляю! Пошли кофе попьем, стресс снимем.
Себе я тоже купила такое же яйцо. Мы фигурки собираем мелкие для песочной терапии.
Степановна взяла яйцо, глазки мечтательно вверх подняла и говорит:
- Вот сейчас узнаем мою сущность. Какая фигурка мне достанется, значит, такая я и есть.
- А чего тут думать? Даже без вариантов, - уверенно сказала я. - Ты такая же вредная, как Шапокляк. Сто процентов даю, что ты ее сейчас достанешь из яйца.
- Ой, да, - завозмущалась было Степановна и тут ей в ладошку выпала... Шапокляк, да еще и с рогаткой.
- Ну, я так не играю, - сказала Степановна. - Чего ты лыбишься, открывай свой сюрприз! Посмотрим, кто ты!
- А я самая добрая и пушистая! -подбоченилась я. - Чисто Чебурашка!
-Ха! - возразила Степановна. Но тут я вытащила из яйца.. маленького пушистого Чебурашку.
- Иди ты! - проворчала Степановна, но через секунду воспряла духом. - А мне моя сущность нравится!
И побежала в соседнюю группу. Показывать, кто она есть по жизни.
***
БЫЧОК
У Степановны раньше хозяйство было небольшое: куры, утки, телочка да бык.
Как-то по весне на семейном совете было решено, что бык уже достаточно вырос, пора на мясо сдавать. Тем более, что деньги нужны.
Подсчитав будущую прибыль, Степановна осталась довольной - выходила неплохая сумма.
А тут в гости кум Николай зашёл, он тоже собрался своего быка сдать на мясо. Вот и порешили - идти всем вместе, в субботу ранним утром до соседней деревни, где и находился пункт приёма скота.
Собрались. Кум впереди идёт, своего быка погоняет.
Веревка у кума длинная, он её то ослабит, то натянет, руководит быком.
А муж Степановны решил, что длинная веревка не нужна, привязал к быку короткую, намотал её свободный конец жене на руку и велел вперед выдвигаться, пока он загон да ворота прикроет.
А бык заподозрил что-то неладное, и идти отказался. Хозяйка его и сзади подталкивала, и за рога тянула – животное стоит, не шелохнется, только знай себе клочок сенца пережёвывает.
Тут и муж подошёл, рассердился, в сердцах сплюнул:
-Тьфу ты, баба! Со скотиной справиться не может! Доверить – то ничего нельзя!
Сорвал вицу да как вжигнет со всей дури быку по тому месту, где хвост растёт!
Бык встрепенулся, вздрогнул и рванул с места в карьер!
То еще было зрелище: вдоль по улице стремительно мчался огромный бык. За ним бежала что есть мочи привязанная за веревку Степановна. Её забегу позавидовал бы любой спринтер.
Догоняя впереди идущего кума, женщина орала дурниной:
-Ко-о-ля-я-, лов – и- и меня-я-я-я!!!
Поравнявшись с родственником, Степановна попыталась схватиться за его руку, в надежде хоть немного притормозить, но подлетев на пригорочке, оказалась на кумовьей спине!
Теперь они бежали вместе: бык, кум Коля, и сидящая на его спине Степановна с веревкой в руке.
Вскоре бык выдохся и резко остановился. Бежавший за ним кум уткнулся, чуть ли не носом в бычий хвост, а лихая наездница от такого торможения по инерции перелетела через кума и осела верхом на быке.
Подбежавшему мужу Степановны было высказано всё, что о нём думают родственники. Все слова были бранные, нецензурные.
Идти надо дальше, в пункте приёма долго ждать не будут.
До соседней деревни осталось – то совсем ничего, только поле перейти.
Теперь быка повёл муж Степановны. Идёт, гордится, мол, смотри, женщина – доброго хозяина скотина завсегда слушается. И пусть веревка намотана на руке, бык не рванёт, не вздумает заартачиться.
Да только бык опять встал.
Кум Коля уже рукой махнул на спутников, не стал ждать, далеко вперёд ушёл.
А Любин муж быка и так, и эдак толкает – не идёт животина и всё тут.
-Ну, что? Справиться не можешь со скотиной? Какой же ты мужик? – мстительно съязвила Степановна.
Её муж стиснул зубы и хлестанул свободным концом веревки быка вдоль спины.
Бык взревел, и понёсся, как ураган, сметая всё на своём пути. Муж Степановны не смог удержаться на ногах, рухнул, как подкошенный и мотылялся на брюхе по всей дороге, да так, что кирзовые сапоги красиво выписывали кренделя.
Накануне прошёл дождь. Можно только представить себе, в каком живописном виде появился хозяин быка на пункте приёма. Радовались все.
С той поры семейство быков не разводило. Хлопотное это дело – сдавать потом скотину на мясо.
СОВПАДЕНИЕ
Степановна купила перед работой набор постельного белья. Красивые яркие краски.
-Давай, посмотрим, - предлагает она и мы разворачиваем простынь.
Красные, синие квадраты, черные и молочные полоски.
- В глазах не рябит? - спрашиваю я.
- Не, - отвечает Степановна. - Надоело всё, хочу ярких тонов.
И тут входит Борисовна. В блузке расцветкой точь-в-точь новая простынь.
Мы переглядываемся, потеряв дар речи.
- Ой, моя простынь пришла, - вырвалось у Степановны.
- Да, ну тебя! - махнула рукой Борисовна. - Даже забыла, зачем зашла. Теперь я понимаю, что имела в виду продавщица, когда сказала: "Придёте на работу в новой блузке, все так и ахнут!". Похоже, в одном цеху шили.
Груши
Степановна принесла на работу груши из своего сада. Вкусные, сладкие, ароматные.
Заходит в группу Анатольевна из соседней группы.
Степановна говорит ей:
- Угощайся! Это такие же груши, как я на прошлой неделе приносила.
Анатольевна аж руками замахала:
- Не буду я есть твои груши! Мне в прошлый раз знаешь, как плохо от них было!
Мы со Степановной жевать перестали, смотрим на Катю.
- Почему плохо? Я их мыла, сама пробовала... Не должно быть плохо от моих груш, - расстраивается Степановна.
- Да я это, самое, - виновато говорит Анатольевна, - обожралась, будто больше никогда груш не увижу. Вот и поплохело...
*************************
НА ПОЧТЕ
Прочла Степановна в детском журнале о конкурсе рисунков. Собрала деток, нарисовали. Рисунки получились на загляденье.
Пошла Степановна на почту, купила конверты, села за стол адреса записать…
Рядом с ней присели два молодых человека лет 25-ти.
Говорили они громко, невольно Степановна начала вслушиваться в их беседу. Парни писали письмо.
- Так, я сам вышел и тебя вытащу! За тебя есть кому постоять. Зря, что ли, у меня юридическое образование, - с жаром уверял второго первый. – Мы сейчас жалобу напишем. Не куда - нибудь, а в Областной здравотдел. Пишу так «Министру здравоохранения Свердловской области Белявскому Аркадию Романовичу. Довожу до Вашего сведения, что в психбольнице…»
-Нет, не в "психбольнице", а в "психиатрической больнице номер 9" - поправил второй первого.
-А, ну тогда сейчас исправим. "В медицинском учреждении номер девять имеют место быть многочисленные нарушения. Согласно Конституции России каждый человек имеет право на свободу передвижения, на выбор медицинского учреждения и на оказание квалифицированной помощи. В учреждении номер девять выявлены следующие нарушения. «Так, давай теперь по порядку. Говори, тебя обижали?
- Мгм, - кивнул головой второй.
- Как обижали? Прогулки были? Выводили вас гулять? – напористо сыпал вопросами первый.
- Нет, - проблеял медленно второй, - все три месяца взаперти держали.
- Так, записываю «Нарушение свободы передвижения». Привязывали? – с участием спросил он.
-Мгм, - кивнул второй. – Все три месяца. Да, - немного подумав, произнёс он, - горчицу с майонезом не давали.
-Какую горчицу? –удивился первый.
-Обыкновенную. Просто горчицу. В тюбике. А можно и в банке, - уточнил второй.
- Не, про горчицу мы как напишем? Давай что-нибудь существенное. Жалобливое. Нарушительное.
- Почему, это горчица не существенное, - вдруг ожил второй. - Я без неё не могу. Люблю и всё тут. Мамка всегда покупает. А тут три месяца без горчицы – с ума можно сойти.
- А как мы это запишем? Про горчицу-то. Отказано в горчице? С майонезом? А в состав майонеза входит горчица? И как это связать с правами человека?
Тут Степановна не выдержала, вмешалась в разговор.
- Необоснованное ограничение в приёме пищи также считается нарушением прав человека.
Парни уставились на Степановну немигающим взглядом. Ей стало как-то не по себе.
-Вы тоже оттуда будете? - тихим ласковым голосом, от которого у Степановны пробежал холодок между лопаток, спросил первый. - Так, - он направил на Степановну авторучку, - женщина, свидетелем пойдёте, когда дело до суда дойдёт. И запишем… Что ещё? Вспоминай, какие нарушения были? - отвлёкся он от Степановны. - Да, и не забудь, если вызовут – ты должен это подтверждать. Запоминай, на что жалуемся.
- Документы заставляют подписывать, - жалобно протянул второй.
-Какие документы?
-Ну, такие, - парень двумя руками нарисовал в воздухе прямоугольник. - Разные. Что я не против лечения. И вообще, насильно лечат. И документы на лечение заставляют подписывать. Вот я не хотел лечиться, а они заставляли.
- Вот оно!– громко вскрикнул первый. - Насилие над личностью. Сейчас, подожди, запишем и этот пункт.
- А ещё нарушают тайну переписки, -и вспомнил второй.
- Ты чё, какая тайна. Какой дурак нынче письма пишет?
- Я пишу, - втянул плечи второй. - Мамке писал, а они прочитали сначала. При мне прямо. Не таясь, - глаза парня увлажнились.
- Ты это, не расстраивайся, - первый похлопал второго по плечу. - Они у нас после этого письма вот где будут, - он сжал кулак и пригрозил невидимому врагу.
- Телефоном разрешали пользоваться?
Второй помотал головой.
- Пишем, - строчил по бумаге первый. - Воруют?
- А то! Масла мало в каше. И не сладко. Как пить дать тырят.
- Что ты опять про еду! - возмутился первый.
- А, хорошо, не про еду. Все три месяца меня продержали без витаминок. Всем давали, я спрашивал, а мне нет.
-Так, пишем «Нарушение медикаментозного лечения». Их так прижмут с этого письма, с тебя пылинки сдувать в следующий заезд будут. Будешь, как сыр в масле кататься, непременно с сахаром, - заводился первый. - Тебя наказывали?
- Да, всякие наказания придумывают. Это мой лечащий врач. То из палаты не выпускает, то указания издаёт санитарам, а они выполняют.
Парни ещё какое-то время черкались на листе бумаги.
По многим пунктам Степановне то и дело хотелось вмешаться, помочь с формулировкой или указать на действительные ущемления прав человека, но побоялась, что таки привлекут.
Парни запечатали письмо, долго спорили, на чьё имя отправлять и по какому адресу.
-Девушка, нам заказным, с уведомлением, - важно проговорил первый почтовому оператору. – А то пишу, пишу. Восемнадцать писем уже отправил и ни одного уведомления назад не дождался. Скажите, этот адрес правильный? Дойдёт моё письмо до адресата?
-Дойдёт, - уверила девушка.
- Так, дайте ещё два конверта, - попросил первый. И обращаясь ко второму, сказал: - А сейчас мы с тобой напишем в прокуратуру и в отдел по защите прав потребителей. Ты запомнил, что мы в первом письме записали?
- Мгм, - кивнул второй.
И парни сгрудились над листом бумаги.
Степановна быстро отправила свои письма и бочком прошла к выходу. Потом вспомнила, что опаздывает на собрание и прибавила шагу.
-Вот ведь, встряла, - ругала она себя. – Хорошо хоть мирные попались. А то бы загребли в свидетели. Как пациентку психушки.
*************************
О ТРУДЕ
Понедельник. Степановна ведёт с детьми беседу о труде. Книжки почитали, стихи о труде послушали.
- Ребятки, скажите пожалуйста, как вы провели выходные? Как помогали взрослым? - спрашивает Степановна.
-Мы убрали картошку, - сказал Даня. – И я относил маленькие ведёрки к погребу.
- А я помогал дедушке дрова укладывать. Мы в деревню ездили, - сказал Влад.
-А мы с мамой ходили в магазин за продуктами. Я помогал нести пакет с продуктами, - отозвался Вова.
Дети ответили, Степановна говорит:
-Вот поэтому есть такая пословица «Малое дело лучше большого безделья». Вы все молодцы, потрудились на благо своей семье, помогли родителям, дедушке, бабушке. Это лучше, чем лежать весь день на диване, нога на ногу и пультом от телевизора щёлкать.
-Это мой папа! – радостно закричал Даня. – Это он так весь выходной лежит.
-Нет, это мой! Мой! Мой!– дети стали перебивать друг друга, убеждая окружающих, что это именно о его папе…
Занятие закончили на этой радостной ноте.
В план следующей недели Степановна включила беседу с папами о личном примере в трудовом воспитании детей.
***********************************
ДЕБЕТ И КРЕДИТ
Степановна передаёт смену Геннадьевне, дети укладываются спать, я пытаюсь навести порядок в кабинете после всех занятий.
Одеваюсь, выхожу, вдруг вижу, что Степановна сидит в группе в полной задумчивости.
Люди, вот надо видеть, как Степановна "уходит в задумчивость": взгляд в никуда, никого не видит, не слышит, замерла и всё тут.
- Мать, ты куда коней двинула? - осторожно спрашиваю я тётеньку.
- Да вот думаю, - медленно приходит в себя Степановна, - зачем я на этот избирательный участок согласилась?
- В каком смысле? - удивилась я. - Тебя конкретно этот участок не устраивает или ситуация в целом.
- В целом, - оживляется Степановна.
- Вроде как народ подзаработать хочет. А в окружной платят больше, - пытаюсь разложить всё по полочкам я. - И ты хотела заработать. Разве не так?
- Так - то оно так, - соглашается Степановна. - Только вот в чём загвоздка: нам платят за дежурства в этот месяц. Так?
- Да, - соглашаюсь я и киваю головой.
- Дежурства у нас по четыре часа. Один час - 50 рублей. Итого за смену 200 рублей.
-И что тебя смущает? - спрашиваю я.
- А то! - воскликнула Степановна и развернула лист бумаги, на котором её рукой были записаны какие-то цифры. - Чтобы мне было не скучно эти четыре часа торчать, как пень на лужайке, я покупаю себе три газеты по 20 рублей каждая. Итого - 60 рублей. А ещё за четыре часа пить захочется, точно. Поэтому я беру шоколадку за 40, кофе "три в одном" (жуткая гадость, но не банку же тащить с собой) три штуки по 7 рублей. Ещё купила два персика на 30 рублей, не смотри на меня так, не смогла устоять. Вооот, - Степановна заглянула в свой листочек, - да, ещё проезд, хорошо, что мне, как пенсионеру в полцены, поэтому всего 20 рублей и бутылка минералки с собой (тоже на всякий случай) за 19 рублей. Скажи мне, пожалуйста, какого икса я бесплатно протираю штаны на этом избирательном?
- Хм, - задумалась я . Крыть было нечем. - А ты не бесплатно! Ты все потраченные деньги получишь в конце месяца. Только кучкой. Сколько проела, столько и получила. Выходит, что тебе оплатили твои продуктовые пристрастия, - радовалась я. - Иди и дежурь! Главное, не переборщи с покупкой сладкого, а то выбьешься из статьи доходов. Одни расходы получатся.
********************************
ГРАБЛИ
Прихожу на работу, Степановна думку гадает.
- Что случилось? – интересуюсь я. – Ты какая-то бледная.
- А чего он пристал со своим инструментом? – вдруг заводится Степановна. – «Поработала в огороде – прибери инструмент». Заладил одно и то же.
- Кто пристал? – уточняю я.
- Муж,- сердито ответила Степановна.
Я присела рядом и заржала:
- Ты что, на грабли наступила?
-Да, - огрызнулась Степановна.
-А почему на лбу шишки нет?
-Да чего вы все на мой лоб коситесь?- Степановна обиделась. – На грабли по - разному можно наступить. Рассказываю! Вчера мне на работу ко второй смене. Утром в огороде старую ботву сгребла, пока в яму прибрала, то да сё, бежать на работу пора. Вышла из дома, иду вдоль ограды – мать честна, грабли не убрала, лежат посреди гряды. Ладно, думаю, кто на них кинется, вечером вернусь, уберу их в сарай.
А вечером пришла уставшая. На диванчик села, расшаперилась, телевизор смотрю, чай с конфеткой пью, себя на работу в огороде настраиваю. Однако склоняюсь больше к тому, что ну его, огород этот, к чёртовой бабушке. На выходных всё закончу.
Тут муж пришёл с улицы.
-Сидишь, амёбу изображаешь! А на улице дождь идёт. Бельё ведь сохлое уже. Будет мокрое. Иди, собери.
Я вздохнула, курточку накинула, в огород вышла.
Иду, с верёвок постельное бельё на руку набрасываю. Вооот... Белья было много, куча большая, куда иду – не вижу. Вдруг бац, как приклеилась одной ногой к огороду. Второй шаг делаю, по инерции со скоростью, а передняя нога-то не шевелится!
Упала я на то бельё, что кучей на руке было. И в голове только мысль: «О, грабли нашла! Хорошо, что подушка безопасности сработала!».
- Обмоталась Любовь Степановна вокруг грабелек, - вздохнула тётенька, вспоминая вчерашний день, - а лежать долго нельзя. Не ровён час, муж увидит. Он ведь от радости, что предупреждал, мол, будет долго гордым ходить.
Пришла в дом, бельё молча на стиральную машину кинула – опять стирать.
А ногу царапает что-то. Носок сняла – ух, ты! Грабельки отметились хорошо так, душевно. Два зубья в подошву.
- Может, тебе в травмпункт сходить? – предложила я.
-Не, не пойду. Само заживёт. А мужу сказала, что на гвоздь наступила. Он, правда, второй день репу чешет, по огороду те гвозди ищет. Ну и ладно, - сказала она, захромала с детьми вниз, в музыкальный зал на занятие.
**********************
СТИРАЛЬНАЯ МАШИНА
У Степановны машина стиральная совсем старушка. Купили её лет двенадцать назад, до сих пор служит верой и правдой. Муж Степановны к машинке близко не подходит, не барское это дело бельё стирать, особенно, когда с агрегатом постирушечным жена сама справляется.
В понедельник Степановна долго собиралась на работу. Закинула бельё в машинку, потом вдруг вспомнила, что ей ещё нужно перед работой забежать в пару мест по делам.
Поэтому крикнула мужу перед уходом:
-Машинка стирать закончит, дверцу открой: внучка придёт вечером, бельё развесит.
- Представляешь, похоже, что слишком длинную инструкцию мужу оставила, - сокрушённо рассказывала Степановна. – Прихожу вечером с работы, а муж нервный такой.
- Твоя машинка, - начал он с порога, - такая же, как ты!
- Ты что, поругаться и с ней умудрился? – спросила Степановна.- Она-то чем тебе не угодила?
- А тем, что эта дура весь день стирала!
- Как она могла стирать весь день? – удивилась Степановна. – У неё таймер, там стирки всего на полчаса оставалось. Тебе нужно было только дверцу открыть и всё.
- Я пытался, - сердито развёл руками муж. – А она не открывалась.
- А куда ты нажимал? – догадка блеснула в мозгу Степановны.
- Вот сюда, - с раздражением ткнул пальцем муж Степановны в кнопку «Пуск». – Я её весь день караулил. А она бельё не отдаёт, снова да ладОм стирает. Пришлось из розетки выдернуть.
- А тут что у тебя? – спросила Степановна, заглядывая в таз с грязной мыльной пеной.
- Что-что, носки свои тут стираю. Вручную. Потому что твоя машинка – дура! Я ей свои носки не доверю. Сожрёт ещё.
Ржала Степановна долго.
- Дождалась, - говорит, - на старости лет дождалась: муж свои носки стирает. А всего-то надо было, попросить в неурочный час за машинкой стиральной присмотреть.