Классик русской литературы Лев Николаевич Толстой был для власти весьма непростым человеком. Если говорить современным языком, то откровенным оппозиционером. Он, в силу своего таланта и международного признания, мог думать, говорить и поступать так, как хотел. Его высказывания о несправедливом устройстве общества, чрезмерном давлении церкви на совесть человека, мягко говоря, не приветствовалась в верхних слоях общества. И Льва Николаевича, несмотря на всю глыбу его авторитета, власть государственная и власть церковная преследовали. Но это не останавливало мыслителя, а придавало ему ещё большую силу внутреннего сопротивление тому духовному насилию, которое присутствовало в российском обществе.
Отчего так иностранцы умиляются русской классикой, молитвенно произнося фамилии наших литературных классиков: «Толстой», «Пушкин», «Достоевский»… Вероятно классики настолько великолепно выписали в своих произведениях мятущуюся русскую душу, что это позволило иноземцам хоть как-то приблизиться к её пониманию. Хотя постичь русскую душу крайне сложно и нам самим. В её движениях так полно алогизма, противоречий и разнонаправленных векторов движения, что постичь этот кажущийся хаос просто невозможно.
Если иностранцы, внимательно читая русские классические произведения, только пытаются разобраться в хитросплетениях противоречивой русской души, то мы живём из века в век среди этих внутренних и внешних противоречий, ещё пытаясь как-то управлять разновекторными струями энергий. Зачастую мы не пытаемся подвергнуть никакому логическому анализу понятие «совесть», каждый сам решая, как нам с ней поступать.
Кажущийся алогизм русской души можно успешно рассмотреть, например, через астрологию. Россия находится под влиянием знака Водолея, который относится к высшему проявлению стихии воздуха. В зодиакальном круге из двенадцати знаков Зодиака только три из них относятся к стихии воздуха (Близнецы, Весы и Водолей), но у всех из них различное проявление. Например, Близнецы, к коим стоит отнести США, - это низшее проявление стихии воздуха. Принято считать, что в этом знаке Зодиака воздух перемещается над поверхностью земли, не поднимаясь в средние и высшие слои атмосферы. Отсюда поверхностность Близнецов, их быстрые перемещения и лёгкость заведения знакомств, контактность, но отсутствие глубины отношений и знаний.
Если далее рассматривать стихию воздуха через призму астрологии, то у Весов уже несколько иное проявление, чем у Близнецов. Этот воздушный знак уже имеет два потока: один - над поверхностью земли, а второй в высших слоях атмосферы. Это позволяет Весам соизмерять два уровня, потока информации (бытовой и более высокий, лежащий за пределами бытового сознания) и, взвесив их, принимать относительно верное решение.
Водолей принципиально отличается от своих воздушных собратьев – Близнецов и Весов, так как он легко и свободно оперирует сразу тремя потоками информации: наземный, высоко атмосферный и космический, внеземной. Причем русские люди, находящиеся под воздействием Водолея, нередко переносят фокус своего внимания на внеземной фокус внимания и, в результате остаются совершенно не понимаемыми для других, более практичных знаков Зодиака, например, соответствующих стихии земли (Телец, Дева, Козерог).
Мы видим, что идеи русского народа, наших мыслителей и изобретателей, запредельны для понимания, они из далёкого будущего, очертания которого ещё недоступны для землян. Идеи и философские категории, которые присутствуют даже в бытовой жизни русского человека, непонятны для практичного Запада или созерцательного Востока. А мы можем смещать свой фокус внимания во всех направлениях, причем с пугающей скоростью, не понимая, почему этого не могут делать наши соседи по планете.
Некоторые исследователи феномена русской души сравнивают нас с броуновским (хаотичным) движением частиц. Однако многие русские с этим вовсе не согласятся, считая, что наши алогичные проявления это вовсе не Хаос, а Гармония иного порядка, не вписывающаяся в привычное русло представлений о человеческой деятельности.
Одним из непонятных элементов для зарубежных исследователей бездонной глубины России и ширины аспектов русской души является Совесть. Для многих иностранцев это действительно непонятная философская категория, которую трудно, да и незачем, применять в жизни, так как чаще всего от неё одни проблемы. Для рационального западного ума совесть есть вещь ненужная и мерзкая. А для Русского Мира совесть – один из базовых элементов конструкции не только внутренней, духовной жизни, но и внешней, мерило поступков и основной вектор жизни. Хотя мы знаем, что у многих русских современников с этим духовным мерилом не всё в порядке, отчего, как полагает ряд исследователей, и появились проблемы на Руси.
Известный советский писатель Владимир Чивилихин, на мой взгляд, совершенно точно выразил суть внутреннего давления совести на душу человека: «Для одних людей она как пушинка, а для других, как листвиничное бревно». Вероятно, у Льва Николаевича совесть давила на его внутренние клапаны сознания весьма тяжело и он, как настоящий русский человек, не мог и не хотел смиряться с этим давлением, с причинами, вызывающими сопротивление у его совести.
Л. Толстого признанный философ, он очень много размышлял о духовной природе человека, долгие годы изучал мировые религии, написал немало произведений, посвящённых внутренним мирам человека. Этот пласт творчества Льва Николаевича, его философское наследие, в советские годы в курсе школьных уроков литературы изучался крайне поверхностно, а ныне и вовсе замалчивается. А причина этому лежит в непростых для царского, советского или современного обывателя философских воззрениях Толстого. В них Толстой, как мыслитель, выступает в виде оппозицию существующим общественным постулатам.
Царское общество было достаточно чётко разделено на своеобразные касты, ранги. Эта структура общества порождала массу пороков и протестов. Лев Николаевич, как перманентный исследователь общества и человека, несомненно, видел все противоречия, присутствующие в обществе, и смело высказывал о них своё мнение. А оно было протестным, что, естественно, не нравилось государю и его окружению. Да и как это могло быть иначе? В общественное сознание веками вкладывался стереотип, что царь есть помазанник божий и критиковать царя или, боже упаси, свергать его, это богохульство.
Кстати о богохульстве. Самодержавие со всех своих сил поддерживала православная церковь и наоборот. Фактически эти два понятия слились в единое, не отделимый друг от друга конгломерат. Когда «титан русской мысли» Лев Толстой стал публично высказывать своё мнение о неразумности и несправедливости существующего строя, производящего насилие над личностью, то церковь и в этом случае не осталась скромно стоять в стороне от дел мирских, а стала воспринимать Льва Николаевича, как чуждый ей элемент. И ей было чего бояться.
Если самодержавие конца 19-го века стало потрескивать под натиском разного рода вольнодумцев, «бомбистов» - террористов и революционеров, то в обществе параллельным курсом шли непростые процессы осмысления роли церкви в воспитании или насилии над личностью и его совестью.
Если верить биографам Льва Николаевича, то еще в возрасте девятнадцати лет молодой граф оказался на больничной койке, где рядом с ним лежал буддийский монах. “Эта встреча произвела сильное впечатление на душу Толстого, и пробудило в нем глубокое уважение перед мудростью жителей востока”, - писал об этой встрече биограф Л.Н.Толстого, П.Бирюков, а писатель Р.Роллан полагает, что именно эта встреча побудила графа поступать на факультет восточных языков Казанского университета. С этого времени восприятие церкви у Толстого стало иным, ибо в его жизнь пришёл буддизм (о чем в курсе школьного образования педагоги нам почему-то скромно умалчивали).
Арши Чонгонов - гецул, отмечает, что Лев Николаевич был автором переводов более сотни буддийских притч и сказаний. В 1905 году вышел его краткий очерк о жизни Будды “Сиддхардха Гаутама, прозванный Буддой”, которая заинтересовала многих современников писателя, несмотря на то, что увидела свет в преддверии революции. Но Толстой на этом не остановился. Он вызвался руководить написанием книги о Будде и составил план на 22(!) главы. Выходу книги помешала лишь смерть писателя. Так же известно, что он готовил к публикации серию брошюр о философах и философии Индии.
Толстого очень интересовала буддийская философия. В личной библиотеке писателя сохранилось множество книг о буддизме самых разных авторов. Он специально выписывал журналы из Индии. Вел переписку с Махатмой Ганди, основавшим «сатьяграху» - учение о ненасилии, близкое по принципам с учением Толстого.
Хотя Л. Толстой внимательно изучил не только буддизм, но и другие религии мира, в коих искал ответы на свои пытливые вопросы о природе и сути человека, его духовных истоках. Искания Льва Толстого отразились в таких работах, как: “Исповедь” (1879-1882), “Соединение и перевод четырех Евангелий” (1880-1881), “В чем моя вера?” (1884), “Зачем я живу?” (1891-1895), “Царство Божие внутри вас” (1893), “Христианское учение” (1894-1896), “Недельные чтения” (1896), “Что такое религия и в чем сущность ее” (1901-1902), “О сознании духовного начала” (1903).
Так как авторитет Льва Толстого как писателя и мыслителя в русском и зарубежном обществе был огромен, то его слова и мысли оказывали большое влияние на расшатывание веками устоявшихся основ коллективного мышления России. Как записал в своем дневнике А. С. Суворин, «в России два царя: Николай Второй и Лев Толстой. Который сильнее? Николай Второй ничего не может сделать Толстому, а Толстой непрерывно расшатывает трон Николая Второго».
Окружение близкое к царю добилось того, чтобы вольнодумные статьи Толстого не публиковали газеты и журналы. Писать романы – это пожалста, а вот публично высказывать свои мысли о ненасилии во всех аспектах бытия – увольте.
Вслед за репрессиями государства незамедлительно отреагировала православная церковь. «Патриархи» очень опасались вопросов паствы о карме и перевоплощении, перехода сознания в другие частотные характеристики, о просветлении и тому подобное. На Толстого обрушились церковные борзописцы, обвиняя его чуть ли в соитии с Диаволом. И в результате церковь предаёт графа Льва Николаевича Толстого анафеме, то есть официально отвергает его от церкви, что было в её истории крайне редко.
Уже после ухода великого русского писателя и мыслителя на Небесные Поляны церковь стала несколько пятиться назад, подвергаемая критике со стороны негодующего общества. Так журнал «Русская мысль» пишет:
«Исторически и в Русской Православной Церкви анафема всегда являлась очень осторожным и взвешенным воспитательным актом и применялась только после многих тщетных попыток вразумить данного человека и вызвать у него покаяние. В феврале 1901 года Священный Синод издает определение, в котором, в частности, говорится: «Известный всему миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно перед всеми отрекшись от вскормившей и воспитавшей его Матери, Церкви православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и Церкви».
В документе Синода особо подчеркивалось, что Толстой «проповедует, с ревностью фанатика, ниспровержение всех догматов православной Церкви и самой сущности веры христианской» и, «ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из Таинств — святую Евхаристию». Суть определения выражена такими словами: «Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею».
Мы видим, что синодальное определение было составлено в очень умеренных выражениях, в нем отсутствует слово «анафема», оно подчеркивает, что Толстой сам отверг себя от церковного общения.
Конечно, было бы ошибкой понимать синодальный акт как некий беспринципный документ, не имеющий никаких практических последствий. Характерно, что сам Толстой, его супруга и окружение воспринимали определение Синода именно как отлучение. Важно понимать, что это определение содержит недвусмысленное указание на вред учения и деятельности писателя для всей Церкви, а также на личную ответственность тех, кто является соучастником этой деятельности: «Ныне о сем свидетельствуем перед всею Церковью к утверждению правостоящих и вразумлению заблуждающихся, особливо же к новому вразумлению самого графа Толстого».
Таким образом, Синод, не употребляя терминов «отлучение» и «анафема», тем не менее считает невозможным для Л. Н. Толстого (и, фактически, для его единомышленников) до покаяния считать себя членами Церкви, ибо такой путь они выбрали сознательно. Эта мысль еще раз прозвучала в 1908 году, когда Синод выступил с разъяснениями по поводу намечавшегося юбилея Толстого — его 80-летия. В разъяснениях особо подчеркивалось, что все, кто выражает сочувствие этому мероприятию, «причисляют себя к его единомышленникам, делаются соучастниками его деятельности и привлекают на свою голову общую с ним, тяжкую перед Богом, ответственность». Именно поэтому в 1909 году епископ Тульский Парфений (Левицкий) в беседе с супругой писателя С. А. Толстой указывал на невозможность похоронить писателя по церковному обряду, если он умрет без покаяния».
Вы, вероятно, обратили внимание, что церковников взволновала не только семья Льва Николаевича, а ещё и его последователи. Эти и представляло наибольшую угрозу монопольного существовании церкви, её право на религиозную истину. За годы своего прозрения смысла существования человека, как существа духовного, Лев Толстой создал новое Учение, которое называли как «толстовство». Принцип его крайне прост: в основе лежит ненасилие (ахимса – будд.), и тотальная любовь к окружающему миру и человеку.
На основе учения Льва Николаевича в России в 1880-е годы возникло толстовство. Общины толстовцев появились в Тверской, Симбирской, Харьковской губерниях и в Закавказье. Они получили название «культурных скитов». Толстовство нашло последователей в Западной Европе, Японии, Индии. Сторонником толстовства был, в частности, Махатма Ганди. В 1880—1900-х годах создавались толстовские колонии в Англии и Южной Африке.
Верующие-духоборы нашли идеи Толстого сродни их собственным традициям и в 1895 г. воплотили их в жизнь, отказавшись от военной службы и уничтожив имевшееся у них оружие, за что были даже сурово репрессированы. В дальнейшем они, согласно идеям Толстого, отказались от употребления мяса, алкоголя и табака. В 1897 г. в России толстовство было объявлено вредной сектой. Сторонники Толстого подверглись арестам и высылке, а вегетарианство в науке того времени считалось глубоко нездоровым (по лекалам немецкой диетологии того времени).
Толстовцы В. Г. Чертков и П. И. Бирюков основали издательство «Посредник», которое издавало массовыми тиражами книги для народа: произведения Л. Н. Толстого, Г. И. Успенского, А. П. Чехова и других писателей, пособия по агрономии, ветеринарии, гигиене. В 1901—1905 в Лондоне толстовцы издавали газету «Свободное слово».
Критиковали толстовство, в след за православной церковью, и большевики, сам В.И. Ленин, полагая, что ненасилие не может быть существовать в период революционного движения масс и их борьбы за освобождение от капиталистического гнёта. То есть, буржуазное общество может быть уничтожено путём насилия и это насилие исторически и этически оправдано. Хотя с этим доводом можно согласиться лишь отчасти.
Пример освободительной борьбы Индии от колониального гнёта с помощью идей Махатмы Ганди о ненасилии убедительно показывает, как можно добиться победы над более сильным врагом без насилия и агрессии. Можно так же отметить, что методы ненасилия, в том числе, легли в основу современного свержения неугодных режимов в разных странах. Они выражены в труде Джина Шарпа «От диктатуры к демократии.
Концептуальные основы освобождения». Этот труд стал основной методичкой по свержению неугодных для США режимов.
Что же касается Льва Николаевича Толстого, то, на мой взгляд, вся его жизнь – это есть яркое проявление русского характера, постоянного поиска смысла жизни, открытости суждений и свободолюбие. А его концепция ненасилия, соединённая с восточными Учениями, убедительно показывает всему миру мирный характер души русского народа, его космизм, Любовь в высшем проявлении. Жить по совести – это неукротимое движение русского человека к Правде, что и делал Лев Толстой всё свою жизнь, приземляя в умы современников такую неудобную для закостенелых умов Высшую этику Космоса.
В современном мире последователи толстовства сохранились в Западной Европе, Северной Америке, Японии, Индии, Болгарии и других странах. Есть они и в России…
Владимир Хмелев