Стефани уже несколько раз пыталась посмотреть во сне своё будущее, но у неё не получалось. Она доходила примерно до десятого поколения после себя, а дальше все видения тонули в какой-то розовой дымке. Но ей нравилось то, что она увидела – в каждом поколении рождались здоровые дети, и все продолжали жить, долго жить!
Такой вариант будущего устраивал ее гораздо больше, чем одинокие бесконечные дни. И так ли важно, есть ли там что-то дальше, после десяти поколений? Даже если нет, это вполне достаточный объем счастья для одной женщины с планеты Земля.
- Иван, ты нужен, - произнесла она кодовые слова.
- Здравствуй, Стеф, - устало улыбнулся ей Иван с экрана монитора. В этот раз его образ был каким-то расплывчатым.
- Привет, Иван. Сегодня помехи какие-то… вижу тебя не очень четко. Не хочешь выйти и поговорить здесь?
- Нет, прости, Стеф. Устал я сегодня. Был трудный разговор, а выход требует много энергии.
- Что ж… Расскажи-ка мне, как ты это сделал?
- Что именно?
- Опять юлишь… Мои видения о будущем изменились.
- Ах это… Это не я.
- А кто же?
- Понятия не имею.
- Я тебе не верю.
- Это печально. Потому что я сказал тебе правду, Стеф. Я действительно не знаю, кто изменил твоё будущее. Но оно ведь тебя устраивает, да?
- Да, оно меня устраивает куда больше, чем прежнее будущее.
- Чудесно звучит: "прежнее будущее…" - Иван улыбнулся. – Я рад, что ты больше не кидаешься в меня стульями.
- Иван…
- Да, Стеф?
- Сколько мне теперь отведено жить? Вечность?
- Нет.
- А сколько?
- Я не уверен, что должен отвечать, Стефания.
- Ты всегда отвечаешь на прямые вопросы.
- Что-то изменилось, ведь так? Я больше не хочу отвечать.
- Ах вот как! Но я же всё равно узнаю.
- Конечно, узнаешь, Стефания. В свое время обязательно узнаешь. А до тех пор живи, пожалуйста, счастливо. И цени то, что имеешь.
Стефания улыбнулась и погладила свой живот.
- Я буду. Буду ценить каждое мгновение оставшейся жизни. Спасибо тебе за совет, Иван.
- Это бесплатно, - Иван улыбнулся. – Это всё, Стеф?
- Да, это всё, Иван.
- Тогда я прощаюсь с тобой. Мы еще увидимся, но, вероятно, очень не скоро. Всего тебе самого хорошего.
Он как будто чуть дольше задержался на экране монитора и исчезал постепенно, не сразу. Словно уходил и оборачивался… Стефания вдруг почувствовала, как кольнуло в сердце.
- Иван? Иван, ты нужен!
- Привет, Стефани! – раздался с экрана другой голос. – Меня зовут Макс, я постараюсь помогать тебе, чем смогу. Давай знакомиться.
В холодную декабрьскую ночь Иван и Алекс сидели за столиком уличного кафе в Небесном Городе. Алекс с наслаждением пил черный кофе. Иван меланхолично помешивал серебряной ложечкой горячий чёрный чай. В Петербурге в эту минуту началась метель, закружила хороводом снежинки, понесла по тротуарам остатки опавших листьев…
- Тебе помощь на мосту не нужна? – спросил Иван.
- Я справляюсь, дружище, спасибо. Отдыхай! Или ты уже устал от безделья и от своей пенсии? – Алекс улыбнулся и подмигнул другу.
- Пенсия! – хмыкнул Иван. – Как ты мило это назвал. Нет уж… Не надо мне никакой пенсии. Покой нам только снится…
- Уже не снится… Ты ведь больше не Узловой сновидец, а Страж.
- Вот только понять не могу: это меня повысили или понизили? Поощрили или наказали?
- А это, наверное, тебе решать, Иван. Как ты сам-то ощущаешь?
- Я ощущаю потерянность… Мне некуда себя деть…
- Сергей тоже говорил так. А потом попросил меня подменить его и захотел снова родиться на Земле.
- Может, и мне пора?
- Я не знаю, друг мой. Это только тебе решать.
- Какие у меня есть варианты?
- Дай подумать… У дочки Стефани и Сергея уже есть душа. А вот у Ани и Томаса еще нет детей. И у Айи тоже. Как тебе перспектива быть сыном сновидцев?
- Весёленькая карма… - хмыкнул Иван. – Опять буду по чужим снам слоняться?
- Конечно, когда вырастешь.
- Чудесно… Почему бы нет?
- Остается только выбрать, Аня или Айя?
- Ну… Мне же торопиться некуда? Могу я еще посидеть тут, подумать?
- Размышляй хоть вечность, дружище, - Алекс похлопал друга по новенькому белоснежному крылу. – А мне пора. Мой мост ждет меня!
- Будет свободная минута, заходи, поговорим еще.
- Обязательно.
Алекс укутался в свой любимый красный плащ, и закат над Зореградом снова окрасился в ярко-бордовые тона, которые так любили Аня и Айя.
Анита смотрела в окно на красное заходящее солнце и рисовала на морозном стекле узор – большую пушистую снежинку…
Утром 26 декабря Гор и Вероника собирались проводить Айю до космопорта. Вероника прорыдала всю ночь, Гор пытался успокоить ее, как мог. Он попытался вмешаться и добиться запрета на полет для Айи. Но всё случилось так, как и предполагал Максим. В анкете был пункт «Чье мнение не учитывать при выдаче разрешения», и Айя, конечно же, указала там Гора и свою мать. Они исчерпали все возможности. Оставалось только смириться и привыкать общаться с Айей по межзвездному коммуникатору.
Петя Орлов, сын Полины, много раз звонил и уговаривал их, что жизнь на Марсе не так страшна, как кажется. Обещал, что будет Айе верным другом и жизнь свою отдаст за нее, если что. Веронику это, конечно, ничуть не утешало.
Несколько раз приходил Саймон. Охапками носил цветы. Пришел с кольцом и предложил Айе выйти за него замуж. Она удивленно посмотрела на него и спросила, где же он был раньше. От предложения вежливо, но твердо отказалась.
Заходила Лиза, учительница Айи и Ани по рисованию. Говорила о том, что Айе нужно больше заниматься живописью, потому что у неё талант. А на Марсе, мол, этот талант совсем пропадет, там людям не до рисования, ведь жизнь в марсианском поселении более суровая.
Приезжала Стефания. Уговаривала Айю не глупить и не бежать от нее. Обещала сидеть безвылазно в России и нянчить своих детей. Предлагала Айе уехать в любую страну на Земном шаре, надеть блокиратор и навсегда забыть хоть обо всех сновидцах на свете. Айя снисходительно улыбнулась и попрощалась. На её мнение приезд Стефании никак не повлиял.
Аня просила. Уговаривала. Убеждала. Сердилась и обвиняла Айю в том, что из-за её отъезда все вокруг должны испуганно носиться кругами и уговаривать её, а ведь у людей есть еще и своя жизнь. Говорила, что скоро у них с Томом родится малыш, и понадобится помощь и поддержка. «Твоей опорой и поддержкой теперь будет Томас», - отвечала ей сестра.
В общем, всё оказалось бесполезно. Гор открыл перед Айей дверцу машины и повез ее в космопорт. Вероника, приняв изрядную дозу успокоительного, ехала на заднем сидении, утирая слёзы.
После прохождения медкомиссии на сортировочном пункте Айю встретил Петя Орлов. Они пошли в зал ожидания и уселись перед дверями кабинетов, где должны были пройти последние собеседования. Каждого волонтера напоследок обязательно спрашивали, не передумал ли он. Инспекторы задавали целую кучу вопросов и выносили окончательное решение – подходит ли кандидат для полета и выполнения миссии.
Наконец, вызвали Айю. Гор и Вероника остались ждать в зале. Вообще-то родителей сюда обычно не пускали, но у Гора были давние связи в правительстве, так что для него сделали исключение.
- Есть еще последняя надежда, - тихо сказал он на ухо Веронике.
Айя вошла в просторный светлый кабинет. Перед ней за столом сидел высокий статный молодой человек с темными волосами и серыми глазами. Красивый волевой подбородок, узкий прямой нос, родинка над губой. И такие пушистые черные ресницы… «Да это же Макс Градов!» - узнала его она. Хоть Айя и носила блокиратор уже несколько месяцев и никому не позволяла смотреть свои сны, лицо Градова не сходило с новостных лент, так что не узнать его было просто невозможно.
- Айя, дочка Гора, - улыбнулся он. – Я тоже тебя узнал.
- Здравствуйте, - сказала Айя. – Вы друг моего приемного отца. Будете отговаривать меня лететь?
- Нет, просто хочу тебя понять. Это моя работа, - Макс перестал улыбаться и смотрел на нее внимательным цепким взглядом. «Надо же, а у сновидца с Марса глаза еще более колючие, чем у моих земных коллег, - подумала Айя. - Такие разве что у Ивана, когда он чем-то не очень доволен».
- Что ж, попробуйте, - она села напротив него в удобное светлое кресло. – Что именно вы хотите понять?
- Мне нужно выяснить истинный мотив твоего решения. Почему ты решила лететь на Марс? Только не ври мне, не придумывай, не юли. Я единственный сновидец Марса и привык ко лжи и к скрытым мотивам. Тебе ведь известно, что за люди проживают на моей родной планете, правда? Именно поэтому здесь, на Земле, мне дали такую работу, на которой я должен улавливать любую ложь. Я разоблачу тебя, если солжешь.
- Я вовсе не планирую вам врать, Максим. Я хочу улететь, потому что здесь, на Земле, мой путь предопределен. Предначертан и выбран не мной, понимаете? А там, на Марсе, я смогу что-то изменить. Не общаться больше с теми, с кем не хочу.
- А также и с теми, с кем хочешь. Ты утратишь все связи, Айя. Желательные и нежелательные, абсолютно все.
- Это жертва, да. Но она необходима, если хочешь вырваться из надоевшей сети.
- Чем же тебе так надоела здешняя сеть?
- За меня здесь всё решено. Я родилась сильным сновидцем. У меня есть дар. Я должна использовать его для помощи людям. Я обязана общаться с другими Узлами сети. Мне никуда не скрыться, не спрятаться… Я не могу быть просто человеком, который хочет тихо жить и писать книжки.
- Вряд ли Марс подходит под описание тихой спокойной жизни. Там не до написания книжек, вообще не до творчества, там тебя ждет тяжелый физический труд и борьба за жизнь, каждодневная. Если ты хочешь покоя, ты можешь надеть за ухо блокиратор и писать женские романы где-нибудь на Аляске, в живописном крошечном домике. Я видел такие на туристических рекламных сайтах.
- Нет… Это не то… Здесь всегда новости о Стефании и Саймоне. Мамин контроль, беспокойство Гора, куча надоевших обязанностей. Рутина! И вообще… мне хочется каких-то приключений, понимаете?
- Понимаю… - Макс улыбнулся. – Мне тоже когда-то страсть как хотелось приключений. Потому что мои родители умерли, девушки у меня не было, я был одинок и молод. И мне хотелось чем-то заглушить боль потери и наполнить свою пустую жизнь чем-то интересным.
- Вы имеете в виду, что я заглушаю боль потери? Что же я потеряла?
- По моей информации, любовь некоего Саймона Уинтера.
- У вас неверная информация, Максим. Саймон Уинтер не любил меня до последнего времени, так что я не могла потерять его любовь. У меня ее не было. А сейчас, напротив, Саймон Уинтер готов жениться на мне. Но мне уже это не нужно.
- Парень довыпендривался? – улыбнулся Макс.
- А может, просто я выросла?
- Если бы ты выросла, Айя, тебе не пришлось бы никуда бежать. Тебе везде было бы хорошо. Прежде всего здесь, на Земле. Если бы у меня была возможность жить на моей родной планете, на Марсе, я не стал бы ее покидать. У меня выбора не было. А у тебя есть.
- Я свой выбор сделала именно в пользу Марса.
- Ты в курсе, что там не нужны сновидцы? И что тамошняя жизнь вся состоит из рутины, которую ты так не любишь? Что там у тебя не будет времени на твои книги, на рисунки, на какие-то другие творческие порывы. Там люди занимаются разведением новых сортов деревьев, трав и овощей. С утра и до ночи. По выходным ездят на скалодром или смотрят фильмы в местном кинотеатре. Или просто спят. Напоминаю: спят они, не желая, чтобы в их сны проваливались сновидцы.
- Я надену блокиратор.
- А если он не будет там работать?
- Местные техники сделают мне другой.
- Почему же всё-таки тебе не проделать все те же самые манипуляции тут, на Земле?
Айя вдруг тяжело вздохнула и посмотрела Максу прямо в глаза.
- Я тут чужая, Макс. Всегда была чужая. Я другая. Не вписываюсь в здешнюю жизнь. Даже среди сновидцев я ощущаю себя лишней. С детства я отличалась от других детей. Они играли в войну и кидались снежками, дружили, а я сидела и рисовала. Хорошо, что потом в моей жизни появилась Аня, она такая же замкнутая и творческая, как я. Стало, конечно, повеселее, но теперь ведь у Ани есть муж и скоро родится сын, ей уже не до меня. Понимаете, Макс, меня больше никто и ничто здесь не держит. Папа с легкостью отпустил меня на Марс, даже не спросил, зачем. Ему, похоже, совершенно всё равно. Мама должна растить Лёшку и Аниту, ей не до моих грустных дум. Она предпочла бы, чтобы я не взрослела и оставалась послушным ребенком, который встроен в некую безопасную и четко работающую схему. Но я какая-то слишком уж живая, всё как-то выпадаю из этой стройной опорной решетки, словно она больше не держит меня. Я стала писать книги и стихи, всё больше погружаться с головой в творчество. А люди вокруг – они словно за невидимым стеклом. Они рядом, но я не с ними. И когда все это случилось… с Саймоном, со Стефанией… Я вдруг поняла, что это усиливается. Понимаете, Максим? Усиливается многократно. Чем старше я становлюсь, тем более чужие мне люди вокруг. Я сновидец и обязана помогать им. А я не уверена, что этого хочу, я боюсь их. Мне хочется от них спрятаться в свою ракушку и писать там мои книги.
- Айя, милая ты моя, Марс совсем не похож на ракушку… Это суровое место для очень суровых людей. Там живут люди, которым не интересны книги и стихи, у них максимально простой быт, тяжелый труд и крайне редкие выходные. Они похожи на по-своему прекрасную, но очень опасную волчью стаю. А ты - на нежный чудесный цветок. Прости, я не дам тебе разрешение на то, чтобы лететь на Марс в сороковом шаттле.
Айя растерялась...
- Вы не можете поступить так. Просто не можете! Я решила! Не вам указывать мне, как быть. Это моя жизнь!
- Конечно. Поэтому я перенесу твое имя обратно в список 41-го шаттла. Он улетает в конце октября. У тебя будет еще несколько месяцев подумать. Если твое решение не изменится, я лично подпишу разрешение осенью.
- Но… мы собирались лететь вдвоем с другом!
- Его зовут Петр Орлов, верно?
- Да, верно.
- Ему прямо сейчас будет предложено два варианта. Лететь без тебя в сороковом шаттле или дождаться и полететь сорок первым.
- Но…
- Никаких но, Айя. Здесь принимаю решения я. Я выслушал тебя, выслушал твоего приемного отца, других коллег. Я вижу, как ты нуждаешься в своей ракушке. Оставайся до осени на Земле. Пиши свои книги. Если твое решение останется тем же, я пропущу тебя на Марс. И лично расскажу обо всем, что требуется знать для выживания там. Расскажу, с кем подружиться, где и как жить, кому можно доверять. Отдам тебе ключи от своего марсианского дома, потому что ты дочь моего друга. Я лично помогу тебе и буду оставаться на связи, пока ты освоишься на Марсе. Но всё это не раньше осени, Айя. Ты очень молода и твое психологическое состояние сейчас не вполне равновесное. У тебя должен остаться шанс еще подумать.
- Но мне не нужен этот шанс!
- Я все сказал, Айя. Мы с тобой прощаемся до осени.
Он встал и подошел к ней ближе. Айя почувствовала, как буквально проваливается в омут его серых, будто питерское небо, глаз. Макс протянул ей руку. Айя нехотя пожала её… и у нее перед взором завертелся целый хоровод образов. Лицо Макса, его глаза, улыбка, поцелуй… Их свадьба, их общие дети, внуки… Мелькание городов, стран, планет… Космические перелеты, выступления перед жителями разных колоний… И снова общая большая семья, детский смех, дом, уют, радость, счастье… Любовь… Целое море любви…
Она вырвала свою руку из руки Макса.
- Что это было? – срывающимся голосом спросила она. - Какой-то трюк, чтобы убедить меня остаться на Земле?!
- Погоди-ка… Ты… тоже это видела?
- Ну конечно видела, вы же хотели показать мне все эти картинки! Думали убедить молодую дурочку, да?
Она говорила всё это, а в душе как будто расцветал и прорывался наружу какой-то огромный диковинный цветок. Какая-то горячая и огромная радость, захватывающая ее целиком, словно расправляла крылья за ее спиной.
- Я вообще-то сильный сновидец, - улыбнулся Макс, который все это время не спускал с неё сияющих глаз. – Я могу показывать людям их прошлое. Но… похоже… я впервые сталкиваюсь с этим, поэтому не уверен… Но в этот раз я увидел своё будущее… Своё и… твоё…
Он взял её за руку, и перед глазами Айи снова завертелись картинки. Улыбка дочери, первые шаги сына, ночи любви с мужем, семейные праздники за общим столом, нарядная елка, улыбки родителей, жар от камина, лай домашних собак, закаты и рассветы в самых разных городах, на разных планетах, но везде – любимые глаза того, кто сейчас стоит прямо напротив…
Макс завороженно смотрел на Айю и улыбался. Он понимал, что нашел абсолютно своего человека, и куда бы Айя ни решила лететь, он полетит за ней. Придется! Иначе он просто не сможет.
Вдруг в дверь постучали. Макс не успел ответить, как дверь распахнулась. На пороге стояла запыхавшаяся Аня, еще одна приемная дочка Мирского, она держала в руках сверток.
- Айя, послушай, прежде, чем ты примешь решение, ты должна это увидеть! Вышла твоя книга!
Она подбежала и буквально сунула в руки ошарашенной Айе толстый новенький том. Обложка вся в россыпи звезд. Серебряные буквы заголовка.
- Можно взглянуть? – улыбнулся Макс и взял книгу у Айи из рук. – Девушка, простите, вы наверное Анна Громова, да? А могу ли я тоже получить экземпляр этого романа?
- Д-да… - Аня переводила взгляд с Айи на Макса и обратно. Ей казалось, что между этими двумя людьми сейчас рождается какая-то невидимая, но ощутимая всей душой связь. Она почувствовала, как с сердца будто бы упал огромный тяжелый камень.
– Я принесу вам из издательства еще одну книгу завтра же, - улыбнулась Аня Максу. – И другие романы Айи тоже. Их напечатали все! И уже треть книг раскуплена, в первый же день. А в новогоднюю ночь Айю ждут на центральном канале. И еще у нее встреча с читателями должна быть завтра, если она останется, хотя бы ненадолго. Айя, ты же останешься?
Айя стояла, не в силах вымолвить ни одного слова. По щекам текли слёзы, но на душе была весна.
А Макс открыл книгу и начал читать ей вслух:
«Мне снилось, что я куда-то иду по старому городу. Огибаю высокий кирпичный дом, осторожно шагаю по булыжной мостовой. Льёт дождь, а где-то вдалеке, над черепичными крышами видна радуга. Я думаю о том, что хорошо бы где-то раздобыть зонт... И потом я, кажется, проснулась.
Рядом со мной крепко спал совершенно незнакомый мужчина. Темные, коротко остриженные волосы, волевой подбородок, гладко выбритое лицо с узким носом и пушистыми ресницами. Красиво очерченный рот и родинка над верхней губой - ровно посередине…»
Читать далее:
Вернуться:
Сновидец 5. Часть 7. Грядут перемены http://www.proza.ru/2016/10/24/108