ДВОЕ ИЗ РОДА ЛЕСНЫХ КОТОВ
Доктор Брунэк сегодня не улыбался:
- На кушетку! Оба! Закройте глаза и не разговаривайте, пожалуйста. Елена Николаевна, я прекрасно вижу, что вы утром опять поругались с мужем. Это уже давно традиция, ничего страшного. Вижу, что сегодня до пощечин и бросаний тяжелыми предметами друг в друга не дошло. Уже хорошо. Не убили друг друга, значит, будем жить.
Доктор включил музыку и начал привычную процедуру погружения пациентов в гипнотический транс.
Сегодня его клиенты были особенно «тугими», они пришли возбужденные и злые друг на друга, на Брунэка, на терапию…. Им хотелось убежать и закончить все это, заодно и свои запутанные взаимоотношения. Но доктор был калач тертый и уберег себя от бегства клиентов взятой наперед солидной суммой. Теперь эти двое в полной его власти, для их же блага.
…Вы не чувствуете своих ног…
Брунэк редко брался за разводящихся, считая развод здоровым выходом из отношений, которые давно умерли.
…Вы отпускаете свои руки…
Но это был особый случай. Неописуемый. Уникальный. Непостижимый. Доктор хотел выжать из этой ситуации все.
…Ваша голова легка… Вас уносят морские волны….
Деревня возле Днепра догорала. Единственные выжившие из рода Лесных котов – мальчик и девочка 6 и 8 лет, русоволосые и голубоглазые, сидели на траве спина к спине, дрожа и крепко взявшись за руки. Толстый турок уже осмотрел их, как коней на торжище и подсчитывал, сколько можно будет выручить за них на невольничьем рынке в Кафе.
Незнакомец подкрался, как кот. Турок неуклюже подпрыгнул от неожиданности.
- Двадцать динаров за обоих, - произнес он низким, словно помуркивающим голосом.
Турок молча взял мешочек с деньгами и только когда мужчина с детьми исчезли за дубовой рощицей, выдохнул. Он кожей почувствовал – если бы заупрямился, был бы уже мертв.
Команда, готовая швартоваться, вообще ничего не заметила. А турка, от воспоминаний от взгляда и голоса незнакомца, еще три дня трясло мелкой дрожью.
Детей привезли в странное место. С виду обычная деревня, но возле огромной пещеры, вход в которую тщательно охранялся. И там в пещере, отныне, происходило все самое важное для Манула и Ласки. Так нарекли детей из рода Котов.
Манула учили всем видам битв и искусству выживания. Ласка служила в храме Живы. Дети были с даром, поэтому их дружбе и любви никто не мешал.
Но всему приходит конец. В один из дней Манула увезли в иные земли – ясновельможному князю был нужен телохранитель. Ласка вскоре оказалась в Элладе, в храме Деметры, где прослужила всю жизнь. Пользуясь заслуженной славой самой мудрой и прекрасной из Пифий, стала настоятельницей самого почитаемого храма Древнего мира. Перед ней склонялись короли, цари, ханы…
Им больше никогда не суждено было встретиться. Они тосковали друг за дружкой, как трава тоскует по солнцу, как дерево тоскует по весне. Но кое-что у них осталось – всегда, всегда! каждый из них знал, если кто-то думает о другом, если кто-то в беде или счастлив…
В грядущем, мойры обещали сжалиться над ними и напрясть им общую судьбу, потому что общая любовь у них уже была…
- Надеюсь, господа, вы, хоть отчасти видели то же, что и я? Завтра в это же время жду вас у себя. Отчеты о прошлом откровении оставьте у меня на столе. Завтра мы их обсудим.
Мужчина и женщина, час назад желавшие убить друг друга, вышли от Брунэка взявшись за руки.
- А пойдем в наше кафе? Сто лет там не были.
- Интересно, там все такой же вкусный кофе, как раньше?
- Люблю тебя.
- И я тебя.