В стародавние времена женщины носили длинные платья и юбки, чуть ли не до пола, и молодым людям, желавшим хотя бы углом глаза увидеть прекрасные женские ножки, приходилось караулить их обладательниц у подъезда, когда они слегка приподнимали подол над подножкой кареты. Этого, конечно, было недостаточно для получения полного представления о форме ног той или иной прекрасной особы, отчего сватовство всегда было связано с определенным риском.
Позднее платья и юбки становились короче, потом опять длиннее и так далее, но брюки женщины долго носили только в качестве рабочей или спортивной одежды. И такое сочетание, как брючный костюм с туфлями на шпильке появилось в России только где-то в конце 60-х годов прошлого века. Когда я впервые вышла из подъезда своего дома в таком наряде, бабушки на лавочке вытаращили на меня глаза и одна из них негромко произнесла мне вслед "какой позор!". Казалось бы что? Ведь не заголилась же, а наоборот - все закрыла, но бабушки понимали это правильно: чуждое западное влияние. Вот так-то.
У себя на работе я была уже не первой в брючном костюме, и поэтому как встретили "первопроходцев", я не знала, они работали в других отделах. Но вскоре мне пришлось отправиться в местную командировку на другое предприятие. Как обычно, я созвонилась с нужными мне людьми и попросила заказать для меня пропуск. Однако, в бюро пропусков меня ждал от ворот поворот: в брючном костюме к нам нельзя. Мои здравые уговоры не помогали: приказ руководства. Пришлось связаться со своим начальством, они позвонили сюда и после долгих дипломатических переговоров меня пропустили "в виде исключения".
Тем временем, весть обо мне каким-то образом уже разнеслась по всему большому предприятию. В окнах административного здания виднелось много любопытных глаз, а в длинном коридоре, куда я вошла, все двери были открыты и около них толпились откровенно разглядывавшие меня группы людей, в основном, молодых женщин. Так и прошла сквозь строй.
Сейчас, вспоминая тот случай, я подумала: ведь слово "позор" происходит от корня зрить, смотреть, и выставить на позор означает на всеобщее обозрение с целью публичного осуждения. Но, насколько я помню, в глазах разглядывавших меня осуждения не было, был живой интерес, и, возможно, тайная зависть. Общественное осуждение брючной моды затихло потом быстро, но заиметь брючный костюм было не просто, в продаже их не было, их привозили из-за границы редкие командированные (других туда не пускали), или же шили сами. Как, например, я.