Катрина и призрак отца Гая
Предисловие к новелле http://www.proza.ru/2016/10/20/377
Страх — самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх — страх неведомого.
Г.Ф. Лавкрафт
Небо над Крейцбергской обителью было затянуто тучами. Сильный туман, приглушающий все запахи и звуки, накрывал как одеялом все окрестные холмы.
"Боже спаси Англию! Боже спаси доброго короля Генриха VII! Боже спаси нас грешных!" - Монашки крестились и молились на сон грядущий усерднее обычного, желая спасения от грехов себе, всей Англии, ее доброму королю Генриху VII. Наконец, сон сморил почти всех обитательниц монастыря. Только Катрине не спалось: так и не начавшийся сон нарушил шум в келье...
После жестокого убийства отца Гая жизнь юной монашки Катрины превратилась в кошмар: Пока горели свечи, все как обычно, но только стоит погасить свет, она сразу слышала тяжелые шаги по полу.
– Что это? – У Катрины задрожали коленки. – Что ко мне прикоснулось так, как касался только отец Гай? – Прошло немного исчезновения чернокнижника отца Гая, она все никак не могла привыкнуть, что больше никогда его не увидит. – Может, я схожу с ума? Заглянуть к Линде и утешиться в ее объятиях? Монашка знала, что нельзя об этом думать, но мысли сами лезли в голову. Преодолевая дрожь в коленках, Монашка решилась и встала … Кто это мог быть?..
Катрина, отданная в монастырь своим отцом, доблестным рыцарем Мартиным, была настоящей красавицей, а отец Гай стал ее первой любовью. Невысокая, но стройная, с целой копной рыжих волос, что подобно нимбу окружали удивительное в своей неземной красоте лицо: тонкие черты, нежные губы, ровный прямой нос. Но самые удивительные в Катрине это ее чудные глаза, смотрящие на мир из-под длинных черных бровей.
"Нет никаких следов, ничего нет такого, что указывало бы на пребывание тут постороннего человека, а отец Гай при жизни читал колдовские книги, их он пустил на дрова в камин, и лишь одну оставил мне на память… - монашка перекрестилась. - Господи, как это страшно!"
Остаток ночи Катрина провела в раздумьях, слезах, переживаниях и страхе.
– Разбойники под виселицей покаялись, что убили отца Гая, и швырнули в болото! – Матушка Изольда, настоятельница монастыря, поминала его церковной на службе, – Никто из крестьян не решился вытащить тело из трясины! Не отпеть и не похоронить по-христиански! Сестры, помолимся за него! Он был щедр к нашему монастырю!
"Сгинул отец Гай, а его волшебный перстень, разбойничья добыча, пошел в королевскую казну! - слова молитвы застревали в горле Катрины. - Чиновники короля - никакие не разбойники! Хорошо, что оставили наш монастырь в покое! А мне, грешной, в последнюю нашу общую ночь, он показывал черную метку! Ушел на смерть ради того, чтобы наш монастырь не тронули. Да примет Ад их грешные души разбойников, что кончили жизнь между небом и землей! А чернокнижника не вернуть!" … Катрина, вспоминая чернокнижника в монашеской рясе, чуть всплакнула и занялась монастырским послушанием…
Ей было что вспомнить. После вечерней молитвы стала погружаться в сон...
И вдруг Катрина поняла, что тревожило ее грешную душу последние часы. Она с ужасом осознала, что в келье действительно кто-то есть! За ней кто-то пристально наблюдал!
"Не может быть! Но откуда? Кто? " – Она лишь чувствовала чье-то присутствие, но никого не видела. Нечто начало бродить по келье, скинуло со стола молитвенник …
Все тело сковал страх, а тьма стала неподвижной, как камень, Монашка не могла даже поднять руку, чтобы хотя бы перекреститься. Молитва «Отче наш…» вылетела из головы... Это что-то невидимое уже приближалось. Монашка чувствовала приближение существа.
– (Deus meus! Боже мой! – лат.) – Монашка с трудом крестилась, и призвала на помощь все Небесные силы! – Спаси меня, грешную!
Холод, сковывающий руки ушел, но нечто не унималось, и стало сбрасывать со своих мест немудреное имущество монахини.
– Матушка Изольда! Оно идет ко мне!.. – Хотела закричать Катрина, но криков не получилось.
"Спаси меня, грешную! Ужас!" – Сердце Катрины, отчаянно забилось. – Оно не унимается, молитвы не действуют… Наверное, меня посетил сам Сатана... Чернокнижник со своими книгами предупреждал, что его душа не найдет упокоения... Мое сердце, наверное, не выдержит…
– In nomine Patris et Filii et spiritus Sancti. Amen. (Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь). – Страх и крайняя степень его выражения — панический ужас — довольно-таки неприятные и коварные чувства, для грешницы в монашеской рясе, особенно в тех случаях, когда совершенно непонятна вызвавшая эти тёмные чувства причина.
И тут все прекратилось. Она так и не поняла, как смогла спокойно уснуть.
Ей казалось, что в келье очень холодно, хотя камин горел исправно. Холод пробрал перепуганную монашку до костей. Понемногу Катрина согрелась под одеялом, успокоилась и погрузилась в тревожный мир сновидений.
День прошел в молитвах и монастырских заботах. На следующую ночь, как только стемнело, и она легла в кровать, вновь появился призрак.
– Иди на болото! – Приказало видение.
– Ave Maria, gratia plena; Dominus tecum: benedicta tu in mulieribus, et benedictus (Радуйся, Мария, благодати полная! Господь с Тобою;) – Монашка попыталась отогнать видение молитвой и призрак оставил ее в покое.
– Иди на болото! Немедленно! – Он стащил с Катрины одеяло, долго смотрел на нее, выслушал все молитвы. а потом с диким хохотом открыл дверь кельи, поманив Катричу за собой.
"Ave Maria, оно не боится!" – Преодолевая жуткий страх, Монашка вскочила, наскоро оделась, и вышла в коридор.
За дверями в своих кельях мирно посапывали усталые монашки. На этот раз призрак сначала застыл, потом стало медленно спускаться, затем громко затопал и выбежал на монастырский двор, громко хлопнув дверью.
Монастырь располагался на холме, с севера его окаймляло полноводное устье реки, с востока и юга он граничил с глухими лесом и заболоченными пастбищами, а с запада был окружен холмами, постепенно переходящими в страшные болота.
Туда монашка и отправилась, забывая запрет матушки Изольды даже близко походить к болотам.
Матушка привратница тихо спала, не обращая внимание на то, как призрак отворил монастырскую дверь, выпуская Катрину.
– Жду на болоте! – Позвал он и исчез.
"Если Матушка Изольда узнает – семь шкур спустит! И правильно сделает!" – Катрина бежала сквозь липкий мерзкий туман, что настойчиво лез в глаза, рот и нос. В грешной душе монашки смешались два странных противоречащих друг другу чувства. Любопытство и животный страх. Первое, победило!
– Не ходи на болото! – Катрина увидела в десяти шагах от себя какую-то старуху, которая показалась до ужаса страшной. От нее пахло могильной землей.
Она взглянула на нее, и тут монашка почувствовала, как ее тело как пронизывает ледяной холод. Пришлось напрячься и прочитать молитву, чтобы не поддаться ужасу, но старуха никуда не исчезла.
– Молитвы на болоте тебе вряд ли помогут! – Старуха посмотрела на Катрину так, как будто она была не монахиней, а миской лукового супа, что по праздником варили в монастыре для бедных. – На, возьми мой посох!
– Gratias ago vos! In toto corde meo! (Благодарю! От всей души! – лат.)
– Пойдешь обратно – не оборачивайся! – С этими словами старуха пропала.
Удивляться сил у Катрины уже не было. Луна, вынырнувшая из тумана освятила тропинку к болоту. В лесу Катрину плотным облачком окутали комары. Лес был старый, заваленный умершими, состарившимися деревьями, которые местный лорд из жадности не давал крестьянам в качестве хвороста дров.
Сухие ветки цепляли за руки, ноги, как бы не желали пускать в свою глубину. Вскоре под ногами захлюпала, зачавкала вода, во впадинках следов пузырилась, крутилась чёрная вонючая жижа.
- Вернись Катрина! - Катрине казалось, что в шуме крон деревьев она слышит эти слова.
Начиналось страшное болото, куда даже местные крестьяне старались не ходить. Оно уходило вглубь, деревья, что окружали его со всех сторон, казались мёртвыми, лишёнными жизни. Только комары да мошки липли на потное лицо несчастной монашки.
Черные тени метались вокруг, протягивая ночной гостье призрачные руки. Катрина падала, вставала, бежала и вновь падала, царапая кожу с рук и ног.
Монашеский наряд стал мокрым и грязным. Руки и ноги болели, а болотная жижа щипала, попадая на царапины, и усиливала мучения.
Катрина озиралась по сторонам, а внутри всё сжалось от подступившего тошнотворного чувства близкой смерти, которая на этот раз была очень близко. Оно наплывало, делая ноги ватными, непослушными.
…
Из камышей поднялась высокая, белая, бесформенная фигура. В этом бледном силуэте Катрина с большим трудом узнала отца Гая. Глаза на изуродованной голове призрака ушли глубоко в глазницы и прямо как будто полыхали мрачным светом. Лицо вытянулось и побледнело. Это было так страшно, что монашка чуть не упала в трясину!
– Добро пожаловать в мою обитель! Я так долго тебя ждал! – Призрак холодно взглянул на монашку, а та в свою очередь вздрогнула и отшатнулась.
– Ты же мертв! Тебя убили!
"Это не Отец Гай! Дошло, наконец, до Катрины. Передо мной стоит полный рост призрачный мертвец! И зачем я ушла из монастыря! " – Запоздала мысль о раскаянии посетила грешную душу.
– Как видишь, не совсем убили! Теперь я хозяин этого болота! А ты будешь моей болотной хозяйкой! Точнее моим обедом!
Слова призрака вызвали у Катрины волну всепоглощающего ужаса.
– Сегодня у меня вкусный обед, который сам пришел!
Отец Гай подходил спокойно, не торопясь, точно зная, что для Катрины обратной дороги из адской трясины нет. Шея призрака отца Гая была повернута под странным углом. Курчавые волосы свалялись в колтун, а но голове зияла страшная рана.
– Обед! – Мертвенно бледные губы раздвинулись в злорадной усмешке. Горящие алым заревом нездешних светил глаза зловеще впились в Катрину.
Бедняжке казалось, что жуткий монстр решил сожрать ее всю, вместе с кожей и мясом! В этот миг монашка закричала, оглашая болото от края до края. Катрина продолжала кричать, захлебываясь собственным криком, так как пред ней глумливо ухмыляясь, стоял труп отца Гая! …
Она заорала так, что даже сам не поняла, что кричит.
– Хорошо кричишь! – Изменился даже облик отца Гая: лицо приобрело неприязненные черты, глаза стали совсем иными — в них горел какой-то мрачный огонь…
Постепенно изменения в облике призрака стали приобретать всё большую определённость. У отца Гая стала увеличиваться в размерах нижняя челюсть и зримо вытягиваться вперёд. Шло неуклонное поступательное движение челюсти вперёд. Челюсть удлинилась на два дюйма, а нос выдвинулся, загнувшись крючком вниз. И что самое потрясающее — у призрака стали расти клыки! С каждым шагом призрак к Катрине они становились все больше!
После криков у Катрины не осталось сил ни молиться, ни просто говорить.
– Нет, нет, только не это! – Монашка поняла, что настают ее последние минуты...
В горле защипало, а мышцы, казалось, свела предсмертная судорога. Воздух показался еще холоднее.
Надо читать молитву... «Отче наш…» ... И тут посох в ее руках потеплел! Собрав последние силы, она ткнула им в грудь ожившего мертвеца.
Отец Гай дернулся, как жук на булавке аптекаря Авраама и затих! Бывший священник, а ныне болотный призрак не боялся ни молитвы, ни креста, но осиновый кол прервал посмертные страдания чернокнижника…
– Фу!.. – Трясина чавкнула и поглотила мертвеца вместе с посохом.
От ужаса монашка не помнила себя и лишь звала на помощь, но из горла вырывались только сиплые звуки... И тут появился болотный огонек. "Хозяин болота по ночам выпускает резвиться болотные огоньки. Ими становятся неуспокоенные души некрещеных младенцев, разбойников и утопленников. Они светят в ночи тускло-синим светом, заманивая в трясину-погибель!" – Подумала девушка, но после пережитого кошмара огонек не казался чем-то таившим угрозу. Казалось, он говорил Катрине: "Иди за мной"
– Mater Dei, ne dimittas me orationibus vestris, et auxilium, ut ex... (Матерь Божья, не оставь меня своими молитвами и помоги выбраться... – лат.) Шептала она, следуя за огоньком. Помня наказ старухи, она старалась не оглядываться назад.
Безумный хохот и вой преследовали несчастную Катрину с тех пор, как тело отца Гая скрылось в трясине. Ей казалось, что в следом за ней гонится вся болотная нечисть.
Выскочив из адского болота, монашка оказалась на опушке зловещего черного леса, перекрестилась и жадно вдохнула чистый ледяной ночной воздух. Голос к ней вернулся.
– Requiem aeternam dona eis, Domine, et lux perpetua luceat eis. Requiestcant in pace. Amen. (Вечный покой даруй им, Господи, и да сияет им свет вечный. Да почивают в мире. Аминь - лат.). – Огонек вывел ее на опушку леса и исчез.
Никогда Катрина не бежала с такой радостью к монастырю.
Сколько прошло времени, монашка не знала. Ей казалось, она провела в этой кошмарной туманной мгле многие годы, целые столетия. А на самом деле прошла всего пара часов.
О том, что матушка Изольда может ее строго наказать за ночную прогулку, она не думала.
– Господь, упокой душу отца Гая! – Её волосы, свалялись в колтун, а зеленые, как изумруд глаза сверкали.
Ей повезло: монастырь еще спал. В хозяйстве матушки Изольды нашлось сухое и чистое одеяние, а в монастырской бане оставалась горячая вода.
Почти без сил Катрина добралась до своей кельи и упала на ложе. Она была так утомлена ночной прогулкой, кошмарными видениями, что почти сразу уснула.
Но уснуть спокойно ей не удалось.
На подоконнике сидел призрак девичьей башни. "Он всегда предвещает несчастье!" – Катрина почувствовала, как пережитый страх возвращается.
– Катрина, надо освятить келью, перед сном молитвы читать, и обязательно сжечь его колдовскую книгу! Тогда он больше не будет тебя беспокоить!
– Книга мне очень дорога, как память! – Ответила монашка приведению.
– Она еще принесет тебе несчастье! – С этими словами призрак исчез.
Прогулка по болоту не прошла для Катрины бесследно. Она простудилась и неделю болела.
На высоте лихорадки она позвала матушку Изольду и исповедалась ей во всех грехах, не упустив из рассказа и старуху с волшебным посохом, и призрак девичьей баши. Только о книге отца Гая она умолчала.
– Келью я сама освящу! А старуху это я знала, это наша местная ведьма, – объяснила Матушка Изольда. – Она стала безвредной после того, как я ее окрестила, а сегодня мы ее отпевать будем, преставилась… Выздоравливай! Virga – mediis primi peccati remissio peccatorum (Розга – первое средство для изгнания грехов из грешников!– лат.) Твоим покаянием и искуплением грехов займемся потом! Заодно ты поможешь нашему монастырю получить священную реликвию!
Микстуры аптекаря Авраама помогли, и Катрина быстро оправилась.
После монастырского покаяния и искупления грехов за визит на болото, монашка, спросив у матушки Изольды разрешения, отправилась помолиться на могиле старухи.
На кладбище было тихо и спокойно. Ветер приносил вкусные, полные жизни запахи травы, цветов и юного лета. Она не сразу поняла, что в момент их встречи на болоте ведьма была уже сутки как мертва...
Продолжение приключений Катрины здесь: http://www.proza.ru/2015/02/15/619