В ВЕРХОВЬЯХ МИН-ТЕКЕ
Я проснулся от какой-то возни у правого входа, откуда тянуло морозным воздухом и доносились приглушённые голоса.
- Ты чего меня трясёшь, как грушу! – ворчал спросонья Блондин.
- Вставай, засоня! – приоткрыв вход и засунув голову в палатку, громко шептал Бугор. – Я что, один буду завтрак готовить?
- Сделай милость, приготовь, – лениво зевнул Олег.
- Я тебе сейчас так приготовлю, мало не покажется! – угрожающе зашипел Алексей. – Вставай, ядрёна вошь!
- Да, встаю я уже, встаю, – заверил Евгеньев угрюмо.
- То-то же! Вылезай, я тебя жду! – строго предупредил Бугорский и скрылся из виду.
- Житья от тебя нет, напарник хренов… – запоздало огрызнулся Блондин.
Олег оделся и покинул палатку, закрыв за собой вход. Можно было ещё подремать, но сон уже не шёл. «У меня же сегодня день рождения, – вспомнил я, и моё лицо озарилось счастливой улыбкой. Душу грело удивительное, ни с чем несравнимое, невероятное ощущение сугубо личного праздника. – Люблю встречать день рождения высоко в горах, вдали от утомительной суеты шумных и душных городов».
Моё радужное настроение омрачало лишь одно, но весьма неприятное обстоятельство: мне практически нечем было угостить товарищей в свой законный праздник. Годом ранее я припас на этот случай литровую флягу с рижским ликёром «Мокко», который произвёл в кругу друзей эффект разорвавшейся бомбы. Но тогда мой день рождения был в самом начале похода, и я мог себе позволить такую роскошь. В этот раз всё было гораздо сложнее. Тащить в «четвёрке» лишний килограмм целую неделю, когда каждый грамм на счету, я не рискнул. Просто представил себе перед походом, как килограмм неучтёнки будет ежеминутно отравлять мне жизнь на маршруте во время акклиматизации, причём в условиях колоссальных нагрузок (которых ранее мне не доводилось испытывать), под воздействием кислородного голодания на заоблачной высоте и непомерной тяжести и без того нелёгкого рюкзака. Богатое воображение нарисовало мне тогда печальную картину с бесславным концом, и ничтоже сумняшеся я отказался от этой благородной, но чрезвычайно рискованной затеи. Максимум, на что я мог решиться в трезвом уме и добром здравии – это полкилограмма неучтённого груза. Исходя из этих нехитрых соображений, я и приготовил для друзей небольшой сюрприз на праздничный ужин.
Под ухом тихо сопела Алёнка, уткнувшись носом в моё плечо, и чему-то улыбалась во сне. За ней, лёжа на спине, мерно похрапывал Сафонов. Справа от меня досматривал сладкий сон Васюков, забавно причмокивая обветренными губами. Как я любил их всех в этот момент, просто не передать словами.
Я нежно обнял Алёнку, опасаясь потревожить её по-детски невинный, трогательный сон. Она охотно отозвалась на ласку и прижалась ко мне всем телом, одарив своим волшебным теплом. Я млел, словно сытый кот, разве что не урчал от удовольствия: «Вот оно, подлинное счастье. Остановись, шальное мгновенье!» Но секундная стрелка на ручных часах неумолимо двигалась по кругу, и происходили необратимые изменения. Я чувствовал, как пульсирует горячая кровь в моих жилах, разгоняемая мощными ударами сердца, которое вдруг начало набирать обороты, точно локомотив скорого поезда на скоростном участке железной дороги. Мне вдруг стало жарко и тесно в своей одежде. Меня одолевало единственное, но нестерпимое желание – сжать мёртвой хваткой в своих объятиях эту спящую красавицу, подчиняясь первобытному инстинкту продления рода. Я боролся со своим наваждением, уже сожалея о том, что опрометчиво поддался мимолётному соблазну обнять прекрасную девушку, и ощущал каждой клеточкой возбуждённого тела, как мнимое удовольствие оборачивается для меня изощрённой пыткой…
Утреннюю тишину расколол задорный крик Бугорского:
- Подъём, бродяги! Завтрак готов!
- Любители овсянки, на выход! – истошно заорал Блондин. – Народ, подходи по одному, не стесняйся!
От этих диких воплей все обитатели «Коровы» проснулись. Алёнка сладко потянулась, изгибаясь, словно кошка, и я с облегчением откатился в сторону. Денис с удовольствием зевнул, да так громко, будто изгонял бесов из палатки, чем немало развеселил всех её обитателей.
- Юра, с днём рождения! – ласково поздравил меня Васюков.
- Спасибо, Витя! – я не мог скрыть довольно нескромных проявлений восторга от того, что кто-то помнит о моём личном празднике. – Ты настоящий друг!
- Ой, Юрик, у тебя же сегодня день варенья! – радостно воскликнула Алёнка и смачно чмокнула меня в густую щетину. – А колючий-то какой!
- Ещё бы! Неделю не брился! – я довольно улыбнулся от ощущения влажного поцелуя на щеке. – Теперь ещё неделю умываться не буду!
- Всё равно ничего не видно, – Алёна рассмеялась, сияя лукавыми глазами. – Я же без помады!
- Жаль! – вздохнул я разочарованно.
- Если хочешь, накрашу губы и поцелую?!
- Хочу!
- Ладно, только вечером! – игриво пообещала Алёнка.
- Ловлю на слове! – я уже ликовал от предвкушения.
- Поздравляю, Юра! – Денис протянул мне руку. – Держи краба!
- Спасибо! – я крепко пожал его клешню.
В приподнятом настроении мы покинули заиндевелую палатку и направили свои стопы на кухню, откуда доносился аппетитный запах только что сваренной овсяной каши. Там уже царило оживление, точно на восточном базаре в торговый день.
- Да благоденствует каша – мать наша! – юродствовал Блондин, умело управляясь с черпаком. – Благослови господи на подвиги наши по съедению каши!
- Ешьте, ешьте кашу, мать вашу! – незлобно наставлял Бугорский всех страждущих отовариться горячей душистой пайкой, забавно шевеля при этом своими пышными чёрными как смоль усами.
- Олег! Юре положи побольше! – весело крикнула Алёна. – У него сегодня день рождения!
- Поздравляем тебя, Юра! – приветствовала меня Регина от имени всей группы.
- Подходи, дорогой! – радушно позвал Блондин. – Именинников обслуживаем вне очереди!
Меня пропускали вперёд и подталкивали к котлу. Я, конечно, был рад такому вниманию к своей скромной персоне, но для приличия слегка упирался.
- Клади, как всем! – наигранно строжился я на Блондина, протягивая миску.
- Ешь, пока дают, – подмигнул мне Олег, и зачерпнул кашу сверху, где та лоснилась янтарным цветом от растопленного масла. Недрогнувшей рукой вывалил черпак в мою посудину.
- Твоя щедрость не знает границ! – восхитился я широким жестом товарища и отошёл в сторону.
Горячая овсяная каша, сваренная на молоке и густо приправленная сливочным маслом – что может быть вкуснее и желаннее для туриста ранним морозным утром под открытым небом высоко в горах? Тёплая миска грела озябшие руки. От неё исходил ароматный пар, стимулирующий обильное слюноотделение. Я присел на «пендаль» и предался бесстыдному чревоугодию, смакуя каждую ложку вкуснейшего яства.
- М-м-м! Божественный вкус! Язык проглотить можно! –делился я восторженно своими впечатлениями. – Спасибо дежурным!
- Овсянка на завтрак, как в лучших домах Лондона! – хвалился Блондин.
- О-о-о! Снова хочу в Лондон! – с мечтательным придыханием произнесла Алёнка.
- А когда ты успела побывать в Лондоне? – наивно удивился Николай.
- Я разве сказала, что была? – сделала удивлённый вид Готовская. – Просто я уже однажды хотела! – не выдержав, она заразительно рассмеялась.
Коля недоумённо хлопал глазами и блаженно улыбался, а остальные откровенно ржали над весьма удачной шуткой. «Горбатую братию» распирало отличное настроение, и это было вполне объяснимо. Пик акклиматизации был пройден. Дальнейший путь лежал вниз по ущелью. Рюкзаки медленно, но уверенно худели. «Дальше всё будет намного легче», – считали мы.
***
После завтрака свернули лагерь и уже начали укладывать рюкзаки, как вдруг Янис привлёк всеобщее внимание изумлённым возгласом:
- Смотрите! – крикнул он так, будто обнаружил вдали гуманоидов.
Все посмотрели в указанном Янисом направлении и увидели группу туристов, бредущих вверх по леднику на приличном удалении от нас.
- Ого! – вырвалось у меня непроизвольно. – Оказывается, мы не одиноки на Памире!
- Точно! – поддержал меня Васюков. – Первый раз собратьев встретили.
- Ага! И те прошли мимо. «Проходимцы»! – усмехнулся Евгеньев.
- Похоже, на Минтеке Южный идут, – в раздумье предположил Агатов. – А ночевали, по всей видимости, под ледником и вышли со стоянки не менее часа назад.
- Жаль, не удалось пообщаться! – с искренним сожалением заметила Регина. – Могли бы поделиться полезной информацией.
- Так давайте крикнем все разом, чтобы нас увидели! – предложил Николай.
- Не надо! – возразил Дядя строгим голосом. – Ещё подумают, что нам нужна помощь, и потратят на нас драгоценное время. А им ещё на перевал подниматься.
По небу плыли перистые облака, верные предвестники ненастья. Мы проводили собратьев печальным взглядом и молча продолжили собирать рюкзаки. Стоянку покинули ровно в восемь часов, предварительно разбившись на уже привычные связки.
За неполную ходку пересекли ледник, обходя зоны видимых трещин, и вышли на правобережную морену. Сняли кошки, обвязки, сбухтовали верёвки и спрятали их в рюкзаки. Верёвки прошлым днём пропитались влагой, а ночью обледенели и заметно прибавили в весе. Я почувствовал это сразу, как только надел рюкзак после короткого привала. Ещё день назад я мысленно рассуждал, как выгодно иметь верёвку в качестве закреплённого общественного снаряжения, а теперь познал обратную, не столь приятную сторону медали. Во всём есть свои плюсы и минусы.
Не задерживаясь без нужды, продолжили движение вниз. Сначала спускались по камням береговой морены, затем по конгломератным склонам, образованным застывшими селевыми потоками. Миновали диковинные разноцветные озёра миниатюрного размера, что лежат россыпью в верховьях ущелья чуть ниже ледниковой зоны, будто драгоценные каменья, разбросанные щедрой рукой Создателя. Стремительно пересекали многочисленные ручьи и речушки, которые, извиваясь, как змеи, бегут по склонам, весело журча, и, сливаясь в единый поток, образуют горную реку Мин-Теке.
Мы двигались вниз по высокому правому берегу, постепенно удаляясь от реки. На пересечённой местности придерживались естественных гребней и козьих троп. Перешли ещё несколько небольших ручьев и, поравнявшись с устьем левого притока, что берёт своё начало под перевалом Улуу-Бель, спустились к реке по конгломератной промоине. Далее вниз по ущелью тянулась хоженая тропа. После очередного привала группа продолжила спуск по правому берегу.
В полдень прошли устье левого притока, который течёт из-под перевала Кичик-Бель, и, приблизившись к реке, остановились на обеденный привал. Погода испортилась. Небо затянуло плотными облаками. Стал накрапывать мелкий дождь. Омерзительная морозная сырость пронизывала тело насквозь.
Блондин, захватив котлы, убежал за водой. Остальные оперативно утеплились и присели отдохнуть после утомительного спуска.
- Не повезло ребятам с погодой! – вдруг вспомнил о замеченной утром группе Агатов. – Сейчас, наверное, в тумане на перевал поднимаются.
- А может быть, они уже на перевале сидят и шоколад жуют! – оптимистично предположил Николай.
- Ага, чаи гоняют и орехи с печеньем трескают! – развил я Колину мысль, включив шальную фантазию.
- Это вряд ли! – усмехнулся Бугор.
- Успокойтесь, мальчики! Идут они или сидят, какая нам разница? Мы этого всё равно не узнаем, – резонно заметила Регина.
- Вот это точно! – согласился Алексей. – Истину глаголешь, Регина!
- Истину глаголешь! – язвительно передразнил его Сафонов. – Ты, Бугор, чего расселся? Кто обед готовить будет? – разговоры о еде вывели Дениса из равновесия.
- Ты чего так кипятишься? – удивился Бугорский. – Сейчас студент притащит воду, и будем суп варить!
- Вот-вот! Студент, значит, трудится, аки пчела на цветочной поляне, а ты сидишь, как трутень в улье! – наехал на Алексея Денис. – Нехорошо получается!
- Срамота! – задорно подхватила Алёнка.
- Позор! – радикально высказался Васюков.
- Да вы что? У нас разделение труда! – ошалел от такого напора Бугор.
- Знаем мы твоё разделение! – подметил я с едким сарказмом. – Поделил обязанности, как в армии «дед» с «молодым»: «Это тебе, это опять тебе, это снова тебе…»
- Эх, Лёша, Лёша! – Алёнка игриво покачала головой. – Обижаешь ты студента.
- Да он сам кого хочешь обидит! – округлил глаза Бугорский. – Вы не представляете! Сегодня утром вставать не хотел. Еле разбудил его, лоботряса!
- Слышали, как ты его будил! – оскалился я в ехидной улыбке. – Чуть всю душу бедняге не вытряс.
- Всех нас разбудил и палатку тряс, как дикий зверь, чуть не завалил! – усугубил общественное порицание Васюков с благодушным видом.
- Да ты, Лёха, просто монстр какой-то! – расхохотался Агатов.
Подошёл Блондин с наполненными водой котлами и, услышав последние слова, тут же встрял в разговор:
- Точно! Монстр! – борзо выпалил он и, покрутив башкой в тщетных поисках очага, возмущённо заорал, – я не понял! А где примуса?
- Видали обиженного студента! – раскатисто заржал Алексей. – Ладно, пойду суп варить. Некогда мне с вами лясы точить!
Бугор вытащил из своего рюкзака примуса и пошёл с Блондином к большому камню, торчащему поодаль из земли, готовить обед. «Чем не ветрозащитная стенка?» – помыслил я о камне, провожая их взглядом.
Осмотрелся. Моё внимание привлекла сладкая парочка. Денис и Алёна о чём-то шушукались меж собой, хитро поглядывая в мою сторону. Заметив мой заинтересованный взгляд, Алёнка улыбнулась и обратилась к народу:
- Друзья! Между прочим, среди нас есть именинник! А у нас для него имеется маленький, но очень большой подарок! – с загадочным видом объявила она.
- Это как понимать, «маленький, но большой»? – обалдел я от мудрёной фразы. – Поясни, пожалуйста, для средних умов!
- Такой ма-а-а-аленький, но о-о-очень большой! – смеясь, подбросил дровишек в костёр интриги Денис.
- Бриллиант что ли? – брякнул, не подумав, Николай, чем рассмешил весь честной народ.
- Какой Вы меркантильный, сударь! – насмешливо фыркнула Алёнка.
- Ну, не томите! – заёрзал я на месте от нетерпения. – Где подарок?
- Вот он! – лёгким движением руки Денис извлёк из кармана воздушный шарик. – Видите, какой он маленький! А сейчас, дорогие товарищи, этот малюсенький и невзрачный, с позволения сказать, предмет превратится в великолепный, идеальный по цвету и размеру, весьма внушительный воздушный шарик!
- Дайте, я надую! – азартно заорал Коля, возжелавший принять активное участие в торжественном действе.
- Если именинник позволит… – Денис вопросительно взглянул на меня.
- Валяй! – благосклонно кивнул я Николаю. – Только смотри, не перестарайся!
Коля схватил шарик и стал его надувать, демонстрируя немалый объём своих лёгких. Раздался звонкий стук ложек о кружку, перевёрнутую к верху дном. Это Виктор изображал барабанную дробь. «Подготовились», – промелькнула догадка в моей голове.
- Коля, стой! – испуганно крикнула Алёнка. – Шарик лопнет!
- Не бои-и-ись! Мастерство не пропьёшь! – Николай самодовольно улыбнулся и ловко закрутил кончик воздушного шарика. – Нитка есть? – спросил он победоносным голосом, окинув окружающих орлиным взором.
- У меня в ремнаборе есть! – засуетился я бестолково. – Сейчас достану.
- Обижаешь, Юра! – вальяжно сказал Денис и вытащил из кармана заготовленную нитку. – У нас всё предусмотрено!
- Ой! Пардоньте! Обосра-а-амился! – сконфузился я картинно.
Сафонов не спеша затянул узелок на кончике воздушного шарика и под бурные нескончаемые аплодисменты вручил мне подарок.
- Друзья! Тронут! Рад! Польщён! – рассыпался я в благодарностях, прижав руку к сердцу.
- Это ещё не всё! – прервал мою страстную тираду Васюков. – Я, конечно, хотел это на ужине вручить. Но, как говорится: «Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец». Вот тебе, Юра, горшочек с мёдом для полного комплекта!
Намекая на подарки депрессивному ослику Иа из великолепного мультсериала о Винни-Пухе и его друзьях, Витя извлёк на белый свет консервную банку из-под кофе с залитой парафином крышкой и важно протянул её мне, как драгоценный дар.
- Что это? – спросил я удивлённо.
- Повторяю для особо одарённых! – снисходительно улыбнулся Виктор. – Это мёд, да ещё с грецкими орехами. Надеюсь, баночка сойдёт за горшок?
- И ты тащил это целую неделю, чтобы подарить мне? – опешил я от изумления, принимая подарок. – Не могу поверить! – прижал руку к сердцу. – Спасибо, друг!
- Не стоит благодарности! – расплылся в довольной улыбке Виктор.
- Витя, ты настоящий герой! – искренне восхитилась Алёнка.
- Силён, бродяга! – уважительно похвалил Денис.
- Потрясающе! – всплеснула руками Регина.
- Какая у нас молодёжь то, а? – не упустив удобный случай, Семён крепко обнял Регину. – Неучтёнку целую неделю таскают!
Регина вдруг смутилась, как школьница, но вырываться из цепких Дядиных лап не стала.
- Когда будем мёд кушать? – оживился, потирая руки, Николай.
- Какой ты шустрый! Придётся до ужина потерпеть! – отфутболил я нахала решительно.
- Не смертельно! – ощерился Коля. – Потерпим до ужина, если надо. Ты, главное, не забудь!
Я стоял невероятно счастливый, сжимая в одной руке банку с мёдом, а в другой держа за нитку красный воздушный шарик.
- Юрик, это у тебя что, скипетр и держава? – крикнул с кухни Бугорский, давясь от смеха.
- Где ты Юрика увидел? – заржал Блондин. – Это ослик Иа со своими подарками!
Друзья незлобно потешались надо мной, поднимая себе настроение, а я готов был прослезиться от переполняющего меня чувства неизмеримой радости и думал: «Господи, за что мне такое счастье!»
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ: http://www.proza.ru/2016/10/25/403