В полуосвещённой и не очень убранной комнате на столе валялась книжка избранных стихотворений Фета с красивой и вполне приличной обложкой. Алексей, наполовину уставший, стал читать стихотворение «Друг мой, друг далёкий». На странице с этим стихотворением была не очень приличная картинка, и Алексей закрыл книгу и задумался, кто для него друг далёкий, слегка смущённый увиденным. Ну, во-первых, не нечистый дух, не дух тьмы, вызывающий соблазны. Но и не сам Алексей, потому что он был очень близок к себе физическим, допустим, когда наливал чай и когда закрывал кухонную дверь, не говоря уже о том, что человек сам себе враг. Это кто-то постоянно далёкий в пространстве и близкий по духу... Может быть, мама Ольга? Мама любила Алексея... Но перестанет ли она быть другом, если окажется вблизи?
За закрытой дверью Алексея, в коридоре, была возня, которой он не замечал. Его брат, очень сильно верующий, отбирал соблазгнительные книжки, чтобы потом сжечь их. У самого Алексея было много книг, но Фёдор договорился с Алексеем, что будет трогать книги Алексея только при дозволении последнего, и если тот что плохое заклеит, к тому не притрагиваться. Алексей относился к соблазнительным книгам гораздо спокойнее, ибо считал искушение от них духовным упражнением. Тем не менее каждый продолжал считать по-своему.
Среди отобранных Фёдором книг была книга стихотворений Тютчева , случайно оставшаяся на тумбочке в прихожей. Он, по своей необразованности, решил, что Тютчев очень близок к Фету, и поэтому после встречи с ней постучался в комнату к брату.
Брат спрятал книгу, спросил, кто стучит и сказал, что у него больше нет соблазнительных книг. Фёдор всё же решил проверить. И очень долго рылся по полкам и шкафам, пока Алексей стоял в стороне, ничего не в силах сделать с Фёдором. Фёдор нашёл Фета, но не успел пролистать всю книжку, потому что его окликнули. Извинившись, Фёдор рванулся на зов. Это пришла их мама, очень любившая Алексея и в меньшей степени Фёдора
В это время начал просыпаться белый кот в большой комнате, выпуская когти, потягиваясь, моя прилипшую грязь. Мама, услышав про Тютчева и книжку Фета, научила Фёдора попросить прощения, сказав, что Фет присутствует и в конфетах, и в глубоких текстах, а картинки всё равно будут заклеены.
Алексей стал искать, чем заклеить картинку. Нашёл изображение на бумаге Пречистой, но это вызвало бы подозрение. Матерь Божия—вот друг далёкий, подумал Алексей...После этого он нашёл фото на картоне пейзаж и заклеил. Но фото немножко выступало. От нервности Алексей, протянувшись за ножницами, уронил их. А они должны были быть на кухне, но наш заклейщик думал, что успеет отнести их на место. Мама постучалась в дверь. Алексей спрятал ножницы, решив, что может сказать маме, чтобы посмотрела, как интересно кот лежит в большой комнате, находящейся далеко и от его комнаты, и от кухни, хотя он, может быть, там уже и не лежал.
Мама послушалась, только кот уже был на кухне. Подумав, что так произошло естественно, она стала кормить кота, что услышал Алексей, но не услышал Фёдор. Алексей отвлёкся, а Фёдо снова постучался в комнату. Пришлось наскоро подвернуть край картонки. Но в руках Фёдора были конфеты...
Кот хотел ещё есть, и, чтобы открыть пакетик, мама Ольга потянулась за ножницами, но не нашла. На этот раз Алексей при стуке в дверь был особенно взволнован из-за ножниц и неизвестности того, кто стучит. Но мама окликнула его. И он, подняв ножницы, открыл и отдал их. А кот тем временем уже залез в шкаф с кормом, и пытался прогрызть пакетик. Мама хотела отругать кота, но Алексей вступился.
Теперь коту дали есть ещё, а Фёдор стоял у себя в комнате у единственного образа Пречистой «Прибавление ума°и молился, прося разрешить проблему с соблазнительными картинками. Алексей почувтсвовал острую необходимость в передаче иконы сжигателю книг за конфеты, которые, хотя и прилипали к рукам, но успокаивали. Он пошёл к Фёдору, постучавшись. Фёдор открыл только через минуту, когда закончил молитву. Приняв подарок, он решил, что больше не будет сжигать книги с соблазнительными картинками, если эти книги в целом полезны.