Виктория открыла глаза. Ее взору предстало бесконечное пространство, будто бы она парит в космосе. Но постепенно, когда прошел первый шок, она поняла, что сидит в хрустальном кресле посередине необъятной залы. Пол был черный и блестящий, будто бы из мрамора. Потолка не было. Вместо него над ее головой раскинулась бескрайняя бездна, мерцающая далекими звездами. Справа и слева присутствовали некие источники света, причем правый значительно ярче левого. Сначала Виктория решила, что это некие светящиеся субстанции, а потом разглядела две знакомые фигуры. Ни Шут, ни Люцифер не обращали на нее внимания, сама же она не могла к ним обратиться, потому что у нее сжималось горло. «Я умерла», - подумала Виктория. От осознания собственной смерти она чувствовала не страх, ужас или еще что-то в этом роде. Она испытывала обиду, злость и отчаяние. «За что?! Зачем?! Я бы могла еще пожить!»
Вдалеке показалась светлая точка. Их было много – светлых точек – на периферии, они двигались, исчезали и появлялись, но эта точка была больше прочих, потому что она приближалась. Прошло много времени, Виктория стала различать звуки и научилась распознавать разные мелодии. Точнее, стала узнавать разные мелодии. Она их слышала когда-то, кода была здесь в прошлые разы. Отсюда многие души улетают во тьму, чтобы больше не вернуться. А некоторые, очень немногие, вспыхивают, как свечи и исчезают. Их забирает Алтер. Точка приближалась, теперь вытянувшись, а после разбившись на два белых огонька. Когда прошло еще время, огоньки подступили так близко, что стало видно, что это две фигуры. Они светились по-разному. Правая даже с большого расстояния было заметно, что будет издавать свет ярче, чем у Люцифера, а левая светилась необычно – внутрь себя.
Наконец фигуры подошли к Виктории. Это был прекрасный белоликий темноволосый юноша и женщина. Юноша не слепил, как Люцифер и не вспыхивал мощными волнами насмешливо-зловещей энергетики, как Шут, но был ярче их обоих и излучал необычайную силу. Женщина была молодой и красивой, более резкой жесткой красотой, чем у обычных земных женщин. Она казалась плотнее прочих сущностей, сияла странным темным светом, а ее большие серые глаза с густыми белесыми ресницами смотрели властно и спокойно.
- Добро пожаловать, Блесс! Вот ты снова с нами, - сказала женщина и взяла насупившуюся Викторию за подбородок.
- Ну же, расправь плечи. Ты дома, - отпуская девушку, сказала женщина.
- Я хочу вернуться! – вскричала Виктория, которая при произнесении своего настоящего имени, то есть того, которое она носила здесь, вспомнила, как сидела в этом кресле последний раз и просила возвратить ее к живым. Она клялась, что безропотно будет играть свою роль, какой бы та ни была незавидной. Люцифер тогда вступился за нее и обещал не морочить, не путать и вообще не беспокоить, не подозревая, что это сама Виктория станет преследовать его.
- Куда именно? – насмешливо приподняв брови, поинтересовалась женщина. - Туда, где тебя сжигали на костре? Где тебя до смерти забил муж? Где ты рожала пятнадцать детей, а потом умерла, истекая кровью? Где тебя растерзала толпа обезумевших женщин, потому что ты «странно смотришь куда-то в небо»? Куда именно ты хочешь, дитя мое?
- Я хочу жить! Я еще не прожила эту жизнь!
- Тссс… Я понимаю тебя, дитя. Все вы артисты. Пусти вас обратно на подмостки! Пусть хоть на роль плешивого калеки. Но там вы так быстро забываете любить то, что играете… Вы фантазируете, мечтаете, умирая от голода, извлекаете из головы новые вселенные, когда перед глазами реальная, сопротивляетесь бытию, глотаете и нюхаете всякую дрянь, причем вы больше, чем обычные здравомыслящие смертные. Все вы, возвращающиеся сюда в конце ваших больше похожих на недоразумение жизней. Дети лучезарного упрямого демона, которому неймется выяснить, он сам не знает что!
- У меня получалось! У меня бы вышло!
- А что бы ты выбрала, если бы вышло? Покинула бы нас и ушла бы с Алтером?
- Да!
- Как, прекрасный Лелий больше совсем тебя не привлекает? – рассмеялась Лилит, лже сочувственно уставившись на Люцифера.
- Я сам ее отпустил! – возмутился тот.
Он сидел с угрюмым видом в кресле, напоминавшем трон из золота. Теперь Блесс видела все больше фигур в зале, оказавшейся переполненной. Время от времени над ними хлопая крыльями пролетали громадные птицы, по полу копошились яркие ящерки, похожие на драгоценные камни насекомые, проползали роскошной окраски змеи, горделиво вышагивали поодиночке и небольшими стадами единороги. Старцы и старухи проходили с задумчивым видом мимо, буквально шагах в тридцати от кресла Блесс, молодые мужчины и женщины в одеждах всех времен, но чаще в удобных здесь белых тогах, ходили, взявшись за руки, одиноко бродили и даже устраивали неподалеку у мраморных колонн танцы, смеялись, грустили или мелодично пели.
- О! – воскликнула в той же насмешливой манере Лилит, обращаясь к Люциферу. - Поэтому ты даже не вышел поприветствовать меня? Или ты начал понимать, какую заварил кашу?
- Пусть хоть все уходят… - прошептал лучезарный демон, не желая смотреть на Лилит.
Блесс быстро взглянула на него.
- Все не уйдут. А я еще не решила. Может, я и останусь.
- О, великий Эол! – пробормотал Люцифер, поморщившись.
Лилит рассмеялась.
- Я все же предлагаю не драматизировать. Видишь ли, дитя, в новой нашей пьесе ты вполне еще может оказаться живой. Вас же куда-то забирают, то есть выгоняют? Диких Иных? Никто не знает куда. Но почему бы не сюда? В конечном счете, большинство из вас оказывается здесь, на вечном гостевом пайке вашего господина. И Блесс. У тебя много работы. Ты же славная девочка, неужели там ты так расслабилась, что собираешься отлынивать?
- Так я в роли?
- Да. Несколько за кулисами до поры до времени, но вполне в роли. Повторяю же. Нужно чтобы ты немного поработала здесь.
«Поработать здесь» означало адский труд, но Блесс немного успокаивало, что она еще жива, а, значит, может вернуться обратно на живую землю, то есть на то, что осталось от планеты после взрыва. Ответственным за катастрофу в кругу Люцифера было принято считать Гевуру, но он же и сумел на некоторое время восстановить солнечную систему. Однако на этом беды не закончились, и Блесс горестно застонала, увидев свидетельство этого. Пока они беседовали с Лилит, Люцифер и Шут уже успели заметить, как потемнело звездное небо, так что ни одной звездочки не осталось. Фигуры людей, животных и даже змеи – все куда-то разбежались, погасли огоньки удаленных костров. От фигур Люцифера и Шута шлейфами из многих-многих слоев протянулись их эфемерные подобия так, словно оба демона постоянно отражались в миллиарде незримых до поры зеркал. Некоторые из подобий проявили самостоятельность и бросились в бой. Более яркие махали золотыми мечами или лучами, а те, что потемнее, но погуще, в черных плащах сражались, хлестая кнутами. Бились они с подобием черного многоголового дракона. Отражения Лилит также отделились от нее и взлетели ввысь, принявшись латать незримые для зрения Блесс дыры. Некоторые из отражений проявляли самостоятельность и даже немало отличались от оригиналов. Так у Люцифера самыми активными на момент этой битвы оказались двое: юноша в мешковатых штанах и шапочке по нелепой моде 21-ого века и похожий на профессора из английских ужастиков красноглазый Хэлл. У Шута копии выходили не менее впечатляющими. Один из них древний, но все еще ловкий и прыгучий Арлекин и два мрачного вида типа: первый чем-то смахивал на профессора Мариарти, а другой на какого-нибудь угрюмого экспериментатора доктора, любителя конструировать человеческие тела. Сражение длились долго, до земли, населенной людьми, должно быть не донеслось ни звука, ни вспышки. Где-то там внизу предсказатели погоды сообщали о магнитных бурях. Но победа оказалась сомнительной. К ним приближалось нечто мало похожее на человеческий силуэт.
Оно напоминало змею с развевающимся капюшоном, только очень большую. «Змея» представляла собой сгусток пустоты, но не просто этакая дыра в видимом пространстве, а плотная жадно пульсирующая пустота. Миллионы лет оно прорывалось через защитные барьеры и всегда требовало жертв. Вот и сейчас оно пришло за данью. Существо зашипело, вроде как смеясь, и скинуло капюшон. Каким оно было на самом деле не знал ни один из присутствовавших демонов, однако из удобства оно принимало человеческую форму. Омерзительный черный человек из сгустка пустоты, постоянно ухмыляющийся и причмокивающий губами. Оно не говорило, а свистело и клацало, но все эти звуки складывались в понятные звуки. Впрочем, не много выходило из зловонной глотки (а от этого чудища смердело нещадно) слов:
- Тесссяттть тысяц сфешшшиххх туш, - проклацало оно.
- Пять, - возразил Шут.
Монстр угрожающе зашипел и выпустил нечто вроде щупалец. Этими щупальцами оно захватило с сотню отражений Люцифера и столько же отражений Шута. Отражения пытались сопротивляться, кто как мог. Но гибли все, кого коснулось щупальце. Облик же самого Люцифера изменился. Глаза его сделались красными, щеки впали, желтые зубы оскалились в болезненной гримасе. Шута, чье лицо изрезали глубокие морщины, а глаза закатились бельмами, скрутила судорога смеха, которым он то ли пытался замаскировать боль, то ли такая у него на боль была реакция. Лилит монстр не тронул, не трогал он и Алтера, который стоял, закрыв глаза, что-то беззвучно шептал и сиянием своим обжигал щупальца. Его сила при том, что он не сдвинулся с места, оказалась самой эффективной. Монстр убрал щупальца, но продолжил торг:
- Тесссяттть тысяц туш!
- Как скоро? – спросил Люцифер.
- По одной за один оборот, - тыкая вновь выползшим щупальцем в сторону земли, потребовало чудовище.
- Будет. Убирайся, - ответил Шут.
Тварь зашипела, вроде как от довольного смеха и взмыла вверх, растворившись в космосе, снова взиравшем на них миллиардами звезд.
- Блесс, слушай меня, - произнесла в тишине Лилит, словно ничего не было. - Я привела эту девушку. Ты узнаешь ее?
- Да, - ответила Блесс.
Стоявшая перед ней девушка, которую она сразу не заметила, была похожа на блеклую тень померкшей тени, но ее черты Блесс припоминала.
- Эта Хлоя. Но что с ней? Я думала ее забрали Древние.
- Они не нашли ее. Не заинтересовались, и душа ее парила в биллионах лет от родной земли, подобная крошечной точке.
- Она помнит что-нибудь?
- Вряд ли. Она мертва. Но ты можешь вернуть ее.
- Но каким образом?
- Но ты же у нас фантазерка. Придумай. Наведи здесь порядок и возвращайся с ней на свою орбиту. Ты живая. Это сейчас очень важно.
Блесс согласно кивнула. Она стала смиряться со своей участью. Украдкой она взглянула на Люцифера. Тот все еще оставался обезображенным. С трагическим видом он поплелся к своим «детям». К завтрашней ночи следует найти годного к вечной смерти - одного из тех, кому он хотел подарить бессмертие.