Лариса Матвеевна была доцентом кафедры паразитологии, кандидатом ветеринарных наук. Свои пристрастия она всегда переносила на людей, относясь к ним как к предмету изучения. Поэтому её голос частенько гремел на всю лабораторию:
– Степаныч, паразит ты такой! Сколько раз просила с утра готовить чистые пробирки!
– Вот гниды! Опять в ведомости несоответствие! Ну я им покажу, где гельминты зимуют!
Лариса Матвеевна работала с паразитами гораздо с большим удовольствием, чем с людьми, предпочитая общество микроскопа и чашек Петри обществу сотрудников. "Снежная Королева" – её так и прозвали за холодность и неприступность. А если уж её чем-то разозлили, то всем нужно было срочно держаться в недосягаемом радиусе – буря и торнадо, производимые на свет угрозами и проклятиями Снежной Королевы, могли смести любого на своём пути! Однако своё дело она знала хорошо, поэтому её и терпели в лаборатории.
Личная жизнь Ларисы тоже складывалась по образу сказочного олицетворения. Нет, совсем не сказочно, а можно сказать никак. Людям всё же хочется тепла и взаимопонимания, а не ледяного взгляда и холодных колкостей.
31 октября выпало на понедельник. Где-то в Европе и Америке в этот день праздновали Хэллоуин, отголоски которого уже долетели в те места, где обитали иные обычаи.
В этот день Лариса Матвеевна пришла на работу в особо взвинченном состоянии – у соседей полночи орала музыка, с утра потёк кран, а мужских рук устранить этот недостаток поблизости не было. Да ещё и в автобусе наступили на новые туфли, больно придавив мизинец, а двери на проходной никак не хотели открываться карточкой-ключом, сжалившись лишь после пятой попытки на волшебные слова "Твою мышь!"
Сотрудники, будто предчувствуя плохое настроение коллеги, разбежались по своим местам, и делали вид, что усиленно заняты работой, отчеканивая по мере приближения Ларисы лишь "Здрасьте, Ларис Матвевна!"
Лариса шмякнула на стол сумку, и плюхнулась на компьютерный стул. Хотелось чего-то такого, что привело бы растрёпанные нервы в порядок. Делать кофе вставать было лениво, и Лариса открыла ящик стола в попытке отыскать там конфеты или сок в упаковке. Рука нашарила коробочку, и Лариса вытянула оттуда мармеладку зелёного цвета.
– "Странно, вроде я такие не покупала!" – подумала Лариса, но сунула мармеладку в рот. Ведь сладкое для женщин – первая антистрессовая помощь!
Но вдруг Лариса почувствовала лёгкое головокружение и онемение кожи. Мир вокруг стал неудержимо увеличиваться в размерах, а сдавленный крик о помощи прозвучал звонким "ква". Лягушка, холоднокровное земноводное, восседало на столе у микроскопа.
"Лягушка травяная, обыкновенная", - оформилась последняя человеческая мысль Ларисы Матвеевны. И оливковая ипостась "Снежной Королевы" резво упрыгала со стола на стул, со стула на пол, затаившись под столом за мусорной корзиной.
– А где Снежная Королева? – оглянувшись на стол Ларисы, спросила коллег лаборантка Олечка.
– За кофе, наверное, пошла! – пробурчала Вера Павловна. – И так искры летят, от кофе вообще с катушек съедет!
Сотрудники опять углубились в работу, потом разбежались на перерыв. Лариса в лягушачьем облике осторожно передислоцировалась, и сидела под шкафом, время от времени подкрепляясь залетающими мухами и мелкой мошкарой, кружащей вокруг яблочного огрызка.
– А Снежная Королева-то домой отчалила, видать! На перерыв на пошла, и в лаборатории нет её! – Вера Павловна оглядела помещение.
– Ну ушла, так ушла! – улыбнулся Степаныч. – Теплее будет!
Коллеги посмеялись, прибавив к шутке такого о Ларисе, что слушать это можно было только в лягушачьем облике. Хладнокровное земноводное физически не могло взбеситься, как разгневанная фурия, поэтому вынуждено было молча слушать, не смея и квакнуть.
– Сегодня раньше заканчиваем, придут из санэпидстанции проверку делать! – напомнила сотрудникам Вера Павловна зычным голосом .
– А что им у нас делать, тараканов травить? Они все вон, у некоторых, неплохо в голове устроились! - Степаныч кивнул на женскую половину персонала, за что огрёб папкой по предположительному месту проживания тараканов.
Все сотрудники лаборатории ровно в три часа покинули помещение. А через четверть часа тишину нарушили тяжёлые шаги в коридоре. Лариса-лягушка, пытавшаяся вскарабкаться на стол, поспешно прыгнула обратно под шкаф. Шаги, уже в лаборатории, создавали вибрацию по полу. Кто-то шёл прямиком к шкафу. Лягушка замерла, стараясь не квакать и не дышать. Но огромная ладонь накрыла сверху, и сгребла оливковое лягушачье тельце.
– Так-так, Лариса Матвеевна! – скрипучий голос человека в костюме с дипломатом раздался у самого лягушачьего носа. – Возраст тридцать пять, характер холодный, неприступный! Человеколюбия – пять процентов, желчи – двадцать шесть, ненависти – пятьдесят четыре. Теплится надежда на чудо, но очень слабая, процентов на семь. Любовь к кошкам – на восемь, это хорошо в нашем случае. Да, Лариса Матвеевна, в такие-то лета уже пора самостоятельно принцем обзавестись, а она всё с микробами нянчится! Ну ничего, это дело поправимое! И не таких принцам сбагривали!
И обладатель скрипучего голоса аккуратно посадил Ларису-лягушку в дипломат. Там уже сидела камышовая жаба, древесная лягушка, пятнистая саламандра, и пара тритонов. Вербовка потенциальных тёмных магов и ведьм для обучения в Академии алхимии продвигалась отлично. Осталось забрать из биологического центра квакшу и жерлянку – и можно возвращаться.
– К полуночи как раз будем дома! – проскрипел, закрывая дипломат Бальтазар, магистр Тёмного Ордена. – А там время действия эликсира закончится, стандартный договор и подпишем!
Иллюстрация - коллаж картинок из сети, спасибо авторам!)