«Я слышу много голосов,
Так много, что себя давно не слышал»
На удивление ничего не изменилось. Каждый раз я ждал, что эти воспоминания просто уйдут, и я обрету спокойствие, на самом деле все просто менялось, открывалась очередная дверь и я не мог не зайти в нее. Но в этот раз такого не происходило, сейчас я похоже находился в последней комнате, в этом доме больше не было дверей. Спокойствие я все еще не ощущал, получается либо его нету, либо мне нужно идти куда-то еще. Сейчас путь мне преграждала стена, это была довольно мерзкая стена. Я ненавидел ее. На полу лежал молоток. Я знал, что мне нужно сделать.
Наверно это бесило меня больше всего, во всех моих историях не было никакого смысла. Мне становится тошно, за все эти истории, за все то время, которое я потратил на их создание. Эта абсолютная ложь, тогда она была необходима, а сейчас она мне мешала.
Я нарисовал абсолютно все и всех, я выращивал эти истории, у меня были целые плантации, забитые этими историями. Через некоторое время я приходил и собирал урожай. Вот почему я постоянно исчезал. Я общался с людьми некоторое время, а потом я просто исчезал. Я собирал урожай эмоций и шел заниматься чем-то еще, я самодостаточен во многом и использую этот большой огород, чтобы кормить себя, по большому счету мне не нужен был этот внешний мир, я успешно создавал истории внутри своего.
Я привык брать все, что могу пока дают, выжимать все на случай если пошлют к черту. Я не умею чем-то делится, это для меня означает что тот человек, не может самостоятельно это получить и это его слабость. А в моем мире нет слабостей. Глазами этого мира в этом заключается только слабость, подарки с целью просто вызвать положительные эмоции у человека это было для меня странным. Душевная теплота тоже была мне не понятна, как и любое сопереживание, я это вижу, как желание просто пожаловаться на что-нибудь.
Я не испытывал никаких угрызений совести по этому поводу. У меня же идет война, я ее жертва, мне обязаны оказывать помощь. Я поставил мир в позицию, что он должен мне что-то, я был тем самым героем войны, который уже постарел, вышел на пенсию, но все еще продолжал быть героем войны и страна, которую он доблестно защищал абсолютно во всем была ему чем-то обязана.
Моя семья должна мне, все мои родственники должны мне, это они виноваты в моей печальной судьбе. Я настолько не хотел самостоятельно отвечать за свою жизнь, что бросал эту ответственность в каждого встречного.
Все это было фантастически мерзко с моей стороны, но я не мог по-другому или отчаянно хотел в это верить.
Ко всему прочему я много время потратил, убеждая себя, что я больной, что я странный, что хуже меня в этом мире нет никого. Я был омерзителен и противен. Я считал себя ужасным маньяком, я был виновен во всех убийствах, которые только мог найти в интернете. Я насиловал и убивал, я съедал своих жертв. Я самостоятельно выносил себе смертельный приговор каждый раз и каждый раз смиренно его выполнял. Я был хладнокровно безумен. Я гордился собой.
Я создавал истории, о том, что я тот самый еврей, которого вот-вот посадят на поезд до Освенцима, на моих глазах туда отправляли мою семью, а я прятался где-то на окраине гетто. Я тот самый солдат, которого вот-вот возьмут в плен и казнят. Именно на мне устраивали все свои опыты «отряд 731». После всего этого я еще дышал. Это повторялось вновь и вновь, это была моя бесконечная карусель боли.
Мой дом же был первой и последней линией обороны в этом кошмарном мире, мой дом — это траншеи и окопы, где я постоянно прячусь от своих же историй. А все эти истории, это моя раковая опухоль, заполненная абсолютной тьмой.
Чтобы я не делал, чтобы я не думал, в конечном счете я создавал истории. Эти истории всегда были лучше, интереснее, мощнее, чем все, что я видел своими глазами. Я всегда хотел чего-то больше, чем мог найти. Если любовь, то такая, чтобы практически убила, если война, то такая, чтобы я едва мог дышать, если ревность, то такая, чтобы я жалел о каждом прожитом дне. Этого мира всегда было мало для меня. В этой действительности все было гораздо скучнее, чем-то, что я мог создать.
Помимо всех этих историй я создавал и сны.
Тебя ранило в плечо, выстрел, а возможно попал какой-то осколок при взрыве, я точно не помню. Рана не серьезная, но сама она точно не заживет. Я ехал с тобой, скорее всего в больницу или хотя бы к какому-нибудь врачу. Я держал твою руку, ты лежала. Мы мчались в никуда. Моя рука поддерживала твою голову, я чувствовал тебя. Эта небольшая сцена была наполнена непередаваемым количеством переживаний, это был один из тех снов после которых не хочется вставать не потому, что хочется еще спать, а потому что этой небольшой истории пришел конец, сгусток эмоций помещенный в эту историю уже сгорел, а ты все еще остался в этой машине и мчался в никуда. Таких снов много, гораздо больше чем хотелось бы.
Это были буквально пара картинок, но просыпаться все равно не хотелось. Я давно с ней не виделся, неделю, две, вполне обычная ситуация. Я стоял на улице здоровался с приятелем, которого секундой ранее заметил и в этот момент я увидел тебя. Мой приятель уже исчез. Я подошел и обнял тебя, клянусь это длилось вечность. И вновь весь поток эмоций накрыл меня с головой. Ты умираешь от жажды и в этот момент находишь ты находишь бутылку с водой, вот на что это было похоже.
Когда я жил на даче, года 4 назад, помню один сон, я шел по полю с ней и еще парой знакомых людей, которые там явно служили для массовки. Еще помню, что была белая лошадь, не знаю где, но она там точно была. Я держал твою руку и тогда это было все что мне нужно. Прошло столько времени, а я до сих пор это помню, как будто снилось вчера.
Я договорился встретится с тобой рядом с моим домом. Я возвращался откуда-то домой, я опаздывал, но был не очень далеко, и я побежал. Я бежал и не останавливался, возможно даже шел обычный питерский дождь. Наконец я увидел тебя и словно ливень эмоций накрыл меня. Черт, да я хотел женится на тебе, и вся эта счастливая семейная жизнь и прочее. Я не знаю, есть ли ты в настоящем мире или и тебя я тоже придумал, но мне было бесконечно приятно, даже если мы общаемся с тобой только во снах.
Были и другие, но сейчас я мог вспомнить только эти. В этих снах было больше переживаний, чем в целом мире, который я видел.
Возможно в эти моменты ко мне прорывался этот настоящий мир, я не создал защиту от него в своих снах, возможно это и спасло меня.
Не перестаю удивляется гениальностью человеческой натуры, когда я отрезал все внешнее от себя, я создал целый мир внутри. Я воссоздал картины, что видел, я придумал законы, по которым эта вселенная функционирует, не знаю откуда я взял силы. Создать целый мир, наверно это не так просто. Еще успешнее мне удалось себя убедить, что это есть реальный мир, что никакого больше не существует. Когда я заметил, что он все-таки есть я увидел, что все мои истории, как и я сам, разбиваются об эту реальность. Именно эта реальность отключает этот гигантский маяк, который я создал, этот огромный маяк иллюзий. И я, и мои истории разбиваются об берега настоящего мира.
Я потратил 5 лет на выстраивание своего мира, на изучение его законов, наверно поэтому я поступал на техническое в институт, потому что только логика была в моем мире, законы, математические операторы, я научился ими ловко управлять, за это время я узнал, как я работаю, что вызывает те или иные ощущения, я хотел понять себя в прямом смысле этого слова. Я обнаружил в себе неизвестное устройство, непонятные технологии, которые каким-то образом меня формировали, та вещь, которая делала меня таким, каким я был, и я больше не мог таким оставаться. Мое решение не работало, было необходимо найти другое. Я обнаружил что-то, что кроме как большое яйцо назвать не могу, это была машина, это было то устройство, которое создавало мой мир и именно из-за него я и создавал все эти бесчисленные истории, именно из-за него я был тем, кто я есть. В реальном мире нет никаких законов и нет никакой логики.
Последний год я медленно делал ремонт в своем доме, хотя на самом деле я делал ремонт у себя внутри. Я выкидывал старые вещи, я выкидывал весь мусор, который накопился к тому времени у меня в голове. Я разламывал стену, пытаясь прорваться за оболочку этого светящегося яйца. Я пытался привести в порядок мой дом, я пытался привести в порядок себя. Я думаю это сильно мне помогло.
Мне были нужны крайности, мне нужно было чувствовать себя во всех этих ролях, это колоссальный поток эмоций. Именно столько требовалось, чтобы эта машина работала. Это и была единственная причина всех этих историй. С помощью этой машины я создавал мир, я создавал его с чистого листа, это должен был быть идеальный мир. К сожалению, его невозможно создать, то, что вышло у меня не могло никак сравниться с тем миром, который я видел. Я не мог создать такую глубину этого мира, все запахи, все вкусы — это просто невозможно описать никакой машиной.
Я отчаянно сопротивлялся, я не хотел избавляться от этого, но выбора уже не было, да я избавлюсь от этих историй, но придется делать что-то еще, а что я не знал.
Я боюсь я не знаю, что происходило с того момента как я родился, до того, как я взорвался пять лет назад. Возможно, что это просто неважно для этой истории. Скорее всего тот самый взрыв разбудил меня от этой длинной спячки и чем больше я видел настоящий мир, тем больше мне требовалось сил, чтобы создавать такой же у себя внутри.
Я был абсолютно не подготовлен к этому реальному миру, в этом нет ничего удивительного, ведь все время, что я себя помню только я себя и интересовал. Сейчас же мне нужно научится жить в этом мире, в этом настоящем мире. Мне уже пора выйти в это бескрайнее море, слишком долго моя лодка лежала на берегу.
Я наконец пробил дыру в этой стене, молоток изрядно погнулся, все тело болело, но это уже было неважно ведь я увидел этот свет, я почувствовал этот запах, и я услышал этот мир. И этот дом исчез, вот теперь меня уже точно не было.