Речь для развлечения

Ничтожество! Разве дана тебе жизнь на то, чтобы ее беззастенчиво терять? Разве дар ее тебе вручен безликой случайностью просто так, задарма? Нет. Ты должен отплатить судьбе каждой своей клеткой, каждой порой, каждым лоскутком ороговевшей кожи, и умерев - погасить кредит перед милостивой госпожей, позволившей сперматозоиду, вырвавшемуся вперед, преодолеть барьер небытия. Ты должен чуять обязанность перед трепещущей силой струны жизни, перед горячим дыханием скрытых внутренностей, молчаливо скрепящих в красной полутьме. А что на деле? Словно лихой бычок, получивший богатое наследство, ты тратишь драгоценные оболы секунд на размышления, эмоции и бесплотные разговоры, пары чьи ложатся на небосвод уродливым узором, тут же стираемым буйностью вихря времени. Мне стыдно за тебя перед миром и грустно за тебя. Будь моя сила, то я бы прожил дарованное тобой сокровище собою, а тебя вернул бы в прекрасность немоты, сцепившейся сосновой слюной с неведением белесого корня, прорастающего сквозь самого себя. Это будет правильно и боги простят мою дерзость! Словно перебродившее вино твоя дурь пенится, вываливаясь розовой пеной на обозрение жадного люда, слизывающего языком эту пакость, смакуя и замещая собственные промахи. Как ты зависим и нахален, иронично улыбающийся на мои слова. Твое зубоскальство напоминает мне изображение древнего идола с острова Родоса, что хохочет, уперевшись подбородком в костлявые руки, а кишки его вывалившиеся, терзаемы собаками. Еще не поздно остановиться, снять паруса с мачты своего невежества. Начни жить! Уедь, прошу, в провинцию, занимай себя простым трудом, брось грязные книги, умой лицо холодом звездной ночи и утренней росой, упущенной заботливым Гелиосом. Почему нет? Что в ровности земле нет такого, что ты ищешь здесь, в каменных Афинах? Ляг на землю, прими ритм ее горячего сердца и наполнись священной радости Деметры, пробуждающейся от смерти. Пускай мои поучения тебя не смущают. Я суров, но моими устами говорит истина. Мне гадко твое болото, твои слизни, что выводят потомство из благородных идей, отравляющих умы тех, кому несчастливо довелось столкнуться с твоею исковерканною сущностью. Мне страшно представить плоды древа, что выросло на этой оскверненной почве! Скажу строго, лиши себя жизни. Держи нож и вспори себе плоть. Держи! Что же ты его уронил? Тебе страшно? Губишь каждый миг свою жизнь, но предпочитаешь медленную дорогу - быстрому спуску в хоромы Аида. Уж там тебя ждет угощение, Геката поделилась со мною, что тебе уготовано. Тебе интересно? Тебя интересуют мнения богов и их прорицания, но не слова мудреца? Я расскажу, не досаждай мне глупыми догадками. Геката приготовит горькое зелье, и будешь его пить постоянно, а цель его в том, чтобы тебя постигло неведение - жив ты или мертв, пусть метается твой дух в кромешной стае догадок, что истинно - запах зеленобокой оливы, шелест моря или запах разлагающихся трупов и шелест призраков, ропчущих красноречиво о своей обездоленности. Мое горло пересохло, налей вина. Больше! Бери нож и режь! Этот кинжал из храма Зевса, ним лишили себя искры тепла сотни страждующих и упорствующих в своем неверии в базовые законы мироздания. Они уж за чертой, а ты все здесь, они ждут тебя в ладью Харона, что утопит вас едино на средине Стикса, хмуро улыбаясь. Ты заносишь нож надо мною? Хорошо, пусть так, но ты не лишишься моего гласа, я пробьюсь сквозь твердь земли и отравлю твои сны нравоучениями. Дерзай, мне не страшна смерть, я достоин ее, а ты и умереть бы не смог по своей слабодухости и вялой развязности циничности, в которой разум стремится к концу, а эмоции воют ослепшей гетерой, желая не прекращать исполнения низменных желаний. Отбросил кинжал? Отчего же, несносный юнец? Налей тогда еще вина, мой кубок пуст, и не жалей целебного Фалерна, мне долго брести домой, а ноги уж сморила немощь.