Сарасвати с Ромой поехали в Абхазию, на юг. Сарасвати все-таки выпросила у мужа короткий Медовый месяц. Это было далекое, но интересное и необычное путешествие.
В первый день Сарасвати практически не вылезала из воды. Рома постоянно делал ей замечания, что она простынет, заболеет и не сможет дальше плавать. Сарасвати не плавала – это было бы громко сказано, но она плескалась очень энергично и весело. Купались в одной из крупнейших рек Келасури, впадающей в Черное море в 5 км от центра Сухума.
По воле судьбы так случилось, что здесь же отдыхал Иоанн со своим другом. Нынче это было модное место.
Уже через пару дней Сарасвати так понравилось это место, что ни о каком другом отдыхе она слышать не хотела. Двадцатидевятилетний миллионер и владелец авиакомпании ;;;;;; (Орбита, сфера) лежал на оборудованном пляже в компании своего лучшего друга Идума. Они пили коктейли и смотрели на купающихся.
Внезапно какой-то мальчишка, смелый и беспечный, но плохо плавающий, начал тонуть на середине реки, где было достаточно глубоко. Ирония судьбы была в том, что она совсем недавно была у врача невролога, а тот посоветовал ей успокоительный препарат, потому что она часто обижалась и много плакала. У врача было доброе чувство юмора, и он сказал ей: «Но Вы не думайте, что это какой-то транквилизатор, нет, просто легкое успокоительное. Не так, что Вы увидите, что-то кто-то тонет, и пройдете мимо, не оборачиваясь, махнув равнодушно рукой».
Сарасвати не умела плавать, но немедленно бросилась на помощь мальчику. Она даже не плыла, а слегка бежала по воде в каком-то восторженном экстазе, хотела спасти его, совершить подвиг и не думала, что может умереть сама. Она доплыла или, вернее, добралась до мальчишки, схватила его и поплыла кое-как назад. Странно, но она не начала тонуть немедленно, а только у самого берега, бросив мальчика на песок, она стала захлебываться водой и волна практически сдернула с нее купальник. И беспомощно пыталась прикрыть грудь руками. Она вскрикнула и протянула руку, пытаясь самостоятельно выбраться из воды. Но берег был крутой, подъем высоковат и ей не удалось вылезти.
Иоанн, видевший все это, моментально подскочил к уже знакомой незнакомке, закрыл ее своим телом, не дал увидеть отдыхающим ее позор, а помог застегнуть и поправить купальник. Сарасвати опять подарила ему благодарный, хотя и очень испуганный взгляд. Она и тут его узнала. Не зная, что ему еще сделать, он протянул девушке руку, помог выйти на песок и представился:
- Иоанн, - впервые в жизни он так себя назвал, знакомясь.
Все его бывшие девушки называли его Тис, ведь он так хотел.
Сарасвати не ответила, только еле заметно кивнула из вежливости и пошла искать мужа. Иоанн остался стоять у берега реки.
Мужа она нашла – он покупал себе очередной пирожок, – но никак не могла оправиться от случившегося. И вспоминала теплые и приятные руки уже вновь и вновь попадающегося на ее пути парня. Думать о постороннем мужчине (ему уже лет 30, наверное) было приятно, но само по себе неприлично. Так распущенно ведут себя только кокетки и гулящие особы, а она замужем и вполне счастлива. «Вполне» - хорошее слово, для нее самое подходящее, раз у нее самой нет ничего, а у ее матери только большая квартира, что смогла подойти ее мужу, лишь поэтому он на ней женился.
Иоанн подошел к другу и сел с ним рядом в свой шезлонг. Он думал о девушке. Мальчишка уже бегал по берегу, ничуть не переживая о своей спасительнице. Неблагодарный ребенок. И девушка какая-то странная, даже имя сказать свое не захотела. Иоанн уже пожалел, что сказал ей свое имя. Неужели он ей неинтересен даже после того, как столько для нее сделал? И чего она все время молчит, когда они встречаются?
И тут вспомнил, как говорил отцу не единожды: «Вечно эти женщины болтают – спасу нет! Моя женщина будет только молчать, а говорить, когда я решу…»
- Опять ты у нас герой. Надо в авиакомпании лозунг повесить и грамоту для тебя организовать. Какая некрасивая девушка! Толстая и глаза ужасные.
- Правда? А я и не рассмотрел ее как следует. Жалко просто стало – захлебнулась бы, дурочка – мальчишку спасать полезла, а сама плавать не умеет, - небрежно бросил Иоанн, дернув плечом.
- Ну, ты защитник всех обездоленных и несчастных. Молодец!
- Давай сменим тему, а? Неинтересно обсуждать мои героические способности.
- Грудь-то хоть красивая? Я видел, что ты ее трогал, когда с нее свалился купальник.
- Не помню. Мне не нравятся, девственницы, Идума. И она младше меня – зачем мне такая?
- Ну, не малолетка же! Познакомься!
- Нет, не хочу.
«Как я с ней познакомлюсь, если она меня игнорирует, даже имя не называет?»
- Вот отцу расскажу, что в очередной раз засветился порядочным человеком. Он вечно полагает, что я подлец какой-то. Ну конечно, только ему разрешалось спать с женщинами, ведь в сердце его была только мама. Так в обществе можно, да? Нельзя только делать то, что хочешь, но надо то, что должен. А, главное, уметь красиво запудрить знакомым и друзьям мозги, что это была любовь, а не физиология. И первый раз любовь, и второй, и еще сто раз, все последующие… Любовь бывает, не отрицаю, но только одна, и, слава Богу, меня обошла стороной.
- И ты никого никогда не любил и не ревновал?
- Нет.
А сам вспомнил сдуру тот случай в метро, когда прикопался к парню этой девушки. А теперь она одна, что закономерно, ведь она и познакомиться ни с кем не может. Значит, с тем парнем ее познакомили родители. Почему предки так любят вмешиваться в жизнь детей? Если бы Иоанн нашел ту самую мечту, замужнюю, дерзкую и невоспитанную, он бы не стал знакомить ее с родителями. Зачем делиться мечтой?