Гл.1
Вот уж никогда не предполагал Тарас Андреев, младший научный сотрудник НИУ (Национального Исследовательского Университета) что когда-то ему придётся побывать в пустыне Сахара, самом жарком месте на всей планете. Не хотел он этой командировки, всячески норовил сделать самоотвод, но подобными вещами не шутят, это всё потом может негативно сказаться на росте его карьеры.
Академик, Доронин Виктор Михайлович, был неумолим, учёный муж мог часами ему доказывать, какой имеет вес предстоящее мероприятие, уже не говоря о пользе данной поездки, ведь он столько лет добивался, чтобы русских учёных призвали в такую важную международную компанию, как исследование месторождения газа и нефти, а также медных и железных руд, вольфрама, а особенно урана, на определённых участках этой пресловутой пустыни. Ну и как тут откажешься?
И вот он здесь, в центре удушающего ада, уже вторые сутки. С ним приехали ещё трое коллег из его лаборатории: Валёк Горлов, Серёга Дубовицкий и старший научный сотрудник Иван Семёнович Чурсин. Затем переводчик Алексей Волков и охранник Дима Андрияненко, последнего "выписали" из охранного ведомства "Беркут".
Учёные из Франции, Англии и Бельгии разбили лагерь в западной части пустыни, а им, по договорённости, для обследования достался север Африканского континента. Надеялись, что к группе присоединятся сотрудники Института Нефтяной Промышленности, но что-то не заладилось, поэтому трудиться придётся теми силами, что имелись в наличии. Но хорошо ещё то, что им нужно было просто взять образцы горных пород, а не долбить землю и не рыть сыпучку, которая иногда достигала больше ста пятидесяти метров в глубину.
Сейчас ждали проводников из местного населения, которые должны привести с собой и верблюдов, потому что прогулка пешком по раскалённому песку, нагревающемуся до восьмидесяти градусов, чревата последствиями и такая "роскошь" для них не позволительна.
Поставили три вместительных палатки, специально недалеко от гряды холмов, напоминающих горный кряж, чтобы эта возвышенность могла защитить их от внезапной бури, что весьма характерно для данного района. Не спеша перекусили и затем каждый занялся своим делом. В основном отдыхали, вытянувшись на своих импровизированных кроватях, сооружённых из спальных мешков и тонких пледов. Одеяла прихватили на всякий случай, говорят, будто ночи здесь, всё же прохладные.
Дорога была длинной и утомляющей, неудивительно, что коллектив измотался до предела, у всех на уме возникали одни и те же вопросы. Если так в начале пути ослабли и замучились, то чего ожидать от всего дальнейшего?
У самолёта, правда, их встретили представители местной власти, поздравили с добрыми начинаниями и незаметно отбыли, оставив в их распоряжение скромный автобус на двенадцать пассажирских сидений, и одного проводника, мужчину неопределённого возраста, с головы до ног замотанного в белые одежды. Транспорт доставил их к последнему пункту цивилизации, а уж оттуда пришлось топать самим, целых семь километров, которые путники осилили только за пять часов, потому что ноги постоянно вязли и продвигаться было очень не комфортно. Тем более, боялись всяческих неожиданностей, в виде скорпионов или каких-либо ядовитых змей, поэтому всё время с опаской осматривались по сторонам.
Проводник, назвавшийся Зафаром, возглавлял шествие вместе с Лёхой Волковым и все с завистью наблюдали, как абориген ловко справляется с трудностями намеченного маршрута. Он совсем не замечал жары и не на секунду не сбавлял хода. Конечно, он тут родился, для него и море по колено, вернее, и барханы с гулькин нос.
Переводчик постоянно от него отставал, всё чаще прибиваясь к основной группе, но тяжелее всего приходилось Ивану Семёновичу, полному и неповоротливому человеку. Он в лаборатории и то, всегда передвигался очень медленно и при удобном случае норовил куда-либо присесть, а нынешнее создавшееся положение - для него было просто убийственным.
Всю его поклажу разобрали члены команды, на Иване Семёновиче оставалась только его одежда, но это ничего не меняло, старший научный сотрудник, открыв широко рот, шумно вдыхал горячий воздух, без конца обтирался мокрым от пота полотенцем и через каждые пятнадцать минут окликал Лёху:
- Лёшенка, спроси у этого туземца, долго ли нам ещё? Ой, не выдержу.
Зафар изредка приостанавливался и хмуро оглядывался на них, всем своим видом, как будто намекая: "Ну зачем присылать сюда этих доходяг? Ну, а раз уже прибыли, то следует отвечать всем положенным нормативам."
Наконец, он что-то бегло проговорил переводчику и сноровисто повернул в обратный путь.
- Он посоветовал здесь ставить лагерь. - и Лёха указал на низкие горы. - Дня через три вновь вернётся, но уже не один и верблюдов с собой приведут.
И вот теперь все дрыхли без задних ног, а Тарас расположился на раскладном стуле в тенёчке тента, сооруженного наспех, и невольно залюбовался волнистыми и нескончаемыми дюнами, своими барханами похожими на сказочные пирамиды или сухое безбрежное море. Молодому человеку и не верилось, что он в настоящий момент находится в этом опасном и жестоком мире, так далёком от цивилизации, и в следующую секунду даже не знаешь, что от него ожидать. Тут можно запросто затеряться и никто никогда тебя не найдёт, а если и наткнутся случайно, то уже на обглоданные и иссушенные солнцем кости. Жуть.
Тарас слышал от Ивана Семёновича, что северная часть Сахары частично омывается Средиземным морем и надеялся хоть на какую-то свежесть от необъятного морского пространства, но куда там, печёт с такой силой, что теперь нельзя не доверять тем россказням, будто на нагретой поверхности здешних предметов, включая капот машины, можно смело жарить яичницу. Какой там! Тут и шашлык с успехом приготовится.
"И как только тут люди обитают? А вот притерпелись же. По всей видимости, жизнь в пустыне сосредоточена в тех краях, где есть наличие воды, без неё не может быть никакого существования. Дождей тут не дождёшься, а если и собрались в небе тучи, то проливаемое вряд ли достигнет земли, всё испарится ещё в воздухе от накала высокой температуры.
Тарас знал, что в Сахаре имеются крупные бассейны подземных вод, включая и артезианские, потому, наверное, и процветают такие райские уголки, называемые оазисами.
Молодой человек вновь и вновь окидывал взглядом песчаные просторы со скудной низкорослой растительностью, приспособленной к нерегулярным осадкам.
"Ну за что можно полюбить эту часть света? А ведь, наверное, кто-то любит."
Вообще, Сахару он представлял себе иначе, думал, будто она вся состоит из песчаного материала, за редким исключением каких-то холмов - всё, что довелось увидеть по телевизору. А на самом деле, песка здесь всего пятая часть, а в основном, местность занимают горы и скалы, но, правда, всё зависит от той территории, где ты находишься.
Тарас повернул голову к небольшому селению людей, проводник информировал, что это туареги, ведущие оседлый образ жизни. Раньше местные аборигены кочевали в поисках воды, без которой невозможно бытие любого живого организма, в том числе и разведение крупного рогатого скота или ещё чего-нибудь одомашненного. Чаще всего здесь выращивали верблюдов, это животное очень ценилось, оно приносило мясо, молоко, шерсть и его использовали в виде постоянного транспорта. Но если эти туареги обосновались на одном месте, значит и водоём где-то рядом.
Их жилища напоминали обыкновенный улей, потому что аборигены жили в пещерах, пустоты которых были выдолблены матушкой природой или же собственными руками. Горный массив длился на несколько километров и сколько глаз доставал, везде Тарас различал людей, занятых своей повседневностью и совсем не обращающих внимание на пришельцев, а может, им уже известно, что их навестили учёные из другой страны.
Лишь малые детишки приблизились к ним на некотором расстоянии и внимательно наблюдали, как чужеземцы устанавливают палатки, а потом едят под навесом. Валёк Горлов пытался угостить ребятню растаявшим шоколадом, ещё на Родине помещённым в стеклянные банки, но самый высокий мальчуган, что-то крикнул на своём языке, ребятня со смехом и весёлыми криками сорвались с места и побежали к своим жилищам.
Везде возле поселения бродили верблюды, собаки, встречались даже куры. Перед взором молодого человека раскрывалась обыденность иного народа и это естественно, что она так отличалась от его современной жизни. Он приподнялся и решил подойти к ним поближе. Сначала его молча игнорировали, а потом всё чаще он ловил на себе их неподдельное любопытство к своей персоне, но зла и неприязни - Тарас ни разу не уличил. Никто его не одёргивал, но никто с ним и не заговаривал, для обеих сторон всё было предельно ясно, что они всё равно друг друга не поймут.
Одежда аборигенов отличалась стандартом: у мужчин рубашки без рукавов и широкие штаны, женщины одеты в длинные платья, в основном, белого цвета, а головы, и тех и других, покрыты платками, скрывающими лицо, с узкой прорехой для глаз. Эти платки, в большинстве своём, преобладали синего цвета, а на ногах, и взрослого и подрастающего поколения, сандалии из кожи.
"А вот по телевидению показывают, будто весь народ африканского континента предпочитает разгуливать в набедренных повязках, а то и без оных." - молодой учёный улыбнулся, теперь он лично смог убедиться, что не везде такое.
На обратном пути Тарас почувствовал на себе чей-то взгляд, он быстро обернулся и заметил стоящую у своего жилища женщину. Тонкая ткань выгодно обтягивала её стройное тело с изящной талией и небольшими выпуклостями в области груди. Он предположил, будто перед ним ещё совсем юная особа и как жаль, что он не может рассмотреть её лицо, скрывающееся за белым платком. Но эти глаза... Тарас уверен, что девушка улыбалась. А ещё так смотрят на понравившегося мужчину, которого хотят завлечь и не скрывают своего желания.
Но вдруг прекрасная незнакомка исчезла в глубине лабиринта пещеры, а когда Тарас мельком окинул окрестности, пытаясь понять, что же её так напугало, то обнаружил троих всадников, приближающихся сюда на верблюдах. Может, среди них её отец? Но тот, кто потом позвал девушку к себе, совсем не походил на умудрённого сединами пожилого человека, это, вероятнее всего, её муж. Брат так не целует сестру да и объятия у него не такие. А тут сразу ясно, что высокий смуглый туарегинец приходился той красавице ни кем иным, а законным супругом.
Неизвестно по какой причине, но Тарас расстроился. С какой стати? Это чужая страна, чужой народ и девица тоже ему не принадлежит. Но как-то странно заныло сердце, как будто подавая знак, что у этой истории будет весьма яркое и незабываемое продолжение.