Это утро началось у Жана крайне необычно Всё было как-то не так, не так как всегда. Сквозь плотно зашторенное окно прорвались острые-острые лучики солнца, проткнувшие парижский смог с раннего утра. Они прыгали и беззаботно играли пылинками. Казалось, это может продолжаться вечно. Еда на кухне пахла так, что кружилась голова, прямо как в молодости. Свежайший самый обычный багет, принесенный булочником прямо к двери, соревновался со светло-жёлтым маслом на тарелке по нежности гаммы цвета. Кофе врывался прямо в мозг и творил там бог знает что. "Что же это? Всё сегодня не так!", - невольно подумал Жан.
Всё было сегодня не так. Не так, как всегда. На улице весёлая толпа смела его и захватила-закружила в своей мегаполисной суете. Молодые легкомысленные красавицы многообещающе улыбались Жану, а он даже не знал, как им ответить. Обычно хмурые и агрессивные подростки-арабы, так и норовившие раньше стянуть что-нибудь из кармана Жана, теперь смотрели на него с преданностью и уважением, как будто он взял их на пожизненное содержание. А один из них, самый маленький, даже подбежал к нему, и в порыве любви обнял Жана за колени.
Всё сегодня было не так. Совсем не похоже на серую унылую жизнь Жана. На почте, где он служил вот уже 35 лет, все сотрудники кланялись при встрече с ним и говорили ему комплименты. "Неужели они решили отправить меня на пенсию?" - подумал Жан, - "Чем же ещё могут быть вызваны такие перемены?" Обычно на работе Жан только и слышал, что приказы и подстёгивания, чтобы он работал поживее. Босс вызвал его в свой кабинет и усадил в кресло, преподнеся ему чашечку кенийского кофе лично. "Жан, ты не хотел бы в будущем занять моё место? Мне пора бы уже на пенсию. Хочу посвятить время внукам", - потупясь, пробормотал босс, отличавшийся бесцеремонностью и наглостью в обращении с подчинёнными прежде.
Всё сегодня было не так, совсем не так, как раньше. Жану всё больше и больше нравились эти перемены. Выйдя на обед, он решил прогуляться в Тюильри - давно там не был. Рассматривая прохожих, туристов, детей, он не заметил, как к нему подошла женщина средних лет, опрятно и модно одетая, судя по всему, - коренная парижанка. "Пап, как ты здесь оказался? Ты же должен быть на работе. Какое счастье, что я тебя встретила сегодня! Ты знаешь, у нас с Полем будет ребёнок! Наконец-то он решился! Это такое счастье! Ты рад?", - нежно и нараспев проговорила она, беря Жана под руку. "Это что-то совсем из ряда вон выходящее!", - подумал Жан, - "Ведь Мари уже лет 5, как не общалась с нами, уехав в эту дрянную Америку".
Они гуляли по парку, наслаждаясь семейными разговорами и целуя друг друга в щёки. "Ну, пап, ты извини, мне пора на самолёт. Поль ждёт меня в аэропорту, Как прилетим, я обязательно позвоню!", - она в последний раз чмокнула его в дряблую щёку и ушла своей лёгкой походкой к выходу.
Всё было сегодня не так, не так, как обычно. Поэтому Жан решил рискнуть, и по пути домой с работы завернул в казино. "Раз уж всё пошло не так с самого утра, может быть, на этот раз мне повезёт!" - таковы были его надежды. В игровом зале народу было немного - день был рабочий, а вечером даже сильные игроки предпочитали отдохнуть. "Жан, дружище, ты решил сегодня оставить свою премию по поводу Дня взятия Бастилии у нас?", - приветствовал его пожилой крупье, на столе которого Жан, случалось, оставлял по две-три сотни евро. Но, раз уж всё идёт не так, Жан ничего ему не ответил, а сел за другой стол, возле которого стояла незнакомая женщина в униформе крупье.
Всё сегодня было не так. Не так, как всегда. Жан, обычно осторожный в игре, сначала изучал партнёров прежде, чем делать крупные ставки. Но сегодня, он просто решил, что выиграет при любом раскладе. С самого начала он велел удваивать ставки, а когда настало время открыться, все остальные игроки трусливо сбросили карты. Под завистливые взгляды игроков Жан сгрёб груду фишек, и придвинул её поближе к себе. Ещё через три тура игроки стали покидать стол. Кто из-за неплатежеспособности, а кто и из-за страха перед этим непонятным и неистовым Жаном, который готов был вывернуть наизнанку даже профессионалов.
Жан решился сесть за свой привычный стол, где карты раздавал знакомый ему крупье. Тот приветливо улыбнулся Жану и легко бросил перед ним карту за картой.
Всё сегодня было не так, как обычно, не так, как привык жить Жан. Но это ему уже нравилось. Он начал чувствовать какой-то кураж, лёгкость и радость жизни, то, чего ему всегда так не хватало. Вот и Нинель не звонит и не беспокоится, куда он пропал. Ведь он опаздывает с работы уже на два часа. Сделав ставку на все фишки, которые у него были, он за один кон утроил свои капиталы. Этого ему было уже достаточно. Обналичив фишки, он поразился своей добыче - больше сотни тысяч евро приятно грели его сердце сквозь пакет, лежащий во внутреннем кармане его кашемирового пальто. "Как же мне добраться до дома?", - подумал Жан, но тут же рассмеялся, - "Что же может сегодня случиться? Ведь сегодня всё идёт не так, как всегда, не так, к чему я привык!".
Разу уж сегодня всё идёт не так, как всегда, Жан решил не ехать домой на общественном транспорте, как он это делал последние 30 лет. Он решил прямо сегодня купить себе Ситроен и приехать на нём. Пусть у него нет водительской карточки. Не беда, он наймёт кого-нибудь на недельку-другую. Жан с юности мечтал о своём Ситроене. Во времена его молодости Бертони покорил весь мир своим Ситроеном DS 19. Жан считал, что творение Бертони никто и никогда не сможет превзойти. Но тогда такого красавца могли себе позволить лишь очень состоятельные люди, к которым Жан не относился. Теперь же он был полон решимости взять своё.
Всё продолжало идти совсем не так, как обычно, как было всегда. Сегодня по случаю открытия знаменитого Парижского автосалона в городе устроили праздничную ночь. Жан после коротенькой консультации со швейцаром казино узнал об этом и решил поехать в выставочный центр, надеясь купить там свою мечту. Швейцар вызвал ему особое такси, такое, которое вызывают только для VIP-персон. Шикарный чёрный американский лимузин безо всяких шашечек на борту подрулил к крыльцу через десять минут. Эти 10 минут Жан провёл, с огромным наслаждением выкурив сигарету. Он втягивал горький аромат и смотрел на закатное парижское небо, всё в мелких белёсых облачках. Казалось, они начинались прямо с кончика его тёмной сигареты, курить которые ему запретили лет пять назад, найдя затемнения в лёгких.
Всё было не так, как всегда, абсолютно и бесповоротно всё. Американский лимузин повёз Жана обратно в центр, к парку Тюильри, где разместились павильоны автосалона. Парк был неузнаваем. Всё работало, было светло, как днём. Множество людей самых разных национальностей разгуливали по аллеям, заходили в многочисленные кафе, но больше всего публики было в павильонах автосалона. Повсюду звучала иностранная речь. Сразу на входе были оборудованы стенды Ситроен. Жан был поражён. Оказывается, самые современные машины Ситроен тоже имеют марку DS! Тут же, в центре стоял их знаменитый отреставрированный прародитель - DS 19. Неимоверный белый красавец с бесстрашными круглыми глазами и хищной покатой крышей.
Всё было совсем, совсем не так, как в прежние времена. Вокруг машин крутились восхищённые зрители. Но восхищались они не только чудесами дизайна Ситроен, а больше развязными молодыми особами, которые окружали каждую модель. Девицы были максимально обнажены, на некоторых не было даже нижнего белья. Они парами и поодиночке то лежали на капоте блестящих красавцев, то позировали под вспышками камер, а иногда садились на колени посетителей, рискнувших сесть на заднее сидение машин. Жану давно уже были не интересны женские прелести. Он в полном восторге обошёл вокруг своей мечты - легенды Франции, Ситроен DS 19. Гладя рукой стремительные обводы кузова, Жан испытал почти что экстаз. Вот бы проехать на таком по Елисейским Полям, как бывало ездил сам Де Голль!
Жан в своем экстазе не сразу понял, что с ним разговаривают. "Мсье, вы помните, как он появился?", - уже во второй раз спрашивал его какой-то незнакомец. Он выглядел чуть моложе Жана, а может, просто казался моложавым. "Нет, я не помню такое далёкое прошлое, вы уж простите меня!", - запоздало ответил Жан. "Нет, это вы меня простите, что оторвал вас от наслаждения чудом!", - незнакомец был изящен и мил. "Я вижу, вы настоящий ценитель творчества моего дяди по маме", - продолжал незнакомец. У Жана внезапно закружилась голова - он не совсем понял, о чём это говорит его новый знакомый. "О, простите, я не представился. Джузеппе Франческо, меценат. А Фламинио Бертони - это брат моей любимой мамы", - голос Джузеппе дрогнул на последних словах.
Всё было не так, как всегда, уже на таком уровне, что Жан перестал удивляться. Единственное, что он мог делать, так это просто восхищаться и восторгаться всем увиденным и услышанным. "Не хотите ли пропустить рюмку коньяка?", - неожиданно предложил Джузеппе. "Коньяк мне врачи запретили, а вот полстакана белого вина я смогу с вами разделить", - вежливо ответил Жан. В кафе тут же, под сводами павильонов, они разговорились. Джузеппе оказался весьма культурным малым, с ним было невероятно приятно общаться. От него Жан узнал, что знаменитые DS 19 и 21 делались под заказ даже из золота и серебра специально для арабских шейхов. Под конец беседы, когда и коньяк, и вино уже растворились в разгорячённых телах, Джузеппе вдруг предложил Жану отвезти его домой. Жан не смог отказаться, потому что Джузеппе сказал, что он специально приехал на открытие Парижского автосалона по приглашению топ-менеджера и выступал на открытии с речью. А приехал он на своём личном DS 21, подаренном ему когда-то самим Бертони и заботливо отреставрированном в точности с оригиналом.
Всё было уже намного больше, чем не так, как всегда было в серенькой жизни почтового клерка Жана. Сейчас он ехал ночью в самой красивой машине на свете - Ситроен DS 21, а рядом с ним на заднем диване сидел племянник Бертони и рассказывал ему анекдоты из жизни своего знаменитого дяди. Жан, впрочем, слушал его вполуха. Всё его внимание было занято красотой ночного Парижа. Сейчас он как-то чрезвычайно остро, острее, чем всегда, почувствовал, как он любит этот шумный город, эти старинные улочки и мосты, эти соборы и памятники, эти бульвары и парки. "Боже, это просто сказка!", - расчувствовался про себя Жан. Но самый божественно красивый момент их поездки пришёлся на ту секунду, когда их невероятный DS 21 летел со знаменитого моста Мирабо в тёмную воду Сены. В этот краткий миг Жан ощутил всю полноту и радость его текущей жизни: невесомость, свободу, богатство, обладание любимой вещью, исключительно уникальный собеседник рядом.
Всё было сегодня не так, как всегда. Не так, как привык жить Жан за свою многотрудную жизнь. Сегодня утром его темнокожая Нинель, проснувшись, обнаружила в их общей постели уже остывшее тело Жана. Его глаза были закрыты, а на лице блуждала счастливая улыбка. Ничто, кроме холодной кожи не указывало на то, что он мёртв.