ПЕРЕВАЛ КЫЗЫЛКУЛЬ
Мы оставили Яниса в «малиннике». Вытряхнули содержимое рюкзаков и отправились вниз по ущелью речки Ташкаров.
Переправились на левый берег по выступающим из воды камням и стали быстро спускаться по фрагментам троп в поисках знакомых ориентиров. Мы были уверены, что крупные приметные камни, в которых хранилась заброска, должны быть видны издалека. Постепенно меня охватывало беспокойство: «Бежать вниз с пустыми рюкзаками – плёвое дело. Только потом придётся возвращаться наверх и с грузом». Мы уже сбросили не менее трёхсот метров высоты, а места заброски всё никак не могли обнаружить.
- Вижу! – вдруг крикнул Блондин, бегущий первым, и вытянул руку с указующим перстом, – во-он те камни!
Я посмотрел в указанном направлении и подтвердил:
- Точно, это они!
Но как же они были далеки от оставленных на галечнике товарищей. «Теперь и ежу ясно, что обедать будем не скоро», – пронзила мой мозг нерадостная мысль. С учётом раннего завтрака при свете звёзд перспектива отсрочки законного обеда, мягко говоря, не радовала.
В половине двенадцатого вышли к точке заброски и с тревогой проверили закладки. Слава богу, все припасы оказались на месте. Даже вездесущие грызуны ничем не поживились. Ещё сохранялся в округе стойкий запах авиационного керосина, разбрызганного в качестве отпугивающего средства против непрошеных гостей.
Мы разделили заброску на семь примерно равных частей, набили свои рюкзаки и отправились в путь, утратив всякие иллюзии относительно того, сколько времени придётся потратить на обратную дорогу (за одну ходку точно не управиться). Шли не спеша, экономя силы. Палящее южное солнце уже было в зените, и дождя не предвиделось. Полуденный зной не щадил никого.
Справа по ходу движения нависал длинный узкий язык грязно-синюшного ледника, сползающего с Заалайского хребта. Воспалённое воображение рисовало в моём мозгу чудовищную пасть и хищный выстрел гигантского хамелеона. Я протёр глаза и подумал: «Какая только хрень не померещится на перегретую голову!»
Притормозив у речушки, которая, словно слюна, стекала с языка притаившегося монстра, я смочил головной убор и натянул его на свою одурманенную от жары голову. Сразу стало легче. Глюки исчезли. «Жизнь снова прекрасна и удивительна! Ещё бы перекусить чего-нибудь для полного счастья», – промелькнула позитивная мысль в моём просветлённом мозгу. А подсос в желудке уже работал в полную силу, неустанно требуя пропитания для молодого организма.
На полпути сделали привал. У всех мысли были заточены на единственную в тот момент актуальную тему, и все разговоры сводились только к еде.
- Заморить бы червячка! – произнёс я мечтательно. – В животе урчит.
- А в тюрьме сейчас макароны дают! – процитировал Николай известного героя из кинофильма «Джентльмены удачи», горько при этом вздыхая.
- А у меня в желудке уже не червячок, а кокой-то зверюга завёлся! – чистосердечно признался Денис.
- Я бы тоже сейчас кого-нибудь укусил! – нахмурился Блондин и недвусмысленно посмотрел на завхоза.
- Есть у нас один завхоз, ходит задирая нос... – вспомнил я как бы, между прочим, шутливую походную песенку.
- Витя, ты рискуешь быть съеденным вместе с потрохами! – захохотал Бугор.
- Так ведь обед уже скоро! – озадаченно произнёс Васюков с невинным выражением лица.
- Боюсь, Витя, ты до обеда не доживёшь! – мрачно пошутил Агатов, – давай чего-нибудь народу на перекус!
- Жрать давай! – рявкнул Николай, воодушевлённый поддержкой товарищей.
- Да сейчас! Сейчас! Зачем так нервничать? – попытался успокоить вспыхнувшие страсти ангельским голосом Виктор. – Сало будете?
- Да-а-а!!! – одновременно раздалось со всех сторон.
По лёгкому мановению руки завхоза пред нашими голодными очами предстали: мешок с надписью «сухари», палка сырокопчёной колбасы и крупный шматок ароматного высококалорийного стратегического продукта. Витя быстро отрезал треть палки и кусок сала, а остальное поспешно спрятал от греха подальше. Аккуратно постелил на большой плоский камень пустой хлопчатобумажный мешок, выложил на него сухарики, нарезал перочинным ножом колбаску и сальце. Товарищи терпеливо ждали, захлёбываясь собственной слюной. Я отвёл в сторону алчный взгляд, не в силах взирать бесстрастно на всё это изобилие, но дурманящий запах скоромной пищи пробуждал во мне звериные инстинкты.
- Кушать подано! – прозвучало долгожданное сообщение завхоза.
Я повернулся к столу. На импровизированной скатерти было сложено семь одинаковых холмиков, в каждом – стопка из крупного кусочка сала на толстом ломтике колбасы и несколько сухариков. Все присели вокруг стола и быстро разобрали свои пайки.
- Во имя яйца и сыра и свиного уха! – произнёс дурашливо Блондин и впился острыми зубами в белоснежную податливую мякоть.
- Сало – сила! Спорт – могила! – декламировал Бугор с улыбкой запорожского казака.
- А как хороша эта чудная колбаска! – делился вкусовыми ощущениями Денис. – Язык проглотить можно!
- М-м-м! Волшебный вкус! – жмурился от удовольствия Николай.
- Да не оскудеет рука дающего! – я хитро подмигнул Васюкову и засунул чудо-бутерброд в свою прожорливую пасть целиком.
Растопленное на жаре сало таяло во рту и казалось необыкновенно вкусным. В другое время меня, несомненно, отпугнул бы его непрезентабельный внешний вид, но в сей момент даже лоснящийся жир выглядел в моих глазах пикантным и аппетитным. Я закусывал сало и колбасу хрустящими сухарями и запивал водой из фляжки.
Короткий перекус заканчивался, и настроение компании зримо улучшалось. Ещё совсем недавно свирепые черты лица у многих из нас заметно смягчились. На загорелых небритых физиономиях туристов появились доброжелательные улыбки. Метаморфоза общественного мнения чудесным образом превратила нашего завхоза из последнего скупердяя, готового удавиться за ржаной сухарик, в щедрого кормильца и благодетеля.
- Олег, ты, между прочим, обещал анекдот рассказать и что-то показать! – вдруг вспомнил подобревший Коля. – Что там у кого капает?
- Перекусили, теперь нам зрелищ подавай! – доброжелательно прокомментировал я поведение Николая.
- Это какой анекдот? – ломался Блондин. – Вчерашний что ли? Про мартышек под дождём?
- Тебе лучше знать! Давай, рассказывай! – настаивал Викторов.
- Ну, тогда слушайте!
Блондин сделал короткую паузу, чтобы войти в образ, преобразил до неузнаваемости своё лицо и стал рассказывать уже знакомый анекдот, смешно выпячивая то нижнюю, то верхнюю губу. Публика заразительно смеялась.
- …А мне капает! – завершил анекдот Евгеньев с грустными глазами тупой обезьяны, сорвав заслуженные аплодисменты.
- Ну, что, друзья, вкусили хлеба и зрелищ? – прервал веселье Агатов. – Пора в дорогу!
Мы неспешно встали, надели рюкзаки и отправились в путь. После экстренной подпитки каждый ощущал прилив бодрости и энергии. Трудный подъём под палящим солнцем уже не казался таким изнурительным и бесконечным. К тому же, на небе появились первые облака, сулящие более мягкую погоду. Подул лёгкий попутный ветерок.
Знакомую галечную террасу мы заметили издалека. На открытом месте стояла «Корова», а вокруг ни души. Видимо, оставшаяся троица спасалась от жары в палатке. «Если у «Коровы» открыты настежь оба входа, чтобы продувалась насквозь, а поверх неё натянут спальник, прикреплённый к стоечным дугам толстыми прищепками, то внутри будет тень и прохлада в любой солнцепёк, – рассуждал я мысленно. – Проверено ещё в прошлом году».
***
Пришли к палатке почти в два часа дня. Нас уже успели потерять и встретили, не скрывая тревоги.
- Что-то вы долго! – недоумевала Регина. – Обед давно остыл!
- Просчитались немного, – объяснил Семён. – Заброска оказалась дальше, чем предполагали.
- Вы, наверное, голодные, как звери?! – волновалась Алёна. – Я сейчас суп разогрею!
- Давай, Алёнушка, корми Иванушек! – острил Николай, потирая руки.
Готовская отправилась на кухню, разожгла примуса и поставила на них автоклав с супом.
- Так! Пока ждём обед, проведём ревизию! – объявил Сафонов.
Мы вывалили содержимое своих рюкзаков на приготовленный полиэтиленовый тент, и Денис стал проводить перепись общественного имущества совместно с завхозом. По окончании ревизии Сафонов начал рассчитывать индивидуальную нагрузку на вторую часть маршрута.
Вскоре с кухни потянуло приятным запахом варёного гороха.
- Кто желает супчик гороховый? – задорно крикнула Алёнка. – Подходи по одному!
Едва она успела закончить фразу, на кухне выстроилась очередь. Даже Денис прибежал, не завершив своё занятие. Алёна довольно улыбнулась и приступила к раздаче.
- А супчик то музыкальный. Будем потом играть, как в духовом оркестре! – заметил я мимоходом, получив свою порцию.
- Зато вкусный! Главное, не на ночь! – мудро изрёк Агатов, уплетая суп за обе щёки.
- Не хочешь – не ешь! Нам больше достанется! – ухмыльнулся Николай.
- Тебе и так больше всех налили! – парировал я наглый выпад. – Вон, полный тазик. Обожает тебя Алёнка. Учти, Коля, пойдёшь последним!
- Это ещё почему?
- По кочану! Кому охота твою музыку слушать!
- Могу и последним, если добавка будет! – беззастенчиво торговался Николай, не забывая работать ложкой.
- Будет, Коля! Будет! – рассмеялась Алёнка. – Вон, ещё осталось.
- А себе почему не наливаешь? – проявил беспокойство Блондин.
- Не волнуйся! Мы с Янисом и Региной ещё час назад поели.
- И как? Без последствий? – поинтересовался Бугор, прищурив глаз.
- Как видишь, живы! – весело обнажила зубки Алёна.
- И животик не пучит? – участливо спросил Евгеньев. – Позывы не беспокоят?
- Да ну тебя! – отмахнулась от него Готовская.
- Эти симптомы, обычно, проявляются позже, – со знанием дела сказал Сафонов, – часа через два, не раньше!
- Я готов! – бодро сообщил Викторов, облизав ложку, и продемонстрировал опустевшую миску. – Где обещанная добавка?
- Недолго птичка трепыхалась… – растянул губы в улыбке Васюков.
- Бедненький! Оголодал то как! – округлила глаза Алёнка и вывалила остатки супа в Колину лоханку.
- Бедненький?! – вдруг возмутился Бугор. – Да на нём пахать надо! Двойную пайку жрёт! Проглот несчастный!
- Не пропадать же добру! – оправдывался Викторов, изображая святую невинность. – Хочешь, с тобой поделюсь!
- Да тебе хоть ссы в глаза – всё божья роса! – досадно махнул рукой Алексей.
Повисла неловкая тишина. Николай недоумённо взирал на Алексея. В его широко открытых глазах застыл немой вопрос: «За что?». После обидных слов Бугорского он как-то сразу сник и опустил ложку.
- Коля, не обращай на него внимания! – попыталась исправить ситуацию Алёна, бросив колкий выразительный взгляд на Бугорского. – Он просто завидует твоему аппетиту!
- Зря ты так… – шепнул Бугру Агатов.
Алексей и сам понял, что перегнул палку. Не ожидал такой острой реакции на свою правду-матку.
- Извини, Коля, погорячился! – искренне сожалея о случившемся, сказал Бугор. – Башку напекло, вот и болтаю всякую чушь!
- Ладно… – буркнул Николай, тяжело вздохнув.
Он понемногу отходил, продолжал работать ложкой, но уже без всякого энтузиазма, в душе понимая, что нет дыма без огня. Алексей был в чём-то прав.
После чаепития Денис завершил свои расчёты и объявил индивидуальную нагрузку. Она была уже не та, что перед походом, но всё равно впечатляла. Мы стали собирать рюкзаки, дополняя свою ношу до указанной нормы продуктами из заброски.
***
В половине четвёртого вышли со стоянки и направились к перевалу Кызылкуль (1А, 4273). Подъём к нему с галечной террасы, где мы обедали, был неочевиден. Предперевальный цирк, который мы заметили ещё на спуске с перевала Белый, скрывался за скальным перегибом. Оттуда вытекал основной исток реки Ташкаров, пропиливший в скалах узкий непроходимый каньон. Затяжной крутой подъем в обход каньона по крупной осыпи и скальным полкам вывел нас в верхний цирк. Речка там разлилась на множество рукавов. Мы поочерёдно перешли их вброд и остановились передохнуть, а заодно вылить воду из ботинок.
Далее шли в направлении широченной седловины. Подъем уже практически не чувствовался. На перевальном плато обнаружили небольшое чудное озеро с прозрачной, как слеза, водной гладью, несомненно, заслуживающее внимания забредших путников. Но мы, не задерживаясь, прошли мимо, увлечённые грандиозным зрелищем на горизонте. Прямо по курсу открывался восхитительный вид на поражающий своими колоссальными размерами заснеженный пик, белеющий вдали, словно облако. Он как бы запирал ущелье Кызылсу, по которому нам предстояло спускаться. А разрез ущелья окаймлял величественный пик, будто дорогая оправа бесценный крупный бриллиант.
- Что это за вершина? – выразил я своё изумление вслух на короткой остановке.
- Это, Юра, пик Корженевской! – с почтением к великану произнёс Агатов тоном добродушного наставника желторотых юнцов. Преподавательская сущность Семёна выпирала наружу даже в горном походе, вдалеке от цивилизации. – Один из высочайших пиков Памира. Его высота 7105 метров.
Я, конечно, уже был наслышан об известном семитысячнике, но видел его впервые. Слова Семёна вызвали у меня смешанные чувства восторга и трепета.
Группа продолжила движение. Казалось, что мы уже на перевале, но это было не так. Ручьи бежали нам навстречу, значит, перегиб Заалайского хребта ещё не был пройден. Перевальный тур находился в юго-восточной части плато. Мы вышли к нему в пять часов и сделали предусмотренную остановку. Снялись на фоне пика Корженевской. Слопали очередную плитку шоколада.
- Уже вторую шоколадку сегодня едим! – не скрывала свой восторг Готовская.
- Заслужили! – щедро улыбнулся завхоз.
- А когда у нас следующий перевал по плану? – поинтересовался Николай.
- Что, Коля, не успел одну шоколадку скушать – уже о другой мечтаешь? – подколол я товарища.
- Да что я, проглот что ли? – картинно возмутился Викторов.
- Заметьте, это не я сказал! – ухмыльнулся я.
- Ну, что ты, Коля! Какой же ты проглот? Ты просто любишь повеселиться, правда? – сказал, улыбаясь в усы, Бугор и добавил вкрадчиво через короткую паузу, – особенно пожрать.
- Двумя-тремя батонами в зубах поковырять! – поддержал удачную шутку Блондин.
Вся компания, за исключением Викторова, покатилась со смеху.
- Э-эх! Вам всё смешочки, да хаханьки! – упрекнул нас Николай с горьким видом. – А у меня, может быть, походная болезнь. «Яма желудка» называется.
Лучше бы он этого не говорил. Лёгкий смех перешёл в гомерический хохот.
- Завтра у нас по графику подход, а послезавтра должны выйти на перевал Минтеке Южный! – вытирая выступившие от смеха слёзы, с некоторым запозданием ответила на Колин вопрос Регина.
Оставив записку в туре, мы отправились в путь. Спуск проходил по пологим осыпным террасам вдоль русла чистого ручья, бегущего с перевала Кызылкуль. Вскоре дошли до устья ручья, впадающего в бурый от грязи поток правого истока реки Кызылсу, берущего начало на сползающем с северной стены вершины 5273 леднике, и остановились.
Прямо по курсу преграждал путь огромный, тёмный от влаги галечный «аэродром», по которому широко разливался разорванный на множество переплетающихся рукавов основной исток реки Кызылсу, вытекающий из восточных цирков. Чуть ниже его голубые потоки сливались с мутными водами правого истока.
В жаркий солнечный день ледники интенсивно тают, и поэтому к вечеру в реках уровень воды максимален. Даже мелкие речушки превращаются в бурные потоки. Переправляться лучше утром – эту прописную истину знает даже начинающий турист.
- Сдаётся мне, что ночевать лучше здесь! – размышлял вслух Агатов. – Спускаться ниже не стоит. На мокрой гальке палатку не поставишь. А утром по малой воде переправимся. Как считаешь, Регина?
- Ты, как всегда прав, Семён, – сказала Шредер. – Будем вставать на ночлег!
Мы занялись обустройством лагеря. Достаточно ровное место, в былые времена вылизанное ледником, было вполне удобно для стоянки. Установили палатки уже привычным способом. Двускатные палатки поставили тандемом, а «Корову» разместили рядом. Сняли мокрую обувь и переоделись во всё сухое и тёплое. Ботинки расшнуровали, вывернули языки, обеспечив, таким образом, максимальный доступ воздуха вовнутрь, и поставили сушиться на ветру. Мокрые носки разложили на больших камнях, придавив края мелкими камешками, чтобы те не встали на крыло после сушки.
Николай и Янис начали готовить ужин. Остальные занимались своими делами. Регина с Семёном рассматривали карту, прикидывая, пока не стемнело, как вести группу на следующий день. Мне стало любопытно, и я подошёл к ним ближе.
Это трудно было назвать картой. На листе формата А1 была отпечатана чёрно-белая схема, на которой хребты обозначались, как ёлочные ветки, вершины были отмечены треугольниками, а перевалы – крестиками, нанесены линии рек и контуры ледников. Дядя водил пальцем по карте и высказывал свои соображения:
- Мы находимся вот здесь. Спустимся завтра по левому берегу до этого ледника. Он перегораживает ущелье и запруживает реку. Не промахнёмся! А дальше – вверх по леднику!
- Ага! – подтвердила Регина. – Нужно подняться как можно выше!
- Как вы ориентируетесь в этих каракулях? Это же не карта, а чёрт знает что! – удивился я.
- Скажи спасибо, что такую сумели достать! – усмехнулся Дядя. – Это же страшный дефицит!
- Товарищ не понимает! – снисходительно улыбнулась Регина. – Молод ещё!
- Учись, студент, разбираться в кроках! – по-отечески наставлял меня Семён. – Сам скоро будешь группы водить, а лучше карты ты вряд ли найдёшь!
Пользуясь удобным случаем, я прослушал краткий курс ликбеза по пользованию картой-схемой. Дядя проводил лекцию для признательного слушателя увлечённо и красноречиво. А я впитывал знания, как губка, и задавал вопросы лектору по существу. Наше плодотворное занятие прервали звонкие удары черпака по котлу, зовущие на ужин. И очень вовремя. Солнце уже скрылось за вершиной 5273, быстро сгущались сумерки.
Группа собралась на кухне. На раздаче работал Николай. Необычно было наблюдать, как он заботливо обслуживал товарищей, а в свою миску накладывал в последнюю очередь. При этом оставил себе ровно столько, сколько положил каждому из нас.
- Коля, ты, часом, не заболел? – спросил я участливо.
- Что? – Викторов посмотрел на меня непонимающим взглядом.
- Наоборот, – пряча улыбку в усы, сказал Бугор, оторвавшись от поглощения гречневой каши, – он излечился от жадности.
- Неужели! – воскликнула Алёнка, изумлённо подняв брови.
- Не может быть! – смеялся Олег с набитым ртом. – Скорее рак на горе свистнет!
- Нет, может! – вступила в дискуссию Регина. – Правда, Николай?
Викторов внезапно смутился и покраснел до кончика своего незаурядного носа. «Не замечал за ним раньше таких способностей, – отметил я мысленно. – Значит, ещё не совсем от рук отбился».
- Кстати, знаете анекдот про жадность? – встрепенулся Агатов.
- Давай! – оживилась Регина.
Все повернул головы к Дяде и приготовились слушать. Тот не заставил себя долго ждать:
- Приходит мужик к врачу и говорит: «Доктор, выпишите мне таблетки от жадности. И побо-о-о-ольше!»
- А я про таблетки анекдот вспомнил! – азартно выкрикнул Бугор.
- Ну-ка, Лёша! – подзадорила Регина.
Теперь Бугорский был в центре внимания и рассказывал свой анекдот.
- Приходит мужик к врачу и говорит: «Доктор, помогите, у меня болит голова и задница». Вытаскивает врач из стола здоровенную таблетку, ломает её об колено пополам и подает половинку мужику: «Вот тебе от головы». Подаёт другую: «А вот – от задницы».
Лагерь наполнился громкоголосым ржанием. Как будто соревнуясь друг с другом, Дядя и Бугор поочерёдно выступали перед благодарными зрителями, ублажая публику весёлыми анекдотами.
За чаепитием Агатов расширял наш кругозор познаниями о только что пройденном перевале:
- Кызыл-Куль – один из простейших перевалов Заалайского хребта, находящийся на границе между Киргизией и Таджикистаном, – вещал он вдохновенно. – Через него проходит зимняя обходная тропа в Алайскую долину. Им нередко пользуются местные охотники. В тридцатые годы местные жители, пытавшиеся убежать от советской власти в Афганистан, попали на перевале в засаду НКВД и были все безжалостно перебиты.
Увлекательный рассказ Семёна произвёл на меня неизгладимое впечатление. Я озирался по сторонам, представляя в окутавшей темноте живые картины из далёкого прошлого. Перед глазами вставала жестокая расправа НКВД над мирными жителями, осмелившимися покинуть родные дома в поисках лучшей доли.
По палаткам разошлись при свете фонарей. Накопленная за долгий походный день усталость давала о себе знать и клонила ко сну. Я залез в спальник, засунул под футболку влажные носки, которые так и не высохли на ветру, и разложил их на животе. Процедура, конечно, малоприятная, но весьма эффективная. Я знал, что за ночь носки на теле высохнут, и утром можно будет надеть сухие вещи. Мерзкий холодок от мокрых носков постепенно проходил, и я незаметно погружался в зыбучую бездну грёз и сновидений.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ: http://www.proza.ru/2016/10/19/362