Это не фейк. Произведение является переводом одной из нескольких записок переселенца из его тетради (другие записки также публиковались, доступны к прочтению в интернете), который написал это письмо-обращение, находясь в 225 миллионах километров от Земли. Это подлинное сообщение колониста, проживающего в настоящее время на планете Марс. Он просит донести его до широких масс землян, чтобы они узнали правду о Марсе и поселении на нем, которое существует уже более 20 лет, и информация о котором глубоко засекречена теми странами, которые совместно осуществили данный проект. Рукопись была заложена за обшивку возвратного модуля, которые раз в несколько лет доставляют на Землю образцы пород, анализы колонистов и другие материалы. Тетрадка с записками содержала просьбу к работнику космической отрасли, который ее обнаружит, сделать ее достоянием гласности, что и произошло.
Однако, в силу невероятности всего изложенного, очень мало шансов, что письмо вызовет резонанс в обществе. Те, кто знают о поселении на Марсе, разумеется, отнесутся к письму по-другому, и примут свои меры. Однако, мы горячо призываем рассекретить проект и начать работы по организации обратных рейсов с переселенцами, которые лелеют горячую надежду вновь увидеть родную Землю.
* * *
"Адресую это письмо тебе, легкомысленный сачок, который обдумывает, не стать ли ему колонистом Марса. Я знаю, что такие объявления нет-нет, да и появляются у вас в интернете. Пишет тебе марсианский колонист, который уже тысячу раз пожалел о своей идее стать марсианским колонистом. Ребята, не повторяйте моей катастрофической ошибки! Я знаю, о чем говорю, я уже здесь. Если попросите обосновать, и объясниться, пожалуйста. Начну с самого главного резона. После которого можно ставить точку, хотя есть и другие.
Резон первый, главный.
Остальные резоны яйца выеденного не стоят, по сравнению с этим.
Я здесь навсегда. Навсегда. Навсегда. Это слово казалось мне безобидным, пока я жил на Земле. Но теперь, когда я проникся его адским смыслом, он стало надгробным камнем. Огромными огненными буквами оно висит в унылом марсианском небе, наблюдаемом из иллюминатора, и его нельзя потушить. Потому что оно там зависло Навсегда. Возьми толковый словарь, приятель, и почитай, что значит "навсегда". Исследуй это слово, как писатель, как Достоевский или Шекспир, как талантливый филолог, проникнись его смыслом, как философ, стань Аристотелем, черт возьми, и почувствуй его силу. "Навсегда".
Да, я четко знал, что переселяюсь на Марс навсегда, но я не понимал, что это значит. Это связано с жалкой природой людишек. В душе мы все беспредельные оптимисты. Казалось, ладно, навсегда, но вдруг что-то изменится? Прилетит волшебник в голубом космолете? Не прилетит. В этом вся загвоздка. Чтобы обеспечить возвращение переселенцев с Марса, нужно вложить невероятные деньги, построить сложную инфраструктуру и потратить уйму времени. Изначально, проект колонии "Марс-1" не предусматривал обратного пути. Все задумывалось, как билет в один конец. Даже обеспечить запуск обратного модуля размером с кофемолку с образцами на борту, и то - дело крайне непростое. Так что, в этом все дело. В безвозвратности. Но когда я это понял, было уже поздно.
Да, нам говорят, что работы по системе переброски людей назад, на Землю, вот-вот начнутся, но это пустой треп. С самого начала стояла задача создать поселение людей, считающих Марс своим домом. Прожектеры, затеявшие все это - парни упертые, они не хотят менять изначальную концепцию. Они внушают нам, каждому из 230 человек, живущих здесь: стерпится - слюбится, Марс достоин искренней любви и обожания. Но, клянусь, это ржавое чистилище достойно одних проклятий.
Вот, подумай, согласился бы ты в порядке эксперимента, добровольно, заточить себя в пещеру на глубине 10 километров? Представь себя, сидящим в норе, отделенной от поверхности километрами породы, в оглушающей тишине, неделю за неделей, год за годом? Умножь свои впечатления на сто. Но, сидя в глубоком подземелье, ты все равно понимаешь, что до поверхности каких-то 10 км.
Ты сознаешь, что можешь сказать: "Ребята, я больше не играю, вывезите меня наружу". А тебе говорят: "Дружище, мы думали, ты пробудешь там гораздо дольше, у нас сломался лифт и стенки 10-километровой шахты местами обвалились, к тому же, в нашей стране сменилась власть и мы теперь не получаем должного финансирования, так что, прости, все не так просто. Терпи и надейся, настанет день, и ты снова увидишь солнце. И радуйся еще, что мы закачиваем тебе кислород, еду и воду, а то ведь всякое может быть". "У меня уже клаустрофобия, выньте меня отсюда, срочно!" - взываешь ты. "Не истери. Сейчас мы добавим тебе успокоительного в компот..."
И все равно у тебя будет надежда. Ты будешь молиться, призывать на помощь всех богов и богинь, имена которых когда либо слышал, всех святых угодников, духов земли и неба, барабашку и снежного человека, вспомнишь Сатану и всех чертей. А теперь вообрази, что организовать перевозку пассажиров с Марса на Землю в сто тысяч раз сложнее, чем поднять из недр жертву эксперимента. И, для начала, не обойтись без рассекречивания проекта.
Нам показывают земные новости, у нас есть телевизор. Хотя ясно, что новости проходят свою цензуру, ведь кролику не положено знать всего, что знает тот, кто проводит над ним опыты, но мы читаем между строк, между кадров. Также новости привозят нам новые поселенцы, хотя их доставляют на Марс с изрядно промытыми мозгами (когда летел я, такого еще не было).
Политическая ситуация на сегодня такая, что постройка обратной ракеты "Марс - Земля" исключена. Не сегодня. И не завтра. Когда все устаканится. Когда к власти придут нормальные люди. Когда в казне заведутся нужные (бешеные) деньги. Родной планете сейчас не до нас, слишком много проблем. Мы тут все горячо молим, чтобы стало до нас, но вымолим ли чего? И когда?! Сейчас мы рассчитываем, что при благоприятном стечении, нас начнут возвращать домой лет через десять.
Каждый из нас, 230 человек колонистов рассчитывает на это (кстати, было куда больше. Первые колонисты были приговоренными на Земле к смертной казни. Такую им предложили альтернативу. Из тех уже никого не осталось). При том, что у каждого в контракте написано, что он горячо желает переселится на Марс без возможности возврата. 230 наивных жертв, собственной волей отправившихся в преисподнюю.
Потом, представляю себя драку, как дойдет до дела. Ракета сможет забрать нескольких, а остальным придется ждать еще годы. Где гарантия, что первым на Землю отправят меня? Да мы тут поубиваем друг друга, когда дело дойдет до посадки в ракету.
Резон второй. Слава.
Слава первого марсианского колониста. Этот резон оказался ничтожным. Мы все уже здесь пожалели о том, что подписались на такое. Каждому здесь глубоко плевать на славу колониста, пропади она пропадом. Слава не греет даже на сотую часть того, чтобы компенсировать потерю возможности созерцать здоровых и счастливых людей в их натуральной среде обитания, ходить ногами по траве, глядеть на небо, дышать натуральным воздухом и радоваться солнышку. Тем более, что на Земле информацию о "Марс-1" не хотят рассекретить.
Какая слава?! Меня тщеславие, что я герой, грело пять дней после прилета. На шестой день я проснулся с неотвязной мыслью: "Плевать на все, верните меня назад!" С этой мыслью я ложусь и просыпаюсь каждый день. Чувство упоения славой могло греть дольше, если бы удался проект реалити-шоу с Марса. Сняли пилотные выпуски, которые показали посвященным, близким на Земле. Но проект остался засекреченным, по неизвестным для нас причинам, и о шоу, конечно, речи нет.
Да если бы и устроили это шоу, мало кому было бы интересно смотреть на быт живых покойников, как сомнабулы слоняющихся в одних и тех же аскетических, тусклых интерьерах (электроэнергии у нас не ахти), с глазами без намека на жизненный блеск. Или с блеском маньяков, это у тех из нас, кому прописали кокаин, чтобы они окончательно не съехали с катушек. А таких здесь подавляющее большинство. Колония "Марс-1" - притон наркоманов. Хе-хе. До проекта никто не знал, что этим кончится. Сами прожектеры, запихнувшие нас сюда относятся к нам как к пациентам палаты номер 6, и я точно знаю, что операторы отмазываются, чтобы избежать просмотра видео о нашей рутине.
Но почему же все здесь имеют вид такой, что каждого можно без грима снимать в фильмах про зомби? Дело далеко не только в психологии. Лучшие умы бьются, чтобы понять, в чем. Есть предположения, что сам Марс имеет что-то вроде ауры, которая глубоко враждебна человеку. Каждый из нас связан пуповиной с Землей, то что она - мать, не метафора. Наша планета - духовная, а может, и не только, мать каждого из нас, без нее мы не можем оставаться людьми. Как-то так. Каждый из наших поселенцев испытал это на собственной шкуре. Как это предолеть, никто не знает. Можно философствовать, но нельзя понять природу этой связи, между человеком и его планетой, чтобы решить проблему. Не в этой жизни.
Резон третий. Секс.
Прожектеры надеялись, что секс будет компенсировать расставание с Землей, типа, это такой отличный стимул. Ни черта подобного, как оказалось. Если тебе дать подушкой по голове как следует, захочешь ты секса? Или, если посадить пару на узенький карниз над пропастью, захотят они развлекаться? Или посадить в холодный и сырой шкаф? Черта с два! Здесь все глубоко нездоровы, и не только психически. Оглушены. Нас тут примерно поровну. Люди еще молодые большей частью. Половина - хорошо сложенные женщины с приятными физиономиями, упругими ягодицами и идеальными грудями. Они были мечтами многих, а теперь никому не нужны. И им никто не нужен.
Мечты о сексе не тревожат никого из нас. Здесь это стало чем-то излишним. Каждый мечтает о другом. Ты догадываешься, о чем. Разделения на два пола сошло тут почти на нет. Вот такой сюрприз для ученых голов! А ведь прожектеры мечтали, наладить воспроизводство и увидеть поколение настоящих марсиан. Идиоты. Мозги ученых устроены слишком несовершенно, они не могут ничего предвидеть.
И добавь сюда нездоровье физическое. Каждый, кто отправился на Марс, знал, что действие космической радиации на человека толком не изучено. Ряд ученых предупреждали об этом. Каждый переселенец добровольно подписал, что согласен участвовать в исследованиях долговременного действия космических лучей. Я скажу так, это действие оказалось худшим, чем думали. Так что, какой секс, о чем речь?
Резон четвертый. Романтика.
Каждый из нас надеялся, что мы будем находить какие-нибудь интересные штучки, валяющиеся на ржавой щебенке, или найдем подземный город, остатки космического корабля пришельцев. Самые большие мечтатели спали и видели, что однажды из иллюминатора увидят живых марсиан, которые дружелюбно помашут им щупальцами, или ластами, или что там у них, и жизнь станет дико интересной.
Вот, Бред. Марс в миллион раз безжизненнее Антарктиды, а Антарктида в миллион раз романтичнее Марса. На Красной планете никто никогда не был, это бессмысленный шаровидный кусок дерьма, миллиарды лет одиноко висящий в пустоте. Тут нет даже намека на миркоогранизмы, как на перчатках хирурга перед операцией. Ноль. Забудьте.
Резон пятый. Бонусы.
Тем, кого мы оставили на Земле Так прописано в контракте. Сам двигаешь на Марс, а миллион идет тому, кому скажешь. Ну, да, миллион, дело нешуточное. Но мои проблемы на Марсе столь велики, что, что мне до благодарности Мэри, которой я подарил миллион? До Марса она не долетает, она не греет. Да, немного грела, пока я летел на Марс. Мэри была окрылена, она думала обо мне с благодарностью. Но благодарность живет недолго, это еще древние индусы подметили. Когда Мэри увидела моя лицо в пилотных выпусках реалити-шоу, от ее прежнего интереса ко мне ничего не осталось. Это при том, что в то время я еще умел расстягивать губы в улыбке и силился держаться бодрячком. Она все поняла, мне кажется. И про Марс, и про прелести поселения землян на нем, и поняла, что ей лучше забыть думать о нас, как о паре.
Она написала мне сообщение, что высоко ценит мой поступок и, что ее мама сказала ей, да и она сама поняла, что мой миллион, подаренный мною ей, был прописан в линии ее судьбы, что она всегда знала и предчувствовала, что кто-нибудь явится и вручит ей карточку с семизначным счетом на ней. Она уверила меня, что не станет грустить, а будет радоваться жизни на всю катушку. Хе-хе, спасибо. С таким же успехом она могла бы адресовать эти слова своему умершему дедушке. Для нее я теперь - зыбкая цепочка эфемерных воспоминаний, и курьер птицы счастья, функцией которого было доставить ей должное, которое, так или иначе, рано или поздно, кто-нибудь ей бы да вручил. А если бы Мэри помнила о том, что я для нее сделал, и думала бы обо мне день и ночь с глубокой признательностью, любовью, нежностью, и мечтами о нашей встрече? Помогло бы это мне здесь? Этого я не знаю.
Почему до сих пор не рассекретили информацию о нас, о "Марс-1", как планировали? Есть версия, что это приведет к смене власти. Народ не простит, что десятилетия существовала бюджетная черная дыра, куда постоянно текли и текут средства с девятью-десятью нулями. Могут быть разные политические резоны. Кто их поймет, этих политиков? Если бы правду о "Марс-1" обнародовали, есть большая надежда, что в народе поднимется движение за вызволение нас отсюда.
Добрые люди, поможите! Правда о "Марс-1" регулярно просачивается в прессу. Но к тем ученым, или к родственникам поселенцев, надеявшимся преподнести сенсацию, отнеслись как к тем недоумкам, которые рассказывают, что побывали в космической тарелке, где пришельцы брали у них анализы, или как к тем, кто божится, что видел путешественника во времени. Сегодня информационная аура создается такая, что люди перестают верить даже в ногу человека на Луне, не говоря про Марс.
Многим придется сделать над собой большие усилия, чтобы принять, что на Марс сделаны уже десятки рейсов с переселенцами на борту. "Каким образом?! Откуда взлетали ракеты?! Мы бы знали!", - скажете вы. Взлетали и взлетают, как миленькие, откуда надо, как часы, вот уже двадцать с лишним лет, а вы про то ни сном, ни духом... Есть многое на свете, друг Горацио (как писал, кажется, Пушкин своему сыну Гоголю), что тебе и не снилось.
Но важно понимать, что в наш информационный век правду чаще не замалчивают. Да, нынче правду не скрывают, ее топят в потоках лжи. Само объявление в сети "На Марс бесплатно, и миллион впридачу", пронеслось по интернету, не вызвав сенсации, было воспринято как первоапрельская шутка. Хотя оно не врало. То, что я здесь, на Марсе, так же верно, как то, что ты сию секунду читаешь на своем белоснежном экране черные буковки этих строк. Все - правда. Сегодня мне хорошо и ясно думалось, что бывает не так уж часто, чем я и воспользовался, чтобы изложить как можно яснее.
(двенадцать подписей).