Один из дней самого начала октября запомнился потому, что я впервые (и последний раз) возвращался из школы вместе с одноклассницей и почти соседкой Ниной Дементьевой, к которой был весьма неравнодушен. День был солнечный и очень теплый. Шли молча. И вдруг перед тем, как перейти через шоссе к своей калитке, Нина спрашивает: «А ты знаешь, что такое померанец?» Я был ошарашен: это были первые (и как потом оказалось – последние) слова, сказанные ею мне. Я ответил: «Нет», и Нина перешла дорогу…
А я? Я корил себя за незнание, но более всего за неоказание пусть и крошечной помощи девочке, к которой, тем более, питал симпатии. На этом диалоге и завершились все мои взаимоотношения с одноклассницами: так на всю жизнь мы и остались друг для друга «черными ящиками» – чем они жили, в кого влюблялись, к чему стремились?..
Да и из ребят неформальные отношения у меня сложились лишь с Витей Приезжевым, Валерой Зеленым, Юрой Кротовым и Володей Зубовым. И еще на какой-то почве я подружился со Стасиком Тарасенко из параллельного класса. Вот, собственно, и всё! И это за шесть лет совместной учебы с двумя сотнями ребят и девчонок!.. А ведь, сколько я себя помню, я искал крепкую дружбу и сам был способен на нее. За друга я готов был лечь костьми…
Как же так получилось, что я остался без друзей? Ответ на этот вопрос я получаю, анализируя свойства своего Я. Виной всему оказалась моя целеустремленность и мой максимализм. Да, какое-то время я мог поддерживать отношения с человеком. Но если в течение продолжительного времени в его душе я не находил резонанса со своей целеустремленностью, то терял к этому человеку интерес.
С ребятами меня мог связывать в основном профессиональный интерес, а это, прежде всего, интерес к точным наукам. Но по этому интересу достаточно близкого попутчика мне не удалось встретить и по сей день.
...Однажды в прекрасный осенний день мы компанией человек в пять шли из школы по тротуару, а впереди нас метрах в сорока шли три девушки. И вот, имея в виду одну из их, Пашка Арвачев воскликнул: «Какие же красивые ножки у моей Гали!». Лично для меня все ножки были обычными, так что вычислить Галю Шаповалову я не смог. Но когда она обернулась, я ее узнал: эта действительно красивая девочка с успеваемостью на три с плюсом покинула школу после седьмого класса...
Я же в девушках искал, в первую очередь, любознательность и интерес к точным наукам – хоть чуть-чуть. Искал и… не находил: никто из девушек моего огромного школьного выпуска не собирался поступать ни на физфак, ни на мехмат, ни хотя бы в физические институты. Этот факт стал водоразделом между школьным прошлым и нешкольным будущим.
Однако, если бы нашлась девушка, согласившаяся разделить со мной интерес к физике, астрономии, математике, мы с нею свернули бы горы на пути к реализации себя в качестве ученых. В то время моим идеалом женщины были Софья Ковалевская и Мария Кюри-Склодовская. Вообще, в то время я не допускал даже мысли, что девушка, как и юноша, не мечтает стать великой, значимой в истории – хотя бы в своих собственных глазах. И я благодарен своей судтбе за то, что во мне рано появилось здоровое тщеславие – нет, не быть величественнее всех, а просто быть не пустышкой, не пылью на ветру. А решение этой задачи я видел лишь на пути фендаментальной науки.
Забегая вперед, скажу, что такая девушка все-таки нашлась! И встать ей на путь Большой Физики помогла… наша ЛЮБОВЬ. Да так «помогла», что закрутилась-завертелась вся наша жизнь в пространстве куда более значимых ценностей…
Зовут эту девушку Соней. И если бы не она, не найти мне душевного комфорта ни с одной женщиной на Земле. Почему? Потому что страсть к Науке – всего лишь одна из нескольких субстанций Духа, стремящегося к Совершенству. Оказавшись на физфаке, я, разумеется, без особого труда подыскал бы себе попутчицу жизни с научным интересом. Но сегодня абсолютно уверен, что наши тесные отношения не продлились бы и с год, ибо, помимо научного интереса, мне еще непременно нужно (ну и привередливый же!), чтобы моя половина оказалась бы и с крестьянской душой, и с гриновским сердцем, и с сахаровской нравственностью, с питерской интеллигентностью, и кое с чем еще!.. Понятно, вероятность существования таких «половинок» равна НУЛЮ, однако ж она на меня выпала!.. Но это уже другая, совсем не школьная история.
***
В середине октября в Доме культуры фабрики «Серп и молот» прошло общешкольное комсомольское собрание. В повесте его дня был и выбор совета отряда («школьного ЦК»). И вот кто-то выдвинул и мою кандидатуру, а кто, так и осталось для меня навсегда мучительной загадкой. Представить себе, что кто-то мог увидеть во мне хоть толику социальной значимости, было просто невозможно. В учебе я был более чем посредственный – с тройки на четверку. Друзей у меня, которые меня хоть как-то ценили, как будто не было. На свинью-шутку тоже не похоже... И тем е менее! За меня (в числе других) кучно проголосовали. А выборы были свободные и настоящие!..
В общем, я возгордился. К стыду своему, почетной фигурой я оказался липово, ибо к организации чисто комсомольской жизни не имел ни малейшего желания, да и способностей. Но чувства! Чувства хоть и крошечного, но неподдельного авторитета защекотали нервы. Правда, через год они утихли и постепенно сошли на нет...
Но тема тщеславия этим отброшена не была. /Совсем из другой оперы: теперь я никогда не упускаю случая повосхищаться феноменальным богатством русского языка. Вы чувствуете, как меняется смысл только что написаной фразы при перестановке местами частей сказуемого – «не была отброшена»?/ Ведь меня подцепило на эмоции не поклонение людей передо мной, а УВАЖЕНИЕ меня как личности. Поклонение можно обеспечить силой, а вот уважение нужно заслужить!
Где-то в это же время, в девятом классе, в моем мировоззрении произошло фундаментальное событие. Из взятой в библиотеке книги «В мире мудрых мыслей» афоризм Сократа «Люди живут, чтобы есть, я же ем, чтобы жить» просто как бы родил меня заново! Оказывается (а я Сократу не поверил, а соласился с ним!), еда и (что пойму позже) вообще ВСЕ удовольствия – это не жизнь, а всего лишь необхожимая энергия и приправа к жизни. А вот сама жизнь состоит из чего-то другого. Но из чего?!.
Какой-нибудь ответ на этот вопрос меня совершенно не устраивал, ибо это был ответ на вопрос: «Быть или не быть?»! Или иначе: реализую я ли свою единственную жизнь как Человек с большой буквы, а не просто как ВСЕ – прожить ее разумным животным и навечно уйти в ту же пустоту, откуда и пришел?!
Оказывается, что удовольствия даны человеку для того, чтобы он никогда не задумывался о смысле жизни, чтобы он вечно оставался духовным РАБОМ! А оно мне надо?! После истории с приведением я уже не верил НИКОМУ и вообще всему человечеству. Из того, что все прыгают со скалы и разбиваются насмерть, не следует, что и я должен быть как все! Хренушки, милые сочеловеки! Отныне я САМ буду решать, какие из человеческих мыслей счесть верными (истинными), а мимо которых я равнодушно пройду.
Вот когда родился главный инструмент моего будущего Z-мировоззрения: полная ревизия своего знания-сознания. Ну а его цель – стремление к полносистемному совершенству – в основе своей была подсказана Чеховым, которого я еще как следует не читал (прости, Антон, заставляли-с!). В итоге я наворотил столько, что потомки будет разгребать столетиями. Но сегодня это НИ-КО-МУ не нужно...
Но тогда, в девятом классе, я до такой глубины понимания смысла жизни не доходил. Я понимал лишь, что жизнь нужно прожить с максимально полезной отдачей: нужно сделать что-то очень и очень важное. Такой важной вещью мне представлялось научное открытие, а вершиной его носителя – президент Академии Наук. Так что на довольно продолжательное время у меня появилась конкретная цель, к воплощению котороя я и приступил. К счастью, план достижения цели детализирован не был, тем не меннее мое научное внимание привлек самый большой объект в природе – Космос. И потому я по уши залез в астрономию.
Мир звезд и гипотеза возникновении Вселенной утащил меня ввысь. Я мог до одури глядеть на небо, изучать созвездия и вообще быть ТАМ. Оттуда я рассматривал Землю (и самого себя!) в телескоп и видел такое, что с Земли не видно. Ну да это уже другая история – не моя...
Продолжение следует.
==================
На фото (из альбома Нины Дементьевой): 1955 год. Школа №3. Кружок танца. На фото семиклассницы: 1 – Нина Гуннова(?), 2 – Куринова Зина (умерла в январе 2011 г.), 4 – Лера Кожухарь, 5 – Галя Зуева, 6 – Нина Дементьева.