Когда враг не явен и линия фронта не видна...
(Из цикла "Очевидное и невероятное")
Развал СССР я пережила болезненно, именно как гибель государства,а не как лично переживаемое неудобство, связанное с этим фактом.
Выброшенная волной националистических протестов мятежных республик против Центра , формулируемых для самых непонятливых граждан сочной триадой :" Чемодан!Вокзал!Россия!" ,подхваченной ором многотысячных толп, я оказалась в России. И на чужбине.Потому что, была одной из тех многомиллионных статистических единиц в последней переписи населения СССР,для которой родным языком стал -русский. Очутившись одна ,в чужой по сути стране , с двумя маленькими мальчиками на руках в период лихих 90-х, я восприняла происходящее , как испытание, которое выпадает на долю каждого поколения.Я приняла происходящее , как ИСПЫТАНИЕ ТАКОГО КАЧЕСТВА: КАК ВОЙНУ, КОГДА ВРАГ НЕ ЯВЕН И ЛИНИЯ ФРОНТА НЕ ВИДНА,КОГДА КРЕПОСТЬ ДУХА ИСПЫТЫВАЕТСЯ НЕ ЖЕЛЕЗОМ И КРОВЬЮ,А ИСКУШЕНИЯМИ РАЗНОГО РОДА,ИСПОДВОЛЬ ПОРАЖАЮЩИМИ ДУХ, СЛАДКО УБАЮКИВАЮЩИМИ БДИТЕЛЬНОСТЬ РАЗУМА,ОСЛАБЛЯЮЩИМИ ВОЛЮ, НЕЗАМЕТНО ПРЕВРАЩАЮЩИМИ В РАБОВ.
Я понимала, что пока общество в пожарище этой иезуитской войны будет выяснять ,какого цвета брандспойт у спасателей : красного, белого или коричневого -оно потеряет своих детей.И некому будет поднимать из пепелища страну.
Ничто в нашей жизни не происходит случайно.
Я убедилась в этом ,именно тогда,в 90-е,потому ,что размышляя над происходящим , мой мозг назойливо возвращал мою память к историческому художественному полотну "Колонна" , снятому в 1968 году румынским режиссером Мирчей Дрэганом совместно с немецкими и итальянскими кинематографистами. Являясь сиквелом фильма «Даки» именно этот фильм подтолкнул меня к созданию "духовного сиквелла"опороченной идеологии , на долгие годы определившего мое место в этой невидимой войне.
Я стала песчинкой, пытающейся сопротивляться Буре. Я принципиально не стояла в учительских пикетах под лозунгами "Верните заработанное!". Я считала, что учительство , с восторгом отрекшееся не только от коммунистического воспитания , но и от воспитания вообще пожинает плоды своего предательства. Я считала, что учительство предало своих учеников.Предало , именно в тот момент, когда они более всего нуждались в нем. Ведь учительству , не надо было подобно Я. Корчаку входить вместе с детьми в газовую камеру -ему надо было только твердо следовать своему гуманистическому призванию: учить быть Человеком, а потом уже естествознанию и обществоведению. Впрочем , ведь ни тому ,ни другому не научить не восхитившись первооткрывателями в этих областях-ЧЕЛоВЕЧищами , т.е. людьми - ЧЕЛом , устремленными в ВЕЧность.
Но учительство 90-х, уподобляясь малосведущему обывателю ,ополоумевшему от корыстолюбия своего и чужого, предпочло восхититься 30-тью серебряниками,позволив переориентировать школу на сугубо образовательные функции, как будто никогда не знало психологии и педагогики, и слыхом не слыхивало о психологии масс, и не представляло катастрофических последствий своего отступничества .
Был ли у меня в то время свой корыстный интерес?
Да был,шкурный интерес -создать педагогически просматриваемую детскую среду для своих мальчиков и их сверстников.Создать среду, на которую я , смертельно боявшаяся упустить их в это смутное время, могла бы оказывать влияние , противодействуя надвигающейся стихии морального разложения и ожесточенности,охватывающей все большие слои подростков и молодежи.
Я понимала, что никто не призовет меня и не даст специального задания по спасению страны ,ибо ее уже нет.
И не отправит в тыл врага , ибо этот тыл в каждом человеке .
И не похоронит с почестями, как Мальчиша-Кибальчиша,ибо подвиг Мальчиша осмеян и могила его оплевана потомками.
Но 4 октября 1993 года, оторвавшись от безумного зрелища расстрела российского Верховного Совета и обняв своих перепуганных мальчиков, уже переживших один побег из зоны гражданского противостояния в Молдове, я сказала детям : Люди не понимают , что они делают. С ними что-то случилось. Наверное их заколдовали. Но мы должны быть умными. Мы будем работать. Мы не будем терять время зря.А когда люди опомнятся и начнут искать выход из того положения, куда сами себя загнали -мы скажем: Вот он! Мы нашли его! Идите за нами!
Так появилась первая добровольческая ячейка,становым хребтом которой, стали лицеисты школы -лицея №9, г. Урая, ХМАО,основавшие еще в марте 1993года в своей школе " Союз неравнодушных" и прославившихся тем , что сумели поднять на безвозмездный добровольный труд по благоустройству и озеленению города почти все его ребячье население.
За короткий период с октября 1993 года по 19 мая 1994 года самосознание подростков " Союза неравнодушных" проделало большой путь от неравнодушия - к Добротворчеству и принятию нового имени организации " Добрая воля" , отражающего суть мировоззренческой позиции детей и взятой ими на себя социальной миссии.
А 1 ноября 1996 года в ХМАО уже была официально зарегистрирована общественная организация детей и молодежи "Добрая Воля",переименованная впоследствии в "Доброволия", объединившая здоровые силы в детской и молодежной среде на основе благородной идеи вовлеченности каждого в процесс общечеловеческого Служения Добру, выраженной в морали Человеческого Достоинства и сформулированной в своде нравственных правил организации "Кодексе Чести".
Возможно , это была первая на всем постсоветском пространстве молодежная организация, созданная на основе твердой идеологической концепции и выверенных организационных форм.
Не мудрено , что ее преждевременное рождение вызвало шквал негодования и критики со стороны тех педагогов -детоводителей (с греческого),кто уже вложил в дело свои 30 серебряников за преданное детство, и ,теперь ,уже получал с них доход .Гневались и те педагоги -ведущие ребенка (опять же в переводе с греческого),кто не так преуспел ,как сотоварищи , но хотел оправдать свое отступничество.
И ,наконец, возмущались те, кто надеялся , что им просто зачтется их предательство, как лояльность к новым веяниям по отношению к воспитанию молодежи.
Но на защиту новорожденной организации, как это не прозвучит странно ,встало само Провидение.
Не прошло и месяца моих нравственных страданий от агрессивного непонимания и открыто проявляемой вражды со стороны педагогического сообщества города , удивительно быстро привыкшего к статусу урокодателя - человека , оказывающего лишь посредническую услугу в передаче знаний от источника к потребителю , как меня вызвали в Комитет по делам молодежи Администрации города и командировали в Московский институт молодежи.Так прежде называлась Высшая Комсомольская Школа.
Это послужило не только утешением моему раненому сердцу , но и мощным стимулом в работе над еще двумя другими проектами работы с молодежью :"Кабинет социальной адаптации"-по организации воспитательного пространства школы и "Мюнхаузен"-по организации работы реабилитационного лагеря для наркоманов.
Я нуждалась в консультациях ученых. И, окрыленная, в феврале 1997 года прибыла в Москву.
Неделя, насыщенная занятиями и встречами, пролетела настолько быстро, что я не успевала побывать в гостях у подруг -москвичек. И за день до отлета, выпавший на субботу ,мы договорились встретиться в 11 утра , у входа в Третьяковскую галерею.
В то морозное утро Третьяковка была почти пустынна.
В залах Древнерусского искусства ,кроме нас, была лишь небольшая группа туристов с экскурсоводом ,как выяснилось чуть позже, европейских богословов,к которой присоединились и мы. Рассказ экскурсовода очаровал нас , и мы, как заворожненные следовали за ней по пятам, позабыв обо всех грандиозных планах ,намеченных нами на этот единственный день нашей встречи.
Первой оторвалась от группы моя подруга Ольга , всегда отличавшаяся благоразумием и организованностью. Она отошла ,скомандовав и нам, с другой моей подругой Раей, самостоятельно,и оперативно посмотрев другие залы , подняться к передвижникам.За ней тихонько двинулась Рая , а следом за ней - и я.
То, что произошло потом , иначе как Чудом назвать невозможно. И Чудо это имело свидетелей.
Идя по периметру одного из залов, и ,разглядывая намоленные веками иконы ,я внезапно почувствовала у одной из них ,как будто на меня повеяло свежим ветром. Ощущение было таким , словно, где-то открылись какие-то невидимые шлюзы и в помещение стал нагнететаться чистый воздух.
Может быть ,я бы не обратила на это внимания , если бы в следующее мгновение , неожиданно для самой себя ,я вдруг почувствовала ,как по всему моему телу пробежал мороз , волосы на голове стали подыматься дыбом , а из глаз ручьем хлынули слезы. Испуганная своим непонятным состоянием,я громким шепотом позвала, ушедших вперед подруг, и, сбивчиво, стала им объяснять, что ощущаю здесь некую энергетику.И, что энергетика эта идет не от этой иконы ,перед которой я стою , а откуда-то из другого места. И, что я не понимаю откуда идет это воздействие.
И ровно в ту минуту , как я сказала, что не понимаю откуда идет воздействие -случилось невероятное!
Внезапно моя голова стала откидываться назад , словно, кто-то мощным притяжением руки потянул мой затылок и я стала заваливаться на спину. И в ту же минуту , я поняла, что то , что я ищу- находится за моей спиной. Резко обернувшись назад ,я увидела большую икону Святителя Алексия,Митрополита Московского,чудотворца на крыльце Московского кремля.Митрополит смотрел на меня с иконы так пристально-строго ,и в то же время, так ободряюще-ласково, что мне даже показалось, что я слышу его голос :"Ступай дело делать, угодное Богу.И ничего и никого не бойся! "
-Это Он,- выдохнула я ,и двинулась к иконе.
И по мере того, как я приближалась к иконе, волнение мое усиливалось. И вот, я уже стояла перед Митрополитом и заливалась слезами,не в силах остановиться. Но это были светлые слезы. Они дарили покой и умиротворение.
Как всегда ,единственной из нас троих ,не потерявшей благоразумия ,осталась Ольга.
В то время , как я заливалась слезами, а , ошеломленная Раечка пыталась меня успокоить, Ольга уже успела осмыслить происходящее и продумать наши последующие действия . Она решительно заявила , что необходимо "выяснить от кого идет это непонятное энергетическое воздействие :от личности художника или от личности изображенного лица".
Ольга так и назвала митрополита Алексия ,не по имени ,а именно -"личность изображенного лица", потому что к этому моменту мы, все трое ,уже осознали ,что мы ,к своему стыду,ничего не знали или не помнили о нем.А , ведь , мы -гуманитарии с высшим образованием.Ольга сообщила, что в соседнем зале она видела еще одну икону с изображением Митрополита Алексия, но другого художника. И если то , что произошло со мной сейчас у этой иконы- повторится снова у другой -значит воздействие идет от Митрополита , если нет- значит от художника.
Когда было , успокоившись , я подошла к другой иконе и меня вновь охватили те же чувства -сомнений не осталось: Святитель Алексий, Митрополит Московский через века обращался ко мне .
Озадаченные неожиданно свалившейся на нас сопричастностью к Неведомому , мы тут же вспомнили об оставленной нами группе европейских богословов и поспешили обратно к ней, в надежде , что экскурсовод даст нам некоторые разъяснения по личности Митрополита Московского Алексия и его роли в русской истории.
Смущаясь ,я обратилась к экскурсоводу с просьбой дать хоть какое-то раъяснение по явлению , которое произошло со мной, тем более, что я не только не являюсь религиозной фанатичкой, но ни я , ни мои подруги до сего дня,даже не знали об этом Митрополите Московском Алексии.
Представившись нам Лилией Ратнер,преподавателем Богословского университета , экскурсовод попросила нас подождать , пока она закончит экскурсию для гостей из Европы,чтобы затем вместе с нами подойти к иконе о которой идет речь.
Но не тут-то было!
Понимающие русский язык европейские богословы пожелали немедленно идти к иконе Святителя Алексия- Митрополита Московского.
Едва приблизившись к иконе , я вновь пережила всю гамму чувств :от мороза по коже до благодатных слез.
И Лилия Ратнер , не скрывая своего замешательства от увиденного, сказала, что безусловно между мной и Митрополитом есть некая связь,которая не имеет рационального объяснения и , что мне необходимо побывать в Елоховской церкви , где хранятся его мощи ,а в биографии Митрополита найти задачи поставленные передо мной. .
В тот день я не успела побывать в Елоховской церкви. А на следующий -улетела из Москвы.
Только в августе 1998 года, я с подругами посетила мощи Митрополита Московского Святителя Алексия хранящиеся в Елоховской церкви.
К моему удивлению , я, ожидавшая всплеска ,пережитых прежде у его иконы чувств , на этот раз ничего не ощутила.
Но каково же было мое изумление, когда вернувшись из Москвы домой, я, словно, подчиняясь какой-то неведомой силе , провела трое суток без сна и почти без воды и еды ,работая над Програмной статьей о Доброволии, позднее опубликованной в журнале "Народное образование " , №10,1998 г.
Мой младший сын ,потрясенный тогда такой трудоспособностью , даже забеспокоился : Мама, что с тобой ? Ты уже три дня не встаешь из-за стола! Я засыпаю -ты под настольной лампой! Я просыпаюсь -ты все пишешь. Я ухожу -ты работаешь . Я возвращаюсь -ты все еще за столом. Ты ничего не ешь и не говоришь со мной.
Тогда, я еще не знала, как труден будет этот мой послух,наложенный на меня через века Святителем Алексием, чудотворцем -собрать вокруг себя детей , как это сделал он ,во времена раздробленности Руси и свирепства Чумы физической . Мне надлежало в условиях раздробленности,вновь настигшей государство в конце 20 века , стать преградой на пути распространения новой Чумы -духовной.И приложить все усилия по спасению его детей.