Жаркий июльский день- температура градусов за 30. В тайге это сущее наказание- тучи кровососов в воздухе: пауты, комары, мошка. Весь мокрый от пота, не можешь скинуть с себя куртку-энцефалитку и дико страдаешь от гнуса, облепившего тебя с ног до головы сплошным ковром. Никакая мазь не помогает, она тут же с потом стекает по коже, попадая в глаза, в ранки, вызывая резь.
Мы ехали на вездеходе по старой лесовозной дороге. Вдоль колеи повсюду были протянуты разноцветные кабели, стояли таблички, что проезд запрещён, идут взрывные работы. Но нам-то, в любом случае, нужно было дальше ехать и работать. Поэтому, как всегда, понадеясь на русское вечное "авось", мы двигались на свой страх и риск по начинённому взрывчаткой лесу. В Сталинские времена в этих местах осужденные валили лес- кедр, сосну, ель, лиственницу, а нынче предприимчивые бизнесмены взялись добывать из оставленных пней смолу на канифоль. Не заморачиваясь, огромные пни рвали взрывчаткой, а потом лесовозами увозили на завод.
Выезжаем из-за поворота и видим, что в огромной болотной луже стоит лось метрах в 60-70 от нас. Сохатый, видно, спасался в этой луже от паутов. Винтовка-трёхлинейка лежала у меня под боком, быстренько дослал патрон, передёрнув затвор, прицелился. Выстрел. Мимо. Лось не убегает, лишь настороженно шевелит огромными ушами. После второго выстрела он рухнул в воду, судорожно взбивая копытами грязь. Добив его, прицепили сохатого тросом к вездеходу и утащили подальше от дороги в кусты. Там и взялись разделывать. Через десяток минут взвыл один из рабочих:
- Сколько слышал от других- сохатого завалил, сохатого завалил... Да лучше бы одной тушёнкой питаться, чем так мучаться...
На кровь слетелись кровососы и мухи со всей округи. Мы практически не могли открыть глазa, и нас и тушу облепили плотным ковром насекомые, жужжали, гудели, кусали и просто до бешенства лезли во все щели. На мясе тут же появилисъ "опилки"- мухи моментально отложили личинки. Мы их соскребали, скидывали, но борьбa была не в нашу пользу. Все перемазались в крови- одежда и руки, лица. Наконец, мясо было уложено во фляги, мешки, вёдра, и мы ретировались поспешно с этого места. Соли было маловато, и мы решили в темпе двигать до ближайшей таёжной деревни, по пути выполняя свою геодезическую работу. На следующее утро, собрав палатку, только тронулись в путь, как буквально наткнулись на огромного сохатого. Он стоял посреди дороги метрах в 30 от нас, что-то жевал и смотрел задумчиво из-под могучих рогов. Я было сунулся за винтовкой, но вовремя одумался. Минут пять мы рассматривали зверя, любовались им, а потом он развернулся и спокойно ушёл в лес, освободив нам путь.
В деревне мы купили соль, пересыпали мясо. Через несколько дней достигли базы нашей геодезической партии в другой деревне, но радость встречи омрачило известие о прибытии комиссии с контролем. Они дотошно проверили мои журналы наблюдений, нашли какие-то нарушения инструкции, что-то где-то было неправильно оформлено. В общем-то, мелочи, обычные в процессе работы, но акт проверки был составлен жестокий, который тянул, минимум, на строгий выговор. Смирившись, подписал всё и пригласил "комиссаров" вечером посидеть с нами у костра, соблазнив их шашлыками из сохатины. Взяли пару бутылок водочки, наделали салатов из свежих овощей, что у местных набрали. Сначал посиделки были скованные, угнетало меня будущее наказание, а им явно было не по себе за составленный нехороший протокол. Но алкоголь развязал языки, шашлык получился отменным, а под конец мой рабочий достал свою гитару и начал тренькать на ней. Я запел (увы, всю жизнь, стоит чуть выпить, тянет на вокал, при этом ни слуха ни голоса). Комиссары оживились и стали подпевать- они тоже оказались любителями бардовских песен Митяева, Визбора, из 60-х годов. Уже и водка кончилась, на небе луна взошла, звёзды сверкали, а мы продолжали дружно орать "Бригантина поднимает паруса...", "Люди идут по свету", "Всем наши встречам разлуки, увы, суждены..."
И не было уже среди нас разграничения на "комиссию" и "наказуемого". Расставаясь перед сном, главный "комиссар"- солидный мужчина лет шестидесяти, начальник ОТК экспедиции, приобняв меня, доверительно сообщил:
- Ты уж не обижайся, была нам установка начальника экспедиции найти у тебя нарушения, чтобы было за что наказать. Что вы с ним не поделили-то?
Я засмеялся:
- Знаете, ещё молодыми специалистами мы с друзьями хотели отлупить его, искали по всей общаге, но он спрятался. Узнали, что "стучит" он, думали, накажем за это. Никто не мог представить, что он так быстро начальником станет- наверное, где надо лизнул, кому надо подмахнул, всё время в комсомольских вожаках был, в коммунисты резво записался.. И вот я к нему на один полевой сезон попал. Неужто так отомстить захотел?
- Да-а, интересная ситуация получается. Ну, спокойной ночи.
А утром он подошёл ко мне и протянул акт контроля:
- Распишись.
- Так я же вчера расписывался.
- Это другой протокол. Тот я порвал и выбросил. В общем, нет у тебя никаких страшных нарушений, работай спокойно, отбрешусь как-нибудь перед начальником.
- Ну, спасибо, не ожидал.
- А хорошо мы, всё-таки, вчера посидели, душевно. Уж и не помню, было ли так у меня когда в жизни. Спасибо тебе.
Отработав год, я ушёл из этой экспедиции, вернулся в свою родную. Но за это время успел, всё же, "заработать" пару выговоров непонятно за что.