Из раздела «Не досказала. И не доскажу»
Моё большое путешествие по Крыму началось примерно 25 лет назад. В те времена моя мама, будучи молодым и подающим надежды радиоинженером из Уральского проектно-конструкторского бюро «Деталь», отважно разъезжала по стране – то на север, то на юг, – с разными благородными целями. Строгое начальство любило командировать её далеко-далеко, чтобы в этом далеке она настраивала приборы, подписывала протоколы испытаний, улаживала конфликты с поставщиками, ругалась с заказчиками, и тех, и других в глаза называя «козлами». Впрочем, здесь я, наверно, привираю. Этот вид ругательства был тогда не в ходу. Неважно, она же их все равно как-то называла в глаза!
Феодосия была одним из любимых мест ее служебного паломничества. Если крымская командировка попадала на первую половину лета, мама возвращалась с огромным ведром черешни. Не знаю, сколько ведер черешни успело перекочевать из благодатной крымской страны в уральские земли за время маминых странствий, но одно из них помню прекрасно. Я, накануне её приезда, чтобы все выглядело как можно более драматично, заболела жуткой ангиной. Бабушка билась надо мной всю ночь, поя попеременно то малиной, то мёдом, то надевая белье (сухое), то его снимая (мокрое). К утру я оставалась все еще в ангине и в жару. И тут приезжает мама! И ставит перед моей постелью большое полиэтиленовое ведро с ядреными, блестящими, прохладными ягодами. Они были почти чёрные, а сладкие – абсолютно! И представьте мое блаженство: лежать пластом, едва глотать, но без перерыва запускать руку в казавшуюся бездонной посудину (всю черешню тут же и вымыли – не мелочиться же!). А потом губами захватывать свисающие в разные стороны из горсти черешенки и испытывать столько раз наслаждение за один подход, сколько ягод в руке.
В очередной раз востря лыжи на юг, мама, видимо, подумала: а что, если поступить нестандартно, и не черешню везти к дочке, а дочь к черешне? С барышней легче управляться – в отличие от самого совершенного ведра у нее ноги есть, она ходить умеет. А ведро, что ни придумывай, нести надо. И так мы вдвоём в начале июня «на две недельки» отправились в Феодосию. Начальство, как известно, различным предметам и явлениям по своему усмотрению придает всевозможные качества. Вот и «две недельки» оно сочло резиновыми и растянуло их до двух месяцев, за что я на него до сих пор не в обиде.
5 июня 1998