Со школьной скамьи нам было привито представление о законах. Законах в первую очередь природы. Так мы знаем закон всемирного тяготения, закон сохранения вещества и энергии, биогенетический закон и др. Очевидно, что одна из главных целей ественнонаучного знания заключается в открывании подобных законов. А коль скоро природа естества если не бесконечна, то, по крайней мере, невероятно далека от всеобъемлющего и полного описания, нужно признать широкую перспективу в открытии новых и новых законов. Возможно, мы находимся на стадии познавания самых элементарных, базовых законов, однако же и наиболее всеобщих, универсальных (почему бы, например, закон тяготения не применить, адаптировать к социальным явлениям? Где роль массы, как своего рода энергетического сгустка, может играть корпоративная идеология, или харизма личности (сильный генезис)).
С другой стороны так ли важно, точнее нужно и необходимо всеобщее знание всех законов? Ведь следствие такого знания заключается в предсказательной способности, опережении, предвидении. Коль скоро мы уверены сегодня, что поднятый предмет неминуемо упадет на землю и этого не произойдет в открытом космосе, то не выйдет ли так, что в недалеком будущем будет известно, что случайно брошенное то или иное слово или какой-нибудь бессмысленный на первый взгляд поступок не вызовет куда более серьезные последствия (а чего далеко идти? НЛП вовсю развивается). А теперь представим, что подобным рациональным знанием обладает большинство населения. А само знание – это есть владение, следовательно, независимость, и по аналогии с термодинамикой, можно говорить о большей свободе, т.е. возрастающей энтропии общества. Оно просто становится неуправляемым и неупорядоченным. Отсюда можно сделать вывод о крайней незаинтересованности властных структур (религия, государство, корпорация) в просвещении. Ибо это нарушает устойчивость. Между прочим, это идея не нова, об этом писал еще К.Н. Леонтьев в русле традиционной полемики XIX века о западничестве и славянофильстве.
Однако же здесь ни в коем случае не приходится говорить о каком-то преимуществе прогрессивной стратегии, относительно консервативной. Современный мир наглядно показывает критическое состояние западного мира. Научно технический прогресс опередил прогресс духовный, т.е. смысла развития личности. Отсюда и наблюдается бешенная гонка материального потребления совмещенная со всеобщим отуплением, зависанием в соцсетях и редукцией всего и вся до смайликов и лайков.
Какова же альтернатива? Ведь в конечном итоге человек создан для счастья, как птица для полета. Абсолютным и единым для всех счастье вряд ли может быть, и у каждого представление о счастье свое. У кого-то оно связано с безвозвратным светлым прошлым, у кого-то, наоборот, со светлым будущим. Важно то, что всему этому сопутствует особое сказочное, эйфорическое, поистине волшебное переживание. Наркотизация здесь выступает как уродливая попытка подмены, ибо в отличие от переживания счастья работает на психо-физиолого-гормональном уровне, тогда как счастье – это экзистенциальное, фундаментальное состояние связанное не с веществом, а с самой жизнью человека. После переживания счастья нет «ломки», а есть особое перерождение души. Счастье заключено в глубоком, мощном и светлом состоянии любви – не обязательно к человеку, а вообще, тогда как в случае наркомании мы можем говорить лишь о болезненной зависимости. Счастливый человек открыт миру, ему нужен мир и он хочет быть нужным миру. Наркоман же чуждается и мира и себя, находя выход, точнее уход в эйфорической субстанции, которая в конечном итоге приводит его к смерти.
Здесь нельзя не заметить, особенно на фоне современности, наивность, заоблачность, даже что-то патологически-лоховское. Эта инфантильная экзальтация на счет счастья может быть следствием глубочайшего кризиса духовной сферы нынешнего общества и поэтому товаром. Просто вещи (одежда, машины, гаджеты и мн. др.), важность которых внедрялась в массовое сознание через рекламу, где сюжет обязательно связан с образами счастья, теперь уходят на второй план. Люди осознали независимость вещей от самого счастья. Поэтому сейчас актуально продавать счастье без вещей, т.е. само переживание. Или какое-нибудь переживание, которое выдается за переживание счастья. Отсюда необходима целая индустрия по программированию образа счастья в сознание масс. А поэтому в сознании должно произойти очень важное событие имеющее экзистенциальное значение. Внедряемый образ счастья должен поглотить, нивелировать, заглушить экзистенциальное переживание счастья. А еще лучше вообще не допустить последнее в бытии.
Не вызывает сомнений тот факт, что переживание моментов истинного счастья приходится на юные, молодые годы. Именно этот чувствительный период жизни должен быть подвержен атаке со стороны «продавцов». Необходимо как можно быстрее внедрить весь набор образов (который давно разработан психо-технологами) в подсознание так, чтобы обычный окружающий мир, простая дворовая жизнь, природные пейзажи выглядели гораздо тусклее, беднее, ничтожнее виртуальных картинок. Очевидно, что в условиях постоянно дешевеющих гаджетов это сделать намного проще. Тем более, что визуальные стимулы приоритетнее всех остальных (запах, тактильность, слух). Таким вот образом, собственно, и происходит массовая виртуальная наркотизация. И самое смешное, что внедренные образы счастья не дают самого счастья, а только возможность бесконечного его поиска внутри глобальной сети.
Можно задаться вопросом – каким же образом происходит внедрение образов счастья так, что они становятся сильнее экзистенциальных переживаний? Неужели душа сама не «понимает» где истина, где ложь? Вопрос крайне не однозначен в виду того, что в нем самом присутствует необъяснимый феномен бытия – душа. Если видеть ее, как некую жизненную силу, подобно прорастающему семени, а после молодому побегу, заставляющую расти и развиваться, то с одной стороны внедрение образов счастья можно уподобить искусственному удобрению, освещению и орошению. С другой стороны, в виду такого подхода бытия не для себя, а для кого-чего, мы навсегда теряем вопрос о свободе личности, не говоря уже о смысле бытия свободной личности. Взращенная в искусственных условиях душа, словно сорт помидора в отличие от дикого, навсегда теряет связь с окружающим, живым миром. Она, если можно так выразиться, внеэкосистемна. Это уже продукт технологии, предназначенный для конкретной цели.
И вот результат идеологии о правах и свободах личности западного общества. Как говорится – за что боролись на то и напоролись. Система выглядит не менее тоталитарной, чем режим Сталина или Мао. Просто вопрос о государственном суверенитете заменен вопросом о монополии цифровых технологий в делах осчастливливания человечества.
Возвращаясь к началу, к вопросу о законах, и может быть просто к закону о всемирном тяготении – не является ли описанная ситуация частным случаем (и частным ли?) его. Ведь на лицо некая управляющая сила и управляемые, между которыми возникает притяжение. И как с этим соотносится естественная сила индивидуальной души, стремящаяся к свободному развитию и совершенствованию. Ведь именно в этом видится решение того самого пресловутого вопроса о смысле человеческого бытия. Простое стремление души к вечному и благому – о чем никто толком ничего не знает, но чего все очень хотят.
Поняв данную тенденцию социальных изменений, можем ли мы с уверенностью говорить о неминуемой стагнации, а следовательно и деградации общества в виду отсутствия путей дальнейшего развития? И каков тогда выход?
Возможно будущее за выходом вовне с созданием новых миров, устроенных по иным принципам (экстравертный путь – завоевание космического пространства). И здесь не обойтись без научного знания и новых технологий притом не только относительно материального обеспечения, но и духовного преображения. А, возможно, будущее будет связано с уходом вовнутрь (интровертный путь), где с теми же технологиями дело будет идти к окончательной и полной виртуализации сознания и погружению его в иллюзорный, бесконечный мир воображения. Почему бы не допустить и совмещения этих подходов? Однако же видится и третий путь – полный отказ от продуктов научно-технического прогресса и переход к натуральному бытию с простым ручным трудом, этакому толстовству. Но с условием преодоления биологических, врожденных импульсов, дабы избежать внутривидовой конкуренции и последующих войн. Получаются какие-то просвещенные, сверхсознательные кроманьонцы, живущие в ладу и гармонии с природой. А раз так – это опять означает образование, следовательно, какие-то носители знаний, базы данных, образовательные и управляющие институты, и прочее и прочее. А может просто достаточно некой единой всеобщей религии с устойчивым сводом заповедей и нравственных законов. И тут опять мы приходим к необходимости власти – контролирующего и карающего органа. Замкнутый круг.
Все.
Однако же не стоит падать духом, ибо поняв, увидев закономерности развития и будущую стагнацию и упадок, мы, по крайней мере, уже духовно возвысились, раз уж видим все это как бы со стороны. А раз так, то открываются новые перспективы, что-то пока не ясное, мутное, непонятное, но так необходимое для действия живой силы души, может духа. Вечного, бесконечного.
Будущее за «смысловиками» - учеными, писателями, философами, художниками. Их можно уподобить стволовым клеткам внутри организма. Эти клетки не дифференцированы, они полипотентны, т.е. способны давать различные формы. Также и «смысловики» во всеобщем информационном пространстве (ноосфера) будут стремиться к максимально широкой реализации вариантов спектра возможностей дальнейшего развития.
Открытым остается лишь вопрос о самом спектре. Насколько он широк, или вообще бесконечен? В клетках могут происходить мутации, иные вредоносны и приводят к злокачественным опухолям. Мутации у «смысловиков» - это идеи. Степень их вредоносности-полезности определяется результатом – выживание-развитие социума или деградация-гибель. Но этот процесс тоже должен кто-то видеть?