Глава 8. Вместе навсегда.
Кошка лежала в своей келье, свернувшись в клубок на узком и жестком ложе, глядя на шершавую серую стену. Она бы и глаза закрыла, но тогда перед ней, сразу, снова, появится опустошенно-печальное лицо сына, каким оно было на последнем Совете Мастеров. Словно, вся жизнь ушла из него после смерти его жены. И хотя, Барс после Совета, втихаря, сообщил ей самой и Морскому Змею, что это именно его стрела, а не смертельное объятие Джоэля, убила Амели, а промолчал он для того, чтобы брат с большей достоверностью доложил Совету об исполнении своего долга перед Кодексом, легче от этого Морскому Змею не стало. Он потерял любимую женщину, и не имело значения, что та, сначала, предала его, а потом попыталась убить.
А она, Кошка, предала своего сына. Предала, когда, забирая его с собой, из внешнего мира, обещала, что найдет для него лучшую судьбу. И когда обещала, что сумеет защитить его от всего зла этого мира. А значит, в том числе, и от Ордена. И не сумела. Словно какой-то, злой, рок преследовал ее семью. И теперь ей казалось, что та же, злая, тень подбирается к ее дочери, хотя, все вокруг твердили об обратном.
Райя была страшно обрадована, хотя, и несколько обескуражена тем, что красавец Барс, которому она так симпатизировала, оказался ее отцом, а Кошка – матерью. Девочка, с рождения, воспитывалась у Целительницы Ханны, занимавшейся всеми приемышами Ордена, которые были еще слишком малы, чтобы стать Учениками. Райя предполагала, что кто-то из ее родителей был членом Ордена, иначе, она не оказалась бы здесь, сразу после рождения. Но то, что ее матерью оказалась одна из самых уважаемых Мастеров, явилось для нее изрядным потрясением.
Имя Магистра было скрыто от нее, но девочка видела, что ее мать не менее влиятельна, чем Мастер-Наставник Кондор или Хранитель архива Ордена. И она, конечно же, немедленно заявила о своем желании вступить в братство. При большом количестве свидетелей. А Барс горячо поддержал ее. А сама Кошка, в сердцах, приказала ему быть Наставником дочери. Тоже при свидетелях. О чем сейчас ужасно сожалела. Женщина, вновь, отняла у отца возможность, просто, любить и баловать свою дочь, с этого мгновения их жизнь была втиснута в жесткие рамки Кодекса, отношения ограничены постулатами об Ученике и Наставнике. А Кошка, и так уже, отняла у них более тринадцати лет общения.
Еще до того, как она привела Кейна в Орден, Кошка осознала, насколько несовместимо ее решение, стать Наставником своего молодого друга, и предстоящее рождение их общего ребенка. Для Магистра рамки Кодекса были еще жестче, чем для остальных братьев. Поэтому, опасаясь осуждения Совета Мастеров и негативных последствий для Кейна, Кошка взяла с него и с Морского Змея слово, что они не будут распространяться о ее беременности, пока она сама им не разрешит.
Дополнительные трудности создавала необходимость проведения срочного слияния Кейна с симбионтом, на котором настаивала Целительница Ордена. Все это привело к тому, что Кошке пришлось посвятить в свою тайну еще и Кондора, переложив на него большую часть первичной подготовки Кейна. Женщина не хотела демонстрировать свою изменившуюся фигуру, занимаясь с Кейном в Тренировочном зале. Сама Кошка большую часть времени проводила в своей келье и узле связи с внешним миром, обосновывая это желанием поскорее ввести в действие заключительную часть плана построения новой финансово-промышленной сети во внешнем мире. Те же причины послужили оправданием для ее длительного отсутствия, когда она проводила последние месяцы перед родами на крохотном острове с маяком. Рядом с ней была только Ханна. Целительница же и приняла у нее малышку, а потом ухаживала за ней еще месяц, прежде чем, вслед за Магистром, вернуться в Цитадель.
Женщина застонала и попыталась еще туже сжаться в клубок, чтобы отгородиться от всего мира. Как ей хотелось распрощаться с ним навсегда! Но шелест крыльев, раздавшийся у ее окна, привлек внимание. А затем последовал мягкий толчок приземления. Кошка вздрогнула. Для того, чтобы приземлиться на подоконник кельи Магистра, необходимо было обладать высочайшим искусством пилотирования. Во всем Ордене такой маневр способны были совершить человека три-четыре. Кошка нехотя повернулась к окну, чтобы посмотреть на визитера. Неяркий свет Луны, проникавший снаружи, освещал стройную темноволосую фигуру.
- Конечно, Барс - вздохнула про себя Кошка.
Мужчина уже приходил сегодня к ее двери, но она его не пустила, и даже засунула стул в ручку на двери, чтобы помешать ему войти.
- Уходи! – велела она, отворачиваясь, опять, к стене.
- Никуда я не уйду, пока ты не выслушаешь, зачем я пришел! – решительно ответил он, спрыгивая на пол.
- Тогда говори и уходи! – сухо посоветовала женщина, лежа спиной к нему.
- Я пришел сказать, что хочу, чтобы ты стала моей женой! – услышала она его напряженный голос. – Я знаю, что в Ордене не придерживаются тех обрядов, что приняты во внешнем мире, но меня устроят и взаимные клятвы, произнесенные наедине!
- А больше ты ничего не хочешь? – язвительно поинтересовалась Кошка, стремительным движением оказавшись на ногах. – Заодно, и мое звание Магистра, например?
- Не хочу! – сердито ответил Барс. – Потому, что для этого я должен убить тебя! Но если ты вызовешь меня на Поединок сейчас, то я сумею победить тебя, не убивая. Это мне, вполне, по силам. И ты это знаешь. А потом сделаю все, от меня зависящее, чтобы ты, снова, забеременела. Даже, если для этого понадобится месяц продержать тебя в состоянии нирваны.
Женщина ошеломленно молчала, лишь, рука ее скользнула к горлу, будто облеган душил ее. Барс текучим движением оказался рядом с Кошкой.
- Но я не хочу, чтобы все произошло именно так! И не могу смотреть, как ты мучаешься! – прошептал он, опускаясь перед ней на колени. – Я очень хочу помочь тебе выбраться из проклятой депрессии, помочь обрести новый смысл в жизни!
Мужчина взял ее свободную руку и поднес к своим губам ладонь:
- Ты можешь убить меня сейчас, и мне будет легче, чем смотреть, как ты медленно убиваешь себя сама! И ждать, что кто-то другой бросит Вызов ослабевшему Магистру, и я не смогу защитить тебя, а только отомстить! Моя жизнь пуста без тебя!
Глаза Кошки наполнились слезами, она отпустила свое горло и запустила пальцы в его густые вьющиеся волосы:
- Почему ты хочешь дать жизнь еще одному ребенку? Ведь, жизнь нашей семьи, и так, очень непроста!
- Я хочу видеть, как растет твой живот, чувствовать, как шевелится там наш малыш. Хочу услышать его первый крик. Увидеть твою улыбку, когда ты, впервые, поднесешь его к груди. Пережить все, что пропустил у Райи. Вместе с тобой! Не скрываясь ни от кого. Я верю, что мы с тобой достаточно сильны, чтобы защитить наших детей! И изменить жизнь в Ордене к лучшему! – голос Барса неожиданно прервался, он обхватил Кошку руками и прижался головой к ее груди.
Дрожащими руками женщина обняла его, сдаваясь под напором его чувств.