СТАСЬКА.
Его звали Стасик.
Просто – Стаська. Егоза, пересмешник, кареглазый эльф с озорной улыбкой, простой непоседливый мальчишка девяти лет. Широколицый, белоголовый, конопатый, курносый, вихрастый лохмач с кнопкой-носом. Как все мальчишки в его возрасте.
Из простой рабочей семьи. Мама-папа, две сестры постарше.
Дом с большими тополями вдоль забора и ступенчатым огородом – и мука при поливе, и радость по осени – камушки и крупный наносной песок способствовали урожайности всего, что могло расти, плодоносить, цвести, кормить…
Хозяйство нехитрое: пара поросят, коровка, две вреднючие бодатые козы и стайка шустрых хулиганистых кур с атаманом петухом – клевачий бандит, зверюга в чистом виде! Сколько уж на него жаловались, да жаль было – курочки в нём души не чаяли и хорошо неслись.
– …Ну, не передумал, сынок? – Виктор посмотрел на отпрыска с высоты роста. – Вставать рано, да и сыро там будет – роса на джайлау* долго держится. Может, с Ваньком по клевер съездишь? Потом и на плотину можете сгонять.
Не отговорил упрямца малого – так и напросился по шампиньоны!
Привезли целую люльку мотоциклетную!
Гордость и важность мужчины почувствовали, когда женщины семьи три дня варили, жарили, парили горный деликатес, что вырастает на месте старых кошар. Овечий навоз долго перегорает, но когда сгорит, там частенько появляются рясные россыпи шампиньонов.
По клевер с двоюродным братом Стаська поехал через неделю. Три раза возвращались с киргизской стороны, доверху нагрузив тяжёлый «Урал» с люлькой свежескошенной травой!
На той стороне Оспанка часто разливалась по весне, нанося плодородную почву, вот и колыхалось на таких уремах тёмно-зелёное море клевера лугового среднего, а по краям всегда расползалось бело-розовое покрывало из мелкого – амории. Красота и медовый аромат! Вот за ним и ездили, ходили люди с косами – скотинке радость и польза.
– …Всё. На сегодня хватит, – Ванёк утёр льняной вылинявшей кепкой лоб, откинул отросшие русые волосы назад. – Сейчас перекусим с тобой и на плотину рванём! Жарища такая сегодня…
На плотине не задерживались – были дела по хозяйству. Потому и торопились.
– Держись братуха! – перекрикивая рёв мотоцикла на подъёме, Ваня обернулся к мальцу, сидящему в люльке. – Там ремень есть, можешь за него держаться!
– Я не боюсь! Не сопляк уже! – с вызовом ответил Стаська, сверкнув зубами.
Влетев на холм, мотоцикл ринулся через мостик – бетонные плиты без ограждения, пересёк узкий канал, резко вывернул на боковую дорогу… Неожиданно колесо под люлькой попало на большой гранитный камень!
Всё произошло в считанные мгновенья: люльку сильно подбросило, буквально вышвырнув Стасика из нутра! Сам мотоцикл занесло влево, крутануло по кругу.
Иван едва справился с управлением, затормозил, опомнился, оглянулся и оцепенел – мальчика нигде не было! Понадобилось несколько секунд, пока сообразил, куда он мог деться. Выскочил из сиденья и бросился к каналу. Поздно. Единственное, что увидел – кровавое пятно на боковой стенке.
Это был специальный оросительный канал, поставляющий воду «на низа», в иссушенные районы земледелия. Был внушительных размеров: три на пять. Три метра в глубину, пять в ширину – незамкнутый короб из бетонных плит.
Скорость воды даже сейчас, в июле, могла достигать пятидесяти километров в час! Вода не просто неслась, она билась о борта, перекатывалась, бурлила, бесновалась… Корова, что пыталась напиться, могла свалиться, и её поток нёс так, что догнать было невозможно! А тут мальчик…
Его выловили много позже где-то внизу – сообщили всем о трагедии.
Хоронили всем селом – такая беда!
Стасик друзьям показался чужим и большим – лицо мало пострадало, а вот тело… В новенькой школьной форме был строгим, серьёзным, даже суровым.
Брат винил себя, отец себя, только мать была невменяема, смотрела на тело сына чужими глазами – не могла допустить в душу правду и факт.
Дети потом ещё долго бегали к тому месту, выискивали глазами почерневшее пятно на боковине канала, кидали большущие каменюки и слушали, с каким негодованием их тащит по бетонному дну вода, ворчит на них, злобно плещется, едва не доставая до лиц. Это пугало ребятню – припускали с испуганными криками прочь…
После трагедии шли разговоры о том, чтобы закрыть проклятый канал сверху плитами, огородить… Всё упёрлось в стоимость работ. Денег не нашлось. Канал был даже в границе села довольно протяжённым – дешевле перекрыть вообще воду! Но это, конечно, никто не собирался делать – план на сельскохозяйственную продукцию был согласован на пятилетку, никто его не отменит даже из-за смерти всего села.
Не добившись правды и помощи, семья вскоре уехала куда-то в Сибирь, но там детям был не климат – вернулись через пару лет.
За это время история успокоилась и забылась – люди не любят помнить то, что травмирует.
Жизнь продолжалась…
* …джайлау – высокогорные пастбища в Средней Азии и Казахстане.
Октябрь 2016 г.
Фото из личного архива. Водораздел. Оспанка.
http://www.proza.ru/2017/01/09/1758