Из цикла"Пятигорские истории"
Михаилу Юрьевичу Лермонтову посвящается
Проходя по лермонтовскому кварталу мимо ворот дома Алябьева, я вдруг почувствовал цепкий пронзающий взгляд. Казалось, он пронизывал меня насквозь и исходил от тени, недвижно стоящей в глубине двора у веранды. По очертаниями она напоминала огромное крыло. Оторопев на секунду, я подумал для самоуспокоения: «Что ж удивительного? Час был поздний, небо усыпано звездами, а теплая южная ночь всегда наполнена мистикой.» Тут донесшиеся до меня легкие, но явственные звуки романса заставили затаить дыхание: ведь это алябьевская «Тайна»,- мелькнуло в памяти. Алябьев написал ее в этом доме. Пересилив смутный страх, я остановился и, подойдя к ограде двора, пристально вгляделся в темноту: ни души, ни света в окнах. Тишина. Тень исчезла.А музейные работники и смотрители залов мирно спали в своих домах.
Чего только не почудится, - мелькнуло в голове. - Особенно если учесть, что шел я из «Вино Прасковей». Компания была теплая. Отмечали 10-летие окончания журфака. Я даже специально из Ростова приехал. Пили и шампанское, и купаж, и коньяк.
-Ведь сколько раз зарекался не смешивать, - с досадой подумал я. Однако кроме убийственного микса в пользу неожиданного появления чарующих звуков и тени было и то, что место историческое, таинственное, овеянное печальной славой последнего лермонтовского приюта. Домик поэта находился буквально в пятидесяти метрах.
Гостиница была недалеко, «между Машуком и Бешту», и я ускорил шаг. Тишину нарушал лишь шорох сухих листьев, напоминавший шелест крыльев при взмахе. В горле неприятно пересохло.
Зайдя в номер, я первым делом открыл холодильник и залпом опустошил пол-бутылки минеральной. Потом лег и включил телевизор, который практически использую в качестве снотворного.
Передача на РЕН-тв была посвящена привидениям старинных шотландских замков.
-Прямо в тему,- подумал я.
В замке Балкоми, расположенном в самом сердце Шотландии,в мирном городке Дингвол, проживают привидения. Легенд о замке ходило много. Поговаривают, что как-то один известный экстрасенс... - вещал голос молодой девушки, специалиста по жизнедеятельности призраков и привидений.
- Самым известным привидением считалась Дама в зеленом.Она была дочерью бывшего владельца замка, лорда Дэвидсона. Ее звали Элизабет. Дама всегда появлялась в длинном зеленом платье и стала бы даже положительным персонажем, если бы не особая, близкая к грусти меланхолия. Эта меланхолия передавалась тому, кто встречал ее в длинных коридорах замка. Как и полагается призраку, была бледна, но не отличалась злым нравом...
-Если слово нрав вообще можно применять для характеристики призраков, - усмехнулся я про себя.
Обволакивающий голос убаюкивал, и я уже пребывал в сладкой полудреме, как вдруг в дверь постучали.
-Кто? – спросил я.
-Демон.
-А... а вы не ошиблись номером?
-Разве может ошибаться Дух? К тому же, уставший от зла, - добавил он и показался совсем нестрашным.
Я открыл дверь.
Демоны бывают разные. Таинственные.Неопределенные и неосязаемые. Живущие в подсознании и мелькающие наяву. Ученые и исследователи изучают тома литературы, сравнивая демона Врубеля с лермонтовским. Они называют его зловещим и прекрасным, светлым духом и князем тьмы, скорбным и страдающим, падшим ангелом и вечным бунтарем. Они пытаются вписать его в синтез искусств, а он, не вписываясь ни в какой формат, остается таинственным, бесплотным, одухотворенным.Вечным.
Мой незваный Демон был в обычной плоти. Его дух был закован в обыкновенное тело. Только крылья были непомерно большие, зеленоватого цвета и напоминали плащ шотландского барда Томаса Рифмача. Легким движением руки он отстегнул их, отряхнул от капель дождя и поставил в угол.
-Разве на улице дождь?- спросил я.
-Уже минут пять ... Осень, - задумчиво добавил он и улыбнулся.
Я заметил, что улыбалось только лицо. Глаза его глядели сквозь меня и оставались печальными. Это была глубокая вселенская печаль.
-Простите, вы от Врубеля или от Лермонтова?
-Я из Шотландии, от Томаса Лермонта*. А в принципе я вездесущ – вновь мягко улыбнулся мой собеседник.
- Я вспомнил об этой его особенности присутствовать единовременно везде и всюду, а также то, что Рифмач Томас и Томас Лермонт – одно лицо. Чтобы избавиться от неловкости и не выходить за рамки шотландской темы, предложил скотч, который остался со вчерашнего вечера.
-Спасибо, - поблагодарил Демон, присев за низенький столик, - но я предпочел бы минеральную воду, этот бесценный дар Мелюзины*.
Я продолжил начавшуюся беседу.
-Сегодня день рождения Михаила Лермонтова. С этого дня, 15 октября по новому стилю, всегда начинается сезон дождей.
- С этого дня миру явился новый певец. Его арфа и сейчас жалобно стонет. Он остался там, где свет, где не считают века, как не считают морские волны, бегущие одна за другой...
-Похоже, он чувствовал свой предначертанный путь...
- Он выбрал тропу, заросшую колючим терном и шиповником. А на каждом шипе- капелька крови. Но это – путь Правды. В конце его- свет, радость,слава.
-Но слава овеяна печалью...Что привело поручика Тенгинского полка к гибели столь нелепой? Что он искал в горах Кавказа?
-Там дух и нравы подобны кланам храбрых воинов шотландских гор. Искал он родство духа, а боль изливал в струнах арфы. Они звенели как чистые горные родники.
-Но предлагали ему иной путь, Он был устлан белым, как снега Казбека, и мягким, как облако над Бешту, песком. Идти по нему было приятно. А вдоль широкой тропы рос не терновник, но розы.
-Этот путь лишь называли дорогой к Небу, но это была дорога Лицемерия и Лжи. Он видел, что в конце ее – мрак, бесславие.
-Но была третья тропа. Длинная, извилистая как ручей, гладкая. Лишь иногда попадались кочки. Их легко можно было обойти.
-Не мог он огибать кочки как змея. Не мог скользить и ползать. Даже перед всесильной властью.Он парил над горами Кавказа. Он парил над тем, что было преходящим, тесным и жалким, чтобы остаться вечным...
-Быть может потому, что он не знал любви?
-Он знал ее предчувствие, душой томился...
-Он знал, что рок его преследовал?
-Он с ним играл...И он обрел победу. Он не был «жалким человеком» и потому стал вечным Духом.
Мы оба замолчали. Дождь перестал. Я открыл окно, и в комнате запахло звездами.
Демон поднялся. Вместо прощанья лишь вновь улыбнулся своей непостижимой улыбкой и вышел. Лифт не работал. И он пошел вниз, тяжело волоча крылья.
**
Утром, выйдя из гостиницы, я свернул на аллею каштанов и быстро поднялся до бывшей Чилаевской усадьбы. Через невысокую каменную изгородь я оглядел низенький домик под камышовой кровлей. Посетителей еще не было. Музейный служитель открывал тяжелые, поскрипывающие ставни окон, а дворник сметал намокшие от вчерашнего дождя опавшие листья. Поскольку сотрудники знали меня в лицо, одна из них разрешила войти через боковую калитку, и я, минуя дом Верзилиных, прошел прямо к домику.
Я долго стоял перед маленькой буфетной и смотрел на полотенце семьи Лермонтовых с вышитым гладью шотландским гербом.Пожилая смотрительница заметила мое внимание к бытовым артефактам и сказала:
-Видите тот маленький белый молочник? Его подарил сам Ираклий Андроников.
Я приветливо улыбнулся преданной хранительнице истории и покинул усадьбу.
Я шел и думал о старом разрушенном замке Эрсилдун*** у берегов реки Твид, где родился и жил в минувшие века Томас Рифмач, о последнем пристанище русского поэта. О розе на гербе Лермонта, вобравшую капли крови доблестных воинов горной страны. О том, как бурлили шотландские реки, переполненные пролитой в битвах кровью и о том, как «мутная волна была тепла, была красна» после сражения при речке Валерик**** на Кавказе.
Как повторяются и переплетаются пути истории и судьбы ее пророков... Случайность ли это? Откуда тянутся шотландские нити, расплетется ли их клубок или останется неразгаданной тайной, как гибель поэта на машукском склоне, как вечно томящийся Дух?
А осень была в разгаре. Горы сменили свой зеленый наряд на рыже-багряный. Шумели целебные ключи. И почти на каждом углу бабушки продавали букеты хрупких хризантем.
---
*- Томас Лермонт ( он же – Томас Правдивый, Томас Рифмач)– шотландский бард, прорицатель, живший в 13 веке. По версии, предок Михаила Лермонтова по отцовской линии.
** - Мелюзина –в шотландских сказаниях - фея водных источников ( прим. автора)
*** - средневековый замок на юго-востоке Шотландии, принадлежавший Лермонтам.Практически не сохранился.
****Имеется в виду описание сражения при речке «Валерик» в одноименном стихотворении Лермонтова, где вели боевые действия отряды генерала Галафеева. Тема стихотворения: размышления о жизни и смерти, бессмыслице войны.
Речка Валерик существует и поныне. Она впадает в реку Сунжу, приток Терека.
Иллюстрация Лины Хынку