Конечно, его не назвали в честь Великого и Ужасного скандинавского Бога Одина. Смешно даже представить рядом маленького щенка и громадного дядю в шлеме с рогами.
Но если они бы встретились морда к морде, то без сомнения Одди бы облаял этого верзилу, после чего потерял бы всяческий к нему интерес.
Нет, полное имя нашего Героя - Одиссон.
Еще слушая рассказы про щенка своих внучат, я полюбил это бесстрашное создание.
А когда впервые увидел его, выскочившего из квартиры в коридор, чтобы разобраться с нахалами, посмевшими побеспокоить его хозяев, я понял, что с ним лучше не связываться.
Он внимательно смотрел на меня с женой, беседующих с нашим сыном, сидя на руках у внучки Маши, и пытался разобраться, кто мы.
Какую опасность представляем для хозяев, и изредка рычал, для острастки. Ужо я Вас!
Одди принадлежит к легендарной породе «Джек Рассел Терьер», выведенной еще во второй половине 18 - го века священником, который сумел обессмертить своё имя не благочестием и усердием в теологии, а тем, что увлекался популярной в Британии охотой на лисиц.
Надо представить, каким характером должна обладать собака, бьющаяся насмерть в тесной норе с таким опасным и коварным зверем как лисица.
Ласковый и нежный с хозяевами, готовый облизать наших детей и их родителей с ног до головы, он готов напасть на любого врага, невзирая на его величину и свирепость.
Таким уж он уродился, этот 4 – х месячный щенок по кличке Одди, размером меньше средней кошки.
А сейчас он отдыхает в дальней деревне у сватьёв, вместе с детьми на каникулах, куда добирался целых три часа.
Говорят, что уже там он навёл шухеру. Поставил на место местного цепного пса, гоняет старую заслуженную кошку, которая просто вне себя от такого нахальства какого - то мелкого, но явно очень опасного создания. И наконец, оказывает покровительство курам, подорвав авторитет их вожака - петуха.
Сказывают, что даже хорёк перестал нападать на близ лежащие деревенские курятники.
Ему там привольно и хорошо.
Потому что Одди везде хорошо, где находятся дети, его хозяева, которых он любит до самозабвения, от всего своего маленького, но храброго сердца.