Он вставал ранним утром. Когда рассвет только-только вступал в свои права.
Спускался по широкой лестнице к причалу, запускал двигатель маленькой моторной яхты, отшвартовывался и уходил в море.
Белая яхта устремлялась вперёд, слегка подпрыгивая на небольшой утренней волне.
А впереди, почти на уровне горизонта, из утренней дымки вырастал остров.
Не очень большой.
С острым пиком, поросшим зеленью. И поэтому издали казавшимся изумрудным. А белая кайма волн, бьющихся о небольшие рифы, превращала его в сувенир, лежащий на поверхности небольшого стола.
Справа от пика появлялось солнце, слепило глаза, а остров вспыхивал как магический кристалл.
Сердце начинало учащённо биться в груди. Ощущение предстоящего счастья теплом отзывалось и в сердце, и в теле.
А желанный остров становился всё ближе.
Уже был виден усыпанный галькой берег и чёрные выступы прибрежных камней.
Но потом, внезапно, всё гасло, как свет медленно гаснет в кинозале.
И наступала тьма,
И тишина...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Доктор Маркес стоял над больничной кроватью, просматривал больничную карту и смотрел на показания подключенных к больному приборов.
Он задумчиво потёр подбородок, достал из кармана трубку телефона, набрал номер и произнёс: "Доктор Гамильтон, сэр, если возможно, уделите мне десять минут и посмотрите моего пациента."
Когда Гамильтон поднялся на второй этаж и вошёл в палату, Маркес сказал: "Мой пациент уже месяц в состоянии комы. Каждый день, в определённое время показания кардиографа меняются.
И главное - он лежит с лёгкой улыбкой, пусть даже малозаметной.
Паралича лицевых мышц нет. Это действительно улыбка.
Как вы полагаете - что это может означать?"
Гамильтон, после небольшой паузы, тихо произнёс: "В этом состоянии, как показывает практика, иногда они слышат нас, но не в состоянии подать нам сигнал.
Иногда пребывают в состоянии близкое к небытию.
Но возможно, бывает и так, что они находятся в своём мире, который мы не можем себе представить.
И живут там своеобразной жизнью.
Как мне кажется, стремясь или уйти, или вернуться..."
Молодой доктор Маркес растерянно произнёс: "А что же делать мне?"
"Делайте всё, что мы обязаны, как медики.
Но в остальном - не мешайте ему"...