За каждой встречей из нашего настоящего скрывается частичка нашего прошлого. Вечер совершенно разучился согревать ее, небо хмурилось с самого утра, и ночь не принесла ни звезд, ни покоя. Тревожность, казалось, стала спутницей каждого ее шага. Куда бы она не пошла, она не могла отстраниться от того, что чувствует, как он думает о ней, как произносит ее имя, пусть и мысленно. Звучание его голоса отдавалось слепой болью в сердце, словно глухой разбившийся колокол, замирающий на взлете, не успевший доиграть мелодию.
Белое фарфоровое блюдце с бордовыми лепестками по краям отражало вечерний свет. Кубики сыра, разбросанные по граням, источали тонкий аромат, пропитанный медом и грецким орехом. Мишель в задумчивости взяла кусочек, покрутила немного в руках, тяжело вздохнула и положила обратно.
-Нет, не могу, - сказала она сама себе, - ведь это будет нечестно по отношению к нему.
Но и сама мысль встретиться и все объяснить пугала ее, заставляя дрожать руки и неметь губы.
Она отвернулась от столика, ища глазами что-то, за что можно зацепить свое внимание и хоть на немного отвлечься. Рыжий в полоску кот крался по клавишам закрытого рояля. Соседняя парочка за столиком так увлеклась процессом, что совсем позабыла про кремовое пирожное с вишенкой. А вот кот не забыл. Ступая не слышно на лапки, он мягко подкрадывался к нему все ближе и ближе. Носик забавно подергивался, вдыхая аромат приближающегося десерта. Кот дополз до последней дистанции, далее рояль заканчивался, и приготовился к прыжку. Стол был совсем рядом. Мишель засмотрелась на него, всем своим существом болея за то, чтобы парочка продолжала целоваться. А коту заслуженно бы досталось пирожное. В момент, когда рыжик оттолкнулся лапами от крышки и прыгнул, она задержала дыхание:
- Лишь бы не спугнуть, - пронеслась мысль.
Кот плюхнулся на деревянный стол, а парочка разомкнула губы. И дама, что так недавно тонула в объятьях, забыв про все на свете, закричала, что было силы. Но кот не растерялся, схватив зубами за черенок красную вишенку, он спрыгнул со стола на пол и, больше не осторожничая, ринулся прочь.
Мишель отклонилась на стуле назад, напрочь забыв о злополучном сыре, и стала искать место, куда подевался кот. Тем временем рыжик довольно быстро разделался с маленькой вишенкой и снова отправился на охоту. Пирожное ему не досталось, зато приличная доза коньяка, в которой вымачивали эту самую вишенку, придала ему смелость и несвойственную, а может быть тщательно скрываемую, наглость.
Внезапно кот оказался рядом с ее тарелкой и лапой приготовился похитить кусочек сыра. Мишель сидела неподвижно и безотрывно наблюдала за прищуром кота.
Но что, если бы не было никакого кота в кафе? Что если бы она все-таки съела кусочек сыра с липовым медом? Что произошло бы тогда с ней?
Луна рыжими полосками светила сквозь шторы, с каждой минутой сыр таял на тарелке. А Мишель никак не могла решиться.
-Он давно покинул меня. Признайся, наконец, себе в этом. Четвертое имя тебе о чем-нибудь говорит? Профессионал ты своего дела или нет? - настаивал разум, споря с сердцем.
Мишель упиралась, потом уступала, затем снова собиралась на разведку. И так каждый день. Усталость клонила ее к выбору, делать который было мучительно больно. Задумавшись, она обмакнула кусочек сыра в янтарный липовый мед и поднесла к губам.
-Существует ли выбор? - спрашивал себя Лео.
-Что это девчонка себе надумала? Его четвертое имя осталось у нее в памяти. Почему она не забыла, как все остальные? Я где-то ошибся или, - эта мысль пришла к нему внезапно,- или забылась она?
Связав себя тайной имени, она внезапно решила вычеркнуть его из памяти. Она не гуляла там, где могла бы его встретить. Мастерскую «Тайных имен» она закрыла или перенесла, честно говоря, он это так и не понял. Ее мечта, скрыться из его жизни, была настолько сильной, что даже звуки ее имени стали меняться. Он пытался ее позвать, когда все только раскрылось. Впервые за все свои жизни, ему захотелось рассказать ей. Как часто страх быть непонятым загоняет нас в угол.
-Четвертое имя? Зачем? Почему?
Она не переставала кричать, пока не выдохлась, пока слов и слез не осталось.
Он мужественно стерпел все это. Потом подошел к ней ближе, обнял ее теплым пледом и посадил на колени:
- Милая моя девочка, так нужно. Время пришло.
- Но я не хочу терять тебя. Я только начала тебя узнавать, только-только стала доверять кому-то, кроме себя. Неужели ты хочешь покинуть меня?
Признать это было не просто тяжело, а безумно страшно потерять того, с кем совершено столько открытий себя, того кто, не осуждал тебя и кто поддерживал твои стремления. Быть снова одной, вот что действительно страшно.
- Время пришло.
Ты же понимаешь, что будет? - всхлипывая, проговорила Мишель. - Ты уйдешь, изменишься, станешь совершенно другим. Я даже не знаю, смогу и захочу ли я тебя видеть. Результат непредсказуем. Я не смогу поменять твое имя более. Моя вселенная имеет границы, они не видимы для других, но я их чувствую.
Когда навстречу тебе мчится автомобиль с горящими фарами, а ты идешь в почти беспросветной темноте. Первое, что проходит сквозь тебя: ослепительная вспышка света из ниоткуда. Внезапная, молниеносная, секунда, и она исчезнет. А ты продолжишь свой путь, поднимаясь в гору, и увидев силуэт уже наступившего момента, лишь тогда, когда свет пройдет.
От тебя прежнего ничего не останется, только оболочка. И ты забудешь меня, - словно подводя итог проговорила Мишель и посмотрела Лео в глаза. И вдруг поняла одну истину: -Ты действительно хочешь этого. Можешь не отвечать. Ты все решил. Ни одно мое слово или действие не изменит его. Мне нужно обдумать все и переспать с этой мыслью. Я прошу тебя, уходи. Я позову тебя, как смогу.
- Пусть будет так.
Он попытался ее обнять, но она отстранилась.
-Еще не время прощаться.
Цвет его имени, что аромат спелого шиповника. Красноватые ягоды привлекают внимание птиц, но сами они сухие и твердые. Не так-то просто добраться до истины.
Моросящий мелкий дождик накрапывал по крыше, отмеряя минуты в ее мыслях. Вечер, казалось, забрал все ее силы. Мишель лежала на диване, обняв подушку руками. Слез больше не было. От безысходности они и не думали появляться.
Числа можно складывать, вычитать, умножать, делить. С ними можно делать все, что угодно, и человек не заметит изменений, не станет чувствовать боль или потерю, так же и как и радость минует его. Он будет жить в тех условиях, которые предопределит для него время. Но если у человека есть имя. Имя дает судьбу, дарит эмоции, создает черты характера. Но что будет, если жизнь твоя обнулится? Ты забудешь все, что было в ней: и людей и эмоции. Позабудешь того самого человека, которым ты являлся, скажем, пару месяцев назад. Изменения не будут мгновенны, но они начнутся и вернуться обратно к себе самому ты не сможешь.
Зачем стремиться понять мотив его поступка, если действительность ничего не изменит. Скоро он уйдет из ее жизни навсегда. Мишель, отчего-то знала, что так оно и будет. Есть люди, которые внезапно врываются в едва прикрытую форточку твоего сердца, принося с собой новый свежий воздух с ароматом абрикосовых косточек и заботы, и словно закончившееся лето, исчезают из твоей жизни в тот момент, когда ты думаешь, что они будут рядом всегда. А ведь нет пресловутого обещания нигде: ни в душе, ни в сердце, ни пред алтарем. Когда он только-только появился на пороге ее жизни, она не хотела его впускать. Что-то там внутри не давало ей свободы принять чужую жизнь. В какой-то момент она осознала, что имя меняют в очень тяжелых ситуациях, с которыми не могут справиться. Связан ли его выбор с ней? Мы никак не можем отказаться от мысли, что действия других людей, скорее всего, не зависят от нас самих. Разве звезды спрашивают небо, когда собираются уйти за горизонт?
Мишель отчетливо, как никто другой, понимала, чем закончится процесс принятия нового имени. В начале изменения будут почти невидны, но это лишь на короткий миг. Каждый день в своей жизни человек взрослеет, совершает поступки, обдумывает ситуации, принимает для себя важные решения и не очень. Но каждый день он меняется. Проснувшись утром, ты можешь осознать, что уже не так критично смотришь на волнующую тебя ситуацию из предыдущего дня, что гнев, радость, боль, чувство вины или страха притупилось, а может и вовсе покинуло тебя. Осадок от пережитых эмоций прячется в глубине нашей памяти. И порой, когда происходит, что-то очень личное, пережитое в глубине души, но забытое, стертое со временем. То, что хранится внутри ни один десяток лет, вдруг просыпается, и рвется наружу. Оно хочет быть услышанным, прочувственным, пережитым. Этот сгусток воспоминаний самых, что ни на есть разных хранится в памяти любого человека.
Когда ты меняешь свое имя, ты меняешь уровень своего сознания. Те мысли, чувства, ситуации практически стираются из памяти. Постепенно твоя новая жизнь, что соленые брызги волн о скалы, стачивает острые углы, делая рельефы мягкими, а причины, по которым они стали таковыми, покрываются зеленым мхом или вовсе уходят под воду.
Пришел день солнечной осени с желтыми листьями. Мишель, не приняв его решения, но смирившись с ним, мысленно позвала Лео. Он пришел в тот же вечер, как обычно сосредоточенный и немного холодный, словно и не было ничего между ними, словно и время было отголоском ее воображения.
Спокойствия Мишель хватило на первые 30 минут. Она включила компьютер, сняла необходимые мерки, сделала запись в тетради и присела на диван. Компьютер зажужжал и загрузился, процесс подборки имен был запущен.
Чтобы время не тянулось мучительно долго, Лео достал чайник из затемненного стекла, бросил туда несколько веточек свежей мяты, добавил три ложки зеленого чая и залил кипятком. Их взгляды старались не сталкиваться, вечер, пропитанный молчаливым напряжением, лишал их жизни. Мишель смотрела на то, как медленно под воздействием горячего пара и воды разворачиваются в чайнике листья, как из маленького носика поднимается тонкая струйка пара и рассеивается в комнате. Лео едва касался взглядом силуэта Мишель. Как-то неловко и до боли стыдно было смотреть друг на друга. В этот мир пространство вокруг них сузилось до точки во Вселенной, и эта точка не играла никакой роли в том, что происходило в их мыслях. Считать секунды бессмысленно, говорить о чем-то отстраненном от того, что происходит сейчас, в этот самый миг, казалось кощунством. А потому, оба молчали и смотрели на то, как заваривается травяной чай. Наконец, время пришло. Лео достал из прикроватного шкафчика блюдца, разлил по ним как обычно чай и предложил Мишель.
В руки легла горячая пиалка с ароматным настоем. Она закрыла на минутку глаза и вдохнула обжигающий, но такой приятный вкус, что в районе груди стало тепло и уютно, словно он все еще был рядом. Сколь бесценно мы относимся к чужим жизням? Столь же бережно мы храним свои страхи. Сколько времени теряем на то, чтобы погрузиться в свои ожидания, а потом ищем им воплощения?
Лео первым нарушил тишину. Спустя пару часов молчания слова звучали как-то нелепо, словно отдаленное эхо.
- Я уеду скоро.
- Куда?- почти шепотом, не узнавая свой голос, проговорила Мишель.
- В Индию, в гости к одному монаху.
- Я понимаю, что ты покинешь меня. Но пока мне трудно представить, что я не смогу видеть тебя долгие годы. На сколько ты едешь в Индию?
Я пока не решил. Для того чтобы осознать свое перевоплощение нужно не только время, нужна смелость покинуть привычный тебе мир людей и вещей. Чтобы открыть себя, нужно сначала отказаться от того, что навязало тебе общество и те, кто есть рядом. Ты откроешь мне новое имя. И я хочу изучить себя, другого. А потому, я должен покинуть тех, кто мне дорог сейчас. Мешая свою прошлую жизнь со своей новой, я не достигну ничего, кроме хаоса. А каждое существо во Вселенной в итоге своем стремится к покою. Но что есть покой? Разный ли покой у камня, у дерева и у человека?
Мишель кротко слушала его, стараясь понять то, что он говорит и принять хотя бы частично его решение и для себя тоже. Но ее пугали те страдания, что она не избежит, когда он уйдет. Лео придвинулся к ней поближе и приобнял за плечи, она не отстранилась.
- Вот он здесь и сейчас. К чему рушить те мгновения прекрасного, что есть? Зачем сеять злость на того, кто дорог тебе?
- Время пришло, - произнесла она, - пришло время тебя отпустить.
Большинство историй основано на сюжете, в котором герой или героиня борются с собой или с обстоятельствами ради того, чтобы быть с любимым человеком. Но почти никто не пишет истории о том, как человек борется с собой ради того, чтобы позволить другому идти своим путем. Все борются за то, чтобы в финале оказаться вместе, под солнцем. А что если бы герой боролся с тенью своего прошлого, которое нужно отпустить, чтобы жить настоящим? Что если этот герой нашел свой единственный путь в прощении себя за принятие чужого выбора? Неужели в этот самый момент мы испытываем слабость к нему, и думаем, что он сдался? Лишился стержня, не справился с трудностями, ушел с пути, не опробовав все варианты. Почему мы столь однобоко судим его? Что если он боролся с тем, чтобы отпустить человека, который был ему дорог?
Могу ли я любить того, кого отпускаю, могу ли я желать ему счастья в новой жизни? Способна ли я на то, чтобы справиться с самым серьезным своим врагом - потерянным временем?
В своем горе Мишель не замечала ничего на свете. Время текло беспросветно в ее мастерской. Редкие гости не оставляли в душе ее ни эмоций, ни впечатлений. Она позабыла все на свете, кроме того последнего момента их встречи. Лео ушел, как и обещал. Может быть, он уехал в Индию, может быть изменения шли своим чередом, и он позабыл ее или почти позабыл. Она винила его в том, что он не остался с ней более того времени, что предопределил сам для себя. Ведь она-то решила совсем иначе, как и тогда, когда родителей не стало. Когда тайну, что хранишь годами, открываешь кому-то под большим секретом, то вместе с огромным доверием к человеку ты взваливаешь на него тяжелую ношу. А позже мы удивляемся, что люди исчезают.
Упиваясь своим горем и смакуя каждую слезинку, она совершенно перестала думать о том, что может и ему непросто дался этот выбор. Кто знает, через сколько кругов ада прошел человек, чтобы принять свое решение? И вправе ли мы настаивать на том, что думаем иначе? Только отпустив то, что тревожит сердце, мы можем стать тем, кем видим себя.
-Ты не понимаешь, я не хочу видеть себя такой: измученной своими страхами и задушенную ожиданиями чужих людей. Такое чувство, что мир сжимается, превращаясь в одну маленькую темную точку. Ты более не чувствуешь ритма жизни, не различаешь смену дня и ночи, ты теряешься в догадках, предоставляя волю своей фантазии, а она полнится кошмарами из прошлого. Ты принимаешь их за будущее видение и боишься сделать шаг, чтобы что-то изменить. Не отдавая себе отчета в том, что именно страх лишает тебя гармонии с собой. Он словно маячок, дает о себе знать, когда ты должен что-то поменять.
Но чтобы хотя бы одно новое событие вошло в твою жизнь, ты должна преодолеть этот самый барьер в виде страха и сделать шаг. Неизвестность пугает еще больше, чем то, к чему мы привыкли.
Они приехали в темную ночь, синие звезды неторопливо, словно туман рассеивались с небес. Рассвет не торопился, и время замирало пред величием песочных гор. Трудно было поверить, что все вокруг сотворено из песка, а не из камня. На ощупь песок был твердый и не оставлял на себе даже следов. Мишель, посмотрела вверх, рукой ухватилась за металлический поручень, и стала подниматься. Незнакомые спутники шли перед ней, шли за ней, но только тут на вершине Иудейских гор, поднимающихся на 450 метров над уровнем Мертвого моря, можно понять одну истину. Каждый сам проходит свой путь. Не важно, сколько людей прошло по нему, а сколько будет идти по твоим стопам, сколько из них на каких-то ступенях будут рядом. Свой путь ты пройдешь одна. Не пропуская ни ступеньки и не возвращаясь к прошлому, ты станешь подниматься вверх, делая лишь редкие передышки, чтобы отвезти глаза от желтого песка и посмотреть на небо или быть может, выпить глоток прохладной воды из фляжки на поясе.
Змеиная тропа опоясывала гору, словно спираль из ступеней. Внизу остался автобус и суета. Отвесные скалы молчаливо смотрели ей вслед. Они не сожалели о том, что она уходит от них, они просто наблюдали за тем, как движется жизнь.
С каждой новой ступеней, Мишель погружалась в воспоминания: об их первой встрече, о совпадениях и параллелях. Она чему-то внутренне улыбалась, вспоминая бежевые ботинки и красные шнурки. Она прятала руки за спиной, чтобы не обниматься лишний раз. Она смеялась до слез, так что потом болели щеки. И грустила с частичкой сохраненного тепла от последней встречи. Она не ждала будущего с ним, она жила настоящим, тем, что дарила ей Вселенная. Границы только в нашей голове, и мы их можем не заметить.
Мишель не считала ступеней, она поднималась вверх, туда, куда звало ее сердце. Не зная будущего, но зная прошлое, мы выбираем дорогу вперед. Окольными путями, спасая себя от своих же страхов, истязая сердце и забывая душу, мы все же идем куда-то. Одни. Каждый волен выбирать свою дорогу. Ведь только он знает, где она. Принимая жизнь за константу, мы лишаем себя радости открытий, мы не признаем то, что выходит за рамки придуманного и привычного мира в нашей голове.
- Я не узнала тебя. Но благодаря тебе, я смогла узнать что-то новое о себе.
С каждым шагом вверх ее первоначальное имя таяло в звуках неба. Ветер путался в волосах, а сердце набиралось сил. С каждой новой ступеней прошлое отпускало ее. Розовые облака медленно плыли над головой. Последняя ступень привела ее на бескрайнюю площадку с остатками песочных стен бывшей крепости.
Время, когда над тобой еще не взошло солнце, течет медленно, словно в малиновом зефире. Ветер молчаливыми потоками подталкивал ее ближе к краю. Мишель присела на большой желтый камень, обняв коленки руками. Она старалась, как можно меньше дышать, чтобы не спугнуть чудо, что вот-вот должно проснуться над ее головой. Секунды ожидания убаюкивали старые раны, а воздух источал аромат соленых волн и ландышей.
Чистый луч света озарил небо иудейской пустыни. За ним появился еще один, и другой. И солнце ослепительно белого цвета неторопливо, словно подтаявшее масло стало выползать из-за горизонта.
Мишель на короткий миг зажмурилась от яркого света и словно бы провалилась куда-то в облака. Лео неслышно подошел к ней и положил руку на плечо, теплую мягкую и до боли родную.
Он ничего не сказал, только улыбнулся ей всем сердцем. Мишель поймала глазами свет его улыбки и вдруг заметила, как рука превратилась в солнечный луч. И миг спустя, Лео растворился в свете. В тот самый миг, мысли ее улетели к вечеру, когда обессилив от нескончаемой борьбы и одиночества, она сидела в кафе перед тарелочкой сыра.
Когда кто-то уходит из твоей жизни, ты испытываешь боль потери. Сердце сжимается в груди так, словно на него наступили. Ты мучаешься, пробуешь, ждешь, считаешь время, но ничего не меняется. Боль слишком сильна, чтобы утихнуть так скоро.
Рано или поздно приходишь к мысли, а может поменять имя? Тогда все твои переживания превратятся в старое и давно забытое прошлое. Уйдет и боль и темные беспросветные ночи, уйдет все, само воспоминание о человеке превратится в пыль, в песчинку из твоей прошлой жизни. Сыр с медом, пропитанный горечью, сладостью и всеми оттенками воспоминаний навсегда лишит тебя страданий. Но готова ли ты на то, чтобы отказаться от части себя? Ведь лишив себя воспоминаний, мы забудем почему, мы стали теми, кто мы есть. Мишель повертела в руках кусочек сыра с липовым медом, потом положила его на край тарелки. Облизала липкие пальцы и встала из-за стола.
Вечер за окном не изменился, на улице было по-прежнему темно и пахло сыростью и дождем. Она вышла на проспект, закуталась в шарф и неторопливо пошла домой, глубоко вдыхая октябрьскую ночь и позволяя мыслям своим следовать за воспоминанием.
Ее внутренний голос поначалу был слабым, еле слышным, но чем чаще, она обращалась к себе, тем проще было понять то, что внутри. И в тот осенний вечер она вновь его услышала:
- Я отпускаю тебя. С именем твоим и моей надеждой на нашу встречу. Я отпускаю тебя без грусти и сожаления. Без тени сомнения, что мы встретились неслучайно. Я отпускаю себя и ту боль, что я познала в пути и ту, что придумала себе сама. Друг мой, я отпускаю тебя, и не стану больше удерживать прошлое, что уже не изменится. С теплом сохраню я свои воспоминания о том, когда ты был в моей жизни. И пусть светлая грусть моя станет лучиком чьей-то надежды. Ничто в этом мире не проходит бесследно и не исчезает в никуда. Я отпускаю тебя с любовью.
Автор: Татьяна Астрит
11.10.2016г.