Новый враг императора.
Прошло три дня, но некоторые из башен продолжали упорно сопротивляться. Воины идумян показывали своим аристократам пример стойкости и мужества. В конце осталась одна угловая башня, вокруг которой полегло уже не меньше двух сотен елайцев. Гирсис сам вышел к полуразрушенным стенам, мрачно поглядывая на высаженную кованную дверь и заваленный дубовым массивным столом проход.
- Послушайте, что я вам скажу. Если вы сдадите мне башню, то я обещаю не только сохранить вам жизнь, но и выпустить вас из города с оружием. Если же нет, то вас ждёт смерть. А оставшиеся в живых позавидуют погибшим, ибо их смерть будет не в пример мучительнее. Но не только вашу смерть я вам обещаю, если вы продолжите сопротивляться, отныне штурм башни прекратится, но каждый день перед вашими стенами я прикажу лишать жизни сотню мирных горожан. Это говорю вам я, стрэйт его императорского величества Гирсис Ард, командующий армией, взявшей ваш славный город. Даю вам на размышление два часа, после чего прикажу казнить первую сотню человек.
Спустя два часа ворота башни раскрылись, и из неё вышли три десятка идумян. Многие из вышедших были ранены, наспех повязанные тряпицы промокли от крови, все они шатались от голода и усталости. Гирсис отсалютовал достойному уважения противнику.
- Вот, смотрите и учитесь – как надо сражаться.
- Прикажешь перебить их, командующий? – один из стрэйтов заглянул в лицо командира, пытаясь прочесть на нём – как ему следует поступить.
- Ты что? Грош цена будет моему слову, а заодно и мне самому, если я сейчас отдам такой приказ. Приказываю дать им с собой еды и выпустить из города.
Три десятка идумян молча побрели к южным воротам. Народ столицы высыпал на улицы, женщины и без елайцев совали в руки воинов еду, в толпе то и дело слышались восхищённые возгласы.
- Будете воевать, как эти идумяне, и вами станут также восхищаться. – Тихо проговорил командующий тому стрэйту, который намеревался перебить защитников башни.
Наконец город был взят полностью. Однако не успел Гирсис как следует насладиться победой, как дозорные сообщили, что с севера подходит большой отряд. Действительно вскоре показались конники, не меньше тысячи. Разглядев стяги империи с личным штандартом императора, командующий приказал открыть ворота и лично выехал навстречу сюзерену.
- О, да я погляжу – ты уже справился! – удивлённо воскликнул Еввул. – Большие потери?
- Две тысячи семьсот тридцать человек.
- Всего?! Да ты просто молодец! Как тебе удалось с такими потерями одолеть двенадцатитысячный гарнизон?
- Долгая история.
- Ладно, позже расскажешь. Ну что ж, считай, что должность верховного геннула твоя. – Император хлопнул своего стрэйта по плечу, однако его лицо не выражало радости. Оно вообще ничего не выражало.
- Ваше величество, если позволите, то я хотел бы отказаться от этой должности. – Продолжил начатый перед воротами города разговор Гирсис, когда они с Еввулом вошли в тронный зал короля Идума.
- Ты отказываешься от моей милости? – гневно нахмурился Еввул.
- Что вы, просто я считаю, что ваш сын более достоин занять этот пост.
- Мой сын, – скривился император, – этот сопляк до сих пор топчется у стен Сантина, положил уже под ними полный стрэй. И шлёт ко мне каждый день маарилов с просьбой прислать ему ещё войск. Вот – веду ему ещё два стрэя, семь тысяч воинов. А ты говоришь – достоин.
- Ну, есть же разумные геннулы ему в помощь, хотя бы тот, что командует армией на севере империи. В конце концов, ваше величество, ничто не мешает вам оставить эту должность себе!
- Самому стать ещё и верховным геннулом? – задумался император. – А что, я ведь ношу звание геннула, отчего бы и не занять этот пост? Однако, ни один из императоров ещё не был верховным главнокомандующим, аргирия может и не согласиться с этим назначением.
- Всегда кто-то бывает первым. После ваших казней некоторых знатных людей империи, члены аргирии согласятся на всё, лишь бы сохранить свои откормленные задницы и толстые кошельки.
- Очень может быть. Тогда перед тем, как внести подобное предложение на заседание аргирии, мне стоит казнить ещё кого-нибудь из знатных господ. Но что же хочешь ты для себя, если отказываешься стать верховным геннулом?
- Если позволите, то я бы просил должность наместника.
-Хммм, наместника в Идуме? Ладно, в конце концов кому же ещё быть наместником в Идуме, как не тому, кто принёс его империи. Но это мы обсудим с тобой завтра по пути в Елай. Прикажи к завтрашнему выслать два стрэя в помощь моему никчемному сыну, а лучше три, чтобы он гарантированно справился. Не переживай, город не взбунтуется – скоро подойдут те семь тысяч, что вышли со мной.
- Как прикажете, ваше величество.
- Да, и прихвати с собой всех особо отличившихся. Грандиозный триумф мы устроим попозже, но вы пока отдохнёте в столице. Так что готовь место для четвёртой ветви, да и звания геннула ты тоже достоин. А по гражданскому чину ты кто у нас?
- Гликер.
- Значит станешь аззаром, прозара можно пропустить. Имперский префект столицы королевства Идум не должен носить государственный чин ниже аззара.
Еввул "ненароком" понизил будущую должность Гирсиса с наместника до префекта города. Гирсис вообще-то рассчитывал стать наместником всего восточного региона королевства, но понял, что по видимому император не хочет давать ему столько власти. Странно конечно, должность главнокомандующего всеми вооружёнными силами даёт гораздо больше власти, но не спорить же с императором.
- Благодарю вас, ваше величество.
- Что-то ещё?
- Есть один человек, идумянин, благодаря ему нам удалось пресечь попытку здешнего короля бежать вместе с семейством. Я обещал ему попросить вас о должности советника по делам идумян.
- Что с королём и его семейством?
- Все мертвы, кроме младшего сына короля. Он – единственный оставшийся в живых законный наследник. Головы же остальных я приказал выставить на площади города, под круглосуточной охраной.
- А зачем ты мальчишку в живых оставил?
- Я полагаю, что итак появится много проходимцев, пожелавших выдать себя за чудом спасшихся детей идумянского короля. Если мальчишку короновать, то к ним примкнёт гораздо меньше народа, а значит и нам хлопот поубавится.
- Хмм, возможно, что ты прав. Позови-ка ко мне этого идумянина.
- Слушаюсь. Разрешите идти?
- Ступай.
Стрэйт слегка склонился, привычным жестом прижав ладонь к плечу. Вскоре привели бывшего советника по тайным операциям.
- Как тебя зовут?
- Закис, ваше императорское величество.
- Мой геннул рассказал мне о той услуге, что ты оказал империи. И о твоей просьбе тоже.
- Приятно слышать, что вам служат не только храбрые и умные люди, но вдобавок ещё и умеющие держать своё слово, это редкость в наше время. Мудрый император сумел окружить себя достойнейшими из смертных.
- Да, храбрые и умные… даже слишком умные. – Последние слова Еввул произнёс очень тихо, но Закис их расслышал, глаза его слегка сузились.
- Ваша правда, господин император, господин Гирсис слишком умён.
- Что ты имеешь в виду, идумянин?
- Восточный регион Идума достаточно далеко от империи. Наместник этого региона окажется почти вне досягаемости для контроля вашего величества. – Поклонился Закис.
- Ну, весь регион я собираюсь разбить на более мелкие, скажем, частей на пять. Наместники этих частей и станут следить друг за другом, ведь каждый из них посчитает регион соседа более выгодным.
- Очень мудро. Но, позвольте заметить, что город Идум стоит целого региона. К тому же рядом находится портовый город, префект которого не сможет не подчиняться префекту столицы. А значит, префект столицы будет владеть всей морской торговлей. Даже не столь умный человек, как ваш стрэйт Гирсис, смог бы при таком раскладе стать одним из самых богатых и влиятельных людей империи.
- Ты умён и хитёр. Я много слышал о тебе, рад, что слухи оказались правдивы. Поедешь завтра с нами в Елай. О твоей дальнейшей судьбе мы поговорим позже. По сути, каждый король должен иметь рядом с собой хотя бы одного советника, подобного тебе.
- Я могу слова вашего величества расценивать, как возможность для ничтожного Закиса занять место рядом с вашим величеством?
- Можешь.
Низко кланяясь, бывший советник короля Идума покинул тронный зал. А император ещё долго мерил мраморный пол шагами. На следующий день столицу покидали десять тысяч воинов.
- Ваше величество. Я позволил себе отправить на помощь вашему сыну пока только два полных стрэя, третий выйдет, как только те стрэи, что идут вслед за вами, войдут в город. Опасно так сильно оголять столицу, только что захваченную у врага. Но, если вы считаете, что это излишняя предосторожность, то я прямо сейчас отдам приказ выдвигаться ещё пяти тысячам.
- Нет, Гирсис, ты прав. Пусть они дождутся прихода тех стрэев, как раз успеют хорошенько отдохнуть.
Гирсис прихватил с собой два десятка человек, кратилл Джелур, само собой оказался в их числе. Конный путь до столицы империи занял почти месяц. Едва отряд въехал в город, как Гирсис, донельзя усталый, рванул домой, втайне надеясь, что его встретит не только прислуга. Надайя с детьми на радость будущего геннула оказались дома, а не в их загородном поместье. Мужчина горячо обнял жену и детей.
- Вернулся. Надолго ли? – гладя супруга по небритой щеке, с печалью в голосе спросила Надайя.
- Очень надеюсь, что в этот раз навсегда. Если император удовлетворит мою просьбу, то меня сделают префектом города Идум, а может и наместником восточного округа королевства. Вы, разумеется, поедите со мной.
- А кто будет управляться с нашими посёлками?
- Оставишь приказчика. Выбери кого-нибудь посмышлённее и почестнее. Со временем Еввул возможно захочет призвать нашего сына в столицу, я постараюсь, чтобы до тех пор он успел дорасти хотя бы до гликера. А на нашу дочь у меня особые планы.
- Какие же это, если не секрет?
- Хочу обвенчать её с будущим королём Идума. – Хитро сощурился Гирсис.
- Ох, ты. – Надайя всплеснула руками. – Ладно, стратег ты мой великий, иди отдыхай. Я сейчас прикажу нагреть тебе ванну, а там и ужин поспеет.
Гирсис нежился в мраморной ванне, этого удовольствия он был лишён уже очень долгое время. Стрэйт успел не только вымыться и побриться, самое первое, что он сделал, это увлёк свою жену к себе в ванну, после чего они прямо в воде долго предавались любовным утехам. Наконец женщина освободилась от объятий мужа, выскользнув в проём. Гирсис просто млел в воде, когда внизу раздался громкий и требовательный стук. Послышались приглушённые голоса, и по каменным плитам затопали грубые солдатские сапоги. Проскользнув боком внутрь помещения, Надайя с тревогой посмотрела на супруга.
- Гирсис, там за тобой солдаты пришли.
- Не волнуйся, милая, мало ли по какой причине император желает видеть своего стрэйта. – Вылезая из ванны и накидывая на себя халат, Гирсис нежно поцеловал супругу в щёку.
- На ночь-то глядя? – не унималась жена.
- Государственные дела бывают в любое время суток.
Внизу его ожидал кеббер с десятком солдат. У Гирсиса неприятно засосало под ложечкой. Если Еввул захотел его срочно увидеть по какому-то неотложному делу, то вполне мог ограничиться одним офицером. Выйдя же из дома, стрэйт разглядел в темноте карету, кучер и люди на козлах которой оказались облачёнными в серые плащи – признак тайной префектуры.
- Пожалуйте в карету, господин стрэйт. – Кеббер подвёл Гирсиса к дверце.
- Что это значит, офицер? При чём тут люди тайной префектуры?
- Не могу знать, господин стрэйт. Мне приказано лишь доставить вас в императорский дворец.
Внутри кареты с зарешечёнными окошками оказался ещё один человек в сером плаще. Дверца захлопнулась, и карета, в сопровождении конных воинов, понеслась по тёмным городским улицам. Вскоре послышался окрик часового, ответ кеббера, и карета въехала в ворота дворцового комплекса. Но направилась не прямо – к императорскому дворцу, а свернула налево. Сердце Гирсиса оборвалось, там, слева, находилась в том числе и одна из самых мрачных башен дворцового комплекса – кандальная, в которой держали особо опасных государственных преступников. Тяжкие предчувствия не обманули стрэйта, когда его вывели из кареты, то весьма грубо втолкнули в дверь именно этой башни. Его сопровождающие вовсе не были склонны к разговорам, это Гирсис понял ещё в карете. Здесь так же молча четверо стражников провели его на третий уровень подземелья, где втолкнули в крошечную камеру. Пока за спиной с грохотом закрывалась тяжёлая дверь, Гирсис успел разглядеть в свете факелов своё нынешнее пристанище. В помещении три на два метра, с сырым и холодным каменным полом, справа стояла кадка с нечистотами, а слева лежал грязный тюфяк, этими двумя вещами и ограничивалось всё "убранство" камеры. За спиной лязгнул кованный засов, и стрэйт очутился в кромешной темноте. Осторожно сделав пару шагов, Гирсис добрёл до тюфяка, убедившись что тот набит полусгнившей вонючей соломой, стрэйт поморщился, но всё же улёгся на это ложе. В эту ночь он так и не сомкнул глаз, размышляя о превратностях судьбы, усмешке богов и о том, как мечтал провести эту ночь на совсем ином ложе. Время от времени за дверью камеры раздавались шаги, слышался скрип двери очередной камеры, то ли принимая в себя нового постояльца, то ли выпуская предыдущего. Один раз Гирсису почудилось, что он слышит голос Джелура, но звуки из-за тяжёлой двери доносились плохо, так что ему могло и показаться.
- Так вот кого ты избрал на роль жертвы, Еввул, перед своим выдвижением на должность верховного геннула. – Стрэйт в отчаянии сжал кулаки.
Гирсис уже третью неделю сидел в одиночной камере, впрочем, время здесь, за неимением восходов и закатов, останавливалось. Стрэйт успел передумать все мысли, перебрать на сотню раз все причины своего ареста, но так ничего придумать не смог, не только причины, но даже повода для ареста просто не существовало. Наконец в коридоре вновь раздались тяжёлые шаги, и дверь в его камеру распахнулась. Следом за двумя охранниками вошёл сам Еввул.
- Оставьте нас. - Забирая у стражника факел, приказал император.
- Странные у вас представления о триумфальном приёме, ваше величество. – Криво усмехнулся Гирсис, едва они остались одни.
- У тебя ещё хватает наглости шутить? Что ж, я вижу, что раскаиваться ты не собираешься.
- Раскаиваться в чём?
- Не валяй дурака, Гирсис, и не считай меня за идиота. В заговоре против своего императора, конечно.
- О каком заговоре вы говорите, ваше величество?
- О, ты желаешь упорствовать? Но некоторые из тех, кого ты пожелал привести с собой в столицу, уже всё рассказали. Так что я не нуждаюсь в твоём признании. Скоро сюда доставят и остальных заговорщиков.
- Вы ошибаетесь, ваше величество. Ни я, ни мои подчинённые, никогда не злоумышляли ни против вас, ни против нашей империи.
- Хватит нести эту чушь. Жаль. А я собирался тебя помиловать, ведь когда-то именно благодаря тебе я оказался на троне. Но помилование ты получишь только лишь в том случае, если сам во всём сознаешься.
- Я не мог плести заговор против человека, сделавшего нашу империю величайшей из всех, когда-либо существовавших на этой земле! Поднявшего мощь и могущество нашей империи на небывалую высоту!
- Упорствуешь? Подумай хорошенько. Подумай и о своей жене и детях.
- Разве к лицу императору сражаться с женщинами и детьми? – Гирсис от негодования аж заскрипел зубами.
Еввул ничего на это не ответил, лишь постучал в дверь кулаком, приглашая охранника. Опять для заключённого потянулось безвременье. На верху же день сменялся ночью, а ночь днём, и спустя ещё три недели дверь в камеру снова отворилась. На сей раз внутрь вошла его супруга. Женщина бросилась к мужу, уткнувшись в его плечо и гладя по отросшей спутанной бороде, её сотрясали рыдания.
- Ну, ну, полно тебе, Надайя.
- Гирсис, что же это? Неужели же это правда? – тихо спросила супруга.
- Ты о том, что я якобы затеял заговор против императора? Нет конечно, Надайя, меня просто оклеветали.
- Я так и думала. Наш император пустил меня к тебе в надежде, что я уговорю тебя сознаться. Но я не хочу, чтобы наши дети росли, зная, что их отец заговорщик и изменник.
- Ты знаешь, что я участвовал в заговоре против предыдущего императора, в иных заговорах я участия не принимал. Но послушай меня внимательно, Надайя. Я не стану признаваться в том, чего не совершал. Но ты должна отречься от меня.
- Я?!
- Тссс, - Гирсис прижал палец к губам супруги, – мне отсюда только одна дорога – на столб*, тебе же надо подумать о себе и о детях.
- Неужели же это может коснуться и их тоже? – тихо прошептала супруга.
- Обязательно коснётся. Но, если ты от меня отречёшься, вам по крайней мере хотя бы сохранят жизнь, а может быть даже и загородное имение. Скажи – кто ещё арестован?
- Все стрэйты и полустрэйты, с которыми ты брал Идум. А также все, кто был с тобой в том злосчастном походе, когда вас разбили восставшие рабы. Всего около пятидесяти человек. Но кое-кто уже отпущен.
- Понятно.
Дальше супруги стояли молча, лишь крепче и крепче прижимаясь друг к другу. Вскоре дверь в камеру заскрипела, и стражник пригласил женщину на выход.
- Отрекись, Надайя, отрекись – слышишь! – на прощанье выкрикнул жене Гирсис.
Вскоре бывшего стрэйта перевели в большую камеру. Здесь, помимо него, оказалось ещё семнадцать человек – почти все, кто был с ним в походе против восставших рабов.
- Здравствуй, командир. – Приветствовал его заросший по глаза мужчина со странно знакомым голосом. – Проходи, эй вы, уступите командиру самый чистый тюфяк.
- Джелур, это ты, дружище?
- А что, сильно изменился? – скривив распухшие от побоев губы, проговорил бывший кратилл.
- Да уж. – Только и смог ответить Гирсис, усаживаясь на тюфяк.
- Да и ты тоже так даже в походах не выглядел.
- Меня по крайней мере не били.
- Ты сознался в заговоре, командир?
- Нет, и не собираюсь сознаваться в том, в чём мы не виновны. Но вас к этому не призываю, пусть каждый делает выбор сам.
- Понятно. Как я понимаю, в этой камере находятся только те, кто не захотел возводить на себя напраслину. Как думаешь, командир, кто нас оклеветал?
- Может и никто. Перед отъездом из Идума я попросил императора назначить меня наместником восточной области королевства. Возможно, что таков его ответ на мою просьбу.
- Вот как? Наш император чрезвычайно щедр.
- Но, Джелур, если нас с тобой просто обезглавят, то остальных ждёт повешение вниз головой, а это очень мучительная смерть. Так что, ребята, я пойму тех из вас, кто решит сознаться в этом несуществующем заговоре.
- Меня тоже ждёт столб с цепями. – Хмуро поведал Джелур. – Я ведь не аристократ, и даже не потомственный военный. Мой отец был ремесленником – лепил горшки.
- Ты старший офицер, к тому же полный кавалер джиковой ветви!
- У тебя их тоже три. Это ничего не значит, командир. Но ты из высшего сословия, так что можешь рассчитывать на меч палача. Мы – нет. И всё же я остаюсь с тобой. Мы прошли славный путь, если бы не ты, то мы все давно уже были бы мертвы. Как часто мы с тобой могли лишиться своих жизней? Взять хотя бы тот бой с идумянами, когда надежды на помощь практически уже не оставалось. Так неужели же я смогу предать тебя сейчас? Нет, командир, уж коли вместе – то до конца.
- Спасибо, Джелур.
Дни потянулись за днями. Время от времени то одного, то другого заключённого уводили на допрос, позже избитого приносили обратно. Наконец настал черёд Гирсиса. На сей раз беседовал с ним не император, а всего лишь следователь из тайной префектуры. Допрос проходил в камере для пыток. Жарко горел огонь в печи, там же нагревались железные прутья, из-под потолка свешивалась петля, в углу притулился стол с тисками для головы, а может рук, или ног, повсюду виднелись аккуратно разложенные щипцы, плети, крючья и прочий пыточный инструмент.
- Присаживайтесь. – Елейным голосом предложил следователь, примостившийся за грязным, заляпанным кровью столом.
- Благодарю вас. – Усаживаясь на прикрученный к полу табурет, в тон ему ответил Гирсис.
- Итак, господин стрэйт, не желаете ли вы всё же сознаться?
- Мне не в чем сознаваться, господин следователь.
- Старший следователь.
- О, простите, это безусловно честь для меня.
- Хватит юродствовать, Гирсис, неужели вы не понимаете, что ваши люди смотрят на вас? Пощадите хотя бы их. – Взвизгнул мужчина на противоположном конце стола.
- Мои люди сами вправе решать – как им поступить. Но неужели вам так важно, чтобы мы сознались?
- О, нет! Вовсе нет! – усмехнулся следователь. – Признаний у нас достаточно. – Следователь положил руку на стопку пергаментов. – Просто император, в своём великодушии, хочет дать вам шанс. Вот тут двадцать девять признаний. Все эти люди уже осуждены и, заметьте, ни один из них не казнён. Да, они лишены всех званий, наград и имений. Да, они направлены на поселения в дальние гарнизоны. Но согласитесь, это гораздо лучше позорной смерти.
- Ни я, ни мои люди, ни в чём не виноваты. Так что наша смерть ляжет позором не на нас.
- А на кого? На императора?
- Заметьте – не я это сказал.
- На дыбу его. – Весь лоск слетел со следователя, как жёлтый лист с дерева под напором осеннего ветра. – Ты, сука, у меня во всём сознаешься!
Два дюжих палача схватили Гирсиса за руки, подтащив к свешивающейся с потолка петле. Обратно в камеру его тащили волоком, поскольку сам идти он не мог.
- Ну вот, и тебя не минула плеть палача. – Укладывая командира на живот, прошептал Джелур.
Казнь состоялась через две недели. Перед казнью заключённых даже слегка подлечили, чтобы они могли идти сами. В день казни их цепочкой, сквозь двойной строй солдат, вывели на площадь и заперли в клетке. Посреди площади возвышался помост, на котором стояли семнадцать столбов с небольшими перекладинами наверху, с перекладин свешивались цепи. Глашатай нудным голосом долго зачитывал приговор и вещал о том, что эти заговорщики, по своей ненависти к императору, отказались от его милости и будут преданы смерти. Потом осужденных начали выводить по одному из клетки. На эшафоте двое подручных палача надевали несчастному на ногу цепь и, пока двое других подтягивали бедолагу повыше, придерживали его за плечи, чтобы он раньше времени не раскачивался на столбе. В это время палач, стоя на лестнице, фиксировал цепь на перекладине железным колышком. Гирсиса казнили последним, заставив его увидеть муки всех тех, кто выбрал взойти за ним на эшафот, но не покрыть себя позором. Наконец дошла очередь и до него. Взойдя на помост, Гирсис оглядел толпу народа, стоявшую внизу за двойным оцеплением. В первых рядах бывший стрэйт разглядел своего тестя Типата, бледного, как сама смерть. Типат явно переживал не за своего зятя, а за своё собственное будущее. Разглядел Гирсис также своих отца с матерью. Отец поддерживал одной рукой мать, а второй Надайю. "На свободе!" – мелькнула у Гирсиса первая за последнее время радостная мысль. Потом он повернул голову в сторону императорского дворца, где в ложе сидел Еввул с женой и сыном Тэгором. Парень злорадно ухмылялся, император же сохранял безразличие. "Будьте вы прокляты" – Одними губами прошептал Гирсис, но император вздрогнул, как будто расслышал проклятие, сорвавшееся с уст бывшего сотоварища. Палач с силой надавил на плечи Гирсиса, заставляя его встать на колени. Положив голову на плаху, бывший стрэйт ещё раз поискал взглядом супругу, но бесполезно. Мгновенья растянулись в целую вечность, вот послышался свист меча, свист всё нарастал, и шею пронзила резкая боль. А дальше произошло нечто невероятное. Мир вокруг перевернулся, потом вновь встал на своё место, словно Гирсис поднялся на ноги. А дальше он отделился от своей головы в руках палача и начал подниматься вверх. Вновь он увидел жену, которая без чувств повисла на руке его отца, заплаканную мать, комкавшую в руках платочек, своих товарищей – они до сих пор были живы и мучиться им ещё долго. Гирсис поднимался всё выше и выше, и вот уже сам город Елай стал неразличим. Воина охватил покой и безмятежность. А потом нахлынули воспоминания. Не те воспоминания, которые можно себе представить зная его жизнь, а совершенно иные. Гирсис вспомнил – кто он на самом деле такой и как оказался в этом мире. "Ух ты! – восхитился тот, кто носил имя Гирсис. – Мстить этому подлецу Еввулу я, пожалуй, не стану. Его итак ждёт незавидный конец от руки собственного сыночка. Джелур точно заслуживает лучшей участи, нежели прозябание в этом мирке. То-то он удивится, узнав - под чьим командованием ему довелось служить!" – и Гирсис счастливо, как-то по детски звонко, рассмеялся.
*Гликер – первый из высших гражданских чинов.
*Прозар – второй высший государственный чин.
*Аззар – один из высших государственных гражданских чинов в империи Елай.
*Кеббер – младший офицерский чин. Кебб – воинское подразделение от тридцати до пятидесяти человек. Расширенный кебб – восемьдесят- сто человек.
*Аргирия – высший законодательный орган империи Елай. Аргир – высший государственный гражданский чин.
*Кратилл – офицерский чин. Крата – подразделение, включающее в себя от трёхсот, до пятисот человек (в среднем десять кеббов), при поддержке сорока - пятидесяти всадников.
*Орден джиковой ветви – высшая награда, даваемая офицерам за личную доблесть. Имеет четыре степени – бронзовая, серебряная, золотая и алмазная. Кавалер всех четырёх степеней имеет положение более старшего по чину офицера. Джику – дерево, напоминающее фиговое.
*Стрэйт – высший офицерский чин, стрэй – воинское подразделение, включающее в себя от трёх до пяти тысяч человек, при поддержке конницы и метательных машин.
*Полустрэйт – высший офицерский чин, командир тысячи, как правило, при поддержке конной сотни.
*Геннул – высшее офицерское звание в регулярных войсках империи Елай. Командующий армией. Верховный геннул – главнокомандующий всеми вооружёнными силами империи.
*Маарил – мелкая хищная птица, использовавшаяся в Елае для почтовых отправлений.
*Пойти на столб – Всё равно, что "пойти на эшафот", или "на виселицу". В Елае казнили преступников, подвешивая их на цепях к столбу, вниз головой.