07.05.2016
Тишина.
Финская Богемия начинается с каскадов Сайменского канала.
Каждый каскад это шлюз. И все это пограничная полоса между РФ и ФР. Еще точнее это наша территория до Брусничного пограничного пункта и после него, уже на финской территории.
Сайменский канал исторически извилист, со сложным фарватером, как мелководные реки Парагвая. После Второй мировой войны многоповоротные излучины были кое-где выпрямлены.
Своему созданию Сайменский канал обязан талантливому русскому офицеру, финну по происхождению, Моннергейму, который больше известен созданными оборонительными сооружениями на финско-российской границе.
Стоит пересекать границу в этом месте поздней весной, до наступления белых ночей. Дорога через каналы, как узкий перешеек, низка, кажется почти вровень с водой. На видимых берегах дикий сосновый лес и тишина. Над поверхностью нетронутой ветром воды в предрассветном небе - стоит зеленовато-болотный рассвет. Не слышно птиц, не видно рыб. Природа спит.
Пересекаем высокий мост через шлюз - и тут ни души...День субботний. Не ощущается. До финского Тржебоня 150 км.
Вода, скалы, лес на скалах, не потревоженная озерная гладь. Глубинка Валаама, да и только.
Вся Финляндия оказывается чуть, совсем на крошку, меньше Германии. А не скажешь, так как Суоми ориентирована своей протяженностью на юг и на север. Кроме приютившихся на островах природы городков, страна как огромная Валдайская возвышенность с Селигерским краем или как Южная Богемия с озерно-каскадным карповым регионом.
Про городки финской провинциальной Богемии можно сказать "город-дача" или "город-лес". Действительно так - прямо в городе островки не потревоженной природы и прямо в природе, у воды, на скале, однотипные и даже одноцветные домики, по типу "времянки", без признаков шума и иного присутствия человека. Исходя из многочисленных анекдотов о заторможенных финнах, представляешь, что домик не безлюден, а где-то внутри сидит финн, выставив в форточку удочку и ждет рыбку или нерпу.
Подобно Богемскому карповому краю, на озерах Савонлинны себя хорошо чувствует в большом количестве нерпа (тюлень), которой у рыночной площади в воде под мостом установлен памятник.
О памятниках Савонлинны. Обычно, внимание туристов обращают на: фигурку черного барана, который по легенде спас город во время Северной войны с русскими; три камня, водруженных друг на друга, олицетворяющие качества человеческой души, оплот финской науки и памятник призраку замка, похожему на скульптуру Петру Первому, от Церетели в Санкт-Петербурге. Сама крепость-замок, расположенная на другом острове, чем весь городок, доступы к себе имеет по воде, по понтонному мосту и по воздуху. Узкий пролив между островами судоходен, и даже для больших судов-барж (просто убирается в сторонку понтонный мост).
Следует заметить, что все скульптуры, памятники и исторические здания внесены в природный ландшафт, а не природа подстроена под них. Если в ходе строительства возникает например, валун, размером с валун под "Медным всадником" в Петербурге, его не выкапывают, не спиливают, его обходят, а на нем создают декоративную композицию. Многие улочки, по-прежнему, вымощены камнями, что сохраняется и чем финны гордятся.
Вернемся к воде. По правую руку на холме город, по левую - крепость и поросшие нетронутым цивилизацией лесом минифьорды. Становится понятным куда Россия многие десятки лет продавала Финляндии свой лес. Такая торговля обеспечивала Суоми сохранять свою природу.
После введения Евросоюзом санкций против России, бездумные поставки сюда русского леса значительно уменьшились. Что же делают финны, привыкшие к дармовщинке? Не угадали. Они стали рубить свой лес. Но весьма неумело и варварски. Сегодня бросилось в глаза, именно противно бросилось в глаза, что новые пастбища или поля финны создают на месте лесных угодий. Скажете - и что тут такого? Видели бы вы как идет вырубка леса. Деревья не выкорчевываются, не спиливаются под основание, не срезаются высоко над корнями, не стачиваются до корня. Они их срубают, причем, порой кажется, что ствол долго и упорно ковыряли перочинным ножом или дали обглодать бобрам. Стволы вековых сосен валяются в лесу как попало, создавая бурелом, порой падая во внутренние озерца, когда-то ухоженные дикой самобытной природой. На поверхности леса остаются корни с искореженными пнями, море пней, пугающих путника призраком леса.
И стоит старая Савонлинна как старая финка над своими озерами и держит все еще корзинку, полную зеленой природой. Но оскудевает постепенно корзинка...