Эту странную, но красивую несовременную историю мне рассказала девушка портье из небольшой гостиницы на берегу красивой осенней реки.
Моя журналистская и писательская жизнь только внешне привлекательна. Даже в эпоху нетоталитарности существует достаточно причин и сил, не позволяющих писать о том, что тебя волнует, и так, как ты думаешь. Одинокому чело-веку проще в этом плане. Он кормит только себя. Я всегда был семейным человеком, продолжаю им оставаться, и должен заботиться о любимых.
За всю мою не короткую и, надеюсь, еще длительную жизнь я был одинок очень мало. Мне повезло. Повезло на добрых и, слава Б-гу, здравствующих родителей. Между нами никогда не возникало никаких проблем. То есть, как в любой семье, всякое бывало, но и мама, и папа, и я всегда знали, что наш Дом – это на-ша семья. Наша семья – это мы. Проблемы приходили и уходили, а уважение и забота оставались и не исчезали.
Мне повезло не потому, что был дважды женат и сейчас снова женат. По-везло не потому, что у меня красавица и умница жена. Не потому, что дочь моя – красавица, а умница… чуть меньше, чем хотелось бы. Все родители хотят от детей большего и зачастую невозможного. Причина проста – мы обожаем своих детей. Мечтаем, чтобы они избежали наших ошибок и добились бы того, что упустили мы.
Мне повезло потому, что в итоге всех своих, увы, немногочисленных, опа-ливших, но не сжёгших душу, романов и браков я встретил Женщину. Таких Женщин как она - немного. Она очень похожа на мою маму: и внешне, и по сути. Ещё эта Женщина похожа на известную итальянскую киноактрису Софи Лорен. К сожалению, мне не довелось быть лично знакомым с итальянкой, так что ничего не могу сказать о душе красавицы актрисы.
Моя Любимая (слово «жена» как-то истёрлось в моём мужском восприятии) – очень красива. Темные глаза-маслины переливаются насыщенным звездным светом. От обид и печали их прикрывают густые длинные, сочные ресницы и я. Нежный утончённый овал чуть втянутых скул подчеркивает независимость подбородка и достоинство взгляда. Мужская гордость и отношение ко мне моей Любимой не позволят мне продолжать её описание дальше. Одно скажу – это восхитительно тонкой красоты Женщина, прекрасная в любые свои женские годы. В миг нашего знакомства она первым же взглядом своих бездонных темных глаз поразила меня.
Поэтому мне повезло. Возможно, что всё до неё – было лишь познанием, воспитанием, обучением и совершенствованием в науке любви. Жизнь испытывала меня как студента-первокурсника в анатомическом зале. Кто не выдерживал запаха, атмосферы или ассоциаций – уже не мог стать врачом. Врачом я не стал, но человечности, здравого смысла и терпеливости – прибавилось существенно.
Именно моя любимая уговорила меня поехать отдохнуть на несколько дней за город. Попытаться забыть о проблемах или перевести их в плоскость вопросов.
Подышать свежим чистым воздухом. Наконец покурить мою любимую трубку, полной грудью и с полным удовольствием. Не таясь от Любимой, так как она не переносит запаха табака, и я стараюсь её ничем не огорчать.
Вообще с возрастом или с потерями я понял, что любовь - это огромная и сладкая уступка. Это удовольствие от доставления удовольствия. Это наслаждения от наслаждения другого человека. Только не ошибитесь, выберете себе Чело-века и убедитесь в этом. Это самое главное. Ведь вокруг нас столько бродит раз-личных существ…
К сожалению, занятость моей Любимой не позволила ей поехать со мной. Впервые за годы нашей совместной жизни мы нарушили главную статью своей семейной Конституции: не расставаться и не ездить отдыхать поодиночке. Буквально на втором свидании, а встретились мы людьми достаточно взрослыми, мы определились, что Семья – означает только вдвоём и вместе. Если коротко – всё в обнимку, не предавать и не лгать. Но уж очень Любимая хотела меня оздоровить и уговорила. На что только не уговорит мужчину любящая Женщина…
Гостиница была расположена в полусотне километров от города на берегу красивой и стремительной южной реки. Река делала поворот, и стоя на высоком обрывистом берегу можно было наблюдать за игрой темной воды, шорохом набегавших на берег и убегавших в неизвестность волн. Стояла красивая теплая осень.
Деревья были укрыты благородно пожелтевшей листвой. Опавшие листья шуршали под ногами. Я гулял по лесу и вспоминал строки популярной в миг знакомства с Любимой песни:
Листья шуршат под ногами столетий.
Счастье своё я в глазах твоих встретил.
Мы у судьбы ничего не попросим,
Только безумно красивую осень.
На твоих ресницах сердце отдыхает,
А в твоих ладонях тает вся печаль.
Я хочу всё сделать так, чтобы, родная,
Никогда не слышать от тебя: „Прощай!”
Осень вскружила сердца нам и руки.
Знали мы раньше печаль и разлуки.
Годы, что до сих пор нас разлучали,
Лучший залог от обид и печали.
Звезды, как глаза твои ясные.
Ты, как вся жизнь прекрасная.
Только тобой буду я восхищаться.
Целую жизнь тобой наслаждаться.
Кроме прогулок мне нравилось, особенно по утрам, спуститься из своего номера на мансарде на веранду гостиницы, сеть в уютное плетеное кресло. Заказать чашечку заварного черного кофе. Капнуть в него из походной фляжки чуть-чуть ароматного коньяка двадцатилетней выдержки. Спокойно и размеренно на-бить пахучим табаком трубку и затянуться свежим дымком. Представьте себе: осеннее утро, день или вечер, густой золотисто-багряный лес. Воздух, наполненный тонким ароматом уходящих чувств. Ожидание зимы и радость оттого, что обязательно будет весна. Жизнь закипит, наполнится любовью и счастьем. Будет Жизнь!
В моих холостяцких посиделках не хватало только Любимой. Когда эта тоска по родным маслинным глазам становилась тягучей и сладкой, как майский мёд, я набирал по «дебильнику» родной номер, слышал родной голос, узнаваемое даже не сознанием, а подсознанием «алло», и мы начинали шептаться. Ведь любящие шепчутся всегда. Шептаться в манере любви.
Вы наблюдали когда-то за любящими людьми и их разговором? Их возраст не имеет значения. Я вообще считаю, что возраст для любви то же самое, что годы для хорошего коньяка: напиток становится божественно ароматным и томительно вкусным, или не становится ничем. Так и любовь. Настоящая любовь крепчает и божественеет с годами. Любая другая умирает в форме развода, измен или готовности к измене.
Мы беседовали с Любимой ни о чём и обо всём. О себе, о наших дочках. Наши красавицы были сводными сестрами, но каждый из нас считал вторую дочку первой. Нам и в этом повезло…. Давайте-ка, постучим, по дереву.
Дочки наши, как я уже сказал – красавицы. Одна нежная, белокожая, фигурно хрупкая светлая шатенка, скорее даже блондинка. Вторая - чуть постарше, её копия, но темная шатенка, порою брюнетка. Надеюсь, вы догадались, кто отец первой и мама второй девочки?
Я должен отметить, что мы оба брюнеты. Только я - в прошлом (по цвету волос и их комплектности). Поэтому, когда мы где-то появлялись с дочерьми, люди удивлялись схожести красоты девочек при столь разительном отличии их шелковистых волос.
Мы говорили о наших … зятьях, кстати, весьма неплохих ребятах. Мы говорили о прошлом, и мечтали о будущем. Если бы не стоимость этих переговоров, то мы бы вообще их не прекращали.
В гостинице было немного людей. Персонал - внимателен и доброжелателен. У меня завязались приятельские отношения с девушкой-портье. Она работала сутки через сутки. Слово за слово, и уже скоро я знал многое об её девичьей и женской жизнях.
Симпатичную и разговорчивую портье звали Нина. Гостиница давала ей возможность узнать реальную жизнь разных людей достаточно близко, объектив-но и быстро. Какие только истории о человеческих нравах, страстях и пристрастиях она мне не рассказала. А я-то думал, что в мои годы меня сложно удивить.
Нина удивляла меня постоянно. Мы беседовали обо всем. Я чувствовал, что ей как молодой женщине нравится собеседник. Прежде всего, потому что он оста-вался просто собеседником. Для мужчины очень важно суметь им остаться на протяжении всей жизни. Молодость и красота не могут не привлекать внимания, но только в животном мире самец бросается на любую самку. Человек должен быть человеком. Особенно, если он считает себя мужчиной….
Я всегда полагал, что только одна женщина, моя любимая, может быть моей и для меня. А я – для неё. У меня всегда была только одна Любимая. Я не праведник: были случаи, когда Любимая и жена носили разные имена. Но – жена в тот период уже была таковой только по документам. Я грешен, но никогда не позволял себе обмануть другого человека и, тем более, себя в чувствах. Любить для Человека – обязательно. Только в Любви Человек может сохранить свою душу. Человек любит маму, дочку, любимую. Не может быть двух Матерей и не может быть двух любимых. Я не жалею, что это так у меня. Более того, я очень хочу, чтобы так же было у моих, у наших, дочерей.
Однажды мы с Ниной затронули тему космоса, инопланетян, мистических случаев. Я отношусь к последним вопросам скептически, но не насмешливо.
Нину же – просто было не удержать. В ответ на очередную мою мягкую ус-мешку она вдруг вся покраснела, глаза засверкали, и она почти выкрикнула:
- Тогда я вам сейчас такое расскажу, что вы трубку выроните!
Вот, что она мне рассказала.
За несколько лет до моего приезда в гостинице произошла очень странная история. Стояла волшебно красивая, теплая осень. Погода была слишком яркая и аномально сочная для конца октября. Дежурство Нины заканчивалось. Было между восьмью и девятью часами утра. Она с нетерпением ждала смену, смотрела новости по телевизору и пила кофе. Телефонный звонок.
- Доброе утро, гостиница… Чем могу вам помочь?
Спокойный, немного высокий мужской голос на другом конце провода за-давал обстоятельные вопросы об услугах гостиницы. Нина сразу поняла, что этому мужчине очень важно узнать всё подробно. Несколько дней в их гостинице должны были что-то изменить в его жизни. Одновременно, интуитивно и не по девичьи, а по-женски, Нина поняла, что речь идёт не о веселых выходных. Уж таких клиентов она отличала по первому слову! Этого добра хватает в любой гостинице, в любой стране.
Разговор длился минут десять. Мужчина очень вежливо, даже весело, по-прощался и повесил трубку. Нина сразу отметила этот звонок и запомнила голос и разговор. Вежливость, эмоциональность и улыбчивость, особенно по телефону, не так уж часто встречались на её работе. Особенно у мужчин.
Спустя минут сорок мужчина опять позвонил. На это раз он решительно и еще более весело, даже как-то бесшабашно, сделал заказ. В конце разговора он спросил у Нины её имя и, немного стесняясь, попросил приготовить в номере цветы и бокалы для вина. Нина все поняла.
Прошло несколько дней, и поздним вечером к гостинице подъела легковушка, из которой вышли мужчина и женщина. Они были очень красивой парой.
Она - яркая брюнетка с космически глубокими волнующими глазами. Стройная фигура, наполненная зрелой женской красотой. Спокойная, уверенная и одновременно решительная походка. Короткая, стильная и выразительная стриж-ка, подчеркивающая независимость взгляда и абсолютную недоступность для окружающих представителей неженской половины человечества. Высокая, но не рослая. Красивая Женщина.
Он - старше её. Спокойный, веселые глаза, солидная внешность. Не маленького роста, чуть больше нормы упитанного телосложения. В прошлом - брюнет, теперь, как говорят собаководы, «соль с перцем», но и то и другое на низко-рослом кустарнике, скорее даже коротко и аккуратно подстриженном газоне. Как и она: независим, самодостаточен и рассудителен.
Они были одинаково красивы и обогащали друг друга своей индивидуальностью. Сразу бросалось в глаза – это пара. Сразу бросалось в глаза – это взаимно любящая пара. Сразу бросалось в глаза – это взрослые, любящие друг друга люди.
Они оба знали, чего хотят от себя, от любимого человека и от жизни. Имен-но эти качества выделяли их среди остальных гостей. Спустя несколько минут после посещения номера, мужчина спустился и поблагодарил Нину за цветы. Благодарность мужчины, особенно клиента – редкость в наше время.
Эта пара была очень тихой. Нина видела их гуляющими по лесу. Шептавшимися за столиком в ресторане. Иногда Женщина восторженно и заразительно смеялась. Они чувственно танцевали вечером в ресторане. Проходя по коридорам или гуляя в лесу, они всегда держались за руки. Они молчали. Они отдыхали. Когда они выходили из своей «каюты», так назывался их номер, их глаза светились особенной силой. Эта сила передавалась окружающим, и поэтому на них было всегда приятно смотреть.
Расчетное время в гостинице - 12 часов. Нина как раз дежурила в тот день. К указанному времени пара не спустилась в холл. Нина набрала их по телефону: никто не отвечал. Нина решила подняться в «каюту» и вдруг, посмотрев на доску с ключами, холодея, заметила висящий ключ от их номера. Она сразу вспомнила, что не видела их утром на завтраке. Мимо неё они тоже не проходили. Она с ночи никуда не отлучалась с рабочего места. Выйти из гостиницы можно было, только пройдя мимо неё. Представляете себе, что творилось в голове молодой девушки?!
Нина схватила ключ, в один миг взбежала по лестнице, вставила ключ в за-мок, повернула его и распахнула дверь. Номер был пуст. Никаких следов пребывания в нем в минувшие трое суток людей не было. Ни в комнате, ни в ванной. Постель аккуратно застелена. Полотенца и бельё чистые, сухие, выглаженные. Мистика!
Только на столике у окна стояла начатая бутылка красного вина, два чуть наполненных вином бокала и очень красивый темно-бардовый осенний лист. Ни-на заворожено подошла к столику и потрогала один из бокалов. Он был тёплый! Девушка вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Она медленно повернулась к окну и на фоне яркого солнечного осеннего дня (!) увидела на оконном стекле ласково улыбающееся лицо Женщины. Чуть поодаль, как бы за её плечом, виднелось лицо Мужчины. Спокойное лицо, с легкой улыбкой.
Даже сейчас, когда Нина рассказывала мне эту историю, я видел в её глазах страх, граничащий с удивлением. Далее произошло еще более странное. На стекле появилась надпись: «Спасибо, Нина. Будь счастлива…» Нина почему-то решила, что это почерк Женщины. В надписи не было никаких знаков, кроме точек. Но Нина явственно слышала голос Женщины. Сама надпись напоминала фейерверк. Слова светились и горели неизвестным, неземным светом. Через мгновенье надпись исчезла.
Трудно описать последующие часы. Не стоит говорить, что на парковке не было никакой машины. Охранник у ворот яростно доказывал, что он не спал, и никто не выезжал с территории. Ничего ни у кого не пропало. Ворота были запер-ты на замок, а ключ висел на поясе у охранника. Полицейские, дежурившие в эту ночь на мосту через реку, показали журнал регистрации проезжающего транспорта. Никакие легковые машины вообще не проезжали через мост. Правда, более молодой сержант вспомнил, что когда он в середине ночи на пару минут вышел покурить на мост, со стороны гостиницы медленно взлетала странная яркая звезда. Именно взлетала, а не падала. При этом ему показалось, что звезда состояла из двух частей. Естественно, что никто не то, что не поверил, никто даже не выслушал сержанта до конца.
От увольнения Нину спас журнал полицейских и письменный ответ из полиции. Хозяин гостиницы просил найти по фамилиям и номерам паспортов муж-чину и женщину, не расплатившихся за номер. В ответе было указано, что ни таких фамилий, ни таких паспортов в республике нет, и не было. Более того, нет даже таких комбинаций цифр в паспортах граждан страны.
Персонал гостиницы еще долго обсуждал загадочное происшествие. Нина успокоилась и продолжала работать. Спустя год, осенним утром на своём рабочем столе она нашла очень красивый багровый лист. Вначале не поняла, а затем вспомнила, где и при каких обстоятельствах она его уже видела. Все эти годы, в один и тот же день, день исчезновения Женщины и Мужчины из гостиницы, она находила такой лист. Он всегда был теплым и пах костром.
Осенью, когда впервые Нина нашла лист, у молодого сержанта полиции родились близнецы: мальчик и девочка. Оба с густой гривой курчавых черных как ночь волос и такими же темными глазами. Следует особо подчеркнуть: в роду сержанта и его жены никогда не рождались близнецы за последние сто лет – больше никто в деревне вспомнить не мог. Более того, мама и папа - блондины с голубыми глазами. Так что у них обоих были основания для волнений. Детки росли очень умными, красивыми, и родители и родственники были счастливы. Их так и звали в деревне Близняши. Близняши пошли, Близняши сказали, Близняши нашкодили.
В год рождения близнецов в деревне исчезли пьяные. То есть мужики все были на прежних местах дислокации, но не напивались, что сразу отметили их жены и матери и очень удивились столь радостной перемене.
Сама Нина уже два года была замужем. Отношения были прекрасные. Они ждали ребенка.
Нина замолчала. Пока мы беседовали, наступил вечер. Взошла яркая осенняя луна. Небо было чистое и ясное. На густом осеннем небосводе мерцали звезды. Моя трубка потухла. Кофе давно остыл.
Нина чуть ежилась от осенней прохлады. Не сговариваясь, мы молча смотрели на небо. В уголке небосвода я заметил две, чуть ярче других, мерцающие звездочки. Мне показалось, что они подмигивают мне.
Я достал из кармана «дебильник», нажал знакомую цифру «три» для быстрого дозвона – «два» это мама – и после седьмого гудка услышал томительно чарующее, родное, чуть огорчённое полуночным звонком, но бесконечно дорогое и любимое:
- Алло…
- Я тоже очень люблю тебя…
- Завтра уже приеду…
- Спи…