ГРУЗИЯ
путевые заметки
Прекрасная страна, прелесть которой описывать не буду. Не такие мастера уже сделали это предостаточно. Остановлюсь только на некоторых жанровых картинках отпечатавшихся в моей памяти.
Вино. С моим знакомым, назовём его Гиви, мы объехали по делам ряд селений вокруг Кутаиси. По сравнению с нашими русскими сёлами они выглядели значительно богаче. Улицы селений стеснены добротными заборами с помпезными в основном железными воротами, которые, не без тщеславия, были украшены вензелями или семейными гербами владельцев. Дома во многих случаях большие двухэтажные с балконами вторых этажей вокруг всего дома. За воротами обычно к дому ведёт арка-тунель из винограда, за домом сад. Гиви пригласил меня на обед, при этом сообщил, что у них сегодня небольшой семейный праздник – день ангела его бабушки, которой уже за 90 лет. Перед обедом он взял пару фужеров и пригласил меня сходить с ним вместе в сад за вином. «Почему в сад, а не в погреб?» - подумал я. Подошли к одному из деревьев, и он метрах в двух от ствола очертил лопатой круг, снял слой почвы, затем большой кусок брезента и передо мной открылась деревянная крышка полметра в диаметре, покрывавшая широкое горло огромного, зарытого в землю, кувшина из обожжённой глины. В нём созревало более пятисот литров вина. Сверху плавали две-три кисти винограда. «Для терпкости и букета», пояснил Гиви. Специальным ковшиком на длинной ручке он зачерпнул немного вина и дал мне продегустировать. И тут я сделал непростительную пенку, не учёл особенность грузинского характера. Я похвалил вкус и аромат вина, но сказал, что на мой вкус оно немного кисловато. Он тут же закрыл кувшин и засыпал его землёй. Повёл меня к другому такому же кувшину с вином. Тут уж я был очень осторожен в оценке его качества - на похвалы не скупился.
Почёт. Приятно поразил меня и сам семейный праздник. Стол был человек на двадцать родственников. Кроме них постоянно заходили другие сельчане, произносили тосты и пили вино за здоровье именинницы. Она же достойно и важно восседала во главе стола на высоком кресле, как на троне. По-русски она не говорила. Меня ей представили на грузинском языке, а она с улыбкой кивнула мне и указала на место за столом. Огромное впечатление произвели не сами грузинские тосты, особенность которых всем известна, а весь дух события, то с каким искренним уважением, почтением и чувством, с какой теплотой они произносились, это был акт неподдельного благодарения, поклонения и обожания их родоначальницы. Нам бы у них поучиться этому.
Южане. Это был январь, и я, зная что лечу на юг, легко, по-осеннему оделся. Перед приземлением самолёта с радостью прослушал сообщение стюардессы о том, что температура в Тбилиси 14 градусов выше нуля. Подумал: «А в Москве мороз», и обрадовался. Как же я ошибся. Все дни моей поездки по хозяйствам Кутаисского и Горийского районов, температура была 12-13 градусов, а в грузинских условиях это значит, что такая же температура и в домах. Я это почувствовал во время первых визитов в разные местные организации. Мне (человеку с севера) было очень неуютно, зябкость ощущал почти всю командировку, зато южане холода как будто и не чувствовали. Две ночи пришлось ночевать в настоящем грузинском доме. Что особенного? А это то, почти все комнаты этих больших домов в Грузии не отапливаются. Я изрядно продрог.
Законы рынка. В одном из посёлков хозяйка дома, в котором мне был предоставлен ночлег, воспитывала внука Каху - полного мальчика шести лет. Мальчик страдал астмой, бабушка поила его какими-то снадобьями, тепло кутала. Состояние его обычно ухудшалось к вечеру и ночью. Мальчику было плохо, он хрипел и задыхался в тяжелейшем кашле. Приступы следовали один за другим. Во время одного из них, я не выдержал и спросил хозяйку - почему она не вызывает на дом врача детской поликлиники или скорую помощь. Она со слезами ответила, что просто так врач не приедет, вызвать его стоит не менее 200, а то и 300 рублей. Большие по тем временам деньги. Это был 1973 год, я был потрясён. В нашем совковом социализме, в России мы тогда ещё и не догадывались, что какие либо денежные отношения возможны в такой благородной области, как медицина, тем более в экстренных случаях. А в Грузии рынок уже бушевал во всю во всех сферах. Рассказывали, что к концу правления Брежнева, там (да и в некоторых других южных республиках) многие услуги и, в частности, медицина дано уже стали платными. Поступить учиться в институт, а особенно в медицинский, стоило больших денег. За хорошие деньги можно стать кем угодно, вплоть до секретаря райкома комсомола или даже партии. Рынок власти? Кошмар. (Такая картина тогда представлялась нам чем-то невиданным. Теперь же, после «либеральной и демократической» революции, вся необъятная Россия погрязла в ещё более жутком безнравственном кошмаре).
Кобулети. Один из самых лучших наших отпусков мы с Лидой провели в доме отдыха в Кобулети недалеко от Батуми, столицы Аджарии. Солнце, море, хороший пляж – чудесное место. В море впадала небольшая речка, в которой водились раки – верный признак чистоты воды. Я находил их норы в берегу под водой, ловил этих кусак руками и мы жарили их тут же на костерке, как настоящие дикари. Объедение, деликатес, экзотика! Кстати, это место - преддверие древней Колхиды, где, согласно древнегреческому мифу разворачивались события в борьбе за обладание Золотым руном между предводителем аргонавтов Ясоном и местным царём, дочь которого Медея влюбилась в Ясона и помогла ему овладеть заветной добычей.
Пикник. Как-то сама собой образовалась хорошая компания отдыхающих. Одним из заводил был дагестанец, назвавшийся братом самого Расула Гамзатова (может и сочинял). Однажды всей большой компанией сняли автобус и поехали на пикник в горы. По дороге, в одном из сёл купили огромную бутыль вина, а в другом селе – барашка, живого. Проехали несколько селений и поднялись в горы по извилистой горной дороге, вдоль быстрой горной реки. Виды – потрясающие. Местом, куда мы стремились, оказался огромный плоский камень-монолит, как бы остров, обтекаемый потоками бурной речки, на котором и разместилась вся весёлая компания, человек двадцать. Мы с Лидой, в числе других ходили в поисках дров, собирали вдоль речки сушняк каких-то корявых деревец и веток. Когда вернулись, видим, что кавказские мужики уже разделывают бедного барашка, готовят шашлыки и притащили из автобуса бутыль. Пировали, веселились, горланили песни. Вернулись в дом отдыха поздно вечером
В народ. Там же мы делали вылазки «в народ». Интересно было посмотреть, как живут совсем другие люди, не русские. В воскресенье (базарный день) мы шли на автобусную станцию Кобулети и садились в любой загородный автобус, а сходили в любом, приглянувшемся нам, селе. Обходили его, разглядывали местных жителей и их дома необычной для нас архитектуры, затем обедали в местной столовой или кафе, если таковое было, и так же автобусом возвращались в Кобулети. Интересно было находиться в совершенно непривычной среде. Автобус, как правило, набит до предела, Люди выглядят и одеты необычно для нашего глаза. Например, мужчины на головах носят или серую войлочную шапочку или «аэродромы» - кепки диаметром в полметра, женщины - почти все в чёрном, головы покрыты чёрными кружевными платками. Все говорят громко и необычно эмоционально на непонятном нам языке. Речи активно помогают энергичными жестами. Везут какие-то большие корзины, живых кур, гусей, поросят и даже втискивают в автобус большую овцу. Всё это кричит, блеет, кудахчет. В автобусе тесно и душно, воздух густой от людей и животины. Из чьей-то авоськи на крючке у стены под потолком что-то пролилось на голову сидящего. Тот встаёт, вытирается, что-то кричит и размахивает руками. Но, что поражает? Во всём этом шумном гвалте нет и даже не чувствуется никакой вражды или злости. Люди не угрюмы, а наоборот радостны, их перебранки полны эмоций и незлобивы, больше смахивают на обычай, игру или бег от скуки.
Сациви. В одном селе, после небольшой прогулки мы зашли в харчевню на главной площади. Хозяин, плотный грузин лет пятидесяти, увидев нас, на сносном русском языке поинтересовался причиной нашего визита в такое отдалённое место. Я ответил, что хорошие люди в Кобулети нам посоветовали отведать настоящего сациви, которое нигде так хорошо не готовят, как в этом селе. Что было! Он засиял, загорелся, спросил - есть ли у нас тридцать-сорок минут времени, попросил подождать и исчез. Мы попили чайку, а затем нам принесли кушанье. Это было не просто сациви, а суперсациви, это была незабываемая вкуснятина, настоящее наслаждение, какого не испытывал (по нашему мнению) даже сам Гаргантюа. Мы поблагодарили и пообещали всем в России рассказать, какое дивное сациви готовят в этой деревне.
Гордость всмятку. На фоне красивых гор маленький ослик тащит огромный тюк поклажи, сзади идет мужчина в рваном пиджаке и мохнатой шапке. В руках у него хворостина. Я фотографирую. Мужчина, недобро сверкая глазами:
- А можит хватыт? А можит хватыт?
Навстречу идёт прохожий, пожилой грузин. Остановился и сердито говорит мне:
- Зачэм ты его снымаешь? Он нэ грузын, он курд! Грузын нэ бедный!
Тринченко Иван Васильевич ivan.trin4enko@yandex.ru