Встреча с мечтой

Фэндом: Булычёв Кир «Приключения Алисы», Гостья из будущего, Тайна третьей планеты (кроссовер)
Основные персонажи: Алиса Селезнёва, Павел Гераскин
Пейринг или персонажи: Павел Гераскин/Алиса Селезнёва, ОМП
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Джен, Романтика, Юмор, Флафф, Драма, Фантастика, Психология, Философия, Пародия, Повседневность, POV, Hurt/comfort, Songfic, Занавесочная история, Стёб, Попаданцы, Дружба
Предупреждения: ОМП, UST
Размер: Миди, 97 страниц
Кол-во частей: 23
Статус: закончен

Описание:
Алисе стали приходить письма из прошлого от обожающего её субъекта.
Однажды она согласилась встретиться с ним.
Каким окажется поклонник Алисы Селезнёвой из прошлого?
О чём он хочет поговорить с Алисой?

Примечания автора:
Все совпадения (если такие найдутся) - СЛУЧАЙНЫЕ.
Прототипов у ОМП - НЕТ. Откуда рисуется его образ - не знаю.

***

1. Что тебя гнетёт?
— Скажешь, наконец, что тебя гнетёт, или так и будешь молча страдать?

Алиса вздрогнула от неожиданности вопроса.
Ей-то казалось, что по её виду никто и не подумает, что она огорчена.
А получается, что это не так…

— Неужели заметно?

— Нет — ну ты конечно неплохо держишься. Почти как обычно.
Может, и незаметно посторонним. Даже наверняка… нет, точно незаметно.
Но я-то давно тебя знаю.)) Кому, как не давним товарищам, замечать сбои в настроении друзей.

— А не мог сделать вид, что тоже ничего не замечаешь?..
Может, я не хочу, чтобы мне сочувствовали,
— Алиса наконец-то слабо улыбнулась.
«Впервые за сегодня!» — возмущённо отметил про себя Паша.

— А смысл? И оставить тебя наедине с тем, что тебя гнетёт?
Ну уж нет. Я и так не сразу спросил — думал, ну подожду немного — вдруг эта твоя пасмурность сама рассеется.
А она не рассеивается. Уже… — Паша посмотрел на часы, — три часа, 24 минуты и 15 секунд… уже 17.

Часы Паша иногда одевал, отдавая дань старине.
Тем более что часы были непростыми, а подарком самого Всеволода — того самого Первого капитана.
Как говорил Паша — чтобы согреться теплом героической личности.
Паша уверял, что чувствует, как от этих часов к нему течёт дружественнейшая энергия,
словно Капитан подарил не просто часы, а какую-то волшебную батарейку,
которая постоянно подзаряжалась потоком доброжелательности Капитана.
Никто с Пашей не спорил — с похожими явлениями были знакомы очень многие —
все, кому выпало счастье с кем-то очень подружиться.

— Так что давай, Алиса, рассказывай уже, что у тебя на этот раз случилось.
Ты же знаешь, что вредно вот так вот в себе держать весь негатив.

— Переживу.

— Даже зная, что я в курсе о том, что у тебя проблемы?
И что я хожу маюсь от тревоги за тебя?

***

— Ну ладно… Честно говоря, я даже не знаю, как рассказывать.
Понимаешь — тема уж больно деликатная.
Да ещё и с чужими тайнами связана.

— Ну так расскажи только о том, что касается непосредственно тебя.

— Это невозможно… почти. Хорошо, я попробую.
… во-первых, запросто может оказаться, что я себя просто накручиваю.

— Это прояснится. А во-вторых?

— Во-вторых… кажется, я просто стесняюсь.

Алиса и вправду выглядела растерянной и смущённой.

— Да ладно, ну чего можно стесняться? Ты кого-то ограбила? Нет? Тогда говори.

— А ты между прочим почти угадал.

— И кого же ты ограбила? И что похитила?

— По словам ограбленного — его душевный покой.
2. Что это за тип?

— Всё понятно.
Кроме одного — откуда он взялся в нашем времени.
И кто этот бестактный тип, по вине которого ты полдня такая пасмурная?

— Ну почему сразу бестактный?

— Потому. Разве не бестактность — так бесцеремонно внушать людям чувство вины?!

— Паш, успокойся. А вдруг он в самом деле страдает так, как говорит.

— Страдает? Это он так сказал?
Ну значит, от собственного эгоизма страдает.
Значит, Будда, просветление и тибетские монастыри ему в помощь.
А если он не хочет облегчить свои страдания такими способами
— тогда пусть ещё пострадает.

— Не будь таким категоричным.

— Зато ты слишком добрая.

-…Да уж, ты иногда разительно меняешься.
И неожиданно из очень чуткого человека вдруг превращаешься в…

— Жестокого?

— Нет, конечно, ну что ты.
Просто мне кажется, что ты спешишь обвинить человека, даже не зная ещё ничего.

— Просто я лучше тебя понимаю, что к чему.

— Почему?

— Потому что из нас двоих именно я мужчина.

— Какое это имеет значение в данном случае?

— В данном как раз и имеет.
Алис, ну правда —
я знаю, кому сочувствовать можно и нужно,
а кто и обойдётся, так как страдает исключительно из-за своего эгоизма.

— Может и так. Но сначала надо разобраться, из-за чего человек страдает.

— А что тут разбираться?
Сама подумай — разве станет тактичный человек говорить другому,
что страдает из-за него?
Как это вообще называется?
Это только эгоисты так делают.

— А что ты предлагаешь? Следовать совету Тютчева:
«Молчи, скрывайся и таи —
и чувства, и мечты свои»?

— Нет, конечно. Молчать не надо.
Но не нужно заявлять о своих страданиях (даже если они есть)
и о том, что их причиной является неразделённая потеря «душевного покоя».
Так как это то же самое, что напрямую обвинить человека в намеренном причинении вреда.

Мол — «это ты виновата, что мне так плохо.
А ну-ка быстренько сделай так, чтобы мне перестало быть плохо.
А если ты так не сделаешь — ты вредина и злюка, ты жестокая девочка,
не ведающая жалости, милосердия и сострадания».

— Ты не преувеличиваешь?

***

— Нисколько.
Наоборот — это я ещё не договариваю всё то, что я о нём думаю.

— Можешь договорить.

— Не могу.

— Почему?

— Потому что от этих слов тебя покоробило бы.

— С чего ты так решил?
Я вообще-то плотно занимаюсь социопсихологией.
И мне полезно знать все нюансы.
Так что, если ты можешь просветить меня в каких-то вопросах,
то окажешь мне большую услугу, сделав это.

— Договорились.
Я честно расскажу тебе эти нюансы, но немного позже.
Когда ты подрастёшь.
А пока сосредоточься на теории своей социопсихологии. Пригодится.

— Ну что это за речи? Я давно не ребёнок.

— В этих вопросах ты именно что ребёнок. Ещё какой.
Да ещё и чрезмерно впечатлительный.

Так что даже не спорь, тут я точно знаю, как для тебя лучше.

— А если ты опоздаешь просветить меня?
А если именно твоё молчание станет причиной опоздания?

— Исключено. Я позаботился об этом.

— Каким образом?

— Узнаешь в своё время.

— Всё равно мне странно, что ты относишься ко мне, как к несмышлёнышу.

— Когда ты подрастёшь и всё узнаешь —
ты сама оценишь моё сегодняшнее молчание
и согласишься со мной, что сейчас тебе рано такое слушать.

— Посмотрим.

— Ты сомневаешься?

— Очень. Ты недооцениваешь мою подготовку.

— Давай поспорим.
3. Спор на пьесу

***

— Опять?)) На что?

— А что ты хочешь?

— Чтобы ты составил мне компанию именно в тот момент, когда я попрошу тебя об этом.

— Я бы с радостью, ты же знаешь. БОльшую часть времени.
Но вдруг ты попросишь составить тебе компанию именно тогда, когда мне куда-то срочно понадобится?))

Только для того, чтобы не отпустить меня туда, где опасно?
Придумай что-то другое для спора.

— Так и знала, что ты так ответишь.
А больше мне ничего не надо.

— Хорошо. Тогда давай так — когда ты придумаешь — тогда и скажешь своё желание.

— А если ты и другое не захочешь выполнить?

— Любое другое захочу.

***

— Ну, а ты что хочешь, если выиграешь?

— Ты готова на любое желание?

— Наверное.

— Тогда — сыграешь мне пьесу, которую я тебе предложу.

— И всё?

— А разве этого мало?

— А разве нет?

— Мне нравится, как ты играешь. И то, как у тебя звучит музыка.

— Я знаю. Спасибо.

— А ещё то, как ты выглядишь, когда играешь.

— В смысле?

— Ты тогда совсем преображаешься)), и выглядишь совсем уж… неземным существом.
Если я когда-то встречу ангелов, то не удивлюсь, если они выглядят так же, как ты, когда играешь.

— Не знала… этого.

— Теперь будешь знать.

— Ты преувеличиваешь.

— Ну уж нет. Скорее преуменьшаю. Поневоле. Просто потому, что не умею более точно выражать такие впечатления.

***

— Паш, но я же и так играю.
Получается, что ты ничего не получишь от сделки.
Как-то нечестно получается по отношению к тебе.

— Ну, ты же ещё не знаешь, КАКУЮ пьесу я предложу тебе сыграть.

— Да какая разница, какую.
Пьеса она и есть пьеса, какая бы ни была.

— А вот когда познакомишься с пьесой —
тогда и скажешь — есть разница или нет.))
В крайнем случае — если ты так уверена в том, что я чего-то недополучил —
можешь сама добавить любой бонус, какой посчитаешь уместным.

— Тогда ладно))
И будет бонус — сюрпризом.

— Согласен.
Вот ведь — взрослые уже люди.
И можем и без всяких споров попросить что угодно друг у друга,
а всё туда же — споры какие-то, пари. Как дети малые.))

— Ну и что. Так же интереснее.
Теперь мы и относимся ко всему этому, как к лёгкой игре.

— И заметь — результат спора
(кто выиграл, а кто проиграл… хотя мы в любом случае оба выиграем)
будет зависеть от того, сообщишь ли ты сама о настоящем результате.
То есть от твоей честности.

— Ты так в ней уверен?

— Ну да. А что — надо сомневаться?

— В некоторых вопросах — нужно.)) Обязательно.

— В каких?

— Потом расскажу.

— Когда я подрасту?

— Именно.

— Решила вернуть мне мой же ход?

— Вроде того.

— Я учту твою подсказку про необходимость сомневаться в честности в некоторых вопросах.

— Надеюсь.
4. Он иновременщик.

***

— Итак, вернёмся к нашим баранам.
Так что это за тип достаёт тебя своими притязаниями?

— Ты опять.

— А как же. Надо всё выяснить.
Не оставлять же это так.
Иначе нам придётся заключить фиктивный брак,
чтобы я мог на законных основаниях дежурить в твоей спальне и вообще стать твоим официальным телохранителем.

— Зачем?

— Затем, что я не знаю, что придёт в голову такому неуравновешенному типу с первобытной психологией и манерами.

— Ты что же — думаешь, что он способен…

— Не думаю. А то так и рехнуться можно.
Но одну бестактность он уже допустил.
Да и осторожность никогда не помешает.

— Не хочешь узнать у психолога, не намечается ли у тебя паранойя?

— Не хочу. Лишняя трата времени.

— Ну не скажи.

— Я имею в виду не вообще, а в данном случае. —
Я и без всякого психолога знаю, что у меня паранойя.
В вопросах, которые касаются твоей безопасности.

Так что это за бедный несчастный Пьеро?

— Паша, если тебе интересно знать о моих ощущениях от таких твоих реплик —
твой сарказм меня сбивает с мыслей.

— Хорошо, я попробую сдержаться.
Ты только ответь.

— Я мало о нём знаю.

— Совсем хорошо. Дальше.

— Я знаю только то, о чём он сам мне пишет.

— Ты отвечаешь ему?

— Только «спасибо за доброе отношение» и
«надеюсь, Вы понимаете, что я очень занята, и не могу много времени тратить на письма».

— Как он на это реагирует?

— Говорит, что всё понимает и что ему достаточно знать, что я читаю его письма.

***

— И что он пишет в них?

Алиса вздохнула.

— Что он восхищается мной и всё в таком роде. ((

— А почему ты говоришь это с такой грустью и чуть ли не досадой?

— Потому что иначе не было бы всей этой ситуации.

— Чем ситуация тебя не устраивает?

— Ужасно знать, что кто-то любит тебя, но ты не можешь ответить ему взаимностью.

— Ужасно?
А разве девушкам не нравится, когда по ним сходят с ума, страдают, изнывают, умоляют о взаимности, о шансе?
Это не повышает самооценку, не греет самолюбие?

— Паш, ну что это за мысли? Где ты этого набрался?

— Слухами Земля полнится.

— А точнее?

— Из курса архео-психологии.

— Ты бы ещё из палеонтологии вспомнил что-нибудь.

— Так тебе совсем не нравится, что тобой восхищаются?

— Ну не то чтобы совсем не нравится…

— То есть всё же нравится?

***

— То есть — мне нравится, когда просто признают какие-то мои РЕАЛЬНЫЕ заслуги.
Спокойно и без фанатизма.
В стиле — «коллега, Вы такая умница».

— Только коллега?

-… нет, не только.
Если друзья дают понять, что им нравится со мной общаться.
И что они одобряют мои решения и предпочтения — это мне тоже приятно.

— И всё?

— А что ещё?

— А как же внешность? Обаяние? Шарм?

— А что шарм.

— Алиса, ну как что. — Ты же юная девушка.
Как биолог ты должна понимать, что ты просто обречена на повышенное внимание.

— Я же не единственная юная.

— Но ты особо обаятельная. Нравится тебе это или нет, но придётся смириться с тем, что люди к тебе тянутся.

— И что — с этим ничего нельзя сделать?

— Зачем?

— Чтобы как-то поспокойнее всё происходило.
… Без таких вот всплесков.

На мне свет клином не сошёлся.
Так что наверняка можно найти другой объект для восхищения.

— Ну, сердцу не прикажешь.

— Ты начинаешь его оправдывать?

— Да нет. Просто констатирую факт.
К тому же в этом я хорошо его понимаю. —

Мне не нравится, что он навязчив и что ты по его милости в печали.
Но я понимаю, что не восхищаться тобой невозможно.

— Паш, ну хоть ты-то не нагнетай. Чем тут так уж восхищаться.

— А что — нечем?

— Понятия не имею.

— Тогда поверь своему лучшему другу, который знает тебя не хуже родителей — есть чем восхищаться.
Совсем неудивительно, если у кого-то крышу сносит в итоге.
Другое дело, что это не повод навязываться.

— До сих пор обходилось.

— Да, и это наводит меня на некоторые мысли по поводу персоны твоего поклонника.

— Какие?

***

— Поскольку в наше время на нашей планете все поголовно тактичные, то твой поклонник — или инопланетянин типа твоего Отморозика, или иновременщик.

— Ты угадал. Он не из нашего времени.

— Не угадал, а понял благодаря курсу архео-психологии.))

— Почему ты стал штудировать этот курс?

— Честно говоря, я не штудирую. — Так, немного полистал.

— Зачем?

— А иначе трудно понять мотивацию некоторых персонажей мировой литературы.
— Слишком много там невротичности и психозов вместо любви.

— Ясно.

— Этот пришелец из прошлого уже здесь?

— Не знаю. Говорит, что пока в своём времени.

— Главное — чтобы ещё и в своём уме.

— Паша…

***

— Молчу, молчу… Так, а МИВ уже в курсе его фокусов с письмами?

— Пока нет.

— Алиса. Ну надо же поговорить с временщиками. Чтобы они потщательнее там проверяли перемещения.

— И что я им скажу? —
«Проследите, чтобы из прошлого в наше время не пробрался мечтающий о встрече со мной субъект»?

— Примерно так. А что тут такого?

— Слишком нелепо это звучит. Самонадеянно. И параноидально к тому же.

— Хочешь, я сам посоветуюсь с Ричардом?
Он же прекрасно к тебе относится. Как и все, впрочем.

— Да не знаю я. Может, пока не стоит.

— Ну как знаешь.
А как он тебе пишет, если он, по его словам, в своём времени?

***

— Говорит, что нашёл способ переправлять письма из прошлого, минуя МИВ.

— Ты веришь ему?

— Не знаю… Мало ли что возможно.

— Но если он вправду может переправлять письма из прошлого, минуя МИВ —
не сумеет ли он так же переправить и самого себя?

— И что?

— Как «что»? Ты готова к встрече с ним?

— Думаю, что лучше поговорить.
Может, тогда он успокоится наконец.

— С чего бы?

***

— Подозреваю, что он идеализирует меня.
А когда увидит, какая я на самом деле — у него всё пройдёт.

— А вот на это ты зря надеешься.
Скорее наоборот.

— Наоборот?

— Конечно. Увидев, «какая ты на самом деле»)),
он окончательно потеряется.

— Умеешь ты утешать.

— А что поделаешь — приходится говорить правду.

— Ну это мы ещё посмотрим, какова правда.

— Поспорим опять?

— Да хватит уж одного раза.

— Ты совсем не в настроении.
Надо же было этому типу так негативно повлиять на тебя.

— Он не виноват. Я сама себя накрутила.

— Ага. Сама. Ни с того ни с сего.
Кстати, как его хоть зовут-то?

***

— Давай я сохраню тайну его имени.

— Тогда давай условно называть его… ну хоть… Вертером.

— Почему Вертером? По Гёте?

— Да. — «Страдания юного Вертера».

— Слишком насмешливо.

— Тебе не угодишь.
Ну тогда — Икс.

— Мистер Икс?

— Да просто в смысле — тёмная лошадка.

— Ну Икс так Икс.
5. Он скоро прилетит.

***

— Давно ты получаешь его письма?

— С неделю.

— И ты до сих пор ничего мне не сказала?
— хотел воскликнуть Паша, но вместо этого вслух спросил:
— А почему ты именно сегодня такая подавленная? допекло?

— Потому что именно сегодня он обещал явиться.

— Сегодня? И ты до сих пор молчала?

— А что говорить-то?

— Ну надо же что-то придумать!

— Что?

— Да мало ли что можно придумать.

— Вот я и думаю — как мне себя с ним вести.
Хотя многое будет по ситуации —
в зависимости от того, как он станет держаться.

— Ты вообще не обязана встречать его.

— Мы уже говорили об этом.
Я предпочитаю сразу всё сразу выяснить и уладить.
Незачем тянуть время.

— Ну допустим. Хорошо, встретим нашего мистера Икс.

***

— Ты собираешься встречать его вместе со мной?

— А как же иначе?
Ты же не против?

— Понимаешь… а вдруг он человек нежный, чувствительный, ранимый.

— А тут я со своим хамством?

— Не наговаривай на себя. Но резок ты бываешь.

— По делу. Если иначе нельзя.
Но если ты хочешь — я постараюсь вообще рта не открывать во время встречи.

— Паша, дело не только в этом.
Само твоё присутствие может его смущать.

— Ну и что? Если он настолько ранимый — что он вообще тогда тут забыл?

— Может, наедине мне проще будет с ним договориться.

— О чём?

***

— Ну, объяснить ему, что… что я ему…
не так уж и нужна, в общем.

— Ага, как же.
Ты что — в самом деле думаешь, что это возможно?

— Я очень надеюсь.

— А я точно знаю, что не получится у тебя ничего.

— Обычно у меня всё получается,
и тебе прекрасно это известно.

— Да известно, известно.
Но, Алиса, это же совсем другой случай.
Таких ситуаций у тебя ещё не было.
Если уж этот человек внушил себе, что без тебя ему свет не мил —
не сможешь ты его переубедить, что всё иначе.
Так что я иду на встречу с тобой.

***

— А если я не соглашусь и пойду одна?

— Я не отпущу тебя одну.

— Ты не имеешь…

— Что?

— Неважно.

— Нет уж — давай договаривай. Чего я не имею? Права не отпускать тебя?

— Паша, ну не обижайся ты, пожалуйста.
Да, звучит это как-то нескладно.
Но ты правда… должен позволять мне поступать так, как я считаю правильным.

— А что ты прикажешь делать мне, если я точно знаю,
что ты поступаешь неправильно? и что ты подвергаешь себя опасности?
Мне-то как быть?

— Попробуй доверять мне.

— Алиииса, да тебе-то я доверяю.
Но причём тут доверие к тебе,
если меня беспокоит непредсказуемость нашего мистера Икс?

Неизвестно, чего от него можно ждать.
Ну не рискуй ты почём зря.
Вроде умная взрослая девушка —
сама должна понимать, что я прав.

— Ну хорошо. Тогда… может, ты просто понаблюдаешь за нами на расстоянии?
Если ты так уж хочешь…

— И что это даст?
А если ты вдруг просто исчезнешь во время разговора?
Где тогда мне тебя искать и спасать???
Как мне поможет то, что я наблюдал факт твоего исчезновения?

— Ну как я исчезну-то)) Он что, по-твоему — волшебник Черномор, что ли?

— А вдруг? Какие у тебя основания быть уверенной в обратном?
Ты можешь гарантировать, что ты просто не исчезнешь у меня на виду?
Нет!

— Паша-Паша — зачем так драматизировать?

— Ты что — издеваешься?

— Ннет… «Мы даже не знаем, над чем издеваться»)) —
помнишь свои слова на планете Ког?))

***

— Не сейчас про Ког.
Объясняю. Если он вправду из другого времени.
Если он вправду сможет сюда попасть, минуя МИВ.
То — ответь мне! —
ЧТО
ПОМЕШАЕТ
ЕМУ
точно так же вернуться в своё время,
но —
ПРИХВАТИВ и тебя с собой???

— Но как же… это же…

***

— Подло? Подло обманывать доверие доверившихся?

— Да…

— Ну извини — всякое в жизни бывает.
Вот, Алиса, я не понимаю — ты вроде столько уже перевидала,
в том числе всяких подлостей.
А всё какая-то наивная и доверчивая.
Не пора повзрослеть?

— Просто я не считаю, что кому-то нужны пакости.

— Ну да. А кто говорил «будет — я его знаю» в ответ на слова «я больше не буду!»?

— Тогда я маленькая была))…

— Но тогда ты была ближе к истине.
Прямо в полном соответствии со словами Гёте о том, что реалистами бывают только дети.

— Да нет, просто зачем нашему Иксу похищать меня?
Я же и так с ним согласилась поговорить.

***

— Ты что — серьёзно это?
Алиса, честное слово, я не могу понять —
то ли ты меня разыгрываешь, то ли правда такая наивная.
Придётся заняться твоим просвещением.
Быть такой наивной — это просто опасно для жизни.

— Не нахожу тут ничего наивного.

— И ты думаешь, что человек проделал такую работу ради «поговорить»?

— Он так сказал.

— Да мало ли, что он сказал.

— А ради чего?

— Ну… может, он собирается тебя похитить для того,
чтобы в спокойной обстановке убедить тебя в том,
что он — твоя судьба.
Твоё счастье и всё такое.
И… Алиса… это в лучшем случае.

— Да брось. Он же не дурак.

— А этого мы пока не знаем.
А то, что он бестактный — знаем.

— Это такой большой проступок?

— А как же. Ещё какой.
И о многом говорит. Очень о многом.

— Ты слишком требователен к людям. Надо быть хоть немного снисходительнее.

— Там, где это касается тебя и твоей безопасности? Ни за что.
Вот к тебе я рад был бы быть нетребовательным и снисходительным.
Да только ты в этом и не нуждаешься. Не к чему снисходить.

— Что — совсем ни одного недостатка?

— «Ни одного, ни одного изъяна».
… Хотя погоди — есть один.

— Какой?

— Да вот прямо сейчас — ты мешаешь мне защитить тебя.

— Невозможно всё время защищать и всё предусмотреть.

— Но можно постараться.
Что я и пробую сделать,
а ты сопротивляешься.
И откуда только силы берутся противостоять моей настойчивости?

***

— Паша, я уже всё решила.

-?

— Я встречу его одна.

— А мнение друга, значит, ничего уже не значит?

— Не перебивай, пожалуйста —
никто крутиться рядом не должен при этом.
Иначе он не сможет выговориться, а я не смогу помочь ему.

— Я уже говорил —
в тибетских монастырях помогают таким, как он.
Учат становиться непритязательными.

— Паша, я должна попробовать помочь ему.

— А что я скажу твоим родителям, если ты исчезнешь?
Что самолично отпустил тебя неизвестно куда
(точнее — как раз известно, куда),
но зато лично наблюдал и могу засвидетельствовать факт твоего исчезновения?

— Да не исчезну я.

— А если?

***

— Значит, судьба у меня такая.

— А я?

— Что ты?

— Если я тебя не уберегу — как мне потом жить с этим?

— Паша, это уже слишком.
Со мной
ВСЁ
БУДЕТ
НОРМАЛЬНО.

— А если…

— Давай закончим со всеми «если».

-… извини… не понимаю, что на меня находит… порой…
просто помутнение какое-то
Ты мне как…
и от мысли, что я могу потерять тебя…
да ещё и по своей вине…

— Нет тут никакой твоей вины, не выдумывай.

-… есть. Я же мог предотвратить…

***

— Заперев меня?

— Да, точно.

— Пашенька, я ценю твоё доброе отношение.
Но сам подумай — во что превратится моя жизнь, если я буду заперта?

— Я могу хотя бы просто быть рядом.

— То же самое.
В некотором роде.))

— Ладно…

Алиса вздрогнула: Паша сказал «ладно»? Неужели?

— Но имей в виду — если ты…

Ну конечно)) — как же без «но».

— Опять «если»?

— ЕСЛИ ты себя не убережёшь, то погубишь не только себя, но и меня, —
подумал Паша, но вслух сказал только:
— если не всё пройдёт гладко,
то в следующий раз я приму те меры, которые посчитаю нужными…

Алиса с надеждой и недоверием воззрилась на товарища:
неужели сдался наконец-то?

Хотя это настолько для него не характерно,
что не стоит верить, будто он на самом деле сдался.

Надо признать — иногда с Пашей очень трудно.
… хотя в остальное время общение с ним — сплошное удовольствие.

Но вдруг на этот раз он на самом деле с ней согласился?
Алиса поймала себя на ощущении, что где-то в самой глубине души
всё-таки появился оттенок… привкус… разочарования Пашиным согласием.

И почему так? Она же самом добивается от него того согласия,
которым теперь разочарована.

Что за непоследовательность с её стороны?
Вот бы Паша знал о её ощущениях. —
Наверное, был бы в восторге от того,
что хотя бы частично она признаёт его правоту.
Рассказать ему или нет?
Потом, конечно.
Когда всё уляжется.
Если уляжется.
Хотя что значит «если»? Конечно уляжется.
Она что — тоже паниковать начала, поддавшись Пашиной панике?

С другой стороны… а вдруг она не права?
Вдруг прав Паша, а она просто не учитывает какие-то факторы?
А главное — так его жалко.

Такая тоска в его взгляде. И испарина выступила.
Но нельзя же так паниковать из-за пустяков.
Ну почему он сам этого не понимает?
Нельзя бояться всего на свете, всегда и везде.

***

— Алиса!

— Что?

— Ты где витаешь?

— Прости, ты что-то спросил?

— Когда он прилетит?

— Кто?

— Как кто? — Наш волшебник Черномор в голубом вертолёте, конечно.

— Флаере.

— Ну да — флаере.

— Точно не знаю. Сказал, что постарается засветло.
Примечание к части
Опять очередной фанфик обхитрил меня.
Сначала намекал, что он всего лишь драбл на пару страниц.
А теперь растёт и растёт...
6. В ожидании встречи
(В предыдущей серии:)
— Когда он прилетит?

— Кто?

— Как кто? — Наш волшебник Черномор в голубом вертолёте, конечно.

— Флаере.

— Ну да — флаере.

— Точно не знаю. Сказал, что постарается засветло.

***

— То есть неизвестно, сколько осталось времени на подготовку встречи.

— Да что там готовиться. Чай приготовить — пара минут.

— Давай я попрошу кого-нибудь сообщить нам,
если на территории станции появится посторонний.

— Ну давай.

Паша быстро договорился с Джавадом
и, заметно приободрившись, вернулся к разговору с Алисой.

— Одно дело сделано.
Пока он не явился — есть время обсудить детали.

— Что ты хочешь обсудить?

***

— Алиса, не поддавайся давлению на жалость, хорошо?

— А если мне жалко человека?

— Тогда скажи — ты сама разве стала бы давить на жалость в такой ситуации?

— Ты что? Конечно нет.

— А почему?

— Потому что это нечестно.

— Ну вот видишь.
Значит, человек, который давит на жалость — нечестен?

— Ну почему сразу нечестен? может, ему правда плохо.

— Ох, Алиса.
Ну ты же противоречишь себе.

— Где?

— Вспомни только что сказанное тобой.

-… Ну и что. Это разные вещи.

— Всё ясно с тобой.

— Что тебе ясно?

***

— У тебя двойные стандарты.

-?

— В смысле — в пользу других.
Ты прощаешь другим людям и разрешаешь то,
что не разрешаешь и не прощаешь себе.

— Даже если так. Это моё право.

— Да право-то твоё.
Но этим ты отказываешь людям в таком же великодушии, какое присуще тебе.
И в наличии такой же чуткости.
И в наличии такого же чувства собственности достоинства и лояльности, как у тебя.
То есть ты…

— Кто?

— Гордячка, каких свет не видывал.))

— Ни в чём я не отказываю.
Если хотят проявлять великодушие и быть чуткими — пожалуйста.
Или я просить об этом должна?

— Я и говорю — гордячка, каких мало.

***

— Но ты права в том, что давить на жалость — это нечестный приём.
Не забывай об этом, когда станешь жалеть нашего мистера Икс.

— Паша, я так-то умею не поддаваться манипуляциям.

— А вдруг он загипнотизирует тебя?

— Я не очень-то гипнабельна, если ты помнишь.

— Помню. Такое не забывается.
Но вдруг он особенный гипнотизёр?

— Ты же будешь наблюдать за нами.

— Буду.

— Тогда что ещё тебя смущает?

***

— То, что ты слишком добрая.

— Почему смущает?

— Это провоцирует недобросовестных людней злоупотреблять твоей добротой.

— Как ты сказал? людней?

— Я оговорился.

— Я поняла. Но слово получилось интересное — людНи…

— Ты слышала, что я сказал?

— Не позволять пользоваться моей добротой.

— Так ты согласна?

— Паша, мне не жалко — пусть пользуются.

— А ты понимаешь, что, проявляя излишнее сочувствие и внимание,
ты внушаешь человеку ложную надежду?

— Я аккуратно.

— И поощряешь на более активные проявления.

— Спасибо, я учту твои замечания… Паш, ну правда))
Так что не хмурься. Заканчивай уже переживать напрасно.

***

— Жаль, что ты не согласишься на самый верный способ держать на расстоянии своих поклонников.

— Поклонника.

— Потом и другие будут.

— Не каркай.
О каком способе ты говоришь?

— Притвориться, что ты замужем.
Пока не выйдешь замуж по-настоящему.

— Это же обман.

— Это твоя личная жизнь.
И ты имеешь право подавать её так, как удобно именно тебе.
Обман это или нет — никого не касается, кроме тебя.

— И того несчастного, который согласится участвовать в обмане.

— Почему несчастного-то?
По-моему, довольно весело участвовать в подобном розыгрыше.

— Ну тебе-то конечно весело. Тебе только позволь разыгрывать.

— Есть такое дело. Так что, если тебе понадобится обзавестись липовым мужем,
чтобы скрыться за его широкой спиной от чрезмерно назойливых поклонников — обращайся.

— Спасибо. Я подумаю.

— Тем более, что мы и так почти всё время вместе.
Но если я не устраиваю тебя в качестве напарника по обману —
можешь поискать и другие кандидатуры.
Уверен, что тебе никто не откажет в такой просьбе — почислиться твоим мужем.

— Ну что ты.
Я не смогу обратиться с такой просьбой к другим.
И к тебе не смогла бы.
Но раз уж ты сам уже высказал идею, то мне осталось только согласиться.

***

— Паш, а с чего ты взял, что наличие мужа держит остальных на расстоянии?

— А ты сама посмотри вокруг.
Часто ухаживают за замужними женщинами?

-… вроде нет.

— То-то и оно.
А значит ли это, что они никому не нравятся, кроме мужа?

— Нет, наверное.

— Вот именно.
Просто по этическим соображениям обычно мужчины не ухаживают за замужними женщинами.
Особенно если видят, что те вполне счастливы в браке.

— Наверное, ты прав. Честно говоря, я не думала об этом.
Полагала, что всё само так складывается.

…Но получается, что какие-то бедные несчастные влюблённые мужчины
так и мучаются от неразделённой любви, если их возлюбленная замужем?

— Может и так. Но надеюсь, что всё не так драматично.

— То есть?

— Находят себе пары.

— А если нет? Зелёный-то не женат. И вечно такой грустный.
И Полосков тоже, хоть и не грустный.
И Ким.
А вдруг все они не женаты потому, что их возлюбленные замужем?
А вдруг Филидор именно поэтому грустный?

***

— Ты сейчас говоришь, как Наташа.

— Да?..

— Да.))
И это так забавно наблюдать, когда в тебе переключаются режимы близняшек.

— Ты о чём?

— Чаще всего ты ближе к Маше по своим повадкам.
Но иногда до странности напоминаешь Наташу.
Ты как-то умудряешься сочетать в себе характеры обеих близняшек.
Два в одном.))
При том, что их характеры — противоположные.

— Не задумывалась на этим.

— Да уж наверное не задумывалась.
Ты вообще мало что замечаешь из того, что тебя касается.

— Ладно, сейчас не обо мне.
В общем, твоя идея держать на расстоянии поклонников с помощью замужества мне не очень нравится.
Мало того, что обман,
так ещё и почём зря огорчать людей.

— Всё равно придётся когда-нибудь огорчить.
Если, конечно, ты не собираешься оставаться незамужней ради того, чтобы «не огорчать людей».
И, кстати, всё равно огорчишь. Даже ещё больше.

-?

— Будешь давать напрасные надежды.
Будешь раздражителем, как красная тряпка для быка.

— Так и этак неладно.
И где же выход? Что делать-то, чтобы всем хорошо было?

— То, что лучше лично для тебя.

— Всё, на сегодня с меня хватит этого безвыходного ангста.
Мне ещё с этим бедолагой общаться.

— «Бедолагой»? — Ты уже жалеешь его.
А что будет, когда ты увидишь его расстроенную физиономию?

— Тогда и узнаем…
Я уверена, что тут просто какое-то недоразумение.

— Ага, надейся.

— Это ты так подбадриваешь меня?

— Просто радуюсь, что твои иллюзии развеются при встрече с реальностью.

***

— Алис, а как насчёт миелофона?

— В смысле?

— Мы можем попросить его на пару часов.

— Зачем?

— Ты сможешь узнать истинные мысли этого типа.

— Мы же дали ему имя.

— Ну так что насчёт миелофона?

— Не получится. Я уже думала об этом.

— И?

— Занят миелофон сегодня. Безнадёжно.

— Как невовремя.

— Это и к лучшему.
Что же — применять миелофон без согласия человека?
Неэтично…

***

— Ты же не спрашиваешь пустотела о его согласии, когда работаешь с ним с миелофоном.

— Но его я и не могу спросить.

— А ты попробуй:
многоуважаемый пустотел,
не соизволите ли Вы разрешить
почитать ваши мысли при помощи миелофона?

-… слушай, Паш, а ведь это… Идея!

— Да какая там идея.

— Идея-идея.
Я обязательно подумаю над ней на досуге…
А ведь в самом деле — а вдруг именно этого до сих пор и не хватало,
чтобы пустотел начал со мной общаться с помощью мыслей?
Уважительного обращения.

— Алиса, ты что — серьёзно?))

— Ну дда. Ведь, если он разумный, то естественно,
если он ожидает соответствующего отношения к себе?

А иначе он и меня не считает достойной общения с собой.
В самом деле — кто я для него?
Какая-то бесцеремонная особа, которая непонятно с какой стати
лезет к нему в душу.
И даже разрешения не спрашивает…

— Алиса, ты во всём готова искать признаки разумной жизни и психической энергии.

— А как же. Панпсихизм. А ты не готов?

— У меня нет такого чутья на проявления психической энергии, как у тебя))

-…Ой как жалко, что сегодня не получится проверить идею:
эта встреча, да ещё и миелофон занят.

Всё, вечером узнАю, когда освободится миелофон.
И как только он освободится хоть на минуту…

— Алиса-Алиса, ты постоянно думаешь о своей науке.))

— Только если мне попадаются такие интересные идеи, как эта))

— А засияла-то как.
Наука животворящая творит чудеса?

— И не говори.

— Даже от утренней хандры следов незаметно.))
Если наш гость застанет тебя в таком виде…

— Что не так с моим видом?

— Всё так))
Я хочу сказать —
если ты хочешь убедить его в том, что ты ему не нужна —
убирай это счастливое выражение.

-… как убрать-то?

— Ну не знаю))
Вспомни что-то не очень радостное.

— Точно… Зелёный же у нас почему-то вечно грустный.

— Ну вот… Уже не так сияешь.

— В таком виде уже можно встречать Икса?

— Можно.
Знаешь, я даже сам немного сочувствую этому Иксу.

— В самом деле?

— Конечно. Ведь, чтобы в тебя влюбиться — надо быть последним камикадзе.
Примечание к части
это пока всё, что удалось считать-проявить
7. И никто не уйдёт обиженным.

***

(в прошлой серии)

Знаешь, я даже сам немного сочувствую этому Иксу.))

— В самом деле?

— Конечно. Ведь, чтобы в тебя влюбиться так, как он —
 — надо быть последним камикадзе.

***

В ответ на очередной перл от Паши
Алиса с сомнением и удивлением покачала головой,
но не нашлась, что ответить на это заявление Паши,
и перешла к более актуальной задаче.

— Если ты так ему сочувствуешь —
может, посоветуешь что-то, что поможет его утешить? ((

— Вот опять ты думаешь о ком-то, но не о себе.
Его печаль — не твоя печаль

— Если я придумаю, как мне не обидеть его, то и мне будет хорошо.

— На обиженных воду возят, — отметил Паша.

— А если он уйдёт обиженным, то и мне будет некомфортно, — закончила Алиса свою мысль, не обратив внимания на реплику Паши.

— Ну тогда всё просто.

***

— И что же мне сделать?

— Выходи за него замуж.

Алиса сглотнула.

-…Мне же ещё только 15… Будет скоро.

— Если причина только в этом, то тогда скажи ему о согласии выйти замуж, но чуть позже.

— Паш, ну что за шутки?
Я же серьёзно спрашиваю.
У кого мне ещё-то спросить, если не у тебя? — Тема деликатная, мама сейчас недоступна, Лукреция тоже.
Не с Полей же мне советоваться.

Паша заметил, что Алиса уже грустить начинает, но решил закончить свою мысль.

— Я тоже серьёзно.
Если тебя так волнует его настроение — выходи за него замуж.
А если ты не готова утешать его такой ценой —
тогда и не парься насчёт его настроения.
Реши уже, что для тебя важнее — его настроение или твоя судьба.

-… ну, если ты так настаиваешь…

— Эй, это не я настаиваю.
Это ты внушила себе, что непременно обязана как-то утешить своего несчастного поклонника.
А я всего лишь говорю, какие есть реальные способы это сделать.
Но только для того, чтобы ты, понимая, что для тебя этот способ неприемлем,
выбросила мысль кого-то утешать за счёт своего настроения, своей энергии, своей мягкости и так далее.

— Неужели нет другого выхода…

— Увы.

— Тогда… Может, тогда в самом деле…

— Что?

— Выйти…

***

— Алиса, теперь уже ты шутишь?

— Ага, значит, ты всё же шутил, про выход замуж как единственный способ утешения?

— Как тебе сказать… я сказал то, что думаю.
Но в каком-то смысле я и пошутил —
так как я уверен в том, что ты не настолько безрассудно самоотверженна,
чтобы выходить замуж ради утешения какого-то страдающего эгоиста.

— А если настолько?

— Ну что тебе сказать — надеюсь, что ты не сделаешь такой глупости.
Но решать тебе.
Хотя не скрою — мне очень хочется побежать к твоему папочке
и сообщить ему о том, какие у тебя странные мысли.
Пусть он с тобой поговорит.

— Не надо сообщать…

— А какой смысл тянуть?
Он же всё равно потом узнает о факте помолвки.

— Но чем позже — тем лучше.

***

— Алиса, пойми одну простую вещь — даже если ты выйдешь за этого Икса —
разве это решит проблему?

— По твоим словам — решит.

— По моим словам — это спасёт от печали разве что этого конкретного Пьеро.

— А разве этого мало?

— А это очень не надолго. —
Он довольно скоро поймёт, что ты его не любишь.
Если он не совсем примитивный.
И тогда будет чувствовать нарастающее раздражение от этой ситуации.
И семейная жизнь перестанет быть раем, а станет болотом.

— Да уж, получается, что это совсем не выход.

— Ну наконец-то ты начинаешь это понимать.
Кроме того, подумай о главном:
а как ты собираешься утешать ОСТАЛЬНЫХ своих поклонников?
Ты же не сможешь выйти замуж за них за всех?
Или сможешь?
Может, ты клонировать себя предложишь?
Мол — каждому поклоннику по Алисе.

— Паша, почему всё так сложно?
Неужели нельзя как-то проще?

***

— Можно.

— Как?

— Я же говорил уже.

— Ты много чего говорил.

— Будда.

— Что-что?

— Будда — слышала про такого?

— Ну да. Царевич Гаутама.

— Тогда ты в курсе. Рецепту этому две с половиной тысячи лет уж как.

— Ты опять про отказ от притязаний=желаний?

— Конечно.
Советуй этот способ всем поклонникам — и никто не уйдёт обиженным.

Правда, есть один нюанс — это способ для людей действительно ЧЕСТНЫХ.
Для тех, кто хочет облегчения своим страданиям без ущерба для других людей.
А не для тех, кто готов искать даже сиюминутного облегчения
даже ценой неудобств других людей.
Не для тех, кто привык канючить, выпрашивать любовь как милостыню, давить на жалость и тому подобное.

Так что — не все поймут твой совет.
Кто-то может подумать даже, что ты смеёшься над ними.

Но таких можешь ко мне отправлять.))
Или к Аркаше. или к Джаваду. Или к Лёве.

Паша назвал ближайших друзей ради объективности.
Но конечно надеялся, что обратится Алиса в первую очередь к нему, если что.

— Вы все мастера по методике просветления?

— В некотором роде.
Для начала вполне хватит.
Главное — все мы (могу сказать без ложной скромности) — честные порядочные люди.
Как и большинство людей в нашем времени.
Благодаря чему наше время такое комфортное и относительно безопасное для существования.

Но у тебя-то ситуация особая — твой-то поклонник из прошлого,
где мужчина нередко как дитя — если не получает приглянувшуюся игрушку —
расстраивается, а то и добивается шантажом в стиле «а то обижусь».

— Иногда я думаю — а не лучше ли было бы как-то изъять из прошлого
книжки про нас и кино, мультики…

— Да ты что — всего лишь из-за таких личностей, как наш Икс?
Ты лучше вспомни, скольким людям эти книжки подарили радость, вдохновили.
Создать тот мир, в котором мы с тобой и нашими современниками живём.

Послушай, а вдруг этот Икс вообще тебе самой тоже понравится?
Вдруг он нормальный?
Тогда тебе и не придётся маяться от сомнений.

Это теоретическое допущение не выдерживало никакой проверки интуицией и озвучиванием вслух —
даже выговорить это оказалось трудно, интуиция твердила —
этого не может быть, это ложь, ложь, ложь, и ты это прекрасно знаешь.
И именно интуиция, а вовсе не ревность.

— Это вряд ли.

— Что вряд ли?

— Понравится он мне вряд ли. Настолько, чтобы использовать первый способ.

— Почему? Он так неприятен в общении?

— Да нет.

— Тогда почему?

-… есть причина.

— Это секрет?

— Пока да.))

***

— Я когда-нибудь узнаю разгадку?

— Там видно будет.

Кстати, Паш, а знаешь, что интересно —
мне сон приснился, в котором я на самом деле спрашиваю Полю, как мне поступить.
И представляешь, что он ответил?

— Нет))

— Поля предложил выйти за него замуж.

— Ну вот видишь — даже робот в тебя влюблён.
Это точно сон был, а не явь?

— Конечно.

— Тогда ладно.
Хорошо, что хоть твой робот пока в своём уме.

А вот то, что тебе снятся такие сны — говорит о том,
что ты больше, чем надо, грузишься проблемами.
Больше думай о приятном и радостном)) Тогда и сны станут не такими странными.

***

— Да, наверное.
Кстати, Паш. Мне уже пора остаться одной. Вдруг он с минуты на минуту явится.

— Ничего, пусть позже является.

— Мы же договорились.

— Хорошо. Хотя нет — погоди.

— Что ещё?

— Просто ещё пару секунд постоять рядом.

— Паш, я не в Антарктиду отправляюсь.
Как-никак рядом остаюсь.

— Но не на расстоянии вытянутой руки.
А так не хочется отходить от тебя хоть на пару шагов.

— Займёшь место наблюдателя у видеокамер?

— Вроде того.

— Вроде?

— Всё, как ты и пожелала — я всё вижу, но меня не видно.

Что-то Алису в ответе Паше смутило, но обдумывать это было некогда.
С каждой минутой ей всё больше хотелось остаться одной в радиусе хотя бы пятнадцати метров.
Так что она не стала просить Пашу задержаться для пояснений.
Потом спросит.

***

Она смотрела на то, как Паша идёт к зданию станции,
у порога обернулся, ободряюще махнул рукой и скрылся за дверью.

Алиса пошла к бассейну с дельфинами.
Они тоже считаются разумными существами.
Многие считают их не менее разумными, чем люди.
А некоторые — даже более разумными, чем люди.

По всеобщему мнению, даже простое наблюдение за играми этих добродушных и доброжелательных существ
сильно успокаивает людей и настраивает на хороший лад.
А ей именно это сейчас и нужно.

Гриша и Медея, как обычно, приветливо её встретили.
Алиса ощутила, как через неё словно прошла волна чего-то чистого и спокойного.
Не оставив в душе ничего негативного и суетного.
А вдруг дельфины почувствовали её состояние
и специально послали ей эту умиротворяющую и очищающую волну?
Вот бы узнать это наверняка…

***

Неизвестно было, сколько ещё ждать.
Может, вообще сегодня никакой встречи не состоится.
Не получится там что-то в прошлом или ещё что.
Хотя лучше бы уж получилось.
А то придётся переживать — не случилось ли чего с Иксом.

А пока можно было найти какое-то дело, чтобы не терять время.
Алиса вернулась к столу в саду, за которым часто работали, общались и обедали,
открыла рабочий планшет и стала просматривать список дел.

В этот момент она уловила мелодию.
Кто-то опять включил музыку на весь сад.
Музыка лилась из нескольких динамиков,
установленных в разных местах сада.

Песня была незнакомой.
Алиса прислушалась к словам.
Голос пел:



Письма, письма лично на почту ношу,
Словно, я роман с продолженьем пишу.
Знаю, знаю точно, где мой адресат:
В доме, где резной палисад.

Где ж ты, моя светлоглазая, где?
В Вологде-где-где-где,
В Вологде-где.
В доме, где резной палисад.

Шлю я, шлю я ей за пакетом пакет,
Только, только

нет мне ни слова в ответ.
Значит, значит, надо иметь ей в виду:
Сам я за ответом приду.

Что б ни случилось, я к милой приду

В Вологду-гду-гду-гду
В Вологду-гду.
Сам я за ответом приду.
Сам я за ответом приду

Вижу, вижу алые кисти рябин,
Вижу, вижу дом ее номер один,
Вижу, вижу сад со скамьей у ворот,
Город, где судьба меня ждет.

Вот потому-то мила мне всегда
Вологда-гда-гда-гда
Вологда-гда.
Город, где судьба меня ждет.


Песня прекратилась.
Алиса с удивлением осматривалась,
но посторонних в саду не было.

Ну вот, — подумала Алиса, — серенада певца за сценой закончилась.
И в это время динамиков пропели ещё раз:


Значит, значит, надо иметь ей в виду:
Сам я за ответом приду.
Что б ни случилось, я к милой приду.


P.S.
Песня:
http://www.youtube.com/watch? v=wfMtyq3XWD0&feature=youtu.be
8. Накануне.
(В конце предыдущей серии:)

Песня прекратилась.
Алиса с удивлением осматривалась,
но посторонних в саду не было.

Ну вот, — подумала Алиса, — серенада певца за сценой закончилась.
И в это время динамиков пропели ещё раз:

Шлю я, шлю я ей за пакетом пакет,
Только, только нет мне ни слова в ответ.
Значит, значит, надо иметь ей в виду:
Сам я за ответом приду.
Что б ни случилось, я к милой приду.

***

«Это, наверное, чтобы до меня дошло наверняка, —
— подумала Алиса о повторе строк песни, —
мне вежливо намекают, что, раз я не отвечаю на письма
(точнее, отвечаю, но кратко —
так что беседы как таковой в итоге и нет),
то со мной приходится встретиться лично.

Как там поётся? —
„Сам я за ответом приду“?»

Ну и где же этот сам?
В саду гулял только ветерок, шевеля листву густых зарослей.

Надо отметить, что день сегодня на биостанции выдался очень удачный
для таких вот мероприятий, как встречи с пришельцами из прошлого —
в том смысле, что народу в этот день на станции мало:

Младшие группы с раннего утра уехали на экскурсию в долину гейзеров на Камчатку.
Им давно обещали. —
5D-проекции с эффектом присутствия — это, конечно, тоже здорово,
тем более при отсутствии иного,
но побывать там по-настоящему — это всё-таки ещё интереснее.

Близняшки и Аркаша отправились с ними в качестве вожатых.
Джавад тоже собирался и мог с ними уехать,
но из-за нетипичного хода какого-то его эксперимента ему пришлось задержаться на станции.
Остальные немногочисленные обитатели биостанции тихо занимались своими делами по лабораториям. —
Так что никто не носился по аллеям, не шумел, играя в индейцев, освоение Луны или второе пришествие марсиан на Марс.

«А может, — предположила Алиса, пока удалось отправить в моё время только песню? —
Всё-таки дело непростое — найти способ попасть в конец XXI века из конца XX века».

Алиса вернулась к работе с планшетом.
Как обычно, быстро скапливались материалы, которые ожидали рассортировки.
Жаль было тратить на неё время, но приходилось заниматься и этим,
иначе вскоре вообще не будешь знать, где что искать.

Занимаясь файлами, Алиса поймала себя на том,
что возвращается мысленно к песне.

«Надо признать, отметила мысленно Алиса, что песня довольно сомнительная.
Неудивительно, что в наше время эту песню никто уже и не помнит.
У нас такая песня не может пользоваться популярностью.

Из-за явного оттенка навязчивости ухажёра:
мало того, что он никак не уймётся с отправкой писем,
несмотря на то, что не получает ответные письма,
так ещё и собирается явиться лично.

А его невезучей пассии остаётся только иметь это в виду.

А песня и в самом деле очень точно подходит к личности её корреспондента
и к ситуации с его явлением в её время.
Интересно, что он и сам это понимает.

Стоп. А может, это и не он организовал премьеру песни на биостанции?»

Алиса быстро набрала Пашу:

— Твоя работа?

— Если ты про шедевр песенного творчества,
с которым мы только что имели счастье познакомиться, то — нет, не моя.
Наверное, это привет от твоего Пьеро.
Забавно, что он выбрал такую самокритичную песню.
Но не представляю, как ему удалось пустить её через наши динамики —
дело в том, что…

— Паш, давай ты потом подробности расскажешь, ладно?

— Ладно. До связи тогда.

Не оставалось ничего другого, как вернуться к сортировке файлов,
время от времени отвлекаясь от экрана и осматривая тихую красоту вокруг.
Примечание к части
Все совпадения (если такие найдутся) - СЛУЧАЙНЫЕ.
Прототипов у ОМП - НЕТ. Откуда рисуется его образ - не знаю.
Прошу НИКОГО не принимать на свой счёт возможные совпадения.

Я и так уж половину нюансов и реплик ОМП выбрасываю только потому,
что помню, как схожие мысли высказывали какие-то конкретные люди.
А жаль.

Можно считать, что ОМП - утрированный образ ОДНОГО из типажей героев нашего времени, с мировоззрением этого типажа и тому подобное.

Алиса эту часть разговора едва выдержала.

Предполагаю, что мало у кого такое же терпение...

Можно пропустить эту часть.
9. ОМП: начало.
В конце предыдущей полусерии:

Алисе не оставалось ничего другого, как вернуться к сортировке файлов,
время от времени отвлекаясь от экрана и осматривая тихую красоту вокруг.

***

— Так вот ты какой, цветочек аленькой, — раздался рядом тихий голос.

Алиса подняла голову —
за столом напротив сидел незнакомый молодой человек неопределённого возраста
и внимательно её разглядывал.

— Так вот ты какая, Алиса, — повторил обладатель тихого голоса вместо приветствия.

— Здравствуйте. Это Вы назначили встречу? — будничным тоном спросила Алиса,
словно человек прилетел с соседней улицы с деловым визитом,
а не из прошлого века непонятно зачем.
И не обращая внимания на странный тон обращения.
Цветочки какие-то.
Градус согласия пообщаться стремительно убавился.

— Я.

— Я Вас слушаю.

— Нет это я тебя слушаю, Алиса.
Я много тебе писал.
А теперь хочу послушать тебя.

Начало разговора Алисе не понравилось.
Что ей отвечать на такое?
Она что — аттракцион для скучающих бездельников? «Услышь Алису».

— Что именно Вы хотите услышать?

— Да хоть что.

— Вы предлагаете мне говорить что попало?

— Почему бы и нет.

— Может, мне ещё и спеть?
— Может, мне спеть?

— Можно и спеть.

— Это был риторический вопрос.
Я хотела сказать, что затрудняюсь говорить неизвестно что.

***

— Хорошо, я задам вопрос — как тебе песня?

— Какая?

— «Где же ты моя светлоглазая, где»

— Это Вы прислали песню?

— Да.

— Не могу сказать, что песня произвела сильное впечатление.

— Жаль. А мне показалось, что она очень подходит к нашей ситуации.

— Возможно.

— Не угадал я, значит, с песней.

И молчит. Ответ ждёт?

— Не исключено.

— Ты как-то односложно говоришь.

***

— Потому что Вы пока не предложили никакой темы для беседы.

— А про песню — не тема?

— Я имею в виду, что Вы не предложили такую тему,
которую я могу поддержать.

— Алиса…
Неужели нельзя просто так посидеть и поболтать ни о чём?

— Можно, но или со случайными встречными, которые держатся непринуждённо,
или с давними знакомыми, а Вы ещё даже не представились.

— Ах да, прости.
Ты конечно права —
я должен быть первым делом представиться.

Но у моей забывчивости есть лестное для тебя оправдание —
я просто был так сражён твоим образом,
что позабыл о самых элементарных правилах общения.

И понёс первое, что пришло в голову.
То, что само вырвалось.
А потом твой серьёзный тон и деловой подход совсем меня смутили.

Собеседник замолчал, словно ожидая ответа на его тираду.
И что же можно на такое ответить?

Он собирается представляться или нет?
Он успел к концу тирады забыть о том, что его просили представиться?
Или он ждёт, что она станет оправдываться за свой «серьёзный» тон?

Пауза затягивалась.
Ну и встреча.
Помочь ему, что ли?
Но тут он всё же сам продолжил разговор.
Если можно это назвать продолжением.

— Тебе больше нечего мне сказать?

Алиса поняла, что разговор сам собой не сложится,
и ей придётся самой строить беседу хоть как-то.

— Мы ещё и не начинали разговора как такового.

— Я надеялся на то, что именно ты сделаешь разговор оживлённым.

Совсем хорошо.
Ну точно — ей отведена роль тамады.
Только вот как она, интересно, должна делать разговор оживлённым?

С человеком, о котором практически ничего не знает.
Так как в письмах он о себе не написал ничего конкретного,
только полукосвенные намёки на то, какой он классный.

В основном он писал о том, как он впечатлён её персоной
и как он в ней нуждается.
Она что — должна его интервьюировать?

Алиса почувствовала, что начинает понимать людей,
которые порой просто «выходят из себя» и говорят резко.

Тут она вспомнила о том, что их разговор слушает Паша.
Этично ли, что он слышит разговор,
учитывая, что Икс считает, скорее всего, что разговор приватный?
Но теперь уж поздно об этом думать.
В крайнем случае, если Икс заговорит о чём-то слишком уж личном,
то она просто остановит его
и честно сообщит ему, что их разговор слушает третий человек.
А то и четвёртый, если Джавад закончит свои дела и присоединится к Паше на посту.

В то же время мысль о друзьях придала Алисе бодрости,
словно они сидели рядом с ней.

***

Она как можно мягче и нейтральнее напомнила:

— Вы хотели представиться.

— Точно. Опять забыл.
Вот что творит твоё очарование.
Если бы я…

— Простите, но разрешите дать Вам подсказку:
если Вы не передумали представляться —
лучше не откладывайте реализацию этого намерения.
Иначе мне просто неудобно будет в третий раз спрашивать Ваше имя.

— Да, да. Можешь называть меня просто Вертер.

Ну и дела. Они с Пашей не решились даже между собой использовать это имя,
чтобы не обижать даже так, заочно незнакомого человека.
А он сам себя так назвал.

— Это Ваше паспортное имя?

— Нет, конечно. —
Дело в том, что мои родители ещё не посмотрели фильм «Гостья из будущего» с сентиментальным роботом Вертером,
когда давали мне имя.
Но это имя так точно мне подходит,
что я решил взять его себе в качестве псевдонима.

— А Ваше настоящее имя останется для меня секретом?

— Я же и говорю — Вертер и есть моё настоящее имя, отвечающее моей сокровенной сути.

— Хорошо. А Ваше просто паспортное имя,
хоть оно и не отвечает Вашей сути — останется в тайне?

— Ну… если ты настаиваешь, то я, конечно, могу…

— Я не настаиваю. Просто имя Вертер — не совсем привычно для наших людей.
Мне было бы проще обращаться к Вам по обычному имени —
Степан или Иван и так далее.

— Неужели моя персона может тебя заинтересовать до такой степени,
что ты так сильно интересуешься моим паспортным именем?

Алиса поняла, что, если так будет продолжаться,
то она просто позвонит в Бюро
с просьбой взять её куда-нибудь в экспедицию эдак на год-другой.
И чем дальше — тем лучше.

Почему этот разговор получается таким странным
и таким нескладным?

— Называть или нет Ваше имя — это Ваше дело.
Не хотите как хотите.

***

— Мне пришла в голову прекрасная мысль.
Может, ты сама придумаешь то имя, котором тебе удобно меня называть
Как хочешь — так и назови.
Хоть Иваном, хоть Степаном, хоть Джоном.

В самом деле — ну до чего же прекрасная мысль!
Паша, Паша, ты там это тоже слышишь?
Паша, ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ и как разговаривать?

Может, в самом деле пора было уже пригласить к беседе за чайным столом
и Пашу, и Джавада, и кто там ещё в это время есть.
Благо что есть повод — мол, пришло время пить чай, приглашаем к нашему столу.

Может, тогда всё не так ужасно будет.
Может, даже Икс нормально начнёт разговаривать.
Но тогда она не узнает, что ему нужно.
Придётся ещё поговорить, прежде чем вспомнить о гостеприимстве.

Алиса вдруг вспомнила про свои шутки по поводу —
не выйти ли ей замуж по совету Гераскина за Икса.
Замуж за ЭТО чудо?
И как с ним общаться потом?
Это же НЕВОЗМОЖНО. Просто невозможно.

Удивляясь своему терпению, Алиса спокойно ответила:

— Спасибо за предложение.
Но думаю, что правильнее не придумывать Вам никаких новых имён.
Вертер так Вертер, раз Вы так хотите.

— Ты очень великодушна.

***

— Итак, с именем мы разобрались.

— Да, твоими стараниями.

Зачем только Вы создаёте необходимость в этих стараниях, — подумала про себя Алиса.
Может, у этого человека — Вертера — какие-то специфические проблемы с внутривидовой коммуникацией?
В таком случае ей пригодились бы дополнительные знания по психологии коммуникаций.
Может, заняться дополнительно ещё и углублённым изучением индивидуальной психологии?
Социопсихологией она уже занялась, но не так уж давно,
и пока её знания не стали достаточными для таких вот ситуаций, как эта.

— В самом начале я сказала Вам «я слушаю Вас».
Мне и сейчас хочется повторить это.

— Если хочется — повтори. Делай всё, чего тебе хочется.

«Вряд ли Вы рады будете, если я сделаю всё, чего мне хочется —
отправлю Вас в МИВ
и попрошу выяснить, как закрыть Вам доступ в наше время.
Так что пока я попробую делать другое.»

— Хорошо, я повторяю —
я хотела бы узнать, с какой целью Вы прибыли к нам.

— Неужели тебя интересует хоть что-то, что связано со мной?

«Спокойно, Алиса, СПОКОЙНО.
…Паша, помоги мне!»

— Если я спрашиваю — значит, я действительно ожидаю ответа на мой вопрос.

— Какое счастье.

— Какова Ваша цель?

— Ты прямо как на допросе.

— Извините. Если Вас не устраивает моя манера вести разговор —
Вы можете предложить Вашу манеру.
Но только не бесконечные повторы одного и того же вопроса.

«Я не слишком жёстко с ним разговариваю???
Но я НЕ ЗНАЮ, как говорить с таким людьми!

С Оромозиком и то было в сто раз — нет, в двести! — проще,
хотя его навязчивость тоже выматывала.,
но ЭТО…»

***

— Нет-нет, меня всё устраивает.
Хотя, может, я напрягаю тебя?

«Ну надо же, какая проницательность!!!
Вот только кто задаёт такие вопросы?
Что мне-то ответить на такой вопрос? —

„ДА, КОНЕЧНО,
Ваша манера ужасно напрягает меня, и напряжёт кого угодно!“
Паша-Паша, спаси меня…»

— Дело не в том, напрягаете Вы или нет. А в том, что…

— Как это не в том?
Я не переживу, если напрягаю!

«!!!!!!!!!!!!!!
Он что — поспорил с кем-то на то, что моё терпение бесконечно???
Или наоборот?
И диктофон ещё, быть может, включенным держит?
Ну тогда он у меня сейчас всё проспорит!»

— Повторяю — дело не в этом.

— А я…

— Не пееребивайте, пожалуйста.

— О, у нас есть прекрасная песня…

— Ещё одна?

«Он всё-таки перебил меня. Наверное, это безнадёжный случай.
Остаётся только надеяться,
что он подарит какой-то ценный урок, как нас учат на фатумологии…»

— Да у нас много песен!
И одна из них как раз так и называется:
«НЕ ПЕРЕБИВАЙ МЕНЯ!»
Жаль, что я не захватил её с собой.

— Ничего, мы можем найти её и здесь.

— Точно! И как это я сам-то не подумал.
Очень рекомендую — нет, настаиваю! — тебе её послушать.
Там такая же серьёзная женщина поёт.
Бери на вооружение.

— Спасибо, но это позже.

— Да, конечно. Мы же так и не выяснили, напрягаю я тебя или нет.

— Я как раз и хочу сказать,
что не следует ни задавать такие вопросы,
ни отвечать на них.

— Я понял. Я напрягаю тебя.

«Надо же какой догадливый!»

— Если бы я не напрягал тебя,
то ты так и сказала бы — Вы меня не напрягаете нисколько.

«!!!!!!!!!!!!!!!»

— Вы хотите, чтобы беседа продолжилась, или нет?

— Больше жизни!

— Больше жизни не надо.

— Но я…

— Так хотите или нет?

— Я утомил тебя.

«Ну надо же — и ведь даже понимает!
Тогда ЗАЧЕМ, ВО ИМЯ КАКОГО он так держится??????????
Оромозик бывает утомителен, да и то не настолько,
а главное — он и не подозревает о том,
что он утомителен, и это как-то делает простительными его манеры…»

— Вы ответите или нет?

— Да, прости. Конечно, давай продолжим.
На чём мы остановились?
10. ОМП: продолжение.
В конце предыдущей серии:

— Вы ответите или нет?

— Да, прости. Конечно, давай продолжим.
На чём мы остановились?

— Мы остановились на моём вопросе о цели Вашего визита в это время.

— Ах да.

— Если Вы не хотите отвечать на этот вопрос —
можете не отвечать.
Можете не отвечать ни на какие вопросы.
Но тогда, простите, я не представляю, как и о чём нам продолжать разговор.

— Ты всё-таки обиделась на меня.
То есть, прости, надо было сказать —
я всё-таки обидел тебя.

— Вам нечего добавить к этому?

— Ты НЕ обиделась?

— Простите, но мне неинтересно тратить время на обсуждения вопросов типа —
обиделась я или нет.
Напрягает меня что-то или нет.
Утомляет или нет.

Давайте договоримся так-
если я ЗАХОЧУ сообщить о том, что я обиделась —
я сообщу об этом САМА.
А спрашивать меня об этом не нужно.
Если я молчу или отказываюсь отвечать —
значит, я не считаю нужным сообщать о своих эмоциях.

— «уууууу, как она
крещенским холодом окружена»

— Что?

— Пушкин.

— «Евгений Онегин»?

— Ты тоже его читала?

— Конечно.

— Это хорошо.
Значит, ты знаешь, что такие типы, как Онегин — не пара для хорошей девушки типа тебя.

— Причём тут я?

— Да вот цитата вспомнилась при виде того,
как ты меня отчитываешь.
Лёд.

— Это не лёд, просто…

— Не надо, не оправдывайся.
Я сам виноват, я заслужил это.
Вообще не понимаю, как ты меня до сих пор терпишь
и почему до сих пор не прогнала.
Наверное, это из-за твоей бесконечной доброты

«Как сильно он заблуждается относительно моей доброты…
Пусть болтает сколько угодно про виноват-невиноват.
Бесполезно его останавливать и что-то объяснять —
одно и то же твердит — словно заклинило.
Что же делать-то?»

— Послушайте. Мы топчемся на одном и том же месте.
Я согласна с Вами побеседовать.
Но у меня не получается построить разговор.
На мои вопросы, которые помогли бы мне понять Вас,
Ваши цели-мотивы-стремления — Вы не отвечаете.
Точнее, Вы отвечаете, но чем-то посторонним, отвлечённым.

Я не знаю, как помочь Вам. Не знаю, как правильно с Вами общаться.
Возможно, что Вам нужна помощь специалиста,
который поможет Вам научиться общаться,
не выматывая собеседников.

— Ты имеешь в виду, что я тебя вымотал?

— Я имею в виду, что
я
действительно
не нахожу смысла в разговоре,
который полностью состоит из Ваших упрёков и вопросов, не обиделась ли я.

— Я просто хотел проявить деликатность. Неужели у меня не получилось?

— Вы шутите? То, что Вы делаете — совершенно не деликатно.

Так что, если вам нужна беседа со мной —
попробуйте отвечайте на вопросы по существу.
Не говорите больше про свою вину
или про мои эмоции и тому подобное.

И знайте — если Вы станете увиливать от ответов —
я просто уйду отсюда.
Не перебивайте меня!
И — поверьте мне — я смогу сделать так, что ВЫ НИКОГДА больше меня не встретите.
Слышите? НИКОГДА.
Так что сами решайте, как дальше говорить.

— Ты меня совсем застыдила.

— Вы опять.

— Ну да… мне трудно будет перестроить манеру общения.

— Постарайтесь, если хотите продолжения разговора.

***

— Постараться… Да…
Ты хотела узнать о цели моего прибытия?

— Хотя бы это.

— Но это же и так ясно.

— Не мне.

— Всё проще простого.
Ты же знаешь из моих писем, как я к тебе отношусь.

— Очень смутно.

— Но почему? Я же так много тебе написал.

— Много. Но понятного мне там мало.
Вы уж простите мне мою непонятливость.

— То есть ты хочешь сказать,
что я не умею выражаться чётко и ясно.

— Я хочу сказать только то, что сказала.
Не надо домысливать и переиначивать мои слова.
Иначе мне лучше вообще ничего не говорить.

— Я опять…

— Лучше про другое, а не про «опять».

— Да-да, конечно…
Цель моего прибытия сюда —
… лично повторить тебе то, что я писал в письмах.

— Ясно. Но я и так всё помню.

— Всё-превсё? О, как я польщён.

Алиса поняла, что сделала ошибку, сказав «всё помню».

— Я рада за Вас.

— Но неужели тебе не хочется ещё и услышать всё это?

— Зачем?

— Ну как зачем… Женщины же любят ушами.

— Вам кто-то ввёл в заблуждение.

— Ты о чём?

— Женщины любят не ушами.

— А вот тут ты всё же ошибаешься.

— Думайте как хотите.

— Алиса… о, какой музыкой звучит твоё имя… Алиса, это ведь так просто доказать.

— Сколько угодно. Но не в моём присутствии.

-… А ещё моей целью было — увидеть тебя.

— Ну увидели.

***

— И ты не спросишь, каковы мои впечатления от твоей внешности?

— Зачем? Я же не модель, а биолог.

— Ты лучше всех моделей.
Ты как в песне «Королева красоты» Магомаева.


«Блестят обложками журналы —
На них с восторгом смотришь ты-ы,
Ты в журналах увидала
Королеву красоты.

А я одной тобой любуюсь,
И сама не знаешь ты,
Что красотой затмишь любую
Королеву красоты.


Я потом покажу тебе эту песню.

— Спасибо.
Но я не интересуюсь миром моды.
Уважаю, ценю, признаю, но лично от меня это далеко.

— Да если бы ты захотела —
ты бы заткнула за пояс любую королеву красоты!

— Спасибо за комплимент.
Но зачем мне кого-то затыкать за пояс?
Пусть остаются на своём троне.
Каждому своё.
Мне это не нужно.

-… Жаль.
Нетщеславная женщина — трудный орешек.

— Мои амбиции в другой сфере.

— В какой?

— Познание.
Служение людям.
Не славы ради, а ради результата.

— Это же скучно.

— В самом деле?

— Да. И… не женственно.
Это… это противоестественно для женщины.

— А что естественно? Три К? Киндер, кюхе, кирхе?

— Ну не обязательно.
С такой внешностью, как у тебя, можно блистать на…

— Не повторяйтесь, пожалуйста.
Я личность, а не витрина для нарядов.

— Я не хотел тебя обидеть.

— Но Вы позволяете себе заявлять, что я полная дура.

— Да нет же!

— Именно так.

— Почему ты так решила?

— Потому что Вы чётко сказали, что я занимаюсь чепухой
и не занимаюсь своим прямым предназначением —
не блистаю там, где мне якобы положено, по Вашем мнению.

— Нет-нет, не воспринимай это так.

— А как мне это воспринимать?

— Я просто хотел подсказать тебе,
где ты можешь реализоваться и добиться грандиозного успеха.

— Хорошо, подсказали.
Но больше лучше не говорите, что мои занятия — бред и неженственны.

— Согласен.
11. Друг
Вертер замолчал.
Наверное, ждал, что Алиса сама подаст реплику.

Но Алиса не спешила.
Она решила пока не помогать ему.
Если захочет что-то добавить — добавит сам.

— Хорошо, что я не знал, что ты так красива.
Иначе мои страдания были бы намного сильнее.

«О, он заговорил о страданиях.
Пора вспоминать совет Паши про Будду…»

— А работать не пробовали?

— Что?

— Это Раневская так говорила всем, кто… жаловался на что-то.

— Она не права.

— Да, иногда это не помогает.
Но сначала надо попробовать хотя бы это.
И если не помогает — тогда искать другие средства.

***

Алиса увидела, что её слова вызвали у Вертера выражение полного ужаса.
Точнее, ей только показалось, что проблема была в её словах.

Но вскоре она поняла, что проблема не в словах.
Так как взгляд Вертера был обращён к чему-то позади неё.

Что же могло так напугать Вертера?
Алиса с любопытством обернулась.

И сразу невольно улыбнулась, едва увидев, кто находится за ней.
Это было первое приятное впечатление с тех пор, как появился Икс-Вертер.

Но в любом случае пора было как-то выводить из ступора побледневшего Вертера.
Впрочем, он уже успел прийти в себя настолько, что сам пробормотал, хоть и с трудом:

— Чт-то… Что это что за горилла?

— Это наш помощник, — спокойно пояснила Алиса, стараясь не показывать, насколько она рада появлению Геракла.
А то как-то невежливо было бы: она без энтузиазма общалась с Вертером, а тут вдруг радуется появлению Геракла.

— И вы его не боитесь?

— А что его бояться?

— Но он же огромный… и наверняка ужасно сильный.

— Да, он сильный.
Но для нас он не опасен.

— Вы намекаете на то, что эта мерзкая обезьяна опасна для меня?

— Нет, что вы.

— А мне показалось, что вы угрожаете мне?

— Да нет же.
Просто хотела сказать, что Геракл наш друг и товарищ, — печально ответила Алиса, обескураженная тем, с каким негативом Вертер воспринял их добродушного любимца и питомца.

— Тамбовский волк ему товарищ, — раздосадованно проворчал Вертер.

— Вы не любите животных?

— Ну почему же… люблю… но не таких опасных и крупных.

— Геракл, миленький, — обратилась к питекантропу Алиса, - ты не мог бы отойти, чтобы не смущать нашего гостя?

Геракл бросил на Алису обиженный взгляд, вздохнул, но послушно отошёл на некоторое расстояние и там уселся на траву, словно показывая, что намерен сторожить Алису там.

— Он так и будет тут сидеть?

— Почему бы и нет?

— Он меня выводит из равновесия.

— О, не обращайте внимания.
Он нам не помешает. Он очень воспитанный.

— Позвольте вам не поверить.

— Понимаете — Геракл ведь живёт тут, для него тут каждая травинка своя. Это его дом.

— Такие твари должны жить в зоопарке. Там им самое место.

— Геракл вырос у нас на руках. Он совершенно ручной.

— Обезьяна и есть обезьяна.

— Геракл не обезьяна.
Он практически совсем как человек.

— При таком превосходстве в силе он в любом случае слишком опасен.

— Мы много раз убеждались в его преданности нам.
Он не раз нас выручал.

— Вы слишком хорошо к нему относитесь.
Намного лучше, чем ко мне.

« О боже. Он что — ревнует к Гераклу? Только этого не хватало!»

— Я готова хорошо относиться ко всем, с кем легко.

— А со мной трудно?

— Это будет зависеть от вас.

— Алиса, ты почти не обращаешься ко мне по имени.
Неужели ты не читала гениального психолога Карнеги?

— Что именно?

— Он учить почаще обращаться к людям по имени.

— Зачем?

— Затем, чтобы ласкать слух люде звучанием их имени.
Ведь для человека нет музыки прекраснее, чем звучание его имени.

— Не придавайте этому значения.
12. Не рыбки
— Алиса… Ну хоть раз обратись ко мне по имени.

— Хорошо. Вертер, вы всё выяснили, что хотели?

— А почему ты спрашиваешь?

— Видите ли — у меня вообще-то есть дела.

— Ты меня прогоняешь?!
После того, как я с таким трудом смог попасть в твоё время?!

— Не прогоняю. Если у вас есть дело — можете сказать, какое.
А если вам нечего сказать — тогда я предпочла бы заняться своими делами.

— Тебе скучно со мной?

— Мне скучно не с вами, а без дела.

— Дело, дело… Это так невежливо с твоей стороны… проявлять такое пренебрежение…

— Уважаемый Вертер.
Вы считаете, что мне следует отменить все свои встречи и обязательства ради общения с вами?

— Ну… не каждый ведь день являются гениальные изобретатели способа перемещения во времени…

«И слава богу!»»

— И Вы считаете, что изобретательство должно так меня вдохновить, чтобы я бросила все дела и планы?

— А знаешь что, диэ Алиса.
С поклонниками у тебя не густо, судя по всему.
Ты какая-то дикая.
Не умеешь принимать комплименты.

— А они мне нужны от вас?

— А разве нет?

— Ну и как их принимают умеющие?

— Как? Ну… притвориться что довольна… просиять наконец.

— То есть лицемерить?

— Ну зачем ты так… просто вежливость.
А вдобавок… настоящей женщине комплименты всегда приятны — вот.

«Кто бы говорил про вежливость.»

— Алиса, ты же стала теплее ко мне относиться.
Причём признайся себе в этом.
И в том, что причина твоего потепления — мои комплименты твоей внешности.

— Нет.
Внешность временна.
Личность вечна. Ну или более долговечна.

— Но зато пока цветёт внешность… её власть безгранична…

— Это вы не знаете власть другую.

— А есть другая?

— Есть.

— И какая же?

— Власть характера. Обаяния ума и личности.

— Допустим.
Ты продемонстрируешь мне эту власть, чтобы я мог увериться в силе власти личности?

— Не представляю, как её можно демонстрировать.
Это просто или нет, или есть.
Кстати, а хотите экскурсию по биостанции?

— Очень!
У вас тут ведь такие милые зверушки!
Я с детства это знаю.

Читал ведь про вашу биостанцию в книжках.
Как только посмотрел фильм «Гостья из будущего» — так сразу и пошёл в библиотеки за книжками про Алису.

И окончательно понял, что должен попасть в будущее и встретиться с Алисой. То есть с тобой.

— Здесь у нас живут дельфины.

— Какие милые рыбки!

— Дельфины — это не рыбки.

— Как это не рыбки? Плавают, хвостики есть.
Большие рыбки.

— Рыбки — это не те те, у кого хвостики. Они по другим признакам считаются рыбками.

— Ну ладно. А кто же тогда дельфины?

— Млекопитающие.

— Млекопитающие?

— Да. Причём весьма разумные, судя по поведению и устройству мозга.

— Да нет, вряд ли разумные.
Не они же создали инфраструктуру на планете.

— А разве создание инфраструктуры — главный признак разумности?

— Согласитесь — что без инфраструктуры жить сложно.

— Людям сложно. Да и то можно.
А дельфины в ней и вовсе не нуждаются в морях.

И вообще ещё неизвестно, нужна ли инфраструктура планете…
А в большом объёме просто губительна для биосферы.
Вот почему мы активно сокращаем площади антропогенных застроек, дорог и так далее, сводя их к необходимому для людей минимуму.

— Зря вы это делаете.

— Но это единственный способ не разрушить биосферу и её способность обеспечивать нас кислородом, очищать воду, регулировать множество процессов на планете и в итоге — создавать для людей комфортные условия жизни — без скафандров.

— Алиса, ты так преобразилась, говоря об этом…
Так похорошела, хотя я думал, что похорошеть ещё больше уже просто невозможно…
Хотя сейчас выражение твоего милого личика снова стало скучающим.

— Тогда не заставляйте меня скучать, скатываясь к комплиментам.
Давайте говорить о том, что мне интересно.

— Что? Ах да, да. Конечно.
Но… пока не забыл… позволь мне сделать тебе подарок.
13. Подарки
— Не стоит.

— Стоит, стоит. Никто ведь не заставляет тебя носить его.
Моё дело — подарить. А распоряжаться им ты можешь и сама. Как тебе будет угодно. Хоть вовсе выброси.
Вот — смотри какая красота.

— Это украшения жена Шлимана, Софии.

— Это которая вышла замуж по расчёту?

— Это которая сумела выбрать удачную партию и принять предложение мужчины, которому удалось стать знаменитым.

— А откуда эти украшения у вас? Разве они не в музее?

— Ты права, оригиналы в музее.
А это — копии. Но очень искусные, поверь мне.

— Я не разбираюсь в ювелирных изделиях.

— Тогда просто примерь. Вот это — венец.

«Терновый?» — спросила про себя Алиса, едва удержавшись от ехидства вслух.

— Спасибо, но я не люблю украшения.

— но у тебя есть целая шкатулка с украшениями! Я читал.

— Если вы это читали, то знаете и о том, что они — просто есть. Но я не ношу их.

— Ну и мои можешь не носить. Но примерить-то можно?
Этот обруч на твоей головке должен выглядеть просто чудно!

— Не будем спорить. Я не одену обруч.

— Какая жалость… Я так старался… так надеялся, что ты обрадуешься.

— Ну что поделаешь, если меня радуют другие вещи.

— Какие?

— Открытия. Исследования.

— Тебя неправильно воспитали.
Девочка должна думать о нарядах, а не о науке.

— Ну извините. Ужа как смогли.

— Твоих родителей надо отдать по суд, что они испортили тебе программы в психике.
Как ты теперь будешь жить?

— Как-нибудь.

— Но ты же погрязнешь в науке, упустишь период ухаживаний — и не выйдешь замуж, не родишь детей. Это катастрофа! Это ужасная судьба. Ой!

— Что с вами?

— Твои рыбы меня обрызгали!

— Они не рыбы.

— Мне всё равно — главное что обрызгали.

— Может, дельфинам не понравились ваши слова о науке?

— Не знаю. Но всё равно. Это очень невежливо с их стороны.

— Не сердитесь на них.
Скорее всего они просто играют.

— Им игра, а мне печаль.

— Не печальтесь.

— Буду печалиться.

Вертер в самом деле выглядел таким грустным, что Алисе захотелось хоть чем-то его поддержать.
Он вроде просил украшения примерить?

— А если я соглашусь надеть что-то из ваших украшений?

— Неужели ты это сделаешь?!

— Да. Но не обруч — уж простите, но обруч не хочется.
А что-то полегче можно.

— О, ты так добра ко мне!

— Так что мне одеть?

— Может, браслет?

— Ну давайте ваш браслет.

— Сейчас-сейчас… — Вертер рылся в своей сумке трясущимися руками. Алиса было жаль, что он так волнуется. — Вот… надень.

— Спасибо, — с этими словами Алиса подняла руку и позволила застегнуть на ней тяжёлый браслет.
И кто только делал такие тяжёлые браслеты? Правильно она делает, что не носит украшения.

— И на вторую руку? — жалобно попросил Вертер.

— Хорошо, — нехотя уступила Алиса.

— Может, ещё и пересцеллиды?

— А что это?

— Ты не знаешь? Какая жалось? Это ножные браслеты для танцовщиц.

— Нет, не надо.

— Ну как хочешь.
Не заставлять же тебя.
Ну вот. Ты посмотри, какая красота!

— Я рада, что вам нравится.

— Правда? Как это мило с твоей стороны!
О, Алиса, я мог бы превратить твою жизнь в сказку!
14. Морок

Алиса вдруг наконец-то почувствовала, что Вертер в общем-то очень искренний и милый человек.
И эта его простодушная увлечённость ею — тоже по-своему мила.
Зря она так строга и ним. Наверное, надо было бы быть повежливее и полюбезнее с ним.

— Спасибо, — произнесла она совершенно искренне.
Она действительно чувствовала благодарность Вертеру за его старания сделать для неё что-то приятное.
А может он в самом деле превратил бы её жизнь в сказку?
В милую, добрую, красивую сказку…

— Алиса, соглашайся уехать со мной…

— Зачем?

— Ты не пожалеешь.

— А разве вы не хотите остаться в моём времени?

— В твоём? Зачем? Нет, в твоём я не хочу.
Я дитя своего времени. Там у меня всё схвачено, как говорится.

— Вам у в моём времени будет хорошо.

— Нет, Алиса. Это невозможно.

Алисе почему-то было грустно слышать, что Вертер не хочет остаться в её времени.
Ведь согласись она остаться — она могла бы быть с ним.

С этим милым человеком, который так любит её.
Впрочем, может быть в самом деле согласиться отправиться с ним в его время?
Люди и там ведь живут.
Значит, и она сможет…

— Я не знаю… — пробормотала Алиса, удивляясь своим сомнениям и тому, что она вообще рассматривает возможность отправиться жить в другое время.

— Милая, соглашайся… — прошептал Вертер.
Очень тихо, но в его голосе было что-то такое, что Алисе захотелось немедленно согласиться.
Ей казалось, что согласиться необходимо.
Что она хочет этого больше всего на свете. — Ну же… стоит тебе сказать «Да» — и мы в тот же миг окажемся в моём времени.

Алиса боролась с искушением.
«Скажи, скажи «Да!»» — уговаривал её внутренний голос.
Но она пока колебалась.
Что-то удерживало.

И тут она почувствовала на себе брызги.
Это снова дельфины пошалили.

Алиса отряхнулась от воды.
И почувствовала, что словно окунулась во что-то очень чистое.

И тут же удивилась тому, что она только что всерьёз хотела принять предложение Вертера.

С чего бы это вдруг?
Бросить друзей, родителей, науку,… Пашку?
И отправиться непонятно куда непонятно с кем?

С этим Вертером, который сегодня уже сто раз достал своими манерами, которые она терпит только в надежде, что пообщается да переключится на свою обычную жизнь?

Просто наваждение какое-то.

— Спасибо за предложение, Вертер, — как можно вежливее ответствовала Алиса.

— Ты согласна? — просиял тот.

— С чего вы так решили? Нет, я останусь в моём времени.
15. Ловушка
— Как… как ты… как тебе удалось? — растерянно и грустно забормотал Вертер.

— Что удалось?

— Ты должна была согласиться!

— Да с чего бы это вдруг?

— Бра… браслеты… они не должны были подвести.
Не так надёжно, как обруч, да.
Но они тоже должны были…

— Вы о чём? Причём тут браслеты?

— Они должны были помочь тебе принять верное решение!

— Уехать с вами — это не-верное решение!

— А для меня верное.

— Уж не хотите ли вы сказать, что браслеты способны наводить морок и сбивать человека с ясного мышления?

— Смотрите какая догадливая!

— Ну вот что. Забирайте свои драгоценные браслеты.

— Попробуй сними!

— И сниму.

Но снять не удавалось. Хотя одевались они очень легко.

— Что — не получается? Не получается снять?!

— Почему они не снимаются?

— Потому что Я НЕ ХОЧУ, чтобы они снимались.

— Вы нормальный?

— Ещё какой! Хотя какая разница.
Главное — я получу тебя.

— Я с вами не поеду. И браслеты ваши мне не помогут.

— Помогут, помогут.
Они не позволят тебе оттолкнуть меня, когда я обниму тебя — и мы сразу исчезнем из этого места!
И окажемся дома.
В кроватке! — радостно добавил Вертер.

***
Алиса не поверила в этот бред, но ей стало не по себе.
Слишком уверенно звучал голос Вертера, а в его способностях навести морок она уже убедилась.

— Лучше не делайте этого — иначе очень пожалеете.

— И что ты сделаешь?
Ты же в браслетах!

— Ну и что?

— А ты попробуй пошевелиться — и узнаешь!

Алиса попробовала — и оказалось, что её руки так скованы, словно она не в браслетах, а в наручниках.
Хотя между браслетами не было соединения.

Точнее, не было видимого соединения.
А вот невидимое очевидно было.
Силовое поле? Магнит?

— Убедилась?
И на ногах то же самое!

Алиса поняла, что это правда.
Хотя она совершенно не помнила, чтобы Вертер надевал на неё ножные браслеты.
И когда успел?!

И вот теперь на её щиколотках такие же наручники. Или наножники?

— Моя ты прелесть, — проворковал Вертер. — Ну попрощайся с тем, что вокруг. Больше ты этого никогда не увидишь.
Хотя я думаю, что ты не будешь скучать об этом.
Я починю заглючившие браслеты — и будешь паинькой, будешь очень сильно любить своего дорого Вертера, я тебе обещаю это.
Вертер знает, как ласкать девушек.
Уж не пожалею слюны — всю оближу, каждый миллиметрик твоего ароматного тельца.
Тебе понравится. Тебе будет хорошо.
Ну или ко мне, моя маленькая.

Алиса всё ещё не верила в то, что она в самом деле исчезнет, когда Вертер её обнимет.
Хотя и проверять его слова не хотелось.
А главное — ей и просто так-о не хотелось с ним обниматься, тем более после того, что он говорил.
Кого он там облизывать собрался? Каждый миллиметр? А о гигиене он — «не слышал»? или он просто образно?

— Дай же мне ощутить, какая у тебя нежная кожа, — с этими словами Вертер протянул к ней руку — Алиса попробовала шагнуть в сторону.
И тут вдруг его лицо исказилось злостью

— Хватит куражиться! — рявкнул Вертер. — Надоело терпеть твои капризы!
Надо тебя примерно наказать за такое поведение.
И за то, что долго уговаривать пришлось, за то, что столько лет страдал от недоступности тебя.

Вертер схватил её.
Алиса так испугалась, что его слова об исчезновении в момент обнимания окажутся правдой, что едва не свалилась в бассейн с дельфинами.

В этот момент Алиса пожалела, что уговорила Пашку держаться подальше.
И обиделась на него, что он уговорился.

Хотя это было несправедливо — обижаться на Пашку.
Сама ведь заставила его уйти.

Но почему он до сих пор не прибежал?
Если по видео следит за ней!

И почему Геракл не бежит на помощь? Куда он делся?
16. Спасители

Но в этот момент Вертер почему-то отлепился от неё так, словно какая-то сила оторвала его от неё.
И сам полетел в бассейн.
А Алиса едва удержалась на краю, да и то только потому, что кто-то её удержал.

Не успела она понять, что её удержало от падения, как испугалась, что утонет Вертер, который барахтался в бассейне между плавающими около него дельфинами.

Алиса сама бы прыгнула в воду спасать Вертера, но она понимала, что не может его вытащить, когда её руки и ноги скованы этими дурацкими браслетами.

Оставалось надеяться, что дельфины не дадут Вертеру захлебнуться.

И тут Алиса понял, что Вертера что-то стало удерживать на поверхности воды.
Вертер отбивался от этого, и вскоре затих, словно его стукнули.

И тут Алиса увидела, что Вертер держит Пашка!
Откуда тут взялся Пашка?

Судя по всему, он просто был до сих пор невидимым.
И всё это время был рядом.

Алиса вздохнула с облегчением.
Что Вертер не утонет прямо в её присутствии, хоть она и скована его же браслетами.

И начала понимать, что происходило.
Наверное, это Пашка толкнул Вертера, когда тот схватил её.

И Пашка же удержал от падения в бассейн её саму.
Значит, это его руки крепко обхватили её на краю бассейна…

Алиса почувствовала благодарность другу.
И ещё что-то, кроме благодарности.
Что-то, связанное с воспоминанием о Пашкиных руках на её талии...

— Ну у Пашки и выдержка, — услышала Алиса голос подбегающего Джавада.
Она вынырнула из своих грёз и обернулась.

— На месте Пашки я бы скорее утопил этого негодяя, — пояснил Джавад.

— Лучше помоги его вытащить, — попросил запыхавшийся Пашка.

— Разве супермэнам нужны помощники? — насмешливо спросил Джавад.
И всё же помог.

— Может и не нужны, но мне не хочется его трогать.

— А как же тогда искусственное дыхание?

— Оно ему не нужно. Не успел нахлебаться.

— А если нужно?

— Тогда даже не знаю.
И учти, Джавад — я бы и сам его с удовольствием утопил, если бы не Алиса.

— Ладно, займись Алисой.
А я осмотрю этого героя-любовника.

— Спасибо, друг.

Паша наконец-то пристально посмотрел на Алису.
Так, что она смутилась.

А что скажешь-то — да, была не права.
Переоценила свои силы.
Не надо было отказываться от предложения Паши сопровождать её…

— Паша, ты был прав, а я нет.

— Да? А я думал, что ты будешь ругать меня за то, что я спёр твою шапку невидимку и ошивался всё это время рядом.

— Я же не совсем дура, чтобы ещё и упрекать тебя за то, что ты меня спас.
И твоя идея быть рядом в невидимке — отличная.
И… мне самой следовало подумать о таком варианте?

— Да? Ну тогда ладно…

— Паша, спасибо.
И тебе Джавад, тоже большое спасибо.

— А я-то что? Это всё Пашка.

— Джавад бдительно следил всё это время за видеокамерами и готов был прийти на помощь, как только понадобится.

— Ребята, а куда подевался Геракл? Он же сначала тоже меня караулил.

— А Геракл спит вон в тех кустах.

— Я так понимаю, что не своим сном?

— Да, пришлось его усыпить.

— Зачем?

— Неизвестно, как он себя повёл бы, если бы увидел, что вытворяет Вертер.
Точнее, хорошо известно.

Он его точно утопил бы.
В лучшем случае.
И даже мы с Пашкой вряд ли смогли бы остановить Геракла.
Даже вдвоём.

— Понятно…

— Джавад, как Вертер?

— Нормально. Жить будет.

— Что нам с ним делать?

— Сдать в МИВ. Пусть с ним там разбираются.
Откуда он взялся и как заблокировать ему возможность попасть в наше время.
И ещё пусть спецы разберутся, что это у него за обручи и браслеты такие интересные.

— Кстати, как мне снять их? — спросила Алиса.

— Что-нибудь придумаем.
Или спросим у Вертера, когда очнётся.

— А если он не скажет?

— А куда он денется?
Если не пожелает расколдовать свои сокровища — придётся ему иметь дело с Гераклом.

— Да, с Гераклом шутки плохи.

— Скорее бы, — призналась Алиса. — А то я уже не могу в них.

— А вот не надо было соглашаться надевать на себя всякую дрянь.

— Да теперь-то это понятно.
Но кто же знал.
Откуда мне было знать, что бывают такие браслеты?

— Кто бы говорил. Уж кто-кто, а ты каких только чудес ни повидала за свою пока недлинную жизнь.

— Но это что-то новенькое.

— Ладно, Алиса, хорошо, что ты хотя бы обруч не одела.

— Да уж. Интересно, что было бы, если бы одела.

— А что тут гадать, — вмешался Джавад. — Наверное, обруч заставил бы нашу Алиску выйти замуж за нашего дорогого гостя.

— Алис, не хочешь узнать действие обруча?

— Нет, спасибо. Не хочу.

— Жаль. Так и останемся в неведении.
17. Как снять
— Если бы Алиса одела обруч, — подал голос Вертер, то влюбилась бы в меня и мечтала бы только о том, чтобы исполнять все мои желания…

— О, очнулся. Я же говорил, что жить будет — прокомментировал Джавад.

— Это правда? — спросил вмиг побледневший Паша.

— Да! — самодовольно заверил Вертер.

— Зря ты это сказал, — усмехнулся Джавад.

— А что вы мне сделаете? Ничего.
У вас гуманное общество.

— Ты даже не представляешь, насколько, — процедил Паша как можно вежливее. — Настолько гуманное, что не оставляет никакого шанса для негодяев.

— Никакого? Вы их перевоспитываете?

— Можно и так сказать, — задумчиво проговорил Джавад.

Вертер посмотрел на него с опаской.
Что-то его насторожила в тоне Джавада.

— Между прочим, — стараясь говорить уверенно, сказал Вертер, — полная блокировка «негодяев» для общества невыгодна.

— Почему? — лениво поинтересовался Джавад.

— Потому что люди должны быть порядочными не из-за страха перед наказанием, а просто из-за доброты.

— У тебя будет возможность познакомиться с нашей добротой, — пообещал Джавад.

Вертер сглотнул и отвернулся.
Улыбка Джавада начинала его всё больше пугать.

— Но у тебя есть возможность смягчить свою участь, — елейным голосом добавил справившийся со злостью Паша.

— Какая?

— Скажи, как снять эти дурацкие наручники.

— Они не дурацкие — насупился Вертер.

— Так как их снять?

— Хм. Это будет большой неожиданностью для вас.

— И всё же?

— Они снимутся, как только я поцелую Алису.

— Ты в своём уме?

— Вы хотели знать как — я сообщил.

— Ты врёшь.

— Нет. Они настроены таким образом.

— Мы всё равно их снимем.

— Удачи.

— Знаешь кто ты?

— Гениальный изобретатель.

— Нет.

— Ну пусть, пусть ваша Алисочка погуляет в наручниках.
Как захочет в туалет — быстро дадите мне расколдовать поцелуем-расколдуем.

— Алиса, ты как?

— Пока потерплю.

— Вертер, мы сейчас разбудим Геракла.
Он быстро убедит тебя снять с Алисы наручники без всяких фокусов.

— Не надо Геракла.

— Но ты же по-хорошему не соглашаешься.

— Я уже согласился поцеловать Алису.

— Мы не верим в то, что снять наручники можно только поцелуем.

— Только МОИМ поцелуем.

— Тем более не верим.
И идём будить Геракла.

— Это насилие надо личностью.

— Кто бы говорил.
А ты сам-то?

— А что я?

— Ты не проявляешь готовности к насилию?

— Я? Никогда.

— Извини, но мы всё слышали, что ты говорил Алисе, надев браслеты.

— А что я говорил?
Это всё ради самой Алисы. Ради её счастья.

— Неужели?

— Да! Вы же позволяете девушке думать о науке.
Какие вы после этого мужчины?
Она увянет среди таких людей.
А она же нежная девушка, ей нужна ласка.

— Ври, ври.
В общем, без Геракла не обойтись.

— Ну и ладно. Будите свою гориллу.
Но только этим вы всё равно ничего не добьётесь.

— Посмотрим.

— Вы же не позволите горилле убить человека?

— А ты человек?

— Если вы натравите на меня своего зверя…

— То что?

— Я буду знать, что вы лицемеры.
Что вы только притворяетесь добренькими.

— Сними браслеты — и все дела.

— И вы отпустите меня сразу домой.

— Прости, но не можем.
Ты опасен. Тебя надо изолировать.

— Я всё равно сбегу. Вы не знаете моих возможностей.

— Верно. А ты не знаешь наших.

— Я мог бы давно исчезнуть отсюда, в любой момент.

— Исчезай.

— Пока рано. Я буду здесь столько, сколько захочу.

— Браслеты?

— Домой?

— Джавад, буди Геракла.

Джавад подошёл к Геракла и почесал у него за ушком.
Геракл заворочался, заурчал, как медведь.

Вертер затрясся.

— Ну ладно, ладно, — сдался Вертер, — я расколдую браслеты.
Но учтите — вам это так не сойдёт.
Я добьюсь своего. Я сбегу. И заберу Алису.

— Ты не понимаешь, что каждое такое слово снижает твори шансы уйти отсюда живым?

— А вы уверены, что я не смогу вернуться, даже если вы сделаете меня не живым?

— О боже, ну какой чудак!
Давай уже расколдовывай браслеты.

— Пусть Алиса подойдёт ко мне.

— Чтобы ты её утащил? И не мечтай.

— О, вы начинаете понимать, что у меня есть такая способность?

— Так расколдовывай.

— Ну хорошо. Так конечно труднее. Но я постараюсь.
Да… пожалуй можно попробовать.

— Пробуй.

— Вообще-то я крайне не заинтересован в том, чтобы сообщать этот способ, но вы меня вынудили своим мерзким шантажом.

— Способ говори.

— Алису кто-то должен поцеловать.
Раз не я — тогда другой.

— Ты опять выдумываешь?

— А вам что — трудно поцеловать девушку?

— Мы не целуем девушек, которые не просили об этом.

— Ну так скажите Алисе, чтобы она попросила.

— Мы тебе не верим. Ты просто хочешь поставить нас в неудобное положение.

— Смотрите какие неженки.
Целовать девушку — это им неудобное положение видите ли.
Я же не предлагаю вам поцеловаться друг с другом.
Хотя надо было попробовать.
В самом деле — это моё упущение.

— Джавад, не слушай его.
Он точно притворяется.

— Ты сам притворяешься.
Что совсем не хочешь наброситься на Алису с поцелуями.
Хотя на самом деле готов растерзать её.

— Вертер, ты допрыгаешься.
Я ведь могу и пожалеть, что спас тебя из бассейна.
Я уж не знаю, почему тебя не научили плавать.

— Я умею плавать!

— А чего же ты тогда не выплыл сам?

— Это… это просто из-за ваших мерзких рыб.

— А причём тут рыбы?

— Они такие отвратительные, что я даже плыть не могу, когда они рядом.

— Странный вы человек, — сказала молчавшая Алиса. — Дельфины очень благотворно влияют на людей — это давно известно.
Почему же они на вас влияют так странно?

— Может, потому что я гений.
18. Идея
— Ребята, а у меня идея, — с воодушевлением сказала Алиса. — Паша, ты мне поможешь?

— Ну… да… — Паша думал: уж не собралась ли Алиса попросить его расколдовать браслеты, поцеловав её.

Не то чтобы он был совсем уж против, но предпочитал другие условия для их поцелуев.
И тем более для самого первого.

— Тогда побрызнай мне на браслеты.

— Зачем?

— Браслеты на мне держатся силой магии Вертера, правильно?

— Правильно, моя прелесть, — подтвердил Вертер.

— А дельфины его магию, похоже, как-то угнетают.

— Так вот почему ты могла сбросить морок! — прошипел Вертер. — Это дельфины тебе помогли!
Ну всё верно — они же тогда как раз обрызгали тебя.

— Ты думаешь, что дельфины помогут тебе и браслеты расколдовать? — тихо спросил Паша.

— Не знаю. Но попробовать-то можно.

— У вас ничего не получится, — заявил Вертер.

— Молчи уж, — добродушно сказал Джавад. — В твоих же интересах, чтобы получилось.

— Всё равно не получится.

Никто не стал с Вертером спорить.

Паша брызнул на браслет.

— Ну как?

— Пока держится.

— Я же говорил, что не получится.

— Я попробую залезть в воду.
Помоги мне не утонуть.

И Алиса прыгнула в бассейн.
Паше не оставалось ничего другого кроме как последовать за подругой и подхватить её в воде.

— Видал? — спросил Джавад Вертера в этот момент.

— Что?

— И в огонь, и в воду.

— Пока только в воду.

— За ним не заржавеет и в огонь тоже.

— Он самоубийца?

— Нет. Он влюблённый.
И Алиса это знает.
Понимаешь?
Так что тебе ничего не светит.

— Как и тебе.

— А я и не претендую.

— А хотел бы?

— Зачем мне девушка, влюблённая в другого?

— Это не отговорка.
Сегодня любит одного, завтра другого.

— Алиса не такая.

— Такая, такая. Все они такие.
Ну так что? По рукам?

— В смысле?

— Ты же тоже её хочешь.

— Не суди всех по себе.

— Хочешь, хочешь, не отпирайся.

— Я не обсуждаю свои желания с посторонними.

— Ну и не надо.
Ты главное пойми — я смогу тебе помочь.

— В чём?

— Ты получишь Алису.

— Я не ясно сказал?
Мне не нужна Алиса.

— Можешь отпираться сколько угодно.
Но всё же учти — Алиса будет твоей, если ты примешь мою помощь.

— Мне не нужна твоя помощь.

— Подумай хорошенько.
Посмотри на них.
Ждут, когда расколдуются браслеты.
Якобы.
А на самом деле просто пользуются поводом пообжиматься. Понимаешь?

— Тебе показалось. На почве собственного вожделения.

— Нет-нет.
Видишь, как они млеют?
Стараются не показывать, как им обалденно.
Но ведь этого не скроешь.

Она явно хочет, чтобы он её трогал.
А он тем более хочет обнимать её.

И если бы не мы — их нынешнее купание в бассейне могло бы перейти в оргию.
Тем более что Алиса в браслетах.
Даже сопротивляться не смогла бы.

— Ты конечно забавный, но перебарщиваешь.

— Однако ты меня продолжаешь слушать.
Правильно. Слушай, слушай меня. И думай.

Смотри на них внимательно.
Не каждый день такое увидишь.
Пойми, как чувственна Алиса.
И эта чувственность может стать твоей.

— Тебе-то какое дело до меня?

— Если Алиса не достанется мне — то пусть она не достанется и этому своему павлину.
Он её испортит.

— Чем же?

— Он слишком уступчив. С женщинами так нельзя.
Женщины сами не знают, чего хотят и что для них лучше.
А ты похож на настоящего мужчину — и сможешь сделать Алису счастливой.
Я же люблю её и на самом деле хочу только одного — чтобы она была счастливой.

— Знаешь что.

— Ты согласен принять мою помощь?

— Хочешь мне помочь?

— Очень.

— тогда не заставляй меня тащить тебя — а топай сам ножками.

— Куда?

— К Гераклу.

— Зачем?

— Нечего тебе смотреть на бассейн.
Это вызывает у тебя странные мысли.

— Ага, ты испугался, что не выдержишь такой чувственной сцены?

— Тоже мне чувственность. Люди в бассейне.

— Не просто люди, а молодые люди, красивые, пышущие желанием. обнимающиеся.

— Иди-иди.

— Ты пожалеешь, если упустишь такой шанс получить Алису, какой я готов тебе предоставить.

— Ты повторяешься. Это уже даже не забавно, а просто нудно.
Не знаю, как Алиса терпела твоё занудство.
Но я не намерен.
Так что не испытывай моё терпение.

— Значит. Ты решил всю жизнь мучиться от неразделённого вождения.

— Ещё слово — и я отдам тебя в лапы Геракла.
Будешь ему вещать.

— А вот не надо меня ругать.

— Тогда молчи уже.

— Мы уйдём — а они поцелуются.

— А тебе-то что? Это их дело.

— Не оставляй их одних! Не уводи меня! Как там тебя Джавад? Что за имя вообще. Да постой же ты!

Но Джавад уже не отвечал Вертеру, а молча тащил его в сторону спящего Геракла.
19. В бассейне
— Алис, ну что? Браслеты не получается раскрыть?

— Пока нет.

— И долго нам так сидеть тут?

— Сколько сможем.

— А может не получится?

— Может и не получится.
Но знаешь — на меня же тогда всего лишь брызги подействовали.
Они помогли мне сбросить морок.
А ведь я к тому моменту уже готова была согласиться уехать с Вертером.

— Да я видел, что ты не в себе.
И очень волновался за тебя.
Всё думал — уже пора вмешаться или ещё подождать.

— Если бы он успел меня обнять — я исчезла бы с ним.

— Ты веришь в это?

— Не знаю. Но в то, что не могу снять браслеты — приходится верить.

— Я не дал бы ему обнять тебя.

— Да, ты и оттолкнул его от меня.

— Какое счастье, что я был рядом.
Вопреки твоим просьбам держаться подальше.

— Да. Счастье.

— Ты помнишь, что я говорил? Что в случае появления проблем при твоём сценарии я больше не позволю тебе настаивать на моём отсутствии.

— Помню.

— Ты согласна, чтобы впредь я был вблизи?

— Согласна.

— Спасибо.

Паша вытащил из воды руку Алисы и поцеловал кисть.

И в тот же миг браслет раскрылся.

— Пашка, смотри!

— Вижу.

— Значит, браслеты можно снять и без поцелуев с Вертером.

— Да. И я очень этому рад.

— И без поцелуев с другими.

— А вот я уже не знаю — радоваться или нет.

— Паша, если ты хочешь поцеловаться — то это можно сделать и без повода в виде браслетов.

— В самом деле?

— Да.

— Как интересно.

— Интересно. Только сначала сними с меня и второй браслет.

— С удовольствием.

Паша чмокнул вторую кисть Алисы — и браслет раскрылся на втором запястье.

— Ура! Наконец-то мои руки свободны. Спасибо, Паша!

— Теперь с ног снимем?

— Ну… если ты готов…

— А у нас есть выбор?

— Я всё ещё надеюсь на дельфинов.

— Да ладно тебе. Что мне — трудно твои ножки что ли чмокнуть.

Паша посадил Алису на край бассейна и поцеловал обе щиколотки.

Браслеты тут же пошли ко дну.

— Ну вот ты и свободна, Алиса.

— Почти.

— Что ещё?

— Я нырну за браслетами. Надо скорее вытащить их из бассейна. Не надо нашим дельфинам эту гадость в их домике.

— Ты права. Но я сам нырну. Сиди здесь.

Паша нырнул.
А Алиса разумеется последовала за ним на самое дно.

Вынырнули они одновременно.
И выбросили браслеты на траву около бассейна.

— Просил же подождать здесь. Я бы сам достал все браслеты.

— Зато так быстрее.

— А ты куда-то торопишься?

— Очень.

— Ну и куда же?

Алиса оглянулась.

— Джавад увёл нашего гостя из прошлого.

— И?

— Нам никто не помешает.

— А дельфины?

— Мне кажется, что они поймут нас.

— А я чего-то стеснюсь. Это всё равно что при людях.

— Ты прав.

— Смотри — они отвернулись, словно нарочно показывая, что не смотрят на нас.

— Ладно, давай выбираться отсюда.
У меня уже прошёл всплеск нетерпения.

— Какая жалость. Не поспешив, я упустил шанс поцеловать тебя.

— Ничего ты не упустил.
Просто теперь можно уже и не спешить.

-
20. Экипировка
— Мне не терпится увидеть физиономию Вертера, когда он увидит, что на мне нет его браслетов.

— Мне тоже. Но предлагаю сначала переодеться.

— А что?

— Алиса, но ты же в воде была.

— И?

— И теперь твоя одежда мокрая и липнет к телу.

— Раньше это никого не смущало.

— Потому что ты среди нормальных людей находилась.
А теперь тут Вертер.
И если ты хочешь, чтобы он пускал слюни, видя тебя в таком виде — можешь не переодеваться.

— Ты прав. Лучше переодеться.

— Давай, я жду тебя.

— Паш… мне что-то не по себе.

— Почему?

— Теперь я не уверена, что не исчезну в любой момент.
Кто знает, какие ещё фокусы в арсенале Вертера.

— Ты права. Предлагаешь покараулить тебя в комнате?

— Если тебе не трудно.

— Ладно уж, пошли.

— Я быстро.

— Можешь не спешить. Мне приятно думать, что у меня за спиной ты переодеваешься.
Кстати, не забудь поменять бельё.
Негоже ходить в мокром и простывать.

— Знаю, не маленькая. Всё, готово. Можешь поворачиваться.

— О, ты собралась в лес?

— Я собралась не сверкать перед Вертером ничем, что может заставит блестеть его глазки.

— Разумно. Хотя бесполезно.
Он запал на тебя конкретно и основательно.

— И что с этим делать?

— К сожалению, пока не знаю.
Но о том, чтобы он до тебя не добрался — мы позаботимся.

— Всё, идём к ним.

— А поцеловаться?

— Паш… я бы с радостью, правда.
Но мне кажется, что после этого всё будет понятно по моему виду, понимаешь?

— Понял. Ты не хочешь, чтобы этот вожделенец видел тебя распалённой.

— Да.

— Поддерживаю. Отложим удовольствия.
21. Крик
Не успели Паша и Алиса спуститься с веранды, как тишину биостанции прорезал дикий вопль.
Они бросились на крик.

И застали поразительную картину.

Геракл дрых под кустом, как и ожидалось.
Но рядом лежал и Джавад.
Вертера рядом не было.

— Джавад! — бросилась к нему Алиса.

— Что с ним? — встревоженно спросил Паша, пытаясь понять, что с другом.

— Вроде жив.

— Отлегло.
Н-да. Не надо было этого фокусника оставлять с Джавадом.

— Конечно не надо было. А мы…

— А мы увлеклись друг другом. Чуть в бассейне не…

— Так, Джавад в порядке.

— Точно?

— Спит. Но и добудиться проблематично. Пока сам не проснётся.

— Ясно. Надо вызывать спасателей, МЧС, СГБ.
Искать этого мага.

— Согласна.

Тут тишину снова прорезал вопль.

— Опять! Паша, а не вертер ли это кричит?

— Может быть. Крик такой же, как прошлый.
Значит, это точно не Джавад кричал.

— Бежим.
Надо узнать, что с нашим магом.
Может, ему помощь нужна.

— Главное — задержать его.

— И это тоже.

***

Далеко бежать не пришлось.
Вертер нашёлся быстро.

И в крайне занятном положении.

— А, это вы, — прошипел он, увидев запыхавшихся Пашу и Алису. — Натрахались, кролики? Или мало пока?

«Кролики» растерянно переглянулись.

— Хватит делать вид, что удивлены.
Вы будет меня освобождать или нет?

— А если нет?

— Вы не имеете права. Вы обязаны. Мои права.

— Что вы сделали с Джавадом? — спросила Алиса.

— А как ты сняла браслеты?

Алиса бросила взгляд на Пашу.
И это не осталось незамеченным Вертером.

— А, значит, всё же целовались.
А то — мы не такие да мы не целуем.
Всё вы целуетесь, похотливые твари.

— Что с Джавадом? — повторил вопрос Алисы Паша.

— Ничего. Выспится и проснётся.

— Это вы его усыпили?

— А если я?

— Вы за это ответите.

— Вы тоже.

— Мы ничего вам не делали.

— Вы не освобождаете меня из лап этого чудовища.

— Это не чудовище.

— Если бы оно вас сдавило своими чудовищными ветками — вы бы назвали его чудовищем.

— Это всего лишь кустик.

— Кустик?

— Да. Растение. Зовут его — Славочка.
Он инопланетный. Алиса привезла в экспедиции в 9 лет.

— И чем он питается?

— Не Вертерами. А всего лишь компотиком.
Так что непонятно, из-за вы тут так орали.

— Мне показалось… сами посудите — дерево, ходящее, и…

— И что?

— Я подумал, что это триффид.

— Кто?

— Не читали «День триффидов»?

— Нет.

— Ну вот почитайте. Тогда поймёте, как бесчеловечно пугать гостей ходячими деревьями.

— А классно он вас иммобилизовал.

— Чего?

— Обездвижил.

— Вы шутите? Ну-ну.

— Нет, в самом деле. Мы уж думали, что вас будет трудно найти.
А вы тут спокойно сидите в объятиях кустика.

— Смейтесь, смейтесь.
Если бы я знал, что тут есть ходячие деревья — взял бы огнемёт заранее.
А то животных-то я обезвредил, а вот ходящие растения не предусмотрел.

— Что вы сделали?

— Обезвредил животных.

— Пашка, дельфины! Они же могут задохнуться в бассейне!

Пашка понял.

— Да ничего вашим рыбам не сделается! — кричал им вдогонку Вертер.

Дельфины в самом деле не лежали на дне.
И у Алисы с Пашкой отлегло.
Но дельфины казались подавленными и вялыми.

— Что он с ними сделал? — задумчиво проговорил Паша.

— Не знаю. или отрава, или поле, или…

— Магия?

— Не знаю. Будем разбираться. Надо скорее сдать этого мага куда положено.

— Если не у бежал снова.

Они вернулись туда, где оставили Вертера.
На этот раз он был на месте, никуда не сбежал.
Славочка крепко держал его своими ветками.

И не только держал.
Но и…

Паша и Алиса переглянулись.

— Ах как вкусно… — чуть не промяукал Вертер такими тоном, какого от него пока не слышали.
Не нудным и не шипящим, а… совершенно удовлетворённым.

— Что с вами? — спросила Алиса.

— А вы не понимаете?

— Нет.

— Неужели кустик никогда не поил вас своим соком?

— Н-нет…

— А вот меня удостоил этой милости. Мммм… — Вертер едва мог оторваться от конца ветки с цветочками, из которой пил сок.

— Алиса, ты что-нибудь понимаешь?

— Пока нет. Сок какой-то.

— Живёте… в раю… и не знаете… какие сокровища и секреты вас окружают…

— Вам нравится сок кустика?

— Не то слово…

— Паш, может быть наш Славочка вырабатывает какую-то особую жидкость? Вкусную и при этом вызывающую ощущение блаженства.

— Похоже на то.
Жаль будет отрывать Вертера от Славочки.
Как же он теперь без сока-то?

— Нет! — закричал Вертер, оторвавшись от ветки. — Только не это! Что угодно, но не отнимайте у меня этот источник амброзии! Умоляю!

— Ты нас не обхитришь. Мы тебя всё равно изолируем.

— Сколько угодно. Но только вместе с кустиком!

— Алиса, тебе не кажется, что у нашего гостя нашёлся другой источник вожделения?

— Не знаааю, что и думать.

— А вдруг сок кустика вреден для здоровья?

— Не вредный! Не вредный! — завопил Вертер, как капризный ребёнок, услышавший, что у него хотят отобрать леденец или мороженое.

— Вы не кричите, — вежливо сказала Алиса. — Если установят, что сок не вредный, то никто у вас его не отнимет.

— Правда? Вы подарите мне этот кустик?

— Только если он сам захочет быть вашей нянькой.

Вертер вцепился руками и ногами в кустик:

— Славочка! Не бросай меня!

Славочка молчал. Но сок не отнимал.

— Ладно, пейте пока. Потом МИВ решит, что с вами делать.

— Только скажите им, что мне нужен кустик.

— Обязательно.
22. Новая каверза
— О, а ваш червяк уже очухался! — радостно сообщил Вертер.

Алиса с Пашей обернулись на то место, куда смотрел Вертер.
Там качался проснувшийся питон Архимед.

— Я эту тварь первым делом усыпил, как только увидел.
Чтобы не познакомиться с объятиями его мускулистого тела.

Алиса подошла погладить мордочку питона.
Переживая, что он плохо себя чувствует и вообще непонятно что пережил под влиянием магии Вертера.

— Ой не могу, — засмеялся Вертер, — Змей и Ева в раю! Только не голая, а одетая. Кстати, ты почему так вырядилась? Ешё бы фуфайку и валенки одела.

Алиса только плечами пожала. она давно устала думать, что отвечать Вертеру с его странной логикой.

— Смотри, Адамчик, как бы Змей твою Еву не соблазнил. Хотя может ты и не прочь, чтобы твоя Ева познала плод добра и зла — и дала тебе отведать того же.

— Вертер, тебе надоело пить сок?

— Нет.

— Вот и пей тогда. Пока есть такая возможность.

Вертер тут же послушно припал к источнику сока.
А потом снова оторвался от него и стал выкрикивать какие-то странные слова на непонятном языке.

Алиса поймала взгляд Паши.
Этот взгляд опалял.

Как же она до сих пор справлялась с желанием припасть к его губам?
Как могла сдерживать желание немедленно отозваться на этот зов?

А ещё стало неважно, что они не одни.
Что рядом и Вертер, и Архимерд, а чуть дальше и Джавад, и Геракл.

Не теряя контакта со взглядом Паши, Алиса стала решительно расстёгивать куртку.
Чувствуя, что ей не хватит терпения дождаться, когда она снимет всё.
Паша бросился помогать ей.

Когда на Алисе остались одни трико, очередной морок вдруг рассеялся.
И она поспешно запахнула рубашку.

Ну и что это снова было?

Она оглянулась.
Вертер барахтался в руках Геракла.
Так, значит, их друг уже проснулся.

И Джавад топал тоже в их сторону.

— Что тут происходит? — спросил Джавад. — Я, кажется, что-то проспал?

— Я так и знал, что ему нельзя доверять, — прозвучала фраза, озвученная голосом Геракла.

— Геракл? — Ты умеешь говорить?

— Давно.

— Но раньше ты произносил только отдельные слова!

— Раньше всё было в порядке.

— Гераклушка, это же… это же здорово, что ты можешь говорить, как люди!

— Здорово. Но я не хотел, чтобы кто-то об этом знал.

— Но почему?

— Чем меньше люди о тебе знают — тем лучше.

— Да нет же, Геракл. Мы счастливы знать, что ты можешь говорить фразами.

— Так вы-то друзья.
А я бы предпочёл, чтобы меня недооценивали мои враги.

— Но разве у тебя есть враги?

— Конечно.

— И где же они?

— Да вот хоть этот тип, — кивнул Геракл на Вертера.

— Ну, он временный тип на станции.

— Зато напакостил, как постоянный.
Магию свою насылает на нашу станцию.

— А ты знаешь, что такое магия?

— Магия — это когда мои друзья начинают себя странно вести.

Алиса покраснела.
Но ненадолго.

— Спасибо, что обезвредил Вертера.

— Не за что.

— Как ты это сделал?

— Никак. Просто отобрал его у Славочки.
Наверное, он не ожидал моего вмешательства — и поэтому сразу перестал насылать свою магию, из-за которой мои друзья были не похожи сами на себя.

— А на кого мы были похожи?

— На кого? Не знаю. Но не на себя.
23. Вечером
Вечером Алиса и Паша снова остались одни.

К тому времени они уже передали Вертера в особый отдел МИВа, предупредив о его способности к фокусам.

Вызванные ветеринары проверили состояние всех обитателей биостанции.
Оно оказалось нормальным.

В сумке Вертера нашли кучу других артефактов — и всё это вместе с браслетами передали в тот же особый отдел, где были специалисты по таинственным предметам и явлениям.

Славочка отказался поить Вертера и остался на биостанции.
Но согласился дать немного своего сока для анализа.

— Я вот думаю, — рассуждал Паша, — Славочка ведь обожает компот.
Может, поэтому и сок у него такой вкусный?

— Не знаю, Паш. — Но если тебе так интересно — можешь попросит у Славочки сока для пробы.

— Я подумаю… Но сейчас я бы что-то другое попробовал.

— Например?

— Ты вроде бы предлагала сегодня… когда мы сняли с тебя браслеты… помнишь?

— Помню.

— Может, передумала?

— Нет…

— Тогда иди ко мне.

Алиса послушна перебралась из кресла на диван.
И Паша тут же сгрёб её и прижал к себе.

— Длинный сегодня был день?

— Очень.

— Устала?

— Вообще-то да.

— Тогда отдыхай.

-… И всё?

— И всё.

— Поцелуй отменяется?

— Откладывается.

— Почему?

— Хочу, чтобы в столь волшебный момент твоя нервная система не была утомлённой.

— А, понятно…

— Ты разочарована?

— Нет… я понимаю, что ты прав.
Мы в самом деле устали.
И лучше уж отложить.
Жаль, что в этом есть необходимость.
Но раз уж есть — отложим.

— Тогда спи.

— Спокойной ночи, Паша.

— Спокойной ночи, любовь моя, — прошептал Паша, целуя её лоб.

— Что ты сказал?

— Что слышала. Повторить?

— Да…

— Тогда не словами.

— А как?

— Действием.

Паша медленно провёл языком между губ Алисы.
Которая едва не вскрикнула от остроты ощущений, вызванных этим простым жестом.

— Так убедительнее?

— Очень… но как теперь спать?

— Как обычно. Даю тебе установку: через минуту ты уже будешь спать.

И Паша оказался прав.
Через минуту Алиса в самом деле спала.

есть там - https://ficbook.net/readfic/3151746