Глава 4. Наставник и Ученик.
Барс летел в ночном небе. Или плыл в глубинах моря. Тело ощущало легкость парения, несравнимую ни с чем другим. Ум следовал за телом, наслаждаясь непередаваемым ощущением, отказываясь вспоминать прошлое, думать о будущем и воспринимать настоящее. Барсу хотелось, чтобы это состояние продолжалось вечно. Но какое-то ощущение прокралось к нему из внешнего мира и стало настойчиво тащить его за собой. И вот, уже пропало ощущение полета, и появилось осознание того, что он лежит на кровати, в своей келье. И рядом с ним кто-то есть. Кошка! Парень попытался вскочить, но головокружение уложило его обратно, на постель.
- Сильно же я тебя приложила! – прошептала женщина, касаясь его щеки тонкими, прохладными пальцами. – Да, еще и Кондор перестарался, погружая тебя в нирвану. Но тебе придется проснуться, нам нужно поговорить, а времени у меня немного.
- Прости меня, Наставник! – воскликнул Барс, стискивая ее пальцы в своей руке. – Я мог убить тебя!
- Да, мог. Но не стал. А если бы убил, то в данный момент ты был бы уже Магистром. А так ты стал Мастером Барсом, - спокойно сообщила ему Кошка.
Следующие пару минут прошли в молчании. Барс разглядывал острый профиль Кошки, освещенный лучами Луны, падавшими через раскрытые ставни. В это же время он прокручивал в уме все, что он знал об этой маленькой женщине, четырнадцать лет назад появившейся в его жизни. И круто изменившей ее. Становились понятными уважение и авторитет, которыми она пользовалась в Ордене. И то, что он ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь бросил ей Вызов, даже на квалификационный поединок на степень Мастера. Вероятно, Наставники берегли своих Учеников, рекомендуя кого-нибудь другого. О том, чтобы намеренно оскорбить ее, ни у кого даже и мысли не возникало. Хватало одного взгляда ее горящих зеленью глаз, чтобы у самого задиристого молодого Воина пропадало желание спорить.
Барс, как и все, кто изучал Кодекс, прекрасно знал, что Орденом управляет Совет Мастеров, Совет равных. Однако право окончательного решения принадлежало Магистру, одному из Мастеров. Его имя было известно Мастерам, но скрыто от остальных членов Ордена. Он также знал, что титул Магистра завоевывается в Смертельном Поединке. Парень похолодел, осознав, насколько близок он был от того, чтобы, и в самом деле, стать хладным трупом.
- У тебя столько вопросов, что они заткнули тебе рот? – усмехнулась Кошка, глядя на его озадаченное лицо. – Говори, я отвечу на любой из них. У Мастеров нет секретов между собой.
- Почему имя Магистра скрыто от Учеников и Воинов? – спросил Барс.
- В общем-то, если хорошенько подумаешь, то поймешь, что я уже ответила на этот вопрос, - ответила женщина, заглянув ему в глаза. – Согласно Кодексу, новым Магистром может стать любой, кто победит действующего Магистра, вызвав его на Смертельный Поединок. Любой – ключевое слово. Мастер, Воин или Ученик. Любой, у кого достаточно умения и желания. Но Магистр обязан убить любого претендента, бросившего официальный Вызов. Горячие головы могут найтись всегда, но как ты думаешь, каковы шансы у Ученика победить опытного Мастера? Потому и ввели правило о скрытом имени, чтобы подобные Поединки происходили среди равных. Хотя, как показывает твой пример, мастерство не всегда зависит от ранга. Сегодня ты, вполне, мог бы победить и занять мое место.
- Не смог бы, даже если знал, что ты - Магистр! Я никогда не стал бы убивать тебя, моего Наставника, мою любовь! – горячо воскликнул Барс.
- Вот, потому-то ты еще и не Магистр! – в голосе Кошки прозвучало нечто настолько странное, что парень приподнялся на локте и заглянул ей в глаза.
- Что ты хочешь этим сказать? Неужели, кто-то способен убить своего Наставника?- обеспокоенно спросил он.
- Такие случаи бывали. И мой, собственный – один из них! – горько усмехнувшись, сообщила Магистр.
- Наверное, это была какая-то трагическая ошибка! – Барс не поверил своим ушам, Кошка славилась в Ордене своей справедливостью и сдержанностью, а для того, чтобы получить степень Мастера, достаточно было вызвать на квалификационный поединок любого другого Мастера, и, лишь, поединок с Наставником, по инициативе Ученика, всегда считался смертельным.
- Нет, я сделала это абсолютно сознательно. Я убила своего Наставника и свою любовь. И я тоже не знала, что он Магистр. Единственное, что я могу сказать в свое оправдание, он это заслужил! Он предал мою любовь, предал доверие между Учеником и его Наставником, - голос женщины прозвучал холодно и безжизненно.
Некоторое время помолчав, она продолжила:
- Все, это случилось еще до нашей с тобой встречи. Я сбежала от своего мужа, твоего будущего отца, прихватив с собой маленького сына, и нашла убежище в Ордене. Грифон вел меня по пути Ордена, учил летать и сражаться. И не только. Он сумел всколыхнуть мое разбитое сердце, я полюбила его не только как Наставника, но и как мужчину. И полагала, что он искренне отвечает на мое чувство. Но однажды увидела все в другом свете. Я думала, что спасаю его жизнь, а оказалось, что Магистр, таким образом, решил подстегнуть мое служебное рвение. Что можно сказать о Наставнике, который считает, что личные чувства его Ученика сработают сильнее, чем его преданность Ордену? Мою душу растоптали во второй раз, и я не выдержала. Я бросила официальный Вызов посреди Тренировочного Зала и убила Грифона в течение минуты, на глазах у десятков людей… Никто даже опомниться не успел.
- И стала Магистром? – ошеломленно прошептал ее Ученик.
- Стала. Но не все так просто кончается. В той части Кодекса, что известна только Мастерам, сказано, что любой из Совета, несогласный с появлением нового Магистра, может бросить ему Вызов. Мне бросили вызов двенадцать из пятнадцати Мастеров, - она опять замолчала.
- И ты убила их всех? Сразу? – поразился Барс.
- На мое счастье, Грифон, который пришел к власти подобным же образом, убив Магистра и одновременно своего Наставника, добился внесения изменения в Кодекс, запрещавшего Мастерам бросать Магистру больше одного вызова в день. Он пытался сохранить свою власть, а защитил мою жизнь. Но, тем не менее, двенадцать дней подряд я дралась в Смертельных Поединках с лучшими воинами Ордена. И если бы не помощь Хранителя, который помогал мне восстанавливаться после очередного поединка и готовиться к следующим, и не Кондор, который караулил мой сон, я бы не выстояла. Эти двенадцать дней изменили меня, а я решила изменить Орден. Сделать его немного человечнее. Я всегда жила только его интересами, даже сына, твоего брата по отцу, воспитала в соответствии самым жестким традициям. А потом встретила тебя, и у нас появилась Райя.
- Райя – наша дочь? – пораженно прошептал Барс. – Я помню, что ты говорила о своей беременности еще до моего вступления в Орден, но то, что ты, потом, не упоминала о ребенке, навело меня на мысль о том, что наш малыш умер. И ты, никогда, не проявляла своих чувств по отношению к Райе. Кто еще знает о том, что она - наша дочь?
- Почти никто, - покачала головой Кошка. – О том, что она - моя дочь, знают, лишь, Ханна, которая принимала роды и выхаживала девочку первый месяц ее жизни, и Кондор, который заменял меня во время моего отсутствия. Морской Змей тоже мог догадаться. А о том, что ты - ее отец, я сказала только Кондору, да и то, после нашего с тобой, последнего, Поединка. И я хочу, чтобы, пока, все так и оставалось.
- Как скажешь, Магистр! – покорно склонил голову Барс.
- Для тебя, просто, Кошка! – женщина, вновь, ласково тронула его лицо. – Не обижайся, но если ты хорошо подумаешь, то поймешь, что так безопаснее не только для нее, но и для тебя. Мы непременно поговорим с нашей девочкой, когда я вернусь.
- Когда ты уезжаешь? И, если не секрет, куда? – встревожился Барс.
- С рассветом. А секретов от тебя больше нет. Ты помнишь о тех неприятностях, которые начали твориться вокруг нашей сети, во внешнем мире, в последние несколько месяцев? Мы выяснили, что на наш след вышла не, просто, полиция, а сама всемогущая Контора. Совсем недавно мы поняли, кто источник утечки информации. Назначена комплексная операция, руководить ею буду я, лично, - сухо ответила Магистр.
- А почему ты не берешь с собой меня? – обиженно спросил Барс, у него были свои, давние, счеты с этой организацией.
- Потому, что в этом деле замешан твой брат, - неохотно ответила Кошка. – Я очень не хочу сталкивать вас лбами.
- Морской Змей не может быть предателем! – пораженно вскричал Барс.
- Не может, - согласилась Магистр. – Но дело, крайне, сложное. А еще, я хочу, чтобы ты остался здесь, чтобы в любой момент защищать Райю!
- От кого?
- Как я уже говорила, о том, кто она, точно знает только Кондор, но он - мой друг. И Мастер – Наставник очень благородный человек, он никогда не навредит невиновному. И думает, что все братья по Ордену такие же, как он. А вот, Мастер – Хранитель, прежде всего, блюдет высшие интересы Ордена. И хотя, он никогда не говорил со мной об этом, Хранитель достаточно умен, чтобы вычислить, чья Райя дочь. На последнем Совете далеко не все Мастера согласились с моим планом операции. Вызов никто не бросил, они слишком дорожат своими жизнями, особенно после того, как стало известно о нашем с тобой, последнем, Поединке. Но могут попытаться, повлиять на меня с другой стороны. Я думаю, что только у тебя хватит и умения, и решимости защитить ее, в случае чего, - попыталась объяснить ему Кошка.
- Я понял свой долг! Но я, больше всего на свете, хотел бы, быть рядом с тобой, чтобы защищать тебя! Потерять тебя хуже, чем потерять возможность летать! Я, все эти годы, жил только ради наших редких, ночных, встреч! – Барс до боли сжал ее руку.
- Они и для меня очень многое значили!- прикрыв, невольно вспыхнувшие, глаза призналась Кошка. – Твои чувства и твоя преданность помогали мне, и на посту Магистра, остаться человеком!
- Не уходи! Не оставляй меня, прямо сейчас! – простонал Барс, привлекая ее к себе.
- Пожалуй, до рассвета у нас с тобой есть еще несколько часов! – прошептала Кошка, запуская пальцы в короткую щетку его густых, курчавых волос и прижимаясь к его жаждущим губам.
Когда они оторвались друг от друга, чтобы вдохнуть немного воздуха, женщина слегка согнула палец, после чего выдвинулся один из тонких стальных когтей, крепившихся на тыльной стороне кистей рук, и, изогнувшись в руках своего партнера, полоснула его по пальцам ног так ловко, что там не выступило ни капли крови. Нужную каплю она добыла, уколов Барса в мочку уха. Размазав кровь по своим ладоням, Кошка подождала, пока мужчина не проделает ту же самую последовательность действий, после чего поднесла окровавленные ладони к разрезу на его облегане и, плотно приложив их к серой поверхности, начала нежно поглаживать тело своего друга. Серый, мерцающий слой медленно последовал за ее ладонями, пытаясь впитать каждую частичку крови своего носителя. Так простая помощь, в освобождении тела от защитного покрова, превращалась в нежную ласку и волнующую прелюдию.
Тончайшая пленка, биологического происхождения, надежно защищала своего носителя от перепадов температур, обжигающих порывов ветра при полете над океаном, холода его глубин, поверхностных механических повреждений, она же делала его, практически, незаметным на любых поверхностях, принимая их цвет и структуру. И даже гасила почти все, тепловое, излучение человеческого тела. Но заниматься любовью в ней было проблематично, нарушить целостность облегана были способны только острые когти из сверхпрочного сплава. Однако получив повреждение, пленка следовала за кровью своего носителя, чтобы вернуться в полый обруч на шее, заполненный тем же самым составом, который давал средства для жизни этому необычному существу. Человеческой кровью. Симбионт питался кровью своего носителя, предоставляя, взамен, свою защиту.
А другой, более массивный обруч, лежавший, в данный момент, в каменной чаше, рядом с кроватью, служил вместилищем «мантии», в нужный момент становившейся крыльями. Для ее питания только крови одного человека уже было бы недостаточно, поэтому в чаше всегда был наготове питательный раствор. Отсоединить мантию было довольно просто, а с облеганом приходилось повозиться. Но, при умелом подходе, процесс раздевания хорошо подогревал любовный пыл.
Кошка нежно ласкала стройные, мускулистые ноги своего любовника, неторопливо продвигаясь к низу живота, блаженно постанывая, когда руки мужчины касались особенно чувствительных точек на ее, собственном, теле. Когда пальцы женщины освободили самый напряженный участок плоти внизу живота, она легонько провела по нему язычком и довольно усмехнулась, услышав то ли стон, то ли рык, сорвавшийся с губ ее партнера.
- Я хочу тебя, прямо сейчас! – заявил Барс, рванув ее к себе за руку.
- Ты слишком торопишься, я хочу чувствовать тебя всем телом! – игриво воспротивилась Кошка и уперлась ладонями ему в грудь.
- Зачем тогда ты мучаешь меня? – простонал мужчина, неохотно отпуская подругу.
- Чем дольше ожидание, тем острее наслаждение! – промурлыкала Кошка, лаская его спину, талию и бедра.
- Я отомщу тебе, жестокая! – с напускным гневом пообещал Барс и филигранно точным движением вскрыл облеган на ее груди.
Капли крови, брызнувшие на ее плечи, заставили симбионта раскрыться, подобно цветку. Мужчина прильнул губами к ее напрягшемуся соску, а его пальцы скользнули вниз к мягкому, чувствительному холмику, располагавшемуся между ногами. Нежная кожа там была абсолютно гладкой, как и все остальное тело женщины. Впрочем, как и его, собственное. Этого требовало ношение облегана, который стремился, как можно плотнее, слиться с телом партнера, устраняя на своем пути все препятствия. Только на голове оставался короткий ежик волос, которые, при необходимости, прикрывали специальным куском мантии, образовывавшим своеобразный капюшон.
Кошка выгнулась и застонала в ответ на такую, интимную, ласку, чувствуя, как в укромной ямке между ног быстро становится горячо и влажно, движения ее рук ускорились. Она, вновь, сжала мочку своего друга, брызнув кровью ему на грудь и спину, ловкие когти кромсали облеган, живая ткань легкими волнами заструилась вверх по телу, стремясь скорее вернуться в свое вместилище, полное свежей крови, бурлящей от притока гормонов и адреналина. Ни один из любовников не задумывался над тем, что неосторожное движение пальцев могло нанести смертельную рану партнеру, все шло уже на уровне инстинкта. А в первые несколько свиданий реальная опасность только подогревала желание. Наслаждение гораздо сильнее ценится, если за него назначена высокая цена.
- Приди ко мне! – прошептала женщина, прижимаясь к, практически, обнаженному телу любовника, остатки серого вещества с чуть слышным шипением втягивались в обруч.
- Теперь ты нетерпелива и горяча так же, как в ночь нашей первой встречи! – радостно заявил Барс, опрокидывая ее на спину.
Два жаждущих тела быстро стали единым целым, глаза Кошки полыхали зеленым пламенем, она видела, что и в светлых глазах ее партнера появились алые всполохи, показывая, что миг высшего наслаждения совсем близок.
- Но больше ты не бываешь так беспечна, как в ту ночь, когда наша дочь пришла в этот мир! – посетовал мужчина, почувствовав в благодарном поцелуе женщины, последовавшим за полным слиянием, холодящее-горький вкус нектара черной орхидеи.
Этот растительный состав, в определенных пропорциях, был сильнейшим ядом, которым смазывались когти и стрелы маленьких арбалетов, когда воины выходили из Цитадели во внешний мир, а в меньшей концентрации – противозачаточным средством. Барс знал, что капсулы с такими ядами носили в полом зубе все члены Ордена. Мужчины – одну, а женщины – две.
- Я не могу сейчас взять на себя ответственность еще за одну жизнь! – виновато прошептала его подруга. – Слишком сложна предстоящая задача, я должна думать только о тех воинах, которых веду за собой!
- Но однажды ты забудешь про горькую капсулу? – попросил Барс, нежно тронув пушистую прядь более длинных волос на виске, единственное, что могла позволить себе женщина в качестве отступления от формы. – Ты говорила, что став равными, мы сможем быть семьей! Сегодня я добрался до последней ступени и стал равным тебе, согласно Кодексу.
- Мы обязательно возвратимся к этой теме, когда я вернусь в Цитадель! – тихо пообещала Кошка. – А сейчас давай продолжим танец!
Женщина обвила ногами талию своего любовника, и тому стало не до разговоров.
- Так хорошо мне еще никогда не было!- устало выдохнул Барс, устраиваясь рядом с Кошкой на узком, каменном ложе.
Кровати в кельях были такими узкими, что разместиться на ней, свободно, мог, лишь, один человек, а двое – только в обнимку или друг на друге.
- Мне тоже! – благодарно прошептала Кошка, поцеловав его в шею, туда, где бился пульс. – Но мне пора идти, хочу поспать пару часов перед выходом, а рядом с тобой этого, точно, не получится.
Она ловко выскользнула из его объятий, защелкнула на своей шее обруч мантии и, не натягивая облеган, погладила влажный валик мантии, сразу начавшую расправляться и прикрывать плечи и спину.
- Выполни, пожалуйста, то, о чем я тебя просила! – выкрикнула женщина, подбегая к окну.
Она вспрыгнула на подоконник и, щелкнув браслетами, расправила крылья, но, перед самым прыжком, обернулась и еле слышно добавила:
- Я люблю тебя, Барс! Я должна была это сказать, потому, что ты помог мне, окончательно, не разочароваться в жизни и остаться человеком! – с этими словами Кошка выпорхнула в ночь.