Вернуть бы те дни, когда мы только начинали тусоваться вместе... Ты опять пошутишь надо мной, сказав, что горка скользкая. Я поверю тебе и с разбегу, сев на колени, надеясь съехать вниз с горы, испачкаю свои джинсы, мы будем чистить их полчаса на остановке, потом, махнув рукой на это, зайдем в магазин и возьмем банку крепкой, противной ''Охоты'', залезем к твоей бабушке через окно... А летом мы обязательно пойдем пьяные на Вопец в районе ГМП, добавим еще водки, закусив все это белым шоколадом. Ты немножко поблюешь и решишь утонуть, притворившись камнем. Я вытяну тебя за волосы, всего в каком-то дерьме и водорослях. Дрозд захочет тебя затолкать на крутой берег, а ты, возомнив себя альпинистом, скажешь, что, мол, сам справишься. Мы, дураки, поверим, отпустим, и ты кубарем полетишь вниз и, приземлившись головой в воду, решишь поспать. Я же, вспоминая всю твою родню до пятого колена, побегу вниз, подниму твою башку, чтобы ты не захлебнулся, ибо тебе, видимо, показалось, что ты лежишь на королевской перине и, значит, можно здорово и сладко поспать... Каким-то чудом все-таки подняв тебя на берег, мы с Лехой станем судорожно просматривать свои записные книжки, попутно выдергивая из твоих трусов всевозможную флору, которую ты нахватал возомнив себя, видимо, индейцем. И, наконец, мы найдем номер, договоримся с таксистом отвезти тебя бесплатно, в долг, потому что последние деньги мы потратили на молочную шоколадку, которой ты так чудесно, звонко и весело заблевал все поле. Он довезет нас до твоего района, ты будешь долго думать: куда тебе все-таки лучше пойти - к бабушке или к родителям. В это же время я успею поговорить с твоей мамой, которая позвонит тебе, а ты, будучи не в силах ответить, попросишь меня, успокою ее. В это время ты примешь неожиданно твердое решение идти к бабушке. Я отведу тебя к ней, в подъезде прислоню тебя к стене, поднимусь, позвоню в дверь и задам совершенно идиотский вопрос: ''А Саша ваш внук?''. Она очень удивится, испугается, что что-то случилось. Я же оглашу подъезд позывным: ''Саня, ты живешь здесь, заходи''. Но ты никак не отреагируешь. Мне придется отслонить тебя от стенки, как персидский ковер, вручить бабушке в руки. И, улыбаясь тому, что все кончилось хорошо, пойду, слегка покачиваясь... И через несколько дней в моей синей огромной тетради, которая где-то до сих пор лежит у меня, появятся строки:
С тобой приятно выпить литр,
Хоть ты не нажираешься в умат,
И не ползешь домой на третьем нитро,
Я все ж скажу, что ты, Санек, п***ат!
----------------------------
* Раритет-раритетище, найденный среди старых тетрадей и осколков воспоминаний.