когда мои глаза ещё закрыты
и уши слышат звуки утреннего быта
и, словно сливочное масло, память,
замёрзшая и твёрдая, как камень,
- должна оттаять.
когда мои больные сновидения:
комедии, боевики и приключения,
артхаусные фильмы, чьи концепции открыты
и просты, фантасмагории и фарсы
уже забыты,
как ежедневные пути моей рутины,
то приводящие в фавелы, то в квартиры
элитных новостроек в центре мега-
барака, и какова геолокация
ночлега?
обманут мозг, разгваздан и разварен,
ему так сладко не выныривать из спален.
и в бесконечном после ночи подсознании
всплывают, словно трупы неизвестных,
воспоминания.
и будто время совершает оборот:
я снова чувствую свой детский уголок.
я снова в комнате с белёным потолком
и рядом печка, от которой пахнет дымом
и угольком.
из-за стены я снова слышу голоса,
негромкий матери и бархатный отца.
(наверняка, проснулась я от голода).
мне снова восемь и мои родители
так молоды.
за окнами опять, как десять лет назад,
бушует скотный двор и зеленеет сад,
полуразвалены сараи, и ограды
не защищают огорода от коров:
они и рады.
мой дом в забытом богом уголке,
на маленьком песчаном островке,
над речкой, пересохшей от жары,
в чьём русле только змеи, черепахи
и комары.
мой уголок потерян в ковылях,
в полынном духе и тюльпановых полях,
от горизонта до тебя не сосчитать шагов
здесь ветер, солнце, пыль, и люди
без оков.
но стоит лишь открыть глаза...
как снова
я вдруг оказываюсь в тесной камере другого
пространства, времени и чувства, и тогда...
вновь марафон, вновь старт, а финиш мой нигде
- и никогда.
короче, чтоб вы понимали: это словно
проснуться вдруг лежащим очень ровно
- до боли в подлостями нажитом горбу,
в полнейшей темноте, под метрами земли,
в гробу.