Антон давно не болел, не погружался его разум в мутные пучины бреда. Но сейчас все вышло очень легко и спонтанно. Совсем немного растекшаяся твердость бытия приоткрыла завесу, где он увидел свою героиню стоящей на носу корабля, плывущего по ночному морю. Она Пригласила Антона к себе, и указала пальцем на далёкие огни. Антон подумал, что это прибрежные города, но девушка покачала головой и тихим, полным оттенков, голосом, начала рассказывать.
"Чёрная бездна - это необъятный океан. А блики света, смех, влюбленность и вдохновение - острова в нём. Все мы немного отважные капитаны, презревшие жизнь на суше, где слишком светло и одинаково. Мы отплываем в бушующее море фантазий, без карт и компасов. Мы наслаждаемся одиночеством в пустоте, мы упиваемся им, пока не пресытимся.
Бездну можно раскрашивать как угодно. Но не привязывайся к островам - они малы и в самом деле необитаемы. А на тех, что обитаемы, живут люди, говорящие на незнакомом языке, живущие незнакомой для нас культурой, другой мир.
Чаще всего мы их даже не понимаем, в лучшем случае понимаем как-то по-своему, трактуя обыденные для них вещи на манер того, что считаем странностями. Можно понять и совсем. Для этого нужно остаться надолго, выучить их язык, вникнуть в их культуру и обычаи, поставить шхуну на якорь, где за годы простоя она покроется раковинами морских гадов и водорослями. А уж умереть на чужбине, это совсем грустно - не увидев снова света путеводных звезд, не испытав надежду, эйфорию, от света далёкого маяка, не болтая часами с образами в своей голове, видя их проекции на вечно чёрном небе и в темных водах, которым не видно дна.
Но когда внутри воцаряется покой, то как сияют наши лица, отраженные в тысячах капель воды и в зеркалах небесного свода! Как все точки сходятся в одну, и мир окутывается теплым золотом!
Можно получить похожее чувство и на островах, глядя в лица туземцев, и думая, что понимаешь их, и чувство это будет даже теплее, но плохо оно тем, что ты не управляешь им, оно ни от кого не зависит. Ты можешь годами заплывать на острова, в надежде испытать это чувство, наслышав про него от других, но так за всю жизнь ни разу его и не испытать.
А в открытом океане, в бесконечной темноте всё зависит только от тебя. Ты не брал компасов и карт не потому, что глуп, а потому, что жаждешь приключений и открытий. И чтобы найти сияние, причина которого - только ты, нужно пройти этот путь. Бывает и так, что тебя окутывает золотым туманом, пахнущим сиренью, надолго, но если ты не удержишь в себе источник сияния, то оно исчезнет. И тебе придется снова искать с себе ту точку баланса, в которой время высечет из твоего сердца и разума невиданные искры.
Можно всю жизнь прожить на материке, где всходит и заходит солнце, где всегда доступен свет, пусть и тусклый: можно нажать на кнопку, и лампа или свеча будет гореть для тебя. Но эти ночи слишком коротки, они не учат гореть. А в свете дня, на людных улицах, твоё пёстрое пламя ни к чему - только спалит пару ближайших кустов, и перекинется на одежду неосторожных прохожих.
Поэтому мы продали все что у нас было, чтобы купить корабль, и отправиться в темноту.
Наши близкие, бывшие когда то близкими, не поняли нас. Они приравняли нас к мёртвым. Они плакали, когда наш корабль покидал порт, теряясь для них из вида быстро, как будто мы не ушли под парусами, а рухнули в пропасть. И даже если мы уходили во тьму командой, через некоторое время мы уже не могли разглядеть друг друга, и каждый остался один, так же, как любой человек умирает одиноким.
Много есть опасностей и сокровищ в тёмных морях. Одно неловкое движение может стоить тебе разума, души или тела. Бывалые капитаны ловки: они движутся как кошки и видят как летучие мыши, они видят все вещи вне зависимости от их видимости - внутренним зрением, скажет кто-то, интуицией, другие укажут на третий глаз, так называемый. Третьи считают, что это значит видеть сердцем. Четвертые говорят: жопой чую. Но совершенно не важно, каким место вы смотрите, если вам удается видеть в полной темноте.
Мозг людей на материке вечно забит мелочами, узорами, которые отовсюду сыплются на два их глаза. Не так давно люди изобрели рекламу, и теперь каждому, у кого глаза открыты для видимого, а уши для слышимого, в органы чувств насильно вливается какая-то на 99,99% ненужная информация. И конечно, видящий видимое с такой же частотой, не видит невидимого.
Но оно есть. И мы поднимаем паруса, чтобы познать это. Мы кидаемся горящими стрелами в абсолютную тьму, не зная, что нас там встретит - тепло или холод, твёрдое или мягкое, жидкое или сухое. Мы приносим себя в жертву, чтобы познать неведомое, увидеть невидимое, и обрести тот баланс внутри себя, которому не страшны ни ветер, ни шторм, ни чьи-то слова и мнения, ни даже гибель всего вокруг. И сияние, не зависящее больше ни от чего и ни от кого. Сияние внутри себя, выпадающее искрами в мир, бесконечно преломляющееся воздухом и водами. Самое прекрасное сияние, какое только можно встретить в мирах суши и океана.
С этим светом можно спуститься на дно и взглянуть, как чешуя диковинных рыб преломит твой свет.
А можно сломаться в первом же шторме, и пойти к тому же дну, абсолютно лишенным сияния.
Но мы пока еще живы, и продолжаем своё путешествие."
Далекие огни уже скрылись из виду, и стало темно. Антон заглянул внутрь себя, и обнаружил, что там теплилась небольшая искорка.