Семья Зубенко, вся вступившая добровольцами в казачью часть Красной армии. Кубань, сентябрь 1942 г.
Это стало первым шагом на пути создания будущего Кубанского казачьего кавкорпуса (КК). 15 октября 1941 г. первый секретарь Краснодарского крайкома партии П.И. Селезнев обратился в ЦК ВКП (б) с ходатайством о формировании трёх казачьих кавдивизий за счёт средств колхозов края (кроме вооружения) «в порядке добровольности из числа казаков и адыгейцев без ограничения возраста по принципу сотню из района». В письме содержались просьбы разрешить обмундировать личный состав в кубанскую казачью форму; выделить для дивизий и полков из кадрового состава Красной Армии 78 командиров высшего и старшего звена; разрешить за счёт мобилизирующих лошадей обеспечение дивизий конским составом в количестве 9500 лошадей, согласно приказу НКО СССР № 00100 от 11 октября 1941 г. Уже 9 ноября ЦК ВКП (б) и ГКО СССР одобрили инициативу крайкома партии и этот день считается днём рождения 17-го казачьего КК. В большинстве районов края своевременно приступили к формированию казачьих сотен, которые вскоре были реорганизованы в сабельные и пулемётные эскадроны, артиллерийские и миномётные батареи, затем сводившиеся в полки и дивизии. 17 ноября на бюро крайкома ВКП(б) был рассмотрен вопрос о ходе формирования добровольческих казачьих кавдивизий. Было решено к 25 ноября свести все казачьи сотни в центры расположения полков для прохождения двухнедельных лагерных сборов. В соответствии с традицией казаки должны были явиться на призывные участки в полном обмундировании, со всем необходимым снаряжением, на лошадях, выделенных колхозами.
Станичники с детства знали друг друга, что затем во многом способствовало взаимовыручке в бою. Кавполк состоял из 4-х эскадронов, трёх батарей, миномётного и противотанкового взводов, штаба и его подразделений (строевой отдел, служба тыла и т.д.). Эскадроны имели номера и по традиции носили имена районов, в которых формировались. Так эскадроны 34-го кавполка 9-й кавдивизии означались: 1-й эскадрон – Тихорецкий; 2-й –Павловский; 3-й - Новолеушковский; 4-й - Новопокровский. Каждый эскадрон состоял из 6 взводов: трёх сабельных, автоматчиков или разведки, пулеметного и ПТР. На вооружении эскадрона, кроме винтовок, шашек, карабинов и автоматов, имелось 8 ручных и 4 станковых (на тачанках) пулемёта и 6 противотанковых ружей. Батареи номеров не имели и назывались: полковая, миномётная, противотанковая. Полковая батарея имела четыре 76-мм полковые пушки, противотанковая - четыре 45-мм пушки, а миномётная - двенадцать 82-мм миномётов. В артиллерийских подразделениях преимущественно служили казаки Белоглинского и Калниболотского районов (1). Первый секретарь Кущёвского РК ВКП (б) Иван Львович Курзыкин и казаки: Роман Ефимович Рябыкин, Даниил Федорович Волков и Егор Андреевич Чёбин организовали 29-й казачий добровольческий эскадрон в ст-це Кущевской. В эскадрон требовалось набрать 120 чел. - записались добровольцами 264 чел.: 87 стариков и 177 молодых. Первыми в него вступили Пётр Божко, Антон Лубянов, Кузьма Савченко, Мефодий Подгорный, Бережной, Василий Попов, Павел Землянуха, Михаил Гнеденко и др.
Возглавил эскадрон Роман Рябыкин. 31-й эскадрон был сформирован в Штейнгартовском районе из казаков ст-цы Шкуринской и прилегающих к ней хуторов во главе с лейтенантом Зиновьевым. 29-й, и 31-й казачьи эскадроны проходили обучение до января 1942 г. в ст-це Староминской в 5-м кавполку 2-й Кубанской казачьей кавдивизии, штаб которой находился в ст-це Ленинградской. Численный состав сотен и эскадронов был разным и доходил до 170 чел., но было и больше, исходя из условий и возможностей каждого района. Например, эскадрон Усть-Лабинского района имел 200 казаков и 280 лошадей; Ейского района - 200 чел.; Каневского района - 186 казаков и 270 лошадей. Крыловской район выставил в корпус одну из самых больших казачьих сотен - 285 казаков и 364 лошади. Между эскадронами и районами, их сформировавшими, были установлены тесные шефские связи, которые поддерживались в течение всей войны. Жители районов высылали казакам подарки, обмундирование, рапортовали о своих успехах, давали наказы. В свою очередь конногвардейцы докладывали землякам о своих фронтовых отличиях, при случае направляя делегации в родные станицы. Командование корпуса и кубанских кавдивизий, в свою очередь, отчитывались перед краевыми властями. По состоянию на 2 декабря 1941 г. в формировавшихся 1-й, 2-й, 3-й Кубанских дивизиях проходили в 67 эскадронах военную подготовку 6520 казаков. Имелось: лошадей – 7036, сёдел – 3391, клинков – 2794. В процессе проведения боевой подготовки остро ощущалась нехватка разного рода наставлений и учебных пособий, а также уставов РККА и военной литературы.
Плохо было поставлено дело с подготовкой специальных технических кадров: сапёров, пулемётчиков, связистов, артиллеристов – зенитчиков и других специальностей. Из-за отсутствия фуража, срывались конные строевые занятия. Начальник кавалерии Красной Армии Ока Иванович Городовиков отправил в дивизии опытных командиров, среди которых были и курсанты легендарной школы ВЦИК. Весть о создании добровольческих казачьих дивизий разлетелась по всему, ещё не занятому врагом, югу России. На Кубань прибывали отряды ополченцев со Ставрополья, из Карачаево-Черкесии, Сев. Осетии. Из г. Майкопа походным маршем прибыл сформированный 29-й Адыгейский кавполк (затем 40-й гвардейский), состоящий из 1200 конармейцев и командиров, в том числе более 700 добровольцев-адыгов. Пополнение в течение декабря продолжало прибывать, причём многие казаки приходили целыми семьями. В Выселковском районе 55-летний кавалерист-думенковец Александр Иванович Жуков лично подготовил к боевым действиям взвод добровольцев - земляков, в том числе и своих сыновей Олега, Игоря и дочь Светлану, которая в Выселковском эскадроне была надежной пулемётчицей. А супруга Жукова - Анна, была в этом эскадроне санитаркой, а затем и медсестрой. Участник Брусиловского прорыва, 63-летний казак ст-цы Родниковской Курганинского р-на М.Ф. Грачёв в первые дни войны проводил на фронт сыновей - Василия, Герасима, Ивана, Михаила, Петра, Тимофея, а затем и сам встал в строй сабельного, эскадрона, снаряжавшегося в родной станице.
Двое из шести сыновей не вернулись в родной дом, погибли на поле брани. Казак И.Д. Зубенко прибыл с супругой, двумя дочерьми и 17-летним сыном. В ст-це Пшехской пожилой казак Фёдор Бубнов записался с двумя племянниками и сыном Иваном. Он одел Георгиевские кресты, и не снимал их, даже когда у него появились орден Красной Звезды и боевые медали. Из ст-цы Верхнебаканской в след за своим уже немолодым отцом Бойко Я.Г., только что дождавшись своего 17-летия, поступил добровольцем в эскадрон отца его единственный сын Иван, член духового оркестра цементного завода. Вскоре он стал первым трубачом гв. КК, и таких примеров было много. Приходилось всё же вести строгий отбор всех желающих, наряду с физическими и моральными качествами человека учитывалось наличие у него боевого опыта. Однако ограничивался приём родственников репрессированных граждан, к которым власть сохраняла недоверие, а также участников Белого движения (их в КК было 1347 чел. – около 7 процентов) и осужденных в годы Советской власти – 1127 чел. – 6,2 процента, лишавшихся избирательных прав – 36 чел. По приказу НКО СССР И. Сталина № 003 от 4 января 1942 г. 17-й КК был юридически зачислен в кадровый состав Красной Армии с указанием срока готовности кавкорпуса (далее по тексту КК) – 15 февраля 1942 г. Соединение дооснастили необходимым современным вооружением. 1-й, 2-й, 3-й казачьим добровольческим КД (кавалерийским дивизиям) были присвоены новые номера: 10-я, 12-я и 13-я соответственно. Командующий СКВО 24 января 1942 г. утвердил их дислокацию: штаб 10-й в Краснодаре, а её полки в станицах Ильской, Полтавской и Пашковской.
В ст-це Брюховецкой, а по окончании формирования - Ленинградской – 12-я; в ст-це Тбилисской и с. Ванновском – 13-я. К 5 февраля дивизиям и полкам должны были быть изготовлены боевые знамёна. Крайисполком Совета н/депутатов выделил каждой КД по 25 тыс. руб. на организационно-хозяйственные расходы. 23 февраля 1942 г. все части корпуса были приведены к военной присяге. Парадная форма казаков состояла из синей черкески, чёрной кубанки с красным верхом, красного башлыка, шашки и кинжала на тонком поясе. Повседневная форма фактически ничем не отличалась от общевойсковой. В марте 1942 г. в состав корпуса вошла 116-я Донская казачья кавдивизия лёгкого типа (3 кавполка и отдельный эскадрон химзащиты – свыше 2800 добровольцев), сформированная в Ростовской обл. с местом дислокации в Сальске. Затем её штаб был в Новочеркасске. Так как кубанские дивизии были сформированы по штатам 1941 г. и имели менее 3 тыс. чел. каждая, а в 1942 г. штат кавдивизии был увеличен до 4,5 тыс. чел., то 12 марта 1942 г. 10-я кавдивизия была расформирована (приказ Ставки № 003 от 3 марта 42 г.). Её личный состав, имущество и вооружение были переданы на доукомплектование оставшихся 12-й и 13-й кубанских КД. Частично личный состав был также направлен для пополнения формирующихся военных комендатур по охране тыловых оборонительных рубежей. В связи с расформированием 20 марта 1942 г. 16-го КК Московского ВО, в г. Сальск с 13 по 24 апреля по железной дороге была переброшена 15-я Донская КД, ранее сформированная в ст-це Михайловской Сталинградской (Волгоградской) обл.
Продолжение следует в части 3 http://proza.ru/2016/10/08/1275