Игорь не стал включать свет. В кармане вяло пиликнул телефон, предупреждая,что батарея разрядилась, но сейчас меньше всего хотелось возиться с зарядкой. Скинув куртку и мокасины, он опустился в любимое необъятное кресло с твердым намерением обдумать все детали закрученного дела Шиловой. Прикрыл глаза. Перед мысленным взором, покачиваясь, словно на качелях, замаячил... образ Лики. То он видел одни губы — улыбающиеся, обиженно надутые, быстро двигающиеся в торопливой речи. То глаза, в которых под тенью ресниц совсем исчезли белки и осталась только манящая темнота. Потом виденья стали смелее. Оттолкнувшись от склоненной над креслом Матиза Лики, демонстрирующей голые стройные ноги, удивительно белые под цветастым подолом сарафана, умчались в прошлое, переплелись с воспоминаниями. А вспомнить Игорю было что... Правда к разгадке убийства Анны Матвеевны это его нисколько не приблизило.
… Обнаружив бумажник, Лика сразу набрала на телефоне номер Игоря. Услышав, что аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети, она еще несколько раз повторила попытку, надеясь, что лифт просто глушит сигнал. Телефон терпеливо объяснял, что до Игоря она сейчас не дозвонится, как бы ей этого не хотелось.
Лика порылась в недрах бумажника, ничего, кроме нескольких смятых купюр и дисконтной карты магазина мужской одежды там не обнаружила — можно ехать домой и передать находку при случае. Но вместо того, чтобы завести машину, девушка почему-то покинула ее, закрыла и направилась к двери подъезда, решив вызвать Игоря по домофону. Хорошо, что он сказал не только номер дома, но и квартиры, хотя для навигатора эта информация явно была лишней. А Лика запомнила.
Тяжелая металлическая дверь, вопреки ожиданиям, оказалась не запертой. Видимо, беспечный Игорь не посчитал нужным позаботиться о безопасности своих соседей по подъезду, лишь прикрыв ее. Найдя очередное оправдание — поднявшись самостоятельно, она потратит меньше времени, чем вызывая и ожидая его, Лика вошла в лифт и нажала кнопку пятого этажа.
...Человек, проживающий в подъезде с домофоном, редко когда ожидает услышать трель обычного дверного звонка. Раз такое случилось, значит, соседи «зашли за солью». Но нелюдимый Игорь, недавно поселившись здесь, ни с кем еще не сошелся до такой степени, чтобы делиться «хлебом насущным». Правда, молодая женщина этажом ниже, представившаяся Катериной, несколько раз просила его помочь: то карниз прикрутить, то картину повесить, но Игорь совершенно не по-джентльменски находил предлог отказать.
Сейчас, вслушиваясь в настойчивый писк звонка, Игорь знал — это не Катерина. Он открыл дверь, увидел Лику и, сжав ей плечи ладонями, втянул в темную прихожую. Она не успела ничего сказать — слова запутались в поцелуе. Глухо стукнул о ламинат бумажник, о котором тут же забыли.
Она иногда пыталась, обманув его губы, пролепетать что-то вроде «Остановись, подожди, нельзя», но он реагировал также, как десять лет назад в раздевалке школьного спортзала, где волею случая они оказались одни - лишь усиливая напор: обнимая крепче, лаская жарче. И тело предало ее, вспомнив его руки, отозвалось с готовностью. Лика сделала еще одну слабую попытку, отстранилась от Игоря, но, потеряв в темноте ее лицо, которое до этого осыпал поцелуями, он тут же нашел жадными губами грудь девушки, защищенную только легким трикотажем. Но видимо даже эта условная преграда мешала ему, и резким движением он спустил с плеч девушки ветровку, а заодно и бретельки. Лика обреченно застонала:
- Ну что ты делаешь, ненормальный? - помогая ему избавлять себя от остатков одежды и ловя губами его горячую кожу. Игорь, нисколько не заботясь отсутствием рубашки с кнопками, стянул футболку через голову.
В полной темноте сильные руки подняли ее и опустили на что-то жесткое и холодное. Но ей было уже все равно...
Когда спустя целую вечность он включил свет, Лика увидела, что сидит на невысоком комоде. Совершенно голая. С вешалки, располагавшейся сбоку, потянула на себя какую-то одежку, оказавшуюся флисовой курткой, закуталась. Игорь, заметив ее настороженный взгляд, приблизился, провел ладонью по волосам, принялся опять целовать. Но Лика вывернулась.
- Прекрати, - проговорила она не зло, скорее — расстроено, - мне надо ехать.
- Сейчас?
- Давно.
- Лика, - он опять зарылся в ее волосы, - не уезжай никуда. Ну позвони ему утром, отправь смс. Или потом все объяснишь, когда за вещами поедешь...
- Как ты не понимаешь, я не могу оставить его в такой момент! У него мать умерла, а теперь еще и я уйду.
Игорь нахмурился.
- Вернешься и будешь делать вид, что ничего не изменилось? Спать с ним? Борщик ему варить? А может, ты вовсе и не хочешь его бросать?
- Дался тебе этот борщик... Дай я оденусь.
Игорь собрал разбросанные по полу вещи и молча передал ей.
- Может быть выйдешь?
И он вышел. Лика быстро оделась. Больше ничего не держало ее в этом доме.
Она взялась за ручку двери.
- Лика, не совершай еще одну ошибку. Не уезжай.
Он стоял, уперев руку в край арки, отделявшей прихожую от комнаты.
- Что, опять уйдешь в молчанку? Если все тотчас не случится так, как ты того хочешь? Я прошу тебя всего лишь немного подождать.
- Не хочу я ждать. Ты сейчас ведешь себя так, словно жалеешь о том, что произошло. Жалеешь?
- Может быть, - она отвела взгляд. - Не так все должно было быть...
- Жалеешь, - он повторил с презрительной полу-улыбкой. - Конечно, Артем такой завидный жених. А тут — просто накрыло старыми чувствами, да, Лик?
- Не оскорбляй меня! Ты ничего не знаешь о нас с Артемом. Нас все устраивало.
Его взгляд был таким же, как тогда, когда он пришел к ней — в последний день перед отъездом.
...Его матери предложили хорошую работу в Краснодаре. И она согласилась. Узнав об этом, Лика рыдала у него на груди, но Игорь успокаивал: «Я никуда не поеду. Нам по 16 лет, мы совсем взрослые. Давай плюнем на всех. Будем жить вместе, после школы поженимся». Умненькая практичная Лика, представила, в какой ужас такая перспектива приведет ее родителей. Не говоря уже о его матери. «Где и на что мы будем жить? - задавала закономерный вопрос девушка. - Как в школе все это объясним?» Он отвечал уверенно: «Выживем! Главное, быть вместе» Но она нашла, как ей казалось, удачный выход: они будут переписываться, а после одиннадцатого класса она поедет в Краснодар поступать, и они опять будут вместе». Вот так, как сейчас, смотрел он, когда Лика излагала ему свой план. Скрепя сердце, Игорь согласился. Но... не ответил ни на одно ее письмо. Не приехал на следующие каникулы, как обещал.
Кое-как закончив 11-й класс - от былой мечты о медали не осталось и следа, переживания не давали сосредоточиться на уроках — Лика бросилась в Краснодар, надеясь найти здесь Игоря. Его мать — Галина Леонидовна — встретила одноклассницу сына с приветливой вежливостью. Как бы между делом сообщила, что Игорь сейчас уехал на море со своей девушкой и со снисходительным любопытством поинтересовалась, нет ли кавалера у самой Лики. Стоило больших трудов не расплакаться прямо тут, на еще дышащей свежим ремонтом кухне. Лика так и не добралась до института — поступление теряло смысл. Вернувшись домой, пошла в местный колледж, где училось большинство выпускников ее школы...
Она старалась понять его и простить. В конце концов, может, действительно, сама виновата — испугалась неизвестности. Надо было пойти наперекор воле родителей. Куда бы они делись — помогали бы. А Игорь — обидчивый, болезненно самолюбивый, гордый...
Через два года она повторила попытку поступления в краснодарский вуз, на этот раз — удачно. Сама встреч с Игорем не искала. Но втайне надеялась столкнуться с ним когда-нибудь - на улице, в магазине, в ночном клубе. Несколько раз даже прогуливалась во дворе его дома, пока не узнала, что в квартире, в которой принимала ее Галина Леонидовна, уже живут другие люди...
Воспоминания нахлынули. И встали между ними. Хотя еще несколько минут назад другие картины из прошлого бросили ее в объятья Игоря.
Она молча развернулась и ушла. Игорь сварил себе крепкий кофе, выпил, обжигаясь, мелкими глотками всю чашку. Надо было думать, думать, думать... кем была женщина под шляпой?
Он взял листок бумаги и стал писать:
Анна Шилова
Наталья
Варвара (мать Анатолия) — но ее тут же вычеркнул, так как сватья Анны Матвеевны была кругленькой и приземистой. Такую колобковатую фигуру под полями шляпы не скроешь.
Пришлось вписать еще двоих приятельниц Марины, хотя из опроса Юсупова следовало, что они «ничего не видели-ничего не знают». И корысти никакой, на первый взгляд, не имеют. Но кто знает, какие мотивы могут быть у женщин. Элементарная зависть. Ревность. Старые счеты. Сделал себе пометку пообщаться с ними поближе.
Нехотя он вписал в список Лику — скорее из чувства справедливости, абсолютно не веря в возможную виновность девушки. И постарался скорее перевести взгляд на пустые строчки, чтобы не прилепиться к ней мыслями.
Больше на этой камерной свадьбе второго дня подозревать было некого. Татьяна сама поведала историю про таинственную женщину в шляпе. Марина тоже ее видела. Марина...
Игорь нарисовал огромный знак вопроса. А кто, собственно, сказал, что Татьяна Панченко и Марина Шилова наблюдали за «объектом» одновременно? За одним объектом?